Диссертация (Социально и индивидуально-личностные характеристики в аспекте когнитивной аксиологической модальности в англо- и франкоязычной художественной литературе), страница 8

Мюнстерберг видит особенно важный акт индивидуальной воли восознании истинных ценностей. Здесь он особенно различает ценность идолженствование как имманентную и трансцендентную действительности ирешает поставить на место философии долженствования философию ценностей[Колшанский, 1996].Аксиология как общая философская теория отлична от специальных теорийценностей в философии и науках. Как философскую дисциплину аксиологию неследует отождествлять с ее специальными разделами, как: логика ценностныхсуждений, деонтология (учение о должном), утилитаризм (учение о максимизацииблага, т.е. за наивысшее благо принимается «наибольшее счастье наибольшегочисла людей»), фелицитология и эвдемонизм (учения о достижении счастья),танатология с ее учением о достижении бессмертия, и т.п., поскольку38нравственная проблематика этих философских концепций имеет тенденцию кзамещению и вытеснению прочих предметных областей аксиологии.Аксиологию как дисциплину философии необходимо отличать и от еевнешних условий, то есть, от научных ценностных теорий, в большинстве своемдескриптивных.

Поскольку смысловая предельность философского понимания оценностях во многом отличает аксиологию не только от любой другой теорииценностей в общей науке, но также и от любой теории ценности.Следует отметить, что в отличие от иных областей знания познаниеценностей основано на особом чувстве – чувстве ценности, которое отлично отактов мышления и восприятия.

Чувство ценности свойственно всем людям, нооно имеет разные степени развитости. Философское исследование ценностейпредполагает у аксиолога особую способность – развитое ценностное чувство.Это чувство выступает для философа неким предзнанием, благодаря которомутолько и могут быть выявлены и различены ценности, во всей своей полноте имножественности. Без этого развитого ценностного чувства аксиологическаяконцепция философа заведомо будет носить лишь поверхностный и аморфныйхарактер [Лосев, 1982].Антропоцентричность лингвистики современного времени полагает в видеисходнойинстанцииисследованиечеловекаговорящего,аязыккакэкзистенциальную суть индивида, с необходимостью вводя в поле исследованиепонятие междисциплинарного эпистемологического значения.

К основнымпонятиям в данной парадигме относятся такие термины, как «универсум,универсум человека и языка», «жизненный мир» человека, «картина мира», атакже дискурс/текст и субъектность, вызванные онтологической основнойпарадигмой «Человек — Язык — Культура». Так как названные интегральныепонятия лингвистики современного времени основываются на их «человеческом»происхождением и имеют глубокие оценочное измерение, то они рассмотрены вих языковом и концептуальном параметрах, а также в равновесии соотношениядинамикиистатики[Скрипникова,1999].Рассматриваяконцепциювзаимообусловленности психологического, биологического, социокультурного,39экзистенциального и трансцендентного способов человеческого бытия, ониинициируют постановку проблемы о категориях в аксиологическом измеренииобщества и человека: идентичности, аутентичности и личности.

Единственноистинный мир человека представляет мир ценностный, кристаллизуемый на стыке— в радиусе оценивания, расщепления человеческого бытия на желаемое иреальное, должное и сущее, кажущееся и являющееся [Кацнельсон, 1972].Оценочное измерение изображения мира и дискурса определяется миромобщества и человека, которые находятся в процессе освоения внешнего мира и,как результат, постоянном поиске своей личностной идентичности, смыслов ипервооснов бытия в «потоке жизни» в ориентации от пережитого к ожидаемому ив экзистенциальной совмещенности этих направлений. В таком контексте более«высокое» по своей духовной устремленности ценностное измерение показываетсубъективацию личности в моделях «сущее – должное», «сущее – желаемое», чтов свою очередь основывается на его желаниях и потребностях как «сущностномкачестве всего живого» (И.П.

Павлов), убеждениях и интенциях, уровня еголичностной пристрастности [Панфилов, 1977]. В результате чего, происходитрегулирование эмоционально-интеллектуально-речевой деятельности человека и,в итоге, регулируется вся его целостная система жизни.Подход к удовлетворению потребностей и особенность мотивацийкдеятельности относятся, конечно же, к определяющим факторам «ценностнойориентации» людей. В направлении потребности ценность рассматривается васпекте возможности человека понимать целесообразность и необходимость чеголибо, а также методов достижения данного желаемого и необходимого, котороеопределяет интересы, моральные и нравственные установки и способы ихдостижения. Поэтому решается вопрос о функциональной системе ценностногопонимания: от потребности в соразмерной человеку картине внешнего мира — квосприятию–переживанию чувственно-оценочному в рамках глубоких мотивацийи к интеллектуальному формированию ценности.

