Диссертация (Юридические фикции логико-доктринальный анализ), страница 13

Так, в контексте обоснования упомянутого выше синтетического подхода исследователь пишет: ««Под юридической фикцией, какправило, понимается прием юридической техники. В то же время, нельзя забывать о том, что это только одна из ее сторон. Фикция может применятьсяпри осуществлении различных видов юридической деятельности. Так, в кри89Курсова О.А.

Там же. С. 10.90Джазоян Е.А. Категория фикции в гражданском праве: Авторефератдисс… канд. юрид. наук. М., 2006. С. 2.66миналистической деятельности фикция может выступать как тактическийприем, направленный на создание условий для введение в заблуждение лица,противодействующего судопроизводству в целях получения информации,имеющей значение для дела или обеспечения проведения процессуальныхдействий… Упомянутые фикции иногда называются юридическими стратагемами»»91. Возможно, такое «лукавство» и не противоречит законодательству, является действительно проявлением фиктивности, но к юридическойфикции оно явно не имеет никакого отношения.В связи со сформулированными положениями интерес представляетнормативный подход к проблеме юридических фикций, который стремитсяпреодолеть недостатки узкого и широкого подходов. Отмечая неоднородность нормативного подхода к юридической фикции, выражающееся в акцентах на той или иной стороне нормативной определенности, вместе с тем,следует отметить общую тенденцию, состоящую в рассмотрении юридической фикции как особой нормы права.

В этом смысле, точка зрения А.Ф.Черданцева, сформулированная выше, может быть дополнена целым рядомположений других авторов, разделяющих такой подход. Приведем некоторыеиз определений юридической фикции такого рода. Так, по мнению одногоисследователя, «Правовая фикция – это закрепленная в соответствующихправовых источниках и используемая в юридической практике особого родаправовая норма, посредством которой положения, не существующие в действительности или противоречащие ей, императивно провозглашаются существующими и имеющими юридическое значение с целью преодоленияневосполнимой неизвестности в правовом регулировании общественных отношений»92.91Филимонова И.В.

Юридические фикции в праве России: история исовременность. М., 2012. С. 158.92Душакова Л.А. Правовые фикции: дисс… канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2011. С. 28.67Нужно сказать, что в нормативном подходе такое определение юридической фикции встречается чаще остальных. Однако существенной является аргументация авторов в пользу такого подхода. Прежде всего, важнапредпринимаемая автором эмпирическая ссылка на законодательство, в котором юридические фикции выступают как нормы.

Но, с другой стороны,важен и другой фактор, состоящий в необходимости синтеза техникоюридического и фактического начал в дефинитивной модели юридическойфикции, что, очевидно, продиктовано установкой на синтез подходов, рассматривающих разные стороны одного и того же юридического явления каксамостоятельных. В порядке такого синтеза указывается на необходимостьучета мнения большинства авторов, которые «…в той или иной форме указывают на своего рода искусственное происхождение фикций в праве, подчеркивая, что несуществующие положения провозглашаются (именно провозглашаются) существующими, т.е.

фикции могут иметь юридическое значение, только опираясь на соответствующие юридические нормы, а точнее,став юридической нормой. И если подобной опоры не существует, то переднами уже не правовая фикция, а какое-либо иное явление»93.Последний аргумент автора в пользу нормативной интерпретацииюридической фикции, очевидно, является ключевым, поскольку сам феноменискусственности происхождения фикций обосновывается им как предположение. То есть, фикция по своей природе является нормой-предположением.Обосновывая это положение, автор обращается к логическому анализу юридической фикции, указывая на то, что обычная дедуктивная логика не годится для ее описания, так как она связана со значениями истинности и ложности, которые никак не применимы к юридическим фикциям в силу их предположительного (вероятностного) характера.

Вместо классической дедуктивной логики, по его мнению, следует использовать вероятностную логику,которая предполагает бесконечное число значений истинности. Так, особен93Там же. С. 29.68ность юридической фикции заключается в приписывании суждению той илииной степени вероятности.К сожалению, с аргументацией автора нельзя согласиться в полноймере. Во-первых, вызывает возражение рассмотрение фикции как предположения, что противоречит изначальной установке ее интерпретации как правовой нормы.

