Сокращение курса лекций Аксенова (1018907), страница 8

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 8)

В конце концов, национальная ставка на Лжедмитрия I провалилась. Не будучи генетически предрасположенным к авторитаризму (в отличие от представителей московской династии), а также усвоив идеи западнодемократической этики (после бегства из Чудова монастыря Отрепьев скрывался у иезуитов и возможно даже принял католицизм), Лжедмитрий оказался еще большим западником, чем Борис Годунов. Одним из первых мероприятий Отрепьева стало принятие нового титула – императора. Собственно говоря, в Древней Руси словом царь и называли императоров, однако Лжедмитрий вкладывал в него более глубокий политический смысл, сравнивая Россию со Священной Римской империей.

С первых месяцев правления Лжедмитрий продемонстрировал, что делать ставку на восточно-репрессивный аппарат он не намерен – когда против него был раскрыт заговор Шуйских, вместо смертной казни заговорщики отделались непродолжительной ссылкой. Была объявлена амнистия многим боярам, пострадавшим от Бориса. Кроме того, царь объявил народу, что будет лично принимать и разбирать челобитные, что и начал делать на Красном крыльце Кремля. Править Лжедмитрий принялся с помощью Боярской думы, которую переименовал на европейский манер в Сенат. Расширил состав сенаторов за счет представителей духовенства, и их общее число достигло семидесяти. Возможно, и дальше пополняя Думу новыми членами, Лжедмитрий намеревался превратить Сенат в полноценный парламент. Как и Годунов Отрепьев делал ставку на «культурную революцию» - стал готовить к отправке на учебу за границу очередную партию российских дворян, повел работу по открытию в Москве университета, велел провести опись всех монастырских владений, намечая их секуляризацию.

Однако более всего в новом царе подданных удивляли и возмущали его привычки, расходившиеся с исконными русскими традициями. Именно они продемонстрировали горожанам, что на троне сидит не потомок Грозного царя. Дело в том, что Отрепьев любил в одиночестве, без свиты, гулять по Москве и заходить в дома, торговые лавки обычных горожан, сам учил воинов брать приступом земляные крепости, стрелять из пушек. При этом царь не учитывал, что, опускаясь до уровня «простых смертных», он подрывал основы собственной власти. Ведь «низость в государе противнее самой жестокости». Это становится понятным, если учесть, что с начала проведения политики «охолопливания» все подданные считали себя холопами государя, и чем выше был статус государя, тем почетнее себя ощущал и весь народ. Быть рабом наместника Бога на земле было почетно, а рабом простого смертного – унизительно. Таким образом, своим поведением, которое считалось бы в Европе, особенно протестантской ее части, добродетельным, Лжедмитрий опускал не только статус российского самодержца, но и всех его подданных. В результате, в 1606 году, после вспыхнувшего в Москве восстания, Лжедмитрия I убили, прахом его зарядили пушку и отправили восвояси – в сторону Польши. На Земском соборе царем избрали для всех удобного бездетного и бездарного Василия Шуйского.

Несмотря на политическую бездарность, воцарение Василия IV давало важную альтернативу дальнейшему политическому развитию. Помимо упрочения традиции избрания царей на соборах, оно разрушало самодержавно-деспотические тенденции тем, что Василий принес крестоцеловальную клятву не править без Боярской думы. Тем самым был сделан шаг навстречу формированию выборной ограниченной монархии.

Однако все северские города и города Поволжья отказались присягать Шуйскому. Время от времени в стране появлялись очередные лжецари – Лжепетруша-Илейка, Лжедмитрий II («Тушинский вор»), Лжедмитрий III-Сидорка («Псковский вор») и пр., - которых поддерживали различные силы (дворяне, казачество, посадские жители). Образовывались новые столицы – Тула, Тушино, Псков, Астрахань и др. Страна оказалась вновь раздробленной, а авантюрная ставка Василия на союз со шведским королем Карлом IX привела к началу польской, а затем и шведской интервенции в Россию. Авторитет царя падал до июля 1610 года, когда он был низложен и выдан полякам.

