Автореферат (1137565), страница 6

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 6)

Для него референция – это производное понятие, афундаментальным, гарантирующим эмпирическую значимость языка, являетсяотношение между предложениями наблюдения и обстоятельствами ихпроизнесения, которые делают их истинными или ложными. Это связано с тем,что способность использовать слова, чтобы говорить об объектах, возникает,согласно Куайну, на довольно высоком уровне овладения языком, т.е.референция не устанавливается автоматически, а постепенно формируется,поэтому она оказывается зависимой от принятого способа анализа структурыпредложения, а в конечном счете – от концептуальной схемы языка.В работе прослеживается, как из этой трактовки референции Куайнсделал известный вывод о ее непрозрачности, или непостижимости, и каквместе с тезисом неопределенности перевода, обосновываемым им в теориирадикального перевода,этот вывод определил его подход к решениюонтологических проблем.В параграфе 2.3. «Онтология и критерий существования» анализируется,как Куайн понимает задачи философии.

Отрицая существование «первойфилософии», т.е. некоего априорного основания вне науки, на котором наукамогла бы быть оправдана или рационально реконструирована и которое былобы более прочным и надежным, чем сама наука, и признавая лишь за наукойстатус подлинного знания, Куайн считает философию продолжением или дажечастью эмпирической науки.

Главная цель философов – помочь ученымвыявлять содержание мира, а для этого они должны прежде всего разъяснить,накакихоснованияхпринимаетсярешениеосуществованииилинесуществовании тех или иных видов объектов или сущностей, т.е. должнысформулировать критерий существования. Сам Куайн в качестве такогокритерия предложил идею «онтологических обязательств», которая состоит втом, что мы обязаны признать существующими те объекты, которые должнысуществовать, чтобы принимаемая нами теория была истинной. Таким образом,в его понимании существующее – это не что-то такое, в чем мы можемнепосредственно удостовериться, как считал Рассел; это нечто постулируемое27намивцеляхполученияконцептуальнойсхемы,согласующейсясэмпирическими данными.РассматриваяонтологическихпредложенныйобязательствКуайномнаучнойтеории,механизмвыявлениясостоящийвеепереструктурировании с помощью языка первопорядковой логики предикатов(«канонической нотации»), его экспликацию идеи существования в терминахобъектной, или референциальной, квантификации, а также требования,которым должны удовлетворять принимаемые философами «онтические»решения, т.е.

решения о включении или невключении определенных видовобъектов или сущностей в онтологическую картину мира, автор показывает,чтовыдвинутаяамериканскимфилософомпрограмма«онтологическойэкономии» сочетает в себе ограниченный, или умеренный, номинализм сэлиминативным физикализмом и неограниченным экстенсионализмом.Онтология, таким образом, является для Куайна чем-то искусственным,связанным с «идеей технической науки в широком смысле слова» и неимеющим отношения к обыденному языку и мировоззрению здравого смысла.Она зависит от способа переструктурирования научных теорий и от языка, спомощью которого это переструктурирование осуществляется, а потомунеизбежным следствием подобной ее трактовки является онтологическаяотносительность.Параграф 2.4.

«Теория онтологической относительности и реализм»начинается с сопоставления взглядов Карнапа и Куайна по вопросуонтологической относительности. Автор показывает, что в позициях этих двухфилософов много общего: оба признают, что существование являетсявторичным по отношению к истине в том смысле, что нам нужно сначала иметьнекоторую истинную совокупность знания, представленную в том или иномязыке, и только после этого мы можем ставить вопрос о том, существованиекаких объектов постулируется этим языком; оба являются приверженцамиэмпиризма и считают, что для определения онтологии нужно опираться не наобыденный язык, а использовать специальные формальные языки. Тем не28менее, если Карнап четко различает выбор языкового каркаса и выбор теории врамках этого каркаса, если он выводит относительность онтологии из принципатерпимости и относительности истины, то Куайн, подвергнув жесткой критикеаналитико-синтетическое различие, лежащее в основе теории языковыхкаркасов, отвергнул и возможность четкого разделения выбора языка и выборатеории, и принцип терпимости, и относительность истины.

Для негопредложениянаблюденияявляютсяистинныминевкаком-торелятивизированном смысле, а напрямую. И выбор языка он не считаетбезотносительным к выбору теории, ибо отнюдь не каждый язык подойдет дляформулировки истинной теории.Онтологическая относительность в понимании Куйана заключается в том,что разные способы переструктурирования теории позволяют дать разныеинтерпретации ее онтологических обязательств, которые при этом будутодинаково согласовываться с ее совокупным эмпирическим содержанием, т.е.ее источником служит «зазор» между эмпирическим значением предложения вцелом и референцией его частей, который может быть заполнен по-разному.Вместе с тем, Куайн совмещает защиту онтологической относительности сприверженностью научному реализму, однако, как показывается в диссертации,это приводит к довольно парадоксальной трактовке реализма. С одной стороны,мир в его представлении не раскалывается на мир феноменов и мир ноуменов –это единый реальный мир, с которым мы вступаем в когнитивные отношения.Именно этот единый мир мы познаем, и возможность его познанияудостоверяется истинностью предложений наблюдения.

