Диссертация (Представления о святости в официальной католической мысли второй половины XIII века), страница 38

Однако, зная, что «вовремена Пифагора мудрых называли «sapientes»»573, Иоанн вовсе не избегаетименовать так язычников. Третью часть «Полезной беседы о жизниизвестных философов» он посвящает семи античным sapientes 574 , а напримере Сократа (который, как известно, не считал себя мудрым)демонстрирует пути достижения мудрости: нужно быть смиренным искромным,отказыватьсяотбогатства,пренебрегатьоказываемымипочестями и так далее575.Для многих схоластов мудрость, sapientia, была высшей формойдоступного человеку знания, созерцанием божественного.

Например, ИоаннСолсберийский писал, что для достижения мудрости, располагая присущейдаже животным способностью чувствовать (sensus), памятью (memoria) ивоображением (imaginatio), человек, наделенный разумом (ratio) и речью(sermo), должен прилагать усилия, чтобы суметь сформировать свое мнение(opinio) и, подкрепив его верой (fides), знанием (scientia) и пониманием(intellectus), стяжать мудрость (sapientia) 576 . Иоанн использует еще одну570Breviloquium de sapientia. Fol. 217r.«Sapientia a sapore».

«Совершенная мудрость представляет собой правильную оценкувещей с истинным ароматом и мудр тот, кто различает этот аромат» (Breviloquium desapientia, V).572Bernardus. Super Cantica Canticorum, LXXXV.573Compendiloquium. Fol. 179r.574Солону, Анаксагору, Диогену, Сократу, Платону, Аристотелю и Пифагору.575Compendiloquium. Fol. 186r.576Bloch D. John of Salisbury on science and knowledge // A Companion to John of Salisbury /Ed.

by Christophe Grellard and Frédérique Lachaud. Leiden & Boