Пастырь пред божественной евхаристией
Пастырь пред божественной евхаристией
«Священник молится за народ, народ - за священника... И не один священник приносит молитвы благодарения, но и весь народ... и херувимы и горние силы. Все мы едино тело»[1].
Все виды Богослужения, все таинства в первые века христианства развивались в непосредственной связи с Евхаристией, прдешествуя, сопутствуя или завершая ее. Она же явилась и основным источником благодатных сил, питающих и укрепляющих всех членов Церкви Христовой для духовного возрастания и подвига на всех птях христианской жизни. Евхаристия заключает в себе особо глубокий таинственно-мистический смысл. Она входит в Божественную литургию, как ее существеннейшая, краеугольная часть, обставленная подготовительными, сопроводительными и завершительными священнодействиями, требующими от пастыря такого же высокого, молитвенно-благодатного к себе отношения, как и сама Евхаристия.
Ни одно Богослужебное дело, даже сказать больше, ни одно таинство не требует от пастыря такой серьезной подготовки, сосредоточенности, чистоты, как Евхаристия и ее причащение. Отсюда «состояние» пастыря пред Божественной Евхаристией мыслится нами как исключительно важный и высокий момент, и сугубо страшный и ответственный, и сугубо благодатный и радостно-трепетный.
Евхаристия - источник бессмертия (1 Кор. 10,16-17), «вечеря любви», «вечеря Господня». И если только чрез Евхаристию вместе с таинством покаяния «отпускаются грехи»[2], то о чем же пастырь молится пред Евхаристией? Во-первых, он благодарит Господа за это великое таинство примирения, во-вторых, он молится о прощении грехов всех людей, всюду сущих и давно умерших.
Итак, Евхаристия - небо на земле. И стояние пастыря пред нею - стояние на небе.
а. Евхаристия как основа Богослужения
Во времена апостольские все виды Богослужения были в зачаточном состоянии. Они стали складываться на основе установленной Спасителем Евхаристии и того молитвенно-богослужебного чина (чтение Священного Писания, толкование его, молитв и пр.), который был обычен для еврейских синагог и хорошо известен апостолам.
Во втором веке, по свидетельству мученика Иустина, были крещальные литургии, т.е. крещение совершалось во время литургии с тем, чтобы крещаемые могли причаститься Святых Таин сейчас же после крещения.
Рекомендуемые материалы
Брак и елеосвящение также включались в ее состав. Венчание совершалось до евхаристического канона, чтобы новобрачные вместе с другими моглипринять Святые Дары.
Освящение елея для таинства Елеосвящения совершалось во время проскомидии, а само помазание - после заамвонной молитвы.
Отпечание покойников предварялось и теперь часто предваряется «заупокойной» литургией.
Богоявленское освящение воды и до сего времени приурочивается к литургии, как бы завершая ее.
Святые отцы последующих веков свидетельствуют о том же. Например, св. Дионисий Ареопагит называет Евхаристию «таинством таинств».
Следует подчеркнуть особую связь Евхаристии не только с Богослужениями, таинствами, но и с самой Церковью Христовой. Евхаристия немыслима вне Церкви, вне действующей в ней благодати Святого Духа. Равным образом и Церковь немыслима вне Евхаристии, вне евхаристического жертвоприношения. Такая обоюдная зависимость проистекает от того, что как Евхаристия, так и Церковь есть Тело Христово.
Церковь есть живой благодатный организм, развивающийся на основе зиждительных сил таинства Евхаристии, те. Таинства Тела и Крови Христовых. Отсюда быть в Церкви значит быть в составе Тела Христова, т.е. быть в теснейшем духовно-благодатном общении со Христом через таинство святой Евхаристии (Ин. 6,56).
«Когда вся тварь, - говорит св. Симеон Новый Богослов, - бывая обоготворенной, сделалась нечистой, и все люди ниспали в крайнюю глубину зла, тогда нисшел на землю Сын Божий и Бог, чтобы восстановить человека и оживотворить его»[3].
Выражение Апостола о Теле Христовом и членах его (1 Кор. 12,27) надо понимать совершенно конкретно и реально. Ибо это значит, что верующие уже теперь живут благодаря этой Крови Христовой жизнью во Христе, подлинно завися от Главы этого Тела - Христа, и облечены этой Плотью Христовой. Таким именно образом Церковь является в таинстве евхаристического причащения.
Это значит, что верующие церковные люди в Евхаристии находят основу мирного духовно-молитвенного единения с Богом и людьми во Христе (Кор. 10,17).
б. Евхаристия как служение мира
Трудно переоценить значение мира для человечества. Счастье людей обеспечивается именно в мирное время, когда нет войны, разделения, междоусобиц.
И вот св. Евхаристия сокраментально обеспечивает пред Богом именно этот мир для всех людей, всего человечества.
Слово «литургия» с греческого означает «общее дело». Чрез нее прежде всего осуществляется восстановление единства в человеческом роде. А так как Евхаристия - основа литургии, отсюда, по словам св. Златоуста, она есть по преимуществу акт служения мира[4].
В данном случае имеется в виду два мира:
мир с Богом, следовательно, со своей совестью,
мир с ближним - со всем человечеством.
1) Отец Иоанн Сергиев говорит: «Первообраз пришел к образу, Творец к твари. Чрез Него (Христа) мы примирились с Богом»[5].
По учению Слова Божия и святых отцов, Спаситель как Агнец Божий является именно Жертвой примирения человека с Богом. Пострадавший и умерший за род человеческий Он, таким образом, соединил нас с Богом, упразднил бездну разделения, совокупил человека Творцу.
Обретая чрез св. Евхаристию мир (примирение, дружбу) с Богом, мы примиряемся со своей совестью. Если, по мысли некоторых святых отцов, совесть есть голос Божий в душе человека, то чрез таинство св. Евхаристии (покаяние и причащение) этот голос Божий, возбужденный грехом, умалчивает, как бы успокаивается, и человек в душе своей испытывает подлинный желанный мир.
2) Естественно, созданный благодаря св. Евхаристии в душе человека мир не остается, так сказать, единоличным, частным, индивидуальным состоянием человека. Мир, как блаженное начало, как качество высокой цены изливается во вне, т.е. на другие сердца человеческие.
Так решается проблема достигается мира с ближним. Сердце человеческое, исполненное благодатного мира, положительно влияет на другой индивидуум, умиротворяя его и успокаивая, создавая из субъективной объективную атмосферу добрых мирных отношений, умиротворяя все окружающее.
Таким образом, Церковь знает немало людей, с именем которых связаны дела миротворчества частного, общественного, государственного характера (святитель Николай Мирликийский, преподобный Сергий Радонежский), но в полном смысле Миротворец - во вселенском, экуменическом плане - является Христос Спаситель (Мф. 5,9). Он есть мир наш, Миротворец всего человечества, всех народов.
Настоящий мир, мир, понимаемый нами как зиждительная стихия, как атмосфера полной жизни, искреннего, братского взаимодоверия, сотрудничества между народами возможен только чрез Божественного Миротворца - Христа, чрез Его искупительную Голгофскую Жертву, приносимую в Евхаристии.
Слова «Твоя от Твоих, Тебе приносяще о всех и за вся», возглашаемые священником при совершении Божественной Евхаристии, мыслятся сознанием Церкви как слова великого примирения, как момент возношения св. Даров во имя дружбы, братства всех людей земного шара. С этой именно точки зрения св. Евхаристия и только она может быть сильна подвигнуть народы и племена к братскому единству и подлинному доверию людей между собой.
Оценивая св. Евхаристию именно с этой точки зрения, архиепископ Вениамин и называет ее «Чашей Жизни» или «Рычагом мира»[6], посредством которого поднимаются и соединяются народы в единое монолитное братство под сенью владычества Бога Отца.
И как жаждет человечество этого вожделенного момента! Как оно теперь стремится к этой великой цели! «И будет едино стадо и един Пастырь» (Ин. 10,16).
Отсюда как высока и благородна роль пастыря, приносящего Евхаристическую Жертву, Жертву мира во всем мире, Жертву братства и примирения со всеми народами!
в. Онтологический смысл Евхаристии
Еще задолго до Сионской Тайной Вечери Спаситель раскрыл апостолам таинственный, мистический смысл Евхаристии Это произошло во время Капернаумской проповеди о Хлебе Жизни (Ин. 6). Проповедь эта разделяется на две части: предварительную, в которой Он говорил о ветхозаветном прообразе Евхаристии (ст. 27-47) и на само учение о Небесном хлебе Жизни. Ветхозаветная манна была прообразом, символом вечного хлеба, но прообразом неполным инесовершенным (ст. 49).
Это все и раскрыто было в проповеди Самого Спасителя: «Я есмь Хлеб Жизни. Отцы ваши ели манну в пустыне и умерли; Хлеб же, сходящий с неба таков, что ядущий Его не умрет» (Ин. 6,48-59). «Ядуший Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день» (Ин. 6,54).
Таким образом, Тело Христа животворит тех, которые становятся причастниками Его, так как оно изгоняет смерть.
«По многоразличной премудрости и благости Божественного Питателя, - говорит митрополит Филрет Московский, - ощутительный плод вкушения трапезы Господней является верующим то неизреченной реальностью в сердце6 то сладкой тишиной в душе, то светлостью в уме, то глубоким миром совести, то утешением обуреваемых страстей душевных, то живейшим ощущением любви к Богу или умножением ревности и силы к духовным подвигам»[7].
В Евхаристическом единении нас со Христом следует видеть выражение неизреченной домостроительной любви к нам Бога. Чтобы ввести нас в большее содружество с Собой и показать Свою любовь, Он дал желающим не только видеть Его, но и осязать, и есть, и касаться зубами Плоти Его, и соединяться с Ним, и насыщать Им всякое желание.
Как от вечности, прежде создания мира, был предназначен к заколению Агнец Божий (1 Петр. 1,20), так от вечности же Он был предназначен, как Хлеб Жизни к причастию верных, к их освящению и обожению.
Что вытекает из всего сказанного об Евхаристии в отношении пастыря Церкви Христовой, какое имеет к нему отношение? Отношение имеет самое прямое и ближайшее.
Если жизнь Церкви и каждого верующего в отдельности должна быть евхаристической, то тем более, жизнь и деятельность пастыря. Она должна быть не только евхаристической, но и евхаристическо-посреднической.
Пастырю следует особенно глубоко вдумываться и духовно вживаться именно в великое и страшное таинство Святой Евхаристии, чтобы им освящать и осмысливать все другие чины Богослужений суточного круга и все творимые им таинства и требы.
В чине Божественной литургии наиболее ярко проявляется в основном три этапа пастырского посредничества, и здесь для пастыря ничего не может быть незначительного, мелкого, второстепенного. Наоборот, все здесь, начиная с подготовительных проскомидий, действий и молитв, приобретает особенный священный смысл, требующий от пастыря духовно-проникновенного, сосредоточенного отношения.
г. Проскомидия - первоначальный этап
Евхаристическо-пастырского посредничества
Накануне предстоящего Евхаристического священнодействия пастырь особо проверяет свое духовное состояние: умиротворено ли оно, достигнуто ли примирение с окружающими людьми, очищено ли сердце от лукавых помыслов, вошла ли в душу трезвенность, строгость к самому себе. Подготовка к посредническому священнодействию завершается углубленным и проникновенным чтением молитвенного домашнего правила.
В день совершения Божественной литургии пастырь приходит в храм не менее как за час до начала Богослужения, чтобы спокойно и сосредоточенно совершать входные молитвы, облачиться в священные одежды, приготовить все нужное (сосуды, просфоры и проч.) для проскомидии.
