Драматургия В.В. Набокова в контексте театральных исканий серебряного века (1100407), страница 5
Текст из файла (страница 5)
К этому типу принадлежат «Черные маски» Андреева, инсценировка Сологуба «Мелкий бес» и обе зрелые драмы Набокова.К повлиявшим на Набокова опытам по субъективизации относится также театрБлока, постановка «Гамлета» Крегом и «Ревизора» в 1935 г. М. Чеховым.16Раздел «Возможности передачи точки зрения героя в ранней драматургииВ. В. Набокова (пьеса “Смерть”)» посвящен поиску писателем средств субъективизации драмы. Пьеса «Смерть» не может быть названа монодрамой, но специфика сюжета и конфликта проблематизирует вопрос о точке зрения.
Последняя воссозданачерез отбор фактов, воплощающих степень осведомленности героя: скрыв от читателя ложь Гонвила, Набоков тем самым воплотил позицию обманутого Эдмонда. Конфликт, основанный на споре о правильной точке зрения на реальность, позволил ввести метатематические реплики и использовать прямое слово героев, чтобы отметитьпереход на субъективную точку зрения.
Участие в конфликте только двух персонажейделает уязвимыми обе позиции: и доказательство зависимости реальности от сознания, и отстаивание ее объективности.Принятие субъективного взгляда на мир, как и стремление убить себя, становятся для Эдмонда решением внутренних метаний: герой не с силах выдержать гулабездн, посредницей которых явилась Стэлла. В ней соединились черты блоковскихгероинь: возлюбленной-смерти Коломбины, женщины в черном – звезды – Незнакомки, воплощающих стихию Фаины и героини «Снежной маски». Способность слышатьмузыку бытия указывает на адекватность мирообраза героя. В этом отношении обитающий в беззвучном мире Гонвил уступает Эдмонду.Точку зрения Эдмонда воплощает и деление на акты.
Смена действий предполагает некий рубеж, поворотный момент: он и произошел, по мнению Эдмонда, убежденного, что перенесся за грань смерти.«Оповещением» о субъективизации структуры являются и отсылки к пьесеКальдерона «Жизнь есть сон»: ситуация обмана, невольно совпадающего с истиной,имя главной героини (у Кальдерона Эстрелла), любимые барокко предикативные метафоры.В параграфе «Система персонажей как основа субъективизации драмы втеатре Серебряного века и зрелых пьесах В.
В. Набокова» выявлен важнейшийспособ передачи точки зрения героя в драме.Евреинов и Сологуб указали на различие в субъективированной драме образовносителя точки зрения и прочих героев. В пьесах Евреинова «Представление любви»и «В кулисах души» все персонажи исчерпываются амплуа, но у главного героя онопостоянно, а второстепенные лишены внешней и внутренней стабильности.
Принцип17создания системы персонажей в монодраме – обращение к контрастным «способаммоделирования человека» (Л. Гинзбург) – обнажен в «Черных масках», где сложного,раздвоенного героя окружают маски в буквальном смысле. Контраст образов героевкак средство монодраматизации использовали Сологуб в инсценировке «Мелкого беса» и Крэг в постановке «Гамлета».
Для наследников Серебряного века прием былстоль привычен, что Ходасевич критиковал М. Чехова за непоследовательность егопроведения в «Ревизоре». Контраст в решении образов персонажей в постановке «События» был использован Ю. Анненковым и, вероятно, подтолкнул Набокова к болеесмелым экспериментам в «Изобретении Вальса».Система персонажей взаимосвязана с конфликтом.
Поэтому невозможностьконтрдействия героев-объектов разрушила интригу «Представления любви». Но впьесе Андреева монодраматизация противодействия не отменила: маски, воплощающие зло и хаос, не должны были иметь индивидуальности. Монодрама подходила длявоплощения проникшего в «новую драму» конфликта «человек – внеличностное начало», последнее подразумевало течение времени, косную материю, неизменностьчеловеческого удела и даже непостижимую другость.В «Событии», как и в монодрамах, супруги противостоят пошлому миру, но впозициях обоих виден изъян. Любовь не понимает искусства, Трощейкин не хочетпрямо взглянуть на жизнь. Моно-драмой не позволяет назвать пьесу наличие двух героев, а также непоследовательность субъективизации.