С другой стороны,американский философ не считает, что в ходе непосредственного когнитивногоконтакта с реальностью субъекту открывается ее структура и содержание, ибоонтологическую структуру с включенными в нее родами сущего совместносоздают люди, развивая и совершенствуя свои научные теории и язык, накоторых эти теории формулируются. В результате получается, что мы неможем знать, в отношении чего мы являемся реалистами.29Таким образом, Куайн, опираясь на анализ языка и эмпиристскиесоображения, предложил новое истолкование реализма, которое можноопределитькак«реализмистины»,ибоименноистинафиксируетфундаментальную связь между реальностью и языком, тогда как референция,будучи непрозрачной и непостижимой, выстраивается лишь как производноеотношение. В этом реализме признается независимая от субъекта реальность ивозможность ее познания, однако объекты, наделяемые статусом реальносуществующих, оказываются «постулатами» научных теорий, принимаемыхнаучным сообществом в качестве истинных.Третьяглава«Обыденныйязыкиметафизика»посвященадескриптивной метафизике П.

Стросона, одного из ведущих представителейфилософии обыденного языка. Хотя создание этой концепции идет вразрез собщими антиметафизическими установками лингвистической философии, еекорни следует искать в том представлении о языке, которое сложилось в рамкахданного философского направления. Со Стросона начинается новый этап висследовании связи между языком и реальностью в аналитической философии,когдавцентревниманияоказываетсянеформально-логический,аестественный язык, который становится и главным инструментом в решениионтологических проблем.В параграфе 3.1. «Значение как употребление» анализ идеи значения какупотребления начинается с сопоставления того, как эта идея истолковываетсяКуайном и поздним Витгенштейном. При наличии важных сходств (признаниесоциальной природы языка, важности учитывать процесс обучения языку ит.п.) в позициях этих философов имеется ряд существенных различий.

Вчастности, отмечается, что если Куайн понимает вербальное поведение вбихевиористском духе – как реакцию на физическое воздействие окружающегомира, то у Витгенштейна это поведение трактуется прежде всего какинтенциональное действие, а потому значение языкового выражения напрямуюсвязывается с намерениями, которые имел человек, используя это выражение;если Куайн признает некоторый базисный уровень языка в виде предложений30наблюдения, то Витгенштейн считает совершенно неприемлемой идею«базисного» уровня.У позднего Витгенштейна идея значения как употребления выражаетквинтэссенцию его понимания природы языка, ибо в его представлении навопрос «что такое язык?» следует отвечать, разбирая многочисленные простыефрагментыязыковойдеятельности,однакотакойподходвелк«партикуляристской» трактовке значения, которое тем самым превращалось внечто неопределенное и неустойчивое.

Поэтому философы обыденного языка,для которых язык представлял собой ключевой предмет философскойрефлексии, стали остро ощущать необходимость более систематическоготеоретического осмысления идеи значения как употребления. В диссертациипоказывается на примере теории речевых актов Дж. Остина и теории языка П.Грайса, каких результатов удалось достичь в ходе решения этой задачи и скакимитрудностямиэторешениестолкнулось.Основнаяпроблемазаключалась в том, чтобы связать в единой теоретической конструкциисобственное (конвенциональное) значение языковых выражений и значение,подразумеваемое говорящим и связанное с его намерениями.В параграфе 3.2.

«Неформальная логика естественного языка и понятиереференции» отмечается, что философы обыденного языка не только поновомуистолковалиприродуязыковыхвыражений,ноиотверглипредставление о том, что главным инструментом в анализе языка должна бытьсовременная символическая логика. Они сформулировали концепцию инойлогики, которую назвали неформальной.

Указывая основные идеи этойнеформальнойлогики,диссертантглавноевниманиеуделяеткритикеСтросоном «священного учения» формалистов – теории дескрипций Рассела. Входе этой критики Стросон высказал ряд важных идей. Во-первых, онистолковал референцию не как свойство языкового выражения, проявляющеесяв том, что оно некоторым устойчивым образом связано с определеннымобъектом, а как «функцию употребления», благодаря чему референциястановится действием, совершаемым людьми с помощью слов.

Характеристики

Список файлов диссертации