«В литургии, - говорит митрополит Арсений, - и Церковь торжествующая на небесах, и воинствующая на земле соединяются вместе между собой, дабы воспеть достойно песнь Господу неба и земли»[8].
Входные молитвы имеют для пастыря исключительное значение. Они не только подготавливают душу его к «страшному» священнодействию, но и являются его «исповедью» пред предстоящим служением и причащением Святых Таин.
Если вдуматься в основной смысл подготовительных и проскомидийных действий, то окажется, что все они связаны с Голгофской Жертвой Спасителя. Совершению проскомидии предшествует чтение пред жертвенником с троекратным поклонением молитвы: «Боже, очисти меня грешного», а также тропари: «Искупил ны еси от клятвы законныя..» (Служебник).
Касаясь троекратно копием Агнца, священник произносит: «В воспоминание Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа», согласно заповеди Господней (Лк. 22,19). Затем начинает отделять от разных сторон Агничной просфоры части с произнесением слов пророка Исаии: «Яко овча на заколение ведеся» и проч. (Ис. 53,7-8).
Все эти слова из «ветхозаветного евангелиста», связанные с Голгофской Жертвой Спасителя, указывают на добровольные страдания Его; как Агнца, вземлющего грехи мира. Далее следуют слова, полные евхаристического смысла: «Жрется Агнец Божий, вземляй грехи мира за мирский живот и спасение».
Вслед за совершением крестовидного надреза Агничной просфоры, совершаемого на дискосе, происходит «прободение» копием верхней правой части Агнца (ИС) с произнесением слов: «Един от воин копием ребра Его прободе» и проч. Так заканчивается первая и основная часть проскомидии.
Вторая часть проскомидии связана с выниманием частицы в память Богородицы на второй просфоре и девяти частиц в память наиболее чтимых святых на третьей просфоре.
Вслед за этим вынимаются частицы из четвертой и пятой просфор - за живых и умерших. Каждая вынутая частица предназначается к «омытию» Кровию Христа грехов того, за кого она вынута.
Есть необходимость говорить, насколько важна и эта вторая часть проскомидии. Посредническое чувство пастыря при сознании величайшей ответственности пред Богом за каждую душу должно понуждать его истово и проникновенно совершать поминовение имен при вынимании частиц за них. Каждое имя из записочек должно найти молитвенный отклик в его сердце, как духовного отца и ходатая. Частица, вынутая им, будет «омыта» Пречистой Кровию Спасителя.
По словам С. Муретова, «когда жертвы на алтаре о усопших приносятся, то за весьма добрых бывают они благодарением Богу, за не весьма злых же суть очищение»[9].
Третья часть проскомидии состоит из последних подготовительных действий над Агнцем: покрытием Его звездицей, покровцами, воздухом с произнесением соответствующих слов и окаждений.
Перед Отпустом священник произносит молитву Предложения, суммирующую в себе весь смысл и значение проскомидийных молитв и действий: «Боже, Боже наш» и проч. В этой, полной евхаристического смысла, молитве пастырь как посредник между Христом и людьми просит Спасителя благословить и принять в пренебесный «Жертвенник» предложение сие, помянуть принесших и «ихже ради принесоша» и неосужденно сохранить себя во священнодействии Божественных Таин.
д. Литургия Оглашенных - второй этап
Евхаристическо-пастырского посредничества
Литургия Оглашенных может быть условно разделена на две части: до Малого входа и после него[10] . В этой части литургии пастырское посредничество между Пастыреначальником и народом во многом усиливается и принимает более определенный характер.
Литургия Оглашенных начинается возгласом священника: «Благословенно Царство Отца, и Сына, и Святаго Духа!». Этот торжественный возглас показывает, что литургия совершается в честь Святой Троицы, т.е. что она - особое исключительно важное по своему значению Богослужение.
