Коллективизация сельского хозяйства в Казахстане

Коллективизация сельского хозяйства в Казахстане - итоги и последствия

            В своем «политическом завещании», в частности в статье «О кооперации»  В.Ленин сформулировал важнейшие принципы и предпосылки социалистического преобразования деревни: сугубо добровольное участие в кооперативном движении, всесторонняя помощь социалистически формам хозяйствования со стороны социалистического же государства, поиск форм взаимовыгодной связи города и деревни, постепенность, переход от простых форм кооперации к более сложным, всесторонний подъем культуры многомиллионных масс крестьянства как одно из важнейших условий социалистического кооперирования.

            В данной лекции мы рассмотрим вопрос о том, как практически решали эти вопросы партия большевиков в СССР вообще и в Казахстане, в частности.

            Детализация политики партии в отношении крестьянства (более 80% населения страны), аграрных преобразований, заняла ряд лет, проходя в сложных условиях, в острейшей идейно-политической борьбе. Трудность заключалась не только в том, что экономика страны носила многоукладный характер, но и в том, что разным был уровень развития отдельных регионов страны, часто земельный вопрос теснейшим образом переплетался с национальным.

            В 1924 году в сельском хозяйстве страны существовали две тенденции: капиталистическая, выражавшаяся в росте рыночных отношений со всеми вытекающими отсюда последствиями - ростом  числа зажиточных крестьян, использование найма рабочей силы и социалистическая, направленная на вовлечение крестьянства в кооперацию через наиболее понятные и доступные для него формы. А это создавало широкое поле альтернатив. В руководстве партии выявились различные точки зрения на решения возникших проблем. Одной из них было соотношение индустриализации страны и кооперирования крестьянства. Многие считали, что нельзя превращать деревню в «дойную корову» для промышленности. Однако Сталин, занимавший пост генерального секретаря ЦК с 1922 года, сумел, в конечном итоге навязать большинству свою точку зрения: абсолютно подчинить сельское хозяйство индустрии. Если индустрия является ведущим началом, то сельское хозяйство - база развития индустрии и источник экспортных резервов.

            Намерения были благими, когда на 15 съезде партии (1927 г.) была принята широкая программа перевода крестьянства на рельсы социализма именно на основе развития кооперации и концепция модернизации нэпа применительно к задачам ускорения индустриализации. Однако такого планового развития не получилось. Зимой 1927/28 гг. в стране разразился очередной хлебозаготовительный кризис. Причин было несколько, а главная: усиленное проведение политики изъятие средств из сельского хозяйства и передачи их в промышленность. Чтобы обеспечить конкурентность хлебных поставок за рубеж, осенью 1927 года были значительно снижены цены на зерно на внутреннем рынке. Естественно, что крестьянство не желало продавать хлеб государству по низким ценам, установленным государством же. ЦК, под давлением генсека, стал трактовать это как атаку мелкобуржуазной стихии на пролетарское государства, «кулацкую стачку», на которую надо ответить чрезвычайными мерами. Борьба с «кулачеством» стала лозунгом дня, переросшим вскоре в призыв его ликвидации как класса.

            Казахстанская трагедия в период коллективизации занимает особое место среди преступлений, совершенных сталинским руководством против народа. Система преступных ошибок, допущенных Казкрайкомом ВКП(б) и правительством республики в ходе осуществления коллективизации сельского хозяйства, «советизации» аула, «культурной революции» связана прежде всего с именем Ф.Голощекина. Будучи первым секретарем Казкрайкома в 1925-1933 гг., он выступал в роли теоретика социализма в Казахстане, подводил теоретическую базу под практику регионального вождизма. Он доказывал, что аул «не чувствовал дыхание Октября», «в ауле нет классовой борьбы» « аул не имел Октября, не имел комбедов и раскулачивания». Исходя из этих установок, Ф. Голощекин утверждал, то, что происходило у нас  до осени 1925 года, можно было бы назвать предысторией Казахстана и проповедывал идею «малого Октября», перечеркнув одним росчерком пера 10-ти летнюю историю советской власти в республике. Ему было свойственно нарушение коллегиальности, зажим критики, третирование принципиальности, вера в собственную непогрешимость. Немало бед принесла «теория» Ф.Голощекина о том, что перегибы и извращения имели естественный характер, проистекавший из законов классовой борьбы.

            В 1928 году 75.5% казахского населения республики вело кочевое пастбищное скотоводческое хозяйство. Из 119 административных районов Казахстана 9 были кочевыми, 85 - полукочевыми и только 25 - оседлыми. С 1929 года Казахстан встал на путь колхозного строительства. А летом этого же года был провозглашен лозунг «сплошной коллективизации». Возникла убежденность, что все проблемы можно решить одним махом в кратчайшие сроки. Целые регионы и области стали соревноваться, кто быстрее проведет полную коллективизацию. Грубые нарушения принципов коллективизации приобрели повсеместный характер.

            Согласно решениям 15 съезда ВКП(б), зерновые районы Казахстана были отнесены ко второй региональной группе, где коллективизацию необходимо было закончить весной 1932 года. Тем не менее даже эти форсированные сроки воспринимались как некая планка, которую во что бы то ни стало нужно «перепрыгнуть». Если в 1928 году в Казахстане всеми формами кооперации (артели, коммуны, тозы) было охвачено только 2% хозяйств, то уже на 1апреля 1930 года более половины (50.5%), а в 1934 - 85.9% всех хозяйств. При таком гипертрофированном характере сплошь и рядом нарушались принципы добровольности и элементарная законность.

