Диссертация (1098142), страница 3
Текст из файла (страница 3)
онинесли в себе смысл не прямой, а символический, отсылая к событиям12политической жизни; постановка «Андромахи» могла быть приуроченак заключению договора Афин с молоссцами в начале 20-х годов 5 века.- В «Троянках» миф о вине дорийских ахейцев перед троянцами и ождущем их наказании использован Еврипидом для пропагандывоенной помощи жителям сицилийского города Эгесты, возводившимсебя к троянцам, против дорийских городов Селинунта и Сиракуз.- Центральный мотив «Елены» – мотив обмана и иллюзии (ἀπάτη);губительный обман первой половины «Елены» мог отсылать кпредставлению публики о Сицилийской экспедиции и причинах еепоражения, а спасительный обман второй части пьесы – к театральнойиллюзии, освобождающей публику от боли, причиненной тяжелымпоражением и утратой близких.Апробация работы. Основные положения данной работы былипредставлены в виде докладов на заседаниях постоянно действующегонаучного семинара «Современные проблемы антиковедения» (2008-2015,Москва, РГГУ), на заседаниях Отдела классического искусства ЗападаГосударственного института искусствознания, на международныхконференциях: Гомеровский семинар, Центр гомеровских исследований,Гренобль, Франция, доклад «Les thèmes homériques dans l’Hippolyted’Euripide» (2007); коллоквиум «Famille, communauté et cité dans l’antiquité»,Анси, Франция, доклад «La communauté et la solitude dans le Cycloped’Euripide» (2007), международная конференция «Imagining Ancient Slavery»,Лондон, колледж Royal Holloway, University of London, доклад «Slavery andFreedom in Euripides’ Cyclops» (2007); международная конференция 3rdInternational Conference on Hellenic Civilization, Александруполис, Греция,доклад «Scenic and Dramatic Space in Euripides’ Hippolytus»; международнаяконференция «Eros in Antiquity», University College of London (2009), доклад«Eros and Vision in Euripides’ Hippolytus»; международная конференцияSecond Interdisciplinary Symposium on the Hellenic Heritage of Southern Italy13with a special emphasis on Politics and Performance in Western Greece,Сиракузы, Италия, 2016, доклад «Euripides’ Trojan Women and Sicily»;международная конференция Гаспаровские чтения (Москва, РГГУ; апрель2011, апрель 2012, апрель 2013).
Основное содержание работы отражено вмонографии и 21 публикации, включая 13 статей в рецензируемых ведущихжурналах.Структура работы.Работа делится на два больших раздела. Первый раздел содержитподробный анализ и интерпретацию трагедии «Ипполит». Этой трагедиипосвящено немало работ, в некоторых их которых мы встречаем оченьтонкий и разумный анализ, однако до сих пор нет ни одного прочтения этойтрагедии, которое исчерпывающе объясняло бы всю в целомхудожественную и смысловую структуру.В работах конца 19 – первой половины 20 вв.
критики обычноисходили из аристотелевского представления о единстве действия и отрагическом характере и предлагали разные интерпретации в зависимости оттого, кого из персонажей считали главным и как оценивали его поступки.Согласно одной точке зрения, главным героем является Ипполит,главным конфликтом – конфликт между Афродитой и Артемидой,олицетворяющими физическую страсть и чистоту.10 Стремление Ипполита кчистоте и неприятие им Афродиты, становящееся причиной его гибели,могло при этом оцениваться по-разному.
Кто-то из исследователей виделособенную заслугу Ипполита в его попытке отвергнуть рабство плоти,преодолеть законы физического мира и вознестись к духовному идеалучистоты, а смерть героя расценивал как его триумф.11 Другие, напротив,предполагали, что бунт Ипполита должен был казаться афинянам 5 в. до н.э.10Wilamowitz-Moellendorf 1891, 53. См. также Festugière 1954, 15, где большее внимание обращается нарелигиозный и мистический аспект – на особую преданность Ипполита Артемиде.11Méridier 1927, 23, позитивную оценку Ипполита см.
также в Pohlenz 1930, I 281.14противоестественным и вызывать не сочувствие, а осуждение. Они считали,что Ипполит изображен нарушителем принципа «ничто слишком» (µηδὲνἄγαν), посягающим в своем чрезмерном целомудрии на естественные законычеловеческого существования, и видели в его смерти справедливую расплатуза этот проступок.12 Грин,13 с другой стороны, обратил внимание на то, что неменее значительную роль, нежели Ипполит, играет в трагедии Федра.