Антифонные молитвы священника здесь носят общий молитвенно-назидательный характер. Соответственно этому и в душе пастыря в это время преобладает ходатайственно-молитвенное настроение. Если доселе пастырь мог быть у жертвенника и вынимать частицы из просфор, то теперь при пении «Во Царствии Твоем» он должен предстоять у Престола, чтобы6 слушая пение «Блаженств», всецело отдаться тем духовным переживаниям, которые всегда умиляют и возвышают душу при этом пении.
Выход Спасителя на проповедь за литургией, символически изображаемой Малым входом, сопровождается участием небесных сил. Это отражается в молитве Входа, где священник просит Господа «сотворить со входом нашим входу святых ангелов быти», а также и в словах благословения входа: «Благословен вход святых Твоих...». Какое высокое и вместе острое чувство должен испытывать при Малом входе пастырь, шествующий в окружении и сопровождении небесных сил!
Чтению Апостола и Евангелия предшествует пение Трисвятого, а также тайная молитва «Трисвятого пения». В этой молитве пастырь просит Господа, чтобы Он, прославляемый от серафимов и херувимов, сподобил в час сей стать пред славой святого жертвенника, принял от уст наших Трисвятую песнь и дал «в преподобии служить Ему».
В тайной молитве перед чтением Евангелия пастырь молится о том, чтобы «осиял» в сердцах людей нетленный свет благоразумия и разумения Божия, чтобы Господь «вложил в нас страх Божественных заповедей». Вслед за прочтением Евангелия святая Церковь призывает помолиться всех присутствующих в храме. Содержание прошений Сугубой ектении касается преимущественно живых (о Святейшем Патриархе, о братиях наших, о всех предстоящих и молящихся). Совершается и заупокойная ектения с поминовением имен и чтением за них записок.
Предстоятель как посредник во время ектений призван особенно горячо молиться о живых и «доброделающих братиях наших» и о почивших и зде погребенных и повсюду православных. Этими молениями и заканчивается литургия Оглашенных.
е. Литургия Верных - завершительно-харизматический
этап Евхаристическо-пастырского посредничества
Если на проскомидии пастырь молитвенно посредничествует за пасомых, а на литургии Оглашенных он усиливает свое ходатайство о них, то на литургии Верных его посредническая молитва достигает апогея своей духовной напряженности и пламенности.
Литургия верных начинается с распростирания антиминса на святом Престоле. Теперь Престол с антиминсом подготовлены к принятию Святых Даров (Агнца) для освящения в жертву Богу. Предстоит лишь перенести их с жертвенника, на котором они уготованы. Это и совершается на Великом входе.
Если Малый вход изображает выход Христа на проповедь, то Великий вход символизирует шествие Христа на страдание.
Великий вход представляет из себя торжественный, величественный момент литургии. Он захватывает и священнослужителей, и клир, и молящихся.
Открываются Царские врата, начинается трогательное пение Херувимской. Шествие со Святыми Дарами совершается через Северные двери и Царские врата в алтарь с остановкой на солее для поминовения высшей церковной иерархии и всех православных христиан.
Ставя Святые Дары на антиминс, т.е. на Гроб Господень, священник произносит тропари, относящиеся к погребению Спасителя («Благообразный Иосиф», «Во гробе плотски», «Яко живоносец...»). Затем снимает малые покровы с дискоса и потира, покрывая их воздухом.
Во время пения Символа веры предстоятель колеблет покров над Святыми Дарами, произнося Символ веры. Он должен так проникновенно, членораздельно и сосредоточенно произносить Символ веры, чтобы каждое его слово, ложась на сердце, согревало и воодушевляло бы его верой и любовью к Господу Спасителю.
С возгласом священника «Благодать Господа нашего Иисуса Христа» начинается Евхаристический канон - страшный и таинственный. «Прием хлеб... и даде святым Своим ученикам и апостолам, рек: приимите, ядите, сие есть Тело Мое... Пийте от нея вси, сия есть Кровь Моя Новаго Завета...» (Мф. 26,26-27).