В Москве, казалось, власть бояр нашла окончательное выражение в новом коллегиальном органе власти – «Семибоярщине». Однако это была не более чем иллюзия, так как сами бояре подыскали новую кандидатуру на московский престол – сына польского короля Сигизмунда III Владислава. Отчасти это свидетельствовало о дискредитации идеи созыва Земских соборов и выбора царей из местных представителей власти. «Призвание из-за моря» должно было решить ряд внутри и внешнеполитических проблем. Тем не менее, неуступчивость Сигизмунда, вызванная желанием скорейшего подчинения России Речи Посполитой, привела к росту патриотических настроений. Призывы патриарха Гермогена и П.Ляпунова начали процесс формирования народных ополчений, и если первое из них потерпело фиаско вследствие противоречий между дворянскими и казачьими лидерами, то второе привело к созыву Земского собора в 1613 году, на котором царем был избран юный Михаил Федорович Романов. Его воцарение не стало окончанием Смуты в России. Продолжалась военная интервенция, восстания различных социальных групп. Кроме того, существовал не менее законный кандидат в цари – Владислав Ваза, признанный и московским и тушинским боярством. Однако постепенно именно Михаил Федорович стал символом очередного национального и политического единения.

Положительно значение Смуты заключалось в том, что она нанесла существенный удар по результатам политики «охолопливания», повысив социальную и политическую активность различных российских сословий – духовенства, дворянства, казачества, посадского люда, крестьянства. В результате сами дворяне, которые некогда являлись символом холопьей преданности государю, прошли этап политической самоидентификации. Показательна деятельность дворянина П.П.Ляпунова, проделавшего путь от предводителя отряда рязанских дворян до главы земского правительства первого ополчения, а также посадского жителя Кузьмы Минина, превратившегося из торговца мясом в думного дворянина.

«Демократические» альтернативы Смутного времени не могли не отразиться на мероприятиях первых Романовых. Восходя на престол, Михаил Федорович, вероятно, сделал ограничительную запись не править без Боярской думы, что стало частью политической традиции еще в предшествующее время. При нем Земский собор чуть было не превратился в постоянно действующий орган государственной власти (проработал без перерыва с 1613 по 1622 год). Хотя, к концу правления Михаила все большую роль в политике начинала играть Ближняя дума, состоявшая из родственников царя, что минимизировало влияние боярства и централизовало управление государством, в первые годы правления его сыну Алексею не удавалось игнорировать общественные настроения. Вспыхнувшее в 1648 году в Москве восстание против бояр (Соляной бунт) заставило власть пойти на уступки посадскому люду и созвать в 1649 году Земский собор для утверждения Уложения. Примечательно, что Уложение создавалось по коллективным челобитным, которые подавались от различных сословий. Таким образом, Соборное Уложение 1649 года стало первым в истории России высшим государственным законом, принятом при непосредственном участии народа.

Алексей Михайлович с детства был знаком с немецкими книгами, одевался в европейское платье. Став царем, в это же платье он начал одевать своих приближенных. При дворе и в целом по России появилось огромное количество иностранцев – дипломатов, оружейников, врачей, ювелиров, рудознатцев, учителей. В Москве образовались новые иностранные слободы. В 1672 году в Москве открылся первый театр, режиссером которого стал лютеранский пастор И.Грегори, поставивший комедию «Эсфирь». В живописи, литературе началось так называемое «обмирщение» - отход от прежних церковных канонов и переход к светским сюжетам. Вестернизация очень скоро привела к тому, что в сфере предложения и потребления товаров Москва, как отмечал австрийский дипломат А.Мейерберг, обогнала ведущие города Европы.

