диссертация (Особенности японской национальной культуры потребления и производства (на примере логистической концепции «JIT»)), страница 7

Такая система письменности получиланазвание манъё:гана万葉仮名, став впоследствии исходным продуктом дляпроизводства самобытного культурного элемента: новой письменности кана 仮名в виде ряда разновидностей, среди которых азбука хирагана ひらがな и азбукакатакана カタカナ, активно используемые в японском языке и сегодня.Японская письменность на основе китайской иероглифики стала одним изпервых элементов культуры, заимствованных японским обществом в процессемежкультурной коммуникации и воспроизведённых в соответствии с японскимикультурными реалиями.Впоследствии на протяжении всего исторического развития японскогообщества, не зависимо от рассматриваемого элемента, японцы будут сначалазаимствовать избирательно отобранные чужеземные культурные продукты,соответствующие их потребностям, а затем, опираясь на собственный культурный35багаж,воспроизводитьвкаждомизнихнечто,способноелишьусовершенствовать их собственную культуру.

Иначе говоря, следуя главнойдобродетели синто: — компромиссу — потреблять новый заимствованныйэлемент в согласии с тем, что уже было произведено японской культурой ранее,то есть производить из «сознательно сохранённого прошлого сознательносозидаемое будущее» [86, с. 511].Классик японской литературы нового времени, Акутагава Рюносукэ,отмечая, пожалуй, самую характерную черту японской культуры, написал«Издалека в нашу страну… пришли Конфуций, Мэн-цзы, Чжуан-цзы… МудрецыКитая, кроме учения дао, принесли шелка… яшму… и нечто более благородное ичудесное, чем яшма, — иероглифы.… И ведь не иероглифы подчинили нас, а мыподчинили себе иероглифы.…Не то наш язык мог бы стать китайским.… Но мыодержали победу не только над иероглифами.

Наше дыхание, как морской ветер,смягчило даже учение Конфуция, и учение Лао-цзы… Будду постигла такая жесудьба.… Наша сила не в том, чтобы разрушать. Она в том, чтобыпеределывать…» [1, с. 450-461].Другими наиболее значимыми для японской национальной культурыпродуктамипотребления,заимствованнымиизКитаяврезультатемежкультурного диалога, стали религиозные учения: буддизм и конфуцианство.Проникнув на Японские острова в V-VI вв., оба этих учения в результатепроцесса их освоения и усвоения обрели здесь новые формы и стали важныминематериальными элементами японской национальной культуры, выполняющимивместе с синто: мировоззренческую 18 , смыслополагающую 19 и регулятивную 20функции.Следуяотобщегокчастному,можнопредположить,чтоэтизаимствованные религиозные учения, как и синто:, стали оказывать своё влияниена японскую национальную культуру потребления и производства, формируя вМировоззренческая функция заключается в познании и осмыслении мира посредством религии.Смыслополагающая функция — это выявление религией смысла жизни человека, базирующееся наопределённой картине мира.20 Регулятивная функция заключается в формировании религиозной картины мира, которая служит основойдля норм и ценностей, идеалов, определяющих отношение человека к миру.181936ней новые элементы и черты.

По этой причине в рамках данной работыпредставляется необходимым рассмотрение буддизма и конфуцианства вконтексте процессов потребления и производства.1.2.1. Буддийское учение как элемент японской национальной культурыпотребления и производстваГлавное отличие письменного культурного кода от мифологического —это то, что он имеет визуальную форму своего выражения, содержание которойзаключено в Священных книгах. В них не только даны установки на то, какчеловек должен вести себя по отношению к окружающему миру и своимБожествам, но и сообщаются, осмысливаютсясобытия прошлого каждогонарода. В результате прошлое становится частью настоящего и будущего — всёсвязывается в единое осмыслённое целое.Священной книгой японцев является памятник древнеяпонской мифологии«Кодзики» 古 事 記 «Записи о деяниях древности», окончание составлениякоторого относится к 712 г.

В это время в Японии уже произошло становлениецентрализованного государства с единой политической властью, сосредоточеннойв руках императора тэнно: 天 皇 . Составители «Кодзики», безусловно,редактировали те мифы, которые слышали от жрецов-сказителей. Подбор мифовбыл тенденциозным: он имел целью обосновать «божественное» происхождениеимператорской династии [6, с. 13], начало которой было положено, согласно«Кодзики», богиней солнца Аматэрасу 天照.

Такое божественное происхождение,безусловно, подкрепляло авторитет императорской власти, которая совмещала всебе политические и жреческие функции: считалось, что совершая синтоистскийобряд, император вступал в общение с камиузнаваяихволю.Такимобразом,神 «синтоистскими богами»,политико-управленческиедействия37рассматривалиськакреализациябожественнойволи.Соответственногосударственные неудачи, социальные неурядицы и даже стихийные катаклизмытрактовались как наказания за неисполнение воли божества.Следует отметить, что ещё одним необходимым признаком цивилизацииявляется зарождение религии, но не как непрофессионального занятия, связанногос преклонением перед сверхъестественными силами природы, а как мощногосоциальногоинститута,базирующегосянасистематическихритуалахицеремониях, развёрнутой доктрине сакральных культов, деятельности и влияниигруппы профессиональных жрецов.

Таковым для Японии стало буддийскоеучение - буккё: 仏教.Ещё в III в. на самом большом японском острове Хонсю: 本州 образовалсякрупный племенной союз Ямато 大和 (в районе современной префектуры Нара奈良), который активно расширял свои территориальные границы, подчиняя себесоседние племена. На базе этого союза в процессе формирования классовогообщества и ожесточённой борьбы за власть между различными родами появиласьпотребность в создании централизованного государства. Этот процесс так же, каки в случае с письменностью, не обошёлся без заимствования чужеземного, вданном случае китайского, опыта. Об этом свидетельствует, например,упоминание в ещё одном памятнике древнеяпонской мифологии «Нихон сёки» 日本 書 紀«Анналы Японии» в разделе, посвященном описанию деянийправительницы Суико 推古(592 - 629), её слов: «Великий Китай является такимгосударством, где существует законодательство, и мы во что бы то ни сталодолжны научиться этому» [21, с.

23].Результатом стало создание в 645 г. реформ Тайка —改 新 «великиеперемены».Этиреформыбылитайка кайсин 大化попыткойобразованияцентрализованного государства с единой политической властью, сосредоточеннойв руках императора. Основой выступала система законов Рицурё: 律 令 ,затрагивающая вопросы земельных наделов, которые получали крестьяне, но в то38же время и введения многочисленных повинностей и налогов, что, вдействительности, усиливало эксплуатацию народных масс, находившихсяфактически на положении рабов, а большие материальные ресурсы и рабочуюсилу концентрировало в руках правительства [37, с. 50-52 ].Безусловно, для успешного проведения таких реформ необходимо быловнедрение в общество определённого идеологического мышления. Вспоминаятеорию К.

Маркса о том, что совокупность элементов культуры, господствующейв обществе в определённый исторический период, регулирует выбор продуктов ипроцесс их производства и потребления [53, с. 457], следует отметить, чтозаимствованное Японией буддийское учение стало идеологическим средством,отвечающим особенностям социального и политического развитияяпонскогообщества VI-VII вв.Буддизм как мировая религия, не укреплявший кровные связи с божествамиразличных этнических групп, сыграл большую роль в ликвидации могуществаплеменных вождей.

Именно по этой причине он активно поддерживалсяцентральным правительством и рассматривался как концепция «защищённогогосударства» тинго кокка 鎮 護 国 家[61, с. 38], где Будда был богом-покровителем, пекущемся о его спокойствии, а наиболее почитаемой была «Сутразолотого блеска» «Конко:мё:кё:» 金 光 明 経 , которая целиком посвященапрославлению добродетели тех, кто выступает в защиту государства[37, с. 53].На самом деле идея защиты государства, означавшая поддержку правящегорежима Рицурё:, сущность которого составляло господство аристократии надэксплуатируемымибуддийскомународнымиучению,основумассами,совершеннокоторогосоставляетчуждадогматисконномуопоискахиндивидуальных путей для достижения просветления и превращения в Будду.Метод деления общества на эксплуататоров и эксплуатируемых полностьюпротиворечил изначальной сущности буддизма, отрицавшего всякое деление исчитавшего, что каждый человек может стать Буддой.Дело в том, что, как уже отмечалось выше, буддизм проник в Японию не изисконного места зарождения — Индии, а из Китая.