Проникновенно со священным трепетом в душе произносит предстоятель эти вечно живые, насущные, спасительные слова Господа.
С этого момента у предстоятеля особо усиливается внутренне-посредническая связь со Христом, с Его Телом и Кровию, с Его спасительными страданиями и смертью (1 Кор. 11,26).
«В оны страшный час, - говорит св. Кирилл Александрийский, - должны иметь сердца, устремленные к Богу, а не долу, прилепленные к земле и к земному... Никто да не предстоит таким, чтобы устами говорить, а сердцем пресмыкаться по земле»[11].
«Стоит священник, - говорит святой Иоанн Златоуст, - и низводит не огонь, а Духа Святао и молится не о том, чтобы огонь ниспал сверху и попалил предложенное, но чтобы благодать сошла на жертву и зажгла через нее души всех»[12].
«Господи, иже Пресвятаго Твоего Духа в третий час апостолам Своим ниспославый, Того, Благий, не отыми от нас, но обнови нас молящихтися»[13].
«И сотвори убо хлеб сей - Честное Тело Христа Твоего», «А еже в чаше сей, Честную Кровь Христа Твоего»; «Преложив Духом Твоим Святым. Аминь, аминь, аминь». Священник падает ниц пред Престолом с чувством трепета и страха, не переставая посреднически умолять уже здесь живого лежащего пред ним Агнца о всех людях своих.
Жертва бескровная, таким образом, принесена. Она теснейшим образом связана с кровавой жертвой, единожды принесенной непосредственно Самим Христом на Голгофе (1 Кор. 11,26).
Настроение настоятеля в этот момент должно быть и евхаристическим, т.е. исполненным благодарения за только что принесенную бескровную жертву, и вместе посреднически-ходатайственным о спасении всех: живых, находящихся в разных местах, и о упокоении отшедших в жизнь вечную.
Св. Григорий Двоеслов о посредническом звании пишет: «Кто еще не отрешился совершенно от земных страстей, тот пусть остерегается принять на себя звание ходатая в Церкви Божией; иначе он своим «предстательством» может больше возбудить гнев и раздражить Верховного Судию... и вместо примирения с Божественным правосудием может повергнуть паству свою в совершенное разорение»[14].
После ектении и возглашения: «И сподоби нас, Владыко..» предстоятель вместе со всем храмом молится молитвой Господней «Отче наш...». Затем преподав «мир всем», он в молитве главопреклонения благодарит Господа, «от небытия в бытие нас призвавшего» и просит удовлетворить духовные нужды верующих «по потребности каждого». По возгласе диакона «Вонмем!» он падает ниц пред Престолом, движимый чувством благоговения к Святым Дарам и затем поднимает их над Престолом, возглашая: «Святая святым».
В древности, когда за каждой литургией все причащались, было в обычае святый Агнец не только поднимать, но и показывать всему народу, готовящемуся к причащению.
После закрытия завесы алтарь становится подобием Сионской горницы, в которой святые апостолы приняли причастие от пречистых рук Самого Христа.
На слова диакона: «Раздроби, Владыко, Святый Хлеб», предстоятель, уподобляясь Христу, преломлявшему на Тайной Вечери хлеб, отвечает: «Раздробляется и разделяется Агнец Божий, раздробляемый и неразделяемый»и проч., и разделяет Его на четыре части.
Этими словами удостоверяется, что Святый Агнец, несмотря на разделяемость, остается всегда недробимым и неделимым.
«Хотя в одно и то же время бывает много священнодействий во вселенной, - говорится в Посланиях Восточных патриархов, - но не много Тел Христовых, а Один и Тот же Христос присутствует истинно и действительно. И это не потому, что Тело Господа, находящееся на небесах, нисходит на жертвенник, но потому, что Хлеб предложения, приготовляемый порознь во всех церквах и по освящении претворяемый и пресуществляемый, делается одно и то же с Телом, сущим на небесах. Ибо всегда у Господа одно Тело, а не многия во многих местах».