Рекомендуемые материалы

            В условиях патриархальных отношений и экстенсивного кочевого скотоводства коренное население было совершенно неподготовлено к ускоренному переходу на оседлость и форсированию на этой основе коллективизации. Поэтому политика насильственного перехода скотоводов-кочевников к оседлому образу жизни нанесла казахскому хозяйству сильный удар.

            Во многих случаях переход на оседлость выражался просто в стягивании с огромной территории кочевников в одно место, чтобы было легче изымать скот в счет заготовок. В других случаях создавались «поселки», в которых сотни юрт выстраивались прямо на снегу в правильные «кварталы». В результате скот, сосредоточенный в огромном количестве на небольшом пространстве, погибал в огромных же количествах.

            Вопиющим извращением в практике коллективизации являлось и то, что в чисто скотоводческих районах создавались полеводческие колхозы. В некоторых аулах устанавливались абсурдные планы сдачи утильсырья, причем их сбор сопровождался разного рода издевательствами. Например, каждый бедняк должен был по плану в течении пяти суток внести несколько пудов костей. Чтобы выполнить это обязательство, забивали собак, верблюдов, овец. О темпах оседания кочевых хозяйств наглядно говорит следующая таблица:

            Перегибы и ошибки, допущенные в ходе сплошной коллективизации провоцировали откочевки  не только в другие районы в пределах республики, но в граничащие с Казахстаном края и даже за пределы СССР. Люди оставляли насиженные места, привычные занятия, теряли скот, имущество и уходили неведомо куда.

В 1928-1930 гг. Казахстан, особенно его северные хлебные районы, поразил неурожай, а в зиму 1929-1930 года джут сковал ледяным панцирем степь. План же поставок хлеба на осень-зиму 1928/29гг. был определен в 11.5 млн. ц., что превышало реальные возможности крестьянских хозяйств на треть. В деревни и аулы были направлены 4812 уполномоченных из краевых и окружных органов с самыми суровыми инструкциями и огромными правами. Жестокость и неразборчивость в средствах стала их основной линией поведения. Ясно, что, основная тяжесть по хлебозаготовкам пала на середняка и бедняка. Причем хлеб, как в годы гражданской войны, у них был вычищен подчистую. Обязательным планом хлебозаготовок облагались и казахские кочевые хозяйства, вообще не имевшие посевов. Они были вынуждены продавать свой скот и покупать зерно для поставок.

            Силовая политика государства, возвращение ко временам продразверстки, встретило яростное сопротивление крестьян. В республике имело место 400 крестьянских выступлений, ряд из них носил характер вооруженных восстаний. Наиболее крупное произошло в Сузакском районе на юге Казахстан где в восстании приняло участие до 5 тыс. человек.

Крайне тяжелыми последствиями обернулось так называемое «раскулачивание».  По состоянию на март 1930 года было предано суду 3133 человека, а 2450 хозяйств подлежало выселению за пределы округа проживания. В 1930-1931 гг. численность крестьян, отправленных в «кулацкую ссылку», достигло в Казахстане 6765 человек. В то же время территория Казахстана была определена в качестве ссылки для десятков тысяч крестьян из других районов страны. В республику было выселено более 180 тыс. человек из разных районов страны.

Зимой 1930/31 г. на места стали поступать новые грозные указания заготовить хлеб во что бы то ни стало. Параллельно проводилось принудительное обобществление скота, был даже выдвинут лозунг «Ни одного козленка в индивидуальном пользовании», принцип добровольности и интересы скотоводов не учитывались. Как следствие, уже с 1928 года началось резкое сокращение численности скота. Причины были различны. Здесь и джут, унесший часть поголовья зимой 1929/30 г. и увеличение внутрихозяйственного потребления мяса ввиду нехватки хлеба, и распродажа скота в связи с необходимостью выполнения плана хлебозаготовок, которые распространяли и на кочевые хозяйства и увеличение год от года плана мясопоставок, и просто убой скота не желающих отдавать его в колхозы. Все это должно было привести к катастрофе. И она произошла. Динамику этой катастрофы демонстрируют цифры:

В течении первой пятилетки удельный вес Казахстан в общесоюзном производстве товарного зерна уменьшился примерно с 9% до 3%, хотя посевные площади за это время выросли почти в полтора раза. Зерно, получаемое за счет ограбления крестьян, продавалось за рубеж, а валюта за его экспорт направлялась на нужды индустриализации.

Но, безусловно, самым страшным последствием сталинской авантюры стал голод с осени 1931 года по 1933 год. Имелись случаи вымирания целых селений. Общие потери казахского населения за 1930-1933 годы составили около 1.7 млн. человек. Численность уйгуров сократилась почти в два раза, дунган на 25%, узбеков на 20.5%,украинцев - на 3.4%. Массовый характер приняла откочевка за пределы Казахстана. Около 1 млн человек мигрировала в Узбекистан, Киргизию, Россию и безвозвратно откочевала за рубеж.

Упоминания о голоде были запрещены. Несмотря на то, что фонды правительственных учреждений были переполнены отчаянными телеграммами с мест с мольбой о помощи, о массовой детской смертности и случаях каннибализма, специальных правительственных органов по борьбе с голодом так и не было создано. Более того, продолжался вывоз и хлеба и мяса.

О народном бедствии - катастрофе массового голода писали С.Садвакасов, С.Ходжанов, Г.Мусрепов, М.Даулеткалиев, Е,Алтынбеков, К.Куанышев, Т,Рыскулов. Их призывы услышаны не были, сами они были подвергнуты репрессиям.