Болеетого, Ипполит в течение драмы почти ничего не совершает, он лишь терпитнаказание за поступки, совершенные им еще до начала действия пьесы, и вседраматическое движение определяется поведением Федры. Поэтому Гринрешил, что главной героиней является Федра, а главным конфликтом –трагическое противостояние ее целомудрия и страсти, помимо ее волизаставляющей ее изменить добродетели. При таком объяснении конфликтасмысл трагедии оказывается уже не моральным, а психологическим:«Ипполит» демонстрирует не правильный или ошибочный способ поведения,а природную психологическую данность – неодолимую и разрушительнуюсилу любовной страсти.В большинстве последующих работ их авторы в основном следовалиодному из этих толкований или пытались их соединить – прочитать«Ипполита» сразу и как трагедию о неизбежности кары за пренебрежениелюбовью, и как трагедию о силе любви и невозможности ей противостоять.
14Сигал полагал, что «Ипполит» показывает «результат тщетной попыткичеловека подавить важную часть своей природы» и в то же время является12Linforth 1914.13Grene 1939.14Этим попыткам благоприятствовал распространившийся метод психоанализа. Психоаналитическоетолкование «Ипполита» впервые предложил Доддс (Dodds 1925), который увидел в поведении и Ипполита,и Федры попытку подавить сексуальные желания, выдаваемую ими за нравственный поступок, а смыслтрагедии – в том, чтобы показать, что подавление сексуальности приводит к губительным последствиям.Позднейшие примеры психоаналитической интерпретации «Ипполита» – Segal 1978, Rankin 1982, Devereux1985. Недостатки психоаналитического подхода к изучению классических текстов обсуждает Lloyd-Jones1985.15«трагедией человеческой беспомощности перед божественной силой».15 Помнению Цейтлин,16 обе драматические линии, обе изображенные в пьесесудьбы, и Ипполита, и Федры, служат одной и той же цели – показать силуАфродиты.
Ипполит пытается противостоять Афродите и за это гибнет;Федра стремится бороться со своей страстью, избежать своей традиционноймифологической роли неверной и коварной жены – и оказывается бессильна,все равно, несмотря на все свои усилия, исполняя эту роль. «Ипполит долженпрожить свою судьбу, чтобы еще раз подтвердить истинность того постулата,что никто не может безнаказанно отвергнуть силу Афродиты… ВозвращениеФедры к ее традиционной роли еще сильнее убеждает нас в том, что силеАфродиты действительно невозможно противостоять».Пытаясь объяснить две главные линии драмы, связанные с Федрой иИпполитом, одним общим смыслом – демонстрацией силы эроса, критики незадумываются о деталях, мешающих сопоставлению и сближению ситуацийэтих персонажей.
Поведение Ипполита в начале трагедии изображенонарушающим нравственные нормы, и поэтому его гибель действительноможно рассматривать как более или менее справедливое наказание запроступок, из чего может быть извлечен моральный урок – нельзя вопрекиприродному устройству человека отказываться от любви. Но если таков уроктрагедии, то вторая линия – Федры – лишает его всякого смысла. Федра вотличие от Ипполита всегда была почтительна к богине, однако, как иИпполит становится ее жертвой. Судьба Федры показывает, что, как ниотносись к Киприде и сексуальной любви, будь ты виноват или нет, тебяможет ждать одна и та же участь – смерть.Если же мы вслед за Грином сочтем главным смыслом драмы неморальный урок судьбы Ипполита, но тот философско-психологическийсмысл, который несет в себе история Федры – всякая борьба со страстьюзаканчивается поражением – то к чему тогда Еврипиду понадобилось15Segal 1965, 119.16Zeitlin 199, 220.16изображать поведение Ипполита по отношению к Афродите как бесспорноошибочное, как гибрис, и выстраивать причинно-следственную связь междуэтим поведением и последующими трагическими событиями? Зачем нужнатогда эта логика проступка и наказания, определяющая сюжетную канвудрамы?Помимо того, что традиционная интерпретация, рассматривающая«Ипполита» как трагедию о любви, неизбежно сталкивается с этимпротиворечием, с принципиальной несводимостью к одному общемуобъяснению историй двух персонажей, она совершенно оставляет безвнимания множество других деталей произведения, которые приходитсяпризнать автономными и неподчиненными общему смыслу.
Многие такиедетали выявило другое, мотивное направление в исследовании этой трагедии,впервые намеченное в прекрасной статье Нокса.17 Нокс совершенно вернозаметил, что в «Ипполите» нет главного героя; четыре персонажа произносятпримерно одинаковое количество стихов (Ипполит 271, Федра и Тесей по187, а кормилица, как это ни странно, даже больше, чем Федра – 216).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