«Божественное брашно, - говорит прот. И. Сергиев, - ежедневно совершает во мне чудо... разрушает силы ада.., обновляет всего»[15] .
По образцу Сионской горницы священнослужители причащаются отдельно от народа и в разделенных видах: сначала Тела Христова, а потом Пречистой Крови.
Так, совершая литургию, предстоятель подходит к важнейшему для себя моменту - соединения со Христом. Но как? Тут-то и замирает дух пастыря в последние мгновения пред причащением. В великом сокрушении покаянного духа он падает ниц пред Престолом, прося прощения у Господа («Ослаби, остави, прости, Боже, прегрешения моя...», «Боже, милостив буди мне грешному»), а затем искренне и сердечно просит прощения у окружающих, у народа, а затем читает: «Верую, Господи, и исповедую...».
Невозможно священнослужителю читать эту молитву без сердечного трепета и сокрушения духа. В ней он исповедует свою веру во Христа, в Его Тело и Кровь и возносит свою мольбу о прощении прегрешений и о сподоблении быть причастником Тайной Вечери, и дает обещание уподобиться не Иуде, а разбойнику, помянувшему Господа на кресте, и молится, чтобы причаститься Святых Таин не в осуждение, а в исцеление души и тела.
Святые Тайны, по мысли св. Кирилла Александрийского, действуют в человеке, как Божественный огонь, попаляя терние согрешений. Они таинственным образом усвояются человеком и приносят духовные плоды, подобно тому, как чистая и плодоносная лоза, призываясь в диком дереве, оплодотворяет и изменяет его»[16].
Причастившись, предстоятель раздробляет части НИ и КА на малые частицы для причастников, влагает их во святую чашу и покрывает ее покровцем.
По учению преп. Симеона Нового Богослова, священник не должен преподавать Святые Тайны неподготовленному. «Он должен подвигнуть и человека к покаянию, да избежит он вечных страшных мук»[17].
Святое причащение есть высший момент Божественной литургии, ее основная цель, ради которой совершалось пресуществление Святых Даров. Слово «Причащение» показывает особую связь, которая устанавливается между причастником и Спасителем.
Святой Иоанн Златоуст говорит, что верующие, причащаясь Святого Хлеба, соединяются друг с другом и со Христом. Что есть Хлеб? - Тело Христово. Чем же становятся причащающиеся? - Телом Христовым. Многие причастники составляют одно Тело Христа, т.е. Его Церковь[18].
А известный церковный писатель Г. Дьяченко называет момент святого причащения «венцом» пастырского душепопечения и посреднического ходатайства[19].
Отсюда видно, как существенно необходимо для верующих частое и достойное причащение. Недаром в первые века христианства верующие причащались ежедневно и без исповеди, так как они жили высокой духовной жизнью. Нам же необходимо строго готовиться чрез исповедь к святому причащению, приступая к нему с верой и «со страхом Божиим».
Величайшая благоговейность, предусмотрительность и осторожность требуется от предстоятеля, чтобы ни капли Крови, ни малейшей части Святого Тела не выпали из святой чаши или из уст причащающихся. Диакон, отирая их уста, должен искусно и умело пользоваться платом, не допуская возможности падения на пол частиц Святых Даров.
После причащения и входа в алтарь диакон читает воскресные песнопения: «Воскресение Христово», «Светися, светися», «О, Пасха велия...», затем опускает (священник) частицы с дискоса в чашу со словами: «Омый, Господи, грехи поминающихся зде...».
Частицы, посреднически вынутые из просфор за живых и умерших и опущенные в святую чашу, очищают, омывают грехи тех, за кого молился пастырь.
