Отзыв официального оппонента (Историко-кодикологическое исследование рукописей Кирилло-Белозерского монастыря XV в)

Отзыв официального оппонента доктора филологических наук Д. 1Ч. Буланина о диссертации Шибаева Михаила Алексеевич» «Историко-кодикологическое исследование рукописей Кирилло-Белозерского монастыри ХУ в.а, представг5енной на соискание ученой степени доктора исторических наук по специальности 07.00.09 — Историографии, источниковедение и методы исторического исследовании Сведения, которыми мы располагаем относительно русской истории допетровских стол~".гнй, за редкими исключениями все почти черна!отея из письменных источников.

Причем. чем дальше мы углубляемся в древность, тем большим оказывается информационная незаменимость этих источников по причине отсутствия каких-либо иных. Между тем, специфика книжной культуры Древней Руси заключается в том, что она была по преимуществу монастырской культурой. С другой стороны, парадоксальным образом, мы не располагаем достоверными сведениями о существовании на территории Руси, в первые четыре столетия после ее крещения, сколько-нибудь знач5гтельных объединений иноков!Киево-Печерский монастырь проходит по отдельной статье). Есть основания думать, что таковых и не бьшо, что монас5зярскаЯ культура бь5ла у нас на первых порах рас~ворена в миру, а 5шчальные робкие попыт~и институционализации коллективов черного духовенства связаны с монашеским возрождением Х!Ч в,, начавшимся на Балканах, но докатившимся до нас не ранее эпохи Сергия Радонежского и его учеников.

Зато потом, в течение нескольких десятилетий, монастыри с поразительной быстротой выросли по всей территории Северо-Восточной и Северной Руси. Одновременно с монастырями складывались и монастырские библиотеки: таково объяснение, почему объем циркулировавшей у восточных славян книжной продукции взрывообразно увеличивается с началом ХУ в.

Однако на пути к изучению монастырской книжной культуры ХЪ! в. Возникает объективная трудность: распыление с течением времени библиотек болыпинства тогдашних монастырей, а часто и гибель их книжной казны. Достаточно 1>епрезентативнымн лля этого столетия можно признать только два книжных собрания, уцелевших до нашего времени с относительно небольшими потерями — Троице-Сергиева н Кирилло-Белозерского монастырей. Этим обстоятельством определяется выбор объекта для диссертационного исследования М. А, Шибаева, посвященного рукописям Кирилло-Белозерского монастыря ХЧ в. Выбор, как ясно из сказ55нного, чрезвычайно удачный. Каковы были книжные фонды двух названных монастырей? По расчетам автора диссертации, опирающегося на сообщение Ефросина Белозерского, во второй половине ХЧ В.

в Троицком монастыре было примерно триста, а в Кирилловом - примерно двести пятьдесят рукописных книг 1С. 37-38), Важно однако подчеркнуть, что предметом исследования в диссертации является инках не состав библиотеки и номенклатура произведений, включенных в библиотечные книги. Это была бы важная, но вполне традиционная книговедческая работа. Соискатель же предлагает совершенно новаторский подход к матерна!!у, который можно условно назвать кантропологией монастырской книжной культуры».

Дело в том, что кирилловская, как и другие монастырские библиотеки, комплектовалась разными путями— какие-то книги покупались на стороне готовыми илн заказывались для изготовления в соседних обителях, какие-то поступали в виде вкладов от богомольцев нз разных концов Русской земли. Но основной массив все-таки изготавливался в стенах монастыря силами братии !хотя монастырские писцы, случа55ось, В сВою очередь, работали по '!ужим закз:!ам), н один только этот раздел монастырской библиотеки интересует автора диссертации «ср.

с. 427- 428). Более того, автор по возможности отвлекается от содержания книг — то, на чем бьцю сосредоточено внимание его предшественников !с. 17, 31). - он рассматривает книгу как материальный предмет, т. е. представляет ее как некую вещь, наделенную определенной совокупностью коликологическнх призна~~~, Однако ~аким, с позволения сказать, анатомическим разрезом каждой отдельно взятой книги дело не ограничивается.

Материальный предмет не изолируется от людей как субъектов истории, поскольку книги соотносятся с деятельностью монасть5рских пнсцоВ и книжникоВ, с ясно Вь5раженныы индивидуальным стилем письма каждого, пускай они сплошь и рядом не известны даже по имени. В итоге нам предлагается история книжного дела за первый век существования Кириллова монастыря, не разделяющая человека и плоды его творчества, то именно, что я назвал «антропологией монастырской книжной культуры».