Если принять во внимание тот39факт, что буддизм пришёл в Китай из Индии на рубеже н.э., а из Китая вЯпонию — спустя практически шесть столетий, то, безусловно, можно говорить онекой метаморфозе, произошедшей за это время в Китае с буддийским учением.Можно предположить, что как элемент новой культурной информации он и тамосваивался в процессе постепенной адаптации и некоторой переработки.Как следствие сказанного выше, вполне обоснованным представляетсяутверждение о том, что ставшее в Японии объектом потребления буддийскоеучение было уже китаизированным. В Японии был завезен северокитайскийвариант буддизма, для которого характерны две особенности. Во-первых, он уженосил характер государственной идеологии, что обусловило создание мощногоматериального посредника — сильной храмовой организации, находившейся впрямой зависимости от императорского двора.

Во-вторых, на него оказывалиогромное влияние небуддийские верования и культы народностей, проживавшихна территории и у границ северокитайского государства. В буддизме такого типабыло значимо почитание будд и бодхисатв, и культовая, обрядовая сторонаявлялась в нём превалирующей. В Китае правительственные мероприятияосвящались авторитетом буддийских храмов, а сам император объявлялсяботхисаттвой или буддой в «превращённом теле» [126, с. 200].Однако важно отметить, что потребности социума могут являться причинойзаимствования какого-либо необходимого культурного элемента, но не могутвыступать гарантом его успешного внедрения. Новый элемент необходимоадаптировать к уже имеющимся в обществе культурным реалиям, которые быпозволили ему прижиться и существовать в некой динамике, став частью новогопроизводственногопроцесса,которыйбудетсоответствоватьновымпотребностям общества.В рамках исследования особенностей японской национальной культурыпотребления и производства представляется важным рассмотреть не тольковопрос заимствования буддийского учения японским обществом, но и вопросадаптациикужеимеющимся культурным реалиям, воспроизводства и40потребления нового продукта в сочетании и гармонии с исконно японскойрелигией — синтоизмом.Заимствуя буддизм, японскому обществу удалось найти компромисс междуисконно японским синто: и новым для культуры Японии буддийским учениемблагодаря их функциональным различиям.Прерогативы синтоистских божеств-ками 神 распространялись, преждевсего, на землю и её дары, буддизм же в Японии, как и в Китае, регулировал,главным образом, социальные отношения «подданные - государственная власть».Социальные группы, а соответственно, и отношения строятся непосредственнолюдьми с целью удовлетворения их жизненных потребностей и интересов,затрагивающих систему жизненных ориентаций, норм поведения, психологию,культурные и моральные ценности.

В связи с тем, что понятие «культура»предполагает результат преобразующей деятельности человека, реализованнойкак руками, так и его умом, то функциональную разницу между буддизмом исинтоизмом можно выразить в виде пары «культурное - природное».Кроме того, как уже отмечалось выше, в синто: не было никакогофиксированного морального кодекса. Такая почва была, безусловно, плодороднойдля взращивания на ней завезённого из Китая буддизма, прославлявшегодобродетели тех, кто, как уже указывалось выше, выступал в защиту государстваи занимался на буддийских ассамблеях, проводившихся императорским двором,копированием, чтением и изучением содержания сутр [37, с. 57].Более того, можно сделать предположение, что заимствованный буддизмдостаточно быстро распространился в Японии благодаря наличию в нёмэлементов первобытной религии, тождественных традиционным верованиям.«… Несмотря на величие огромных буддийских храмов, являвшихся в периодНара символом центральной власти, верования, распространённые среди страны,носили как классическим образом показано в «Странных записях о духах вЯпонии» примитивный, шаманистский характер.