Правовая норма не может быть предположением, также как июридическая фикция, при условии, что мы ее рассматриваем как правовуюнорму. Норма предписывает соответствующее поведение путем установления запрета на определенные действия, разрешения определенных действий,предоставления возможности (права) на какое-то действие. При этом гипотезу, как структурный элемент нормы, конечно, нельзя отождествлять с предположением в ситуации неустранимого в силу правовой неопределенностисомнения, что может быть условием возникновения юридической фикции.Как было показано выше, такая точка зрения, отождествляющая юридическую фикцию с предположением, встречается нередко94. Приведем ещепримеры.

Так, например, по мнению Н.А. Никиташиной, «правовая фикция –это предположение, при помощи которого конструируется заведомо несуществующее положение, признаваемое существующим и обладающее императивностью, играющее роль недостающего юридического факта в ситуацииневосполнимой неизвестности и закрепленное нормой права»95. Очевидно,94См., например: Зуев Ю.Г. Презумпции в уголовном праве: Дисс…канд. юрид.

наук. Ярославль, 2000; Кучинский В.А. Юридические презумпции и фикции (общие черты и различия) // Юридическая техника. Ежегодник.Первые Бабаевские чтения. Правовые презумпции: теория, практика, техника. Н. Новгород, 2010; Кузнецова О.А. Фикции в российском праве: Дисс…канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2001.95Никиташина Н.А.

Юридические предположения в механизме право-вого регулирования (правовые презумпции и фикции): дисс… канд. юрид.наук. Абакан, 2004. С. 170 – 171.69авторы не учитывают основной особенности фикции, закрепленной в егословарном значении как вымысла или лжи. Поскольку фикция являетсянамеренным вымыслом по схеме утверждения «как если бы…», она не можетрассматриваться в качестве предположения, которое строится по схеме «возможно, что…».Во-вторых, сама нормативная природа фикции свидетельствует о том,что к ней не применимы семантические (гносеологические) значения истинности и лжи.

Юридическая фикция имеет прагматическое значение, а логической основой юридической фикции являются суждения деонтического типа. Поэтому оценка юридической фикции может быть лишь в терминах «эффективно» - «неэффективно», «полезно» - «бесполезно», «целесообразно» «нецелесообразно» и пр., но не в терминах «истина» – «ложь».Поэтому, говоря о нормативном подходе к юридической фикции, следует подчеркнуть эвристическую значимость точки зрения А.Ф. Черданцева,который обосновывает положение о юридической фикции как о норме, решении правоприменительных органов с особым содержанием, которые в силу своей нормативности предписывают считать несуществующие жизненныеобстоятельства существующими и наоборот, обладают деонтическими характеристиками, что и позволяет им реализовывать свою регулятивную функцию.

Другими словами, юридические фикции – это модальные высказываниядеонтического типа. Юридическими же фикции становятся только в силу того, что приобретают нормативно-юридическое значение.Анализируя особенности нормативного подхода к проблеме юридической фикции, автор настоящего исследования не склонен к утверждению отом, что узкий и широкий подходы к ее интерпретации не имеют права насуществование в арсенале средств изучения этого правового явления. Помнению автора, каждый из этих подходов обладает своим преимуществом,выделяя соответствующие признаки юридической фикции, что обладаетнесомненной важностью для ее изучения.

Позиция автора заключается в том,что абсолютизация данных признаков, их сведение к наиболее существенным70характеристикам юридической фикции может вести к неполному раскрытиюее юридической природы, выражающегося, с одной стороны, в суживании еепонятия до частных проявлений в нормотворческой и правоприменительнойпрактике, а с другой стороны, в его расширении, выходящего за пределысобственно юридических явлений. В этом смысле нормативный подход болеепоследователен в решении исследовательской задачи, более полно раскрываяюридическую природу юридической фикции, обобщая частные проявления вее нормативном определении, не отождествляя юридическую природу этогоявления и ее проявление с функционированием на уровне нормотворчества,правоприменения и правореализации, и суживая объем данного понятия,ограничивая его исключительно юридической природой.Так, позитивным результатом применения нормативного подхода может быть признана его критериальная роль в разграничении таких явлений,как фиктивность, фикции в праве и юридические фикции.