Интегральной личностнойпотребностью, ценностно-обоснованной, является потребность в соразмерноминдивиду образе внешнего мира как аспекту согласия с ним.40Два направления жизненного мира, проспективность и ретроспективность,основываются на одном аспекте – оценочная деятельность личности. Человек, вкачестве существа самоутверждающегося, «вопрошает не о том, что есть, а о том,что может быть» [Кацнельсон, 1972]. Оценочность устанавливает жизненныйспектр индивида от наполненной верой в собственные силы креативности допассивности или инерционности в условиях меняемого им мира, в условияхсуществования человека.

Два противоположных состояния человеческого мираотмечают минимальную или максимальную оценочность, которая предполагаетградуированностьвдействительныхвоплощенияхотбеспремернойвседозволенности, пассионарной креативности до полного равнодушия ксобственной судьбе и судьбе всего общества, особой бездуховности, выводимыхпо направлениям прикладной нормы интерпретации.В лингвистике современного времени начинает все больше утверждатьсяпредставление о речемыслительной деятельности людей как методе переживания,оценивания или освоения опыта в определенных жизненных условиях и егоматериализации через текстовые образования в их воздействующей особенностисоциальных практик через процессы образования значимых смыслов. Вместе стем человек говорящий конституирует себя как субъекта через язык, являясьсубъектом мира, в едино-цельном представлении своего самосознания, воли,памяти,эмоционально-психическогосостояния,эпистемическииинтенционально.

В процессе распредмечивания внешнего мира происходит,вместе с возможной долей самоотстранения, присвоение осознаваемого мирасубъектом и формирование образа данного мира в дискурсе [Серебренникова,2008, с. 6–11]. Ценностное представление отличается от познания / освоения/понимания как такового установкой субъектно-объектного отношения [Каган1999, с. 67].Так ценностная оценка представляет собой эмоционально-интеллектуальноеопредеелниеценностногозначениявоспринимаего/переживаемого/осмысляемого в форме суждения вкуса, символа веры, приговора совести,медитативного суждения.

Выступая не просто в качестве «наблюдателя»41идентифицируемого и описываемого им ситуации опорного мира по направлениюпринятойпозиции,человекимманентноконструируетопределѐнныепропозитивные смысловые аспекты в их межперсональной реализации исоциальной предназначенности, что в свою очередь наделяет их такимиособенностями, как диалогичность, эмпатия и полифония. Языковые символьныеструктуры, в которых происходит формирвоание мысли человека (Л.С.Выготский), каждый раз одухотворены правдой, убежденностью, которые человекстремится «моделировать», предъявить внешнему миру и себе самому в этоммире, меняясь в процессе говорения как трансакции и интеракции, формируясвойобщественный образ и ментальныйзнаний,мирпредставлений,верований,которые, по своему существу, формируют модусы его бытия.

Модусыбытия, или так называемые «экзистенциалы» (Ж.-П. Сартр, М. Хайдеггер) – [ячувствую / я хочу / я могу / я знаю / я сделаю] – связаны с «энергейной»человеческой природы, его эмоциональным состояниями на стыке соотношениявнешнего и внутреннего универсумов человека; они характеризуют егосоциальное и речевое поведение.Такие переживаемые человеком состояния, синергетического плана,подлежат пониманию в их принадлежности к определѐнным открытиямконцептуальных рядов, представляемых посредством ценностных понятий, чтов свою очередь обеспечивает возможность аксиологически интерпретироватьдеятельность человека. Компонентами таких рядов можно признать те, которыеобъективируются определенным образом в речи человека как языковой /дискурсивной личности и в своей семантике представляют эмоциональнокогнитивное состояние личности в его внутреннем измерении.

К такимкомпонентамотносятсясамоутверждение,такиеискренность,понятия,сострадание,какдолг,неприятие,воля,сомнение,признательность,целеустремленность и так далее.То, чем человек живет в аспекте земного пути, – вкус к жизни, надежда,вера, мудрость (а также то, что декларируется или опознается в дискурсе какпротивоположное им) – организуют, пронизывают его существование и42взаимоотношения с другими людьми. Счастье, ненависть, любовь, красота,свобода могут представляется не только созерцательными, или переживаемыми(зачастую инстинктивными) состояниями, или умозрительными конструктами дляличности,нотакжеипониматьсяввиде«наивысшейличностнойцелесообразности» [Лосев, 1982].

Вместе с тем изучение проблем мира человека вего целостной природе многоликого Януса подразумевает раскрытие его сути икак осознанного, возможного или не осознанного разрушителя, которое способноуничтожить не только внешние условия своего существования, но также и себякак биологический вид.Представления о смерти и жизни человека, сама жизнь в ее изменчивомсостоянии в ответ на необходимость производить выбор, с ее достижениями,конфликтами или неудачами, эмоционально и рефлексивно отражается в общейсовокупности того находящегося в постоянном оформление знания, котороеможно считать оценочной археологией.