Вместе с тем, внутренняя политика Алексея Михайловича была направлена на укрепление самодержавной власти московского царя, что, в соответствие с социокультурными традициями, означало использование восточно-деспотических методов. Прежде всего, следует отметить снижение роли, а потом и окончательную ликвидацию практики созыва Земских соборов. Последний из них прошел в 1653 году, когда решался вопрос о присоединении левобережной Украины к России. Роль Боярской думы в 1654 году перешла к приказу Тайных дел, который возглавил сам царь. Новый приказ не просто контролировал деятельность центральных и местных органов власти. Он стал следующей после времени Бориса Годунова попыткой (вполне успешной) организации в России политического сыска, что нашло продолжение в работе созданного Петром Преображенского приказа, Тайной розыскных дел канцелярии Анны Иоанновны, Тайной экспедиции Екатерины II и т.д.

Хотя в правление Алексея Михайловича репрессии инакомыслящих не достигли такого размаха, как при Иване III, Иване IV или даже Борисе Годунове, два политических процесса (дело патриарха Никона и репрессии старообрядцев) наглядно свидетельствовали, что поступаться своим статусом самодержца царь не намерен. Показательным является развитие при Алексее так называемого «диссидентского движения», представители которого бежали из России. Самым знаменитым из них стал подьячий Посольского приказа Г.Котошихин, бежавший из страны и составивший в Швеции критическое описание российских порядков и обычаев. Ранее «диссидентское движение» возникло в период репрессий Ивана Грозного, и теперь Котошихин продолжил почин князя А.Курбского. Кроме Котошихина бежал из России сын А.Н.Ордына-Нащокина - ближайшего сподвижника царя, сторонника протекционистской экономической политики, - В.А.Ордын-Нащокин. Правда, в деле последнего Алексей Михайлович проявил поистине царскую милость – когда тот вернулся и покаялся, государь его простил и пожаловал новый чин.

С особой пышностью и торжественностью обставлялось появление царя на людях. Подданные должны были встречать его пешими, сняв шапки, сохраняя молчание. В этом молчаливом преклонении перед государем образно проявлялась суть политической системы России. Царь пытался регламентировать и жизнь своих подданных (указ о продолжительности рабочего дня, запрещении работать в воскресенье). Выстраивание социальных отношений сверху, жесткая государственная регламентация общественной жизни говорят о том, что Алексей Михайлович, бывший, безусловно, сторонником модернизации России, сохранял в качестве основ российской государственности восточно-деспотическую модель. Нельзя не учитывать и то, что именно Уложение 1649 года окончательно сформировало крепостное право в России.

При детях Алексея Михайловича вестернизационные мотивы российской модернизации усилились. Федор Алексеевич стимулировал промышленное развитие (учредил Каменный приказ, начал каменное мощение улиц), централизовал налоговую систему (введено подворное обложение вместо посошного). Планировал открыть Славяно-греко-латинскую академию (открыта Софьей в 1687 году). Огромное значение имела ликвидация местничества согласно челобитной выборных людей в 1682 году, что укрепляло позиции дворянства и ущемляло положение боярской знати. Глава правительства Софьи князь В.В.Голицын разработал проект судебной и административной реформы (регламентация государственных должностей), покровительствовал католикам-иезуитам, добиваясь для них разрешения свободно жить в Москве. Нельзя не отметить, что при Софье установились дипломатические отношения с Китаем (подписан Нерчинский договор о границах и торговле в 1689 году).

Несмотря на то, что ближайшие родственники Петра Алексеевича были враждебно настроены к мероприятиям Софьи и Голицына, став царем, Петр двинулся в том же направлении.

Таким образом, эпоха Смуты предлагала альтернативы демократизации социально-политических отношений в России, что стало вызовом не только периоду опричного террора, но и деспотического правления предшественников Грозного. Вместе с тем, деспотия правителей слишком прочно была связана с идеей легитимации власти царя как наместника Бога на земле, а также с территориальной экспансией, укреплявшей евразийско-имперские претензии страны.

Лекция седьмая:

петровская «революция сверху»: особенности и последствия.

Так уж повелось, что история, будучи наукой общественной, часто подвергается идеологизации. В XVIII веке политизированной стала тема варяжского призвания. Ведь со Швецией у России складывались очень напряженные отношения, поэтому видеть в первых русских правителях скандинавов властям очень не хотелось. Вот М.В.Ломоносов и разделил всех историков на «патриотов» («антинорманнистов») и «не патриотов» («норманнистов»). В XIX веке нечто подобное повторилось с Петром. В умеренно-оппозиционном лагере разгорелись споры о путях развития России. «Славянофилы» с гневом накинулись на петровскую модернизацию, настаивая на собственном пути развития России, «западники» создали образ царя-реформатора, впервые предпринявшего глобальную модернизацию страны.

В действительности, как следует из предыдущей лекции, Петр Первый едва ли был первым в большинстве своих начинаний. Более того, даже методы и характер проведения этих реформ вызывают острое чувство «дежа вю». Одним из самых заметных мероприятий стало создание регулярной армии. В основу легла рекрутская повинность, согласно которой крепостных забирали на пожизненную воинскую службу, чем формировали постоянную армию. Однако еще с XV века, то есть с момента образования централизованного государства, в Московии появилась даточная повинность, практически ничем от рекрутской не отличавшаяся (только масштабами). При Алексее Михайловиче даточные люди составили основу профессиональной армии - полков иноземного строя (зародились при Василии III). В деле строительства флота Петр также продолжил почин отца. Еще в 1667 году на Оке был построен первый трехмачтовый двадцатидвухпушечный барк «Орел», предназначенный для охраны российских торговых судов на Каспии, В.В.Голицын планировал начало строительства фрегатов. Правда, появились фрегаты в России только при Петре (первым стал трехмачтовый шестидесятипушечный фрегат «Крепость»).

Реформа органов центрального управления Петра завершила построение абсолютистского государства. Вместо отжившей свой срок Боярской думы был создан в 1711 году Сенат, а с 1717 года началась замена устаревших органов исполнительной власти приказов на коллеги. Как мы помним, впервые Сенат появился в России при Лжедмитрии I, а централизация вертикали власти успешно началась все при том же Алексее Михайловиче, когда был создан приказ Тайных дел, управлявшийся самим царем и оттеснивший Боярскую думу. В соответствие с городской реформой Петра создавались органы местного самоуправления – Ратуша и земские избы. Вместе с тем о необходимости модернизации в деле управления городами говорил еще ближайший сподвижник Алексея Михайловича А.Н.Ордын-Нащокин, который начал введение в городах должности выборных губных старост.

Даже создание знаменитой Табели о рангах в 1722 году претворяло в жизнь планы политического противника Петра В.В.Голицына по регламентации чиновничьих званий. Современник Петра французский философ Вольтер, высоко оценивая значение реформ российского царя, указывал, что едва ли они были бы возможны, без мероприятий его предшественников.

Многие финансовые начинания Петра стали продолжением или возрождением идей прошлого. Одной из самых значительных экономических реформ выступила налоговая – введение подушной подати, согласно которой единицей налогообложения определялась душа мужского пола. До конца XIX века подушная подать оставалась самой прибыльной статьей бюджета. Однако интенсивная модернизация налогообложения в России началась с так называемых реформ Избранной Рады. В XVI веке было введено посошное обложение, а при Федоре Алексеевиче оно было заменено подворным. Введение петровских медных денег-ассигнаций явилось успешным «римейком» провалившейся реформы Ф.М.Ртищева (правительство опрометчиво позволило чеканить деньги боярам, и те начеканили их столько, что началась гиперинфляция, приведшая к «медному бунту» в 1662 году). «Зато» Петру принадлежат авторские права на другие налоговые реформы – на налог за ношение бород чиновниками и налог на дубовые гробы. Хотя обязательная европейская мода при дворе опять-таки была введена еще при Федоре Алексеевиче, но стричь бояр как овец додумался лишь Петр.

Характеристики

Список файлов лекций