«Частицы, принесенные за кого-либо, - говорит блаженный Симеон Фессалоникийский, - лежа близ Божественного Хлеба, становятся причастником освящения и, быв положены в потир, соединяются с Кровию. Поэтому и души, за которых принесены они, получают благодать. Здесь как бы совершается мысленное приобщение; и если человек благочестив или грешник, но покаялся, то он невидимо принимает общение Духа»[20].
Во время произнесения последней ектении предстоятель берет Евангелие и, делая им знак креста над антиминсом, полагает его на Престол, возглашая при этом: «Яко Ты еси освящение наше...». Затем выходит читать заамвонную молитву.
Святые отцы называют заамвонную молитву «печатью всех посреднических пастырских прошений и уставным возглашением». Она кратко объемлет собой все литургийные моления, как бы подводя итоги всему литургическому чину; тут и моление о спасении верных и сохранении Церкви, и о мире всего мира, священства и всех людей, и благодарения за всякий дар, свыше исходящий, и прославление Святой Троицы. Она, вместе с тем, является и духовным напутствием всем, выходящим из храма.
[1] Св. Иоанн Златоуст. Творения, т. 10. СПб., 1904, с. 632.
[2] Проф. А. Ветелев. Божественная литургия, с. 66.
[3] Преп. Симеон Новый Богослов. Слова, вып. 1. М., 1892, с. 374.
[4] Св. Иоанн Златоуст. Творения, т. 7, кн. 1. СПб., 1901, с. 521.
[5] Архиеп. Вениамин. Небо на земле. Париж, 1932, с. 32.
[6] Архиеп. Вениамин. Небо на земле, с. 21
[7] Филарет, митрополит Московский. Слова и речи. М., 1882, с. 295.
[8] Митр. Арсений. Изъяснение Божественной литургии. Киев, 1874, с. 234. Желающим подробнее ознакомиться с содержанием Божественной литургии рекомендуем следующих авторов:
а) проф. А.И. Георгиевский. Чинопоследование Божественной литургии. М., 1951;
б) К.Арсеньев. О литургии и таинстве Евхаристии. Париж, 1924;
в) прот. И. Сергиев. Мысли о Церкви и Православном Богослужении. СПб., 1894;
г) И. Дмитриевский. Историческое, догматическое и таинственное изъяснение литургии. СПб., 1884.
[9] С. Муретов. О поминовении бесплотных сил на проскомидии. М., 1897, с. 64.
[10] В глубокой древности литургия Оглашенных совершалась среди храма (вне алтаря) и только по ее окончании пред Великим входом священнослужительи входили в алтарь. Начиналась проскомидия и Великий вход.
[11] Св. Кирилл Иерусалимский. Творения. СПб., 1893, с. 248.
[12] Св. Иоанн Златоуст. Слово о священстве.
[13] Троекратное призывание Святого Духа на освящении Святых Даров содержится во всех древних литургиях, например, в литургиях времен св. Иринея Лионского (3 век). См.: Сборник древних литургий, издание 1874 г., с. 49, а также в книге «Постановлений Апостольских», также, с. 125, у преп. Иоанна Дамаскина «Точное изложение православной веры», кн. 4, гл. 13 и других.
[14] Прот. Н. Благоразумов. Святоотеческая хрестоматия. М., 1895, с. 494.
Вместе с этой лекцией читают "8 Текстуры".
[15] Прот. И.Сергиев. Моя жизнь во Христе, ч. 2, гл. 4. СПб., 1886, с. 519.
[16] Св. Кирилл Александрийский. Сочинения, ч. №». Сергиев Посад, с. 322.
[17] Преп. Симеон Новый Богослов. Слова. М., 1865, с. 381.
[18] Св. Иоанн Златоуст. Беседа 24 на 1 послание к Коринфянам, глава 10.
[19] Свящ. Г. Дьяченко. Попечение Православной Церкви о спасении мира. СПб., 1850, с. 227.
[20] Писания святых отцов и учителей Церкви относительно истолкования Божественной литургии. СПб., 1853, с. 52.