Даже во втором действиивлияние сознания Трощейкина неабсолютно – Любовь не подчиняется ему, но сталкивается с фигурами, порожденными страхом мужа. Большинство второстепенныхобразов «События» – маски. Их нежизненность усилена диссонансом между предопределенным маской и реальным поведением.
И комические старики, и сплетницыШнап и Вагабундова, и надменный Писатель отражают одно чувство – страх Трощейкина. Герои даже материализуются из фраз художника: так, Щель напоминаетописание Барбашина, сообщенное Марфе. Рёвшин, Вера, Мешаев-второй и АнтонинаПавловна образуют внутренний круг центростремительной композиции. Их фигурылишены гротескных черт, но не обладают психологической сложностью.«Изобретение Вальса» – несомненная монодрама, хотя виртуальность происходящего выясняется только в регрессивной развязке (термин Б.
Томашевского). Героифона имеют весьма ограниченный поведенческий репертуар. Вальс же заинтересовы-18вает самой своей человеческой слабостью. Как и в «Событии», происходящее кровнозначимо лишь для протагониста. Подлинный конфликт разворачивается между творческим мироотношением и тиранией как апогеем пошлости. Законы творчества персонифицирует Сон. Поскольку этот герой воплощает абстрактную категорию, он лишен определенности характера.
Таким образом, Вальсу препятствуют и законы пошлой действительности, представленные второстепенными героями, и творческие запреты в лице Сона.Для уточнения сущности конфликта потребовалось нарушить принципы изображения героев фона. Когда речь идет о чести дочери, генерал Берг перестает бытьэхом поступков Вальса. Прием зеркальной композиции уравнивает Берга с Вальсом.«Я» другого человека остается непреодолимым для тирании, здесь же должно остановиться и творческое своеволие.Ведущий прием монодраматизации – контрастное решение образов главных ивторостепенных героев – Набоков подкрепляет множеством намеков, деталей, позволяющих внимательному читателю определить, где расположен фокус видения: мелькают происшествия и предметы (соринка в глазу, гастрономические пристрастия, атлас и автомобильчик, стихи), связанные с прошлым именно Вальса.В параграфе «Дополнительные приемы монодраматизации в пьесахВ.
В. Набокова» рассмотрены средства представления точки зрения героя, сложившиеся как в драматургии, так и в театре.В драме субъективизация возможна за счет интерференции текстов персонажаи нарратора. Не только точку зрения, но и голос героя отражают перволичные ремарки «Представления любви». В «Черных масках» реплики героя влияют на обозначение масок во вспомогательном тексте (Паук, Красная маска), слова Лоренцо такжезамещают описательные ремарки. У Набокова в пьесе «Смерть» Гонвил, не узнанныйочнувшимся Эдмондом, именуется в ремарках «Человек»; подменяя нарратора, Эдмонд описывает кабинет друга. В «Изобретении Вальса» уродство отобранных длягарема наложниц мы замечаем только вместе с протагонистом; в ремарках отраженыпрозвища, которые он дал женщинам. В случае с заводной машинкой «перераспределение функций» передает читателю неуверенность Вальса в существовании игрушки.Визуализация ви́дения и виде́ний оформляет точку зрения героя в пьесах Сологуба (Недотыкомка, танец карт), Блока (исчезновение стен кабачка в «Незнакомке»),19спектакле Мейерхольда (офицеры, вылезающие из шкафов городничихи).
К этой сцене из «Ревизора» отсылает эпизод с обнаружением шпионов в «Изобретении Вальса».В «Событии» визуализация происходит лишь в кульминационной сцене, включившейеще ряд приемов субъективизации: использование занавеса и особой мизансцены.Прозрачный занавес служил знаком перехода в пространство сна героя в «Фундаменте счастья» Евреинова и «Сне» Гейера (где выполнял и изобразительную функцию). В «Песне судьбы» Блока занавес опускался после ухода Германа, который какбы припоминал дом. Сходный вариант, в котором носитель точки зрения не остаетсяза маревом полога, воплощен в «Событии», где герои выдвинуты перед занавесом наавансцену.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