Сам по себе скрупулезный кодикологическнй анализ какого-то манускрипта или даже группы манускриптов не является открытием„новаторство диссертанта заключается в системном подхода — в том, что он подверг комплексному анализу исторически сложившееся собрание книг, труды нескольких поколений книжников, подвизавшихся в Кирилло- Белозерском монастыре, В этом смысле исследование Шибаева является беспрецедентным (по крайней мере, применительно к ХЧ в.), а выводы автора имеют самое широкое значение, существенно расширяя наши знания о книжной культуре целой эпохи, а в некоторых аспектах и о древнерусской книжной культуре как таковой. С отдельными умозаключениями диссертанта позволительно не соглашаться, но игнорировать их уже не получится.

Чтобы оценить масштабы проделанной работы, следует добавить, что она полностью базируется иа рукописном материале, поскольку собрание рукописей Кириллова монастыря «ядро древней библиотеки). хранящееся в Российской национальной библиотеке, остается неопнсанньп«, отсутствует описание н большинства кирилловских рукописей, оказавшихся в других собраниях. К тому же, стандартные описания, сводящие до минимума внепшюю характеристику ~олекса, мало помогают в решении задач, поставленных перед собой соискателем. Композиция диссертационного исследования Шибаева представляется разумной и соответствующей целям, которые преследует автор.

Открывается рабо.га традиционным историографическим обзором (гл. 1), достаточно кратким, поскольку, за единичными исключениями, предшественники диссертанта привлекали кири повскне рукописи для решения частных вопросов. К учтенным здесь трудам стоило бы, пожалуй. добавить для полноты библиографии изданную в двух томах в Лилле (1995 г.) диссертацию М. 1 укас-Буто 1'М. Тоцсаз-Вошеац), посвященную разным аспектам истории Кирилло-Белозерского монастыря Х1Ъ"-ХУ1 вв., в том числе монастырской книжности.

Очень важна для прампьного понимания дальнейшего изложения гл. 2, описывшощая разработанную автором оптимальную методику кодикологической характеристики рукописей, Наиболее значимыми составляющими этой характеристики признаются сведения о «писцовых манерах» 1термин, на котором настаивает автор, позволяющий учитывать то, что один писец мог использовать несколько вариантов почерка) и о филигранях на использованной в рукописях бумаге.

По материалам кнрилловских рукописей составлен бьш банк данных, учитывающий все встречающиеся в этих рукописях «писцовые манеры», а также банк данных с рисунками филиграней, дгш максимально точной фиксации которых конструирована специальная установка, копирующая рисунок в инфракрасном диапазоне. Собранные данные позволили исследователю привлечь к изучению, в числе прочих, кодексы, в которых нет никаких дополнительных указаний на их происхождение из Кириллова монастыря. 1"л.

3 посвящена уникальному для ХУ в. документу — трем описям монастырской библиотеки, читающимся в сборнике киригцивского инока Германа Подольного. Первая опись — инвентарная, она учитывает 212 единиц, в ней указывается только название и формат рукописи, иногда еще имя ее прежнего владельца.

Две другие описи — «черняк» и беловнк - заведомо неполные, не доведены до конца, зато в них сделана попытка раскрыть содержание сборников: «черняк» охватывает 40 единиц, нз них в беловик перешло только 22 единицы, но и последнем прибавилось описание еще двух книг, пропущенных в «черняке». Описи издал Н, К, Никольский. Полемизируя со своим предшественником, Шибаев убедительно доказывает, что на деле «черняк» не мог служить единственным источником для составителя беловнка. Датируя описи 1430-ми и .„ученый предполагает, что составление их могло быть связано с переходом монастыря под юрисдикцию московского князя 11486 г,) и назначением тогда же нового игумена Венедикта.

Описи служат важным подспорьем для реконструкции монастырской библиотеки, в том числе для опознания книг, изготовленных монастырскими писцами, трудам которых и гюсвящена диссертация. Ее автору, вслед за Никольским, удалось 2 разыскать в современных хранилищах около трети рукописей, отразившихся в описях ХУ в. Следующие три главы 1гл. 3-5), идущие одна за другой в порядке хронологии разбираемого материала, являются центральными в обсуждаемой работе: именно в них представлено подробнейшее кодикологическое описание всех идентифицированных ученым рукописных книг, созданных (в основном) в стенах монастыря, а гланое - силами монастырских книжников. Описания сопровождаются оригинальными схемами, наглядно показывающими анатомическое строение каждого кодекса с учетом всех его атрибутов. В гл.

3 речь идет о книжниках и рукописях времен основателя монастыря святого Кирилла Белозерского, в гл. 4— о книжниках и рукописях 1430-1450-х гг., в гл. 5 — о книжниках и рукописях последней трети ХУ в.; особенное внимание, разумеется, обращено на книжное наследие знаменитого Ефроснна Белозерского. В заключении, опираясь на полученные в ходе работы результаты. автор сравнивает организацию книжного дела в Кирилло-Белозерском монастыре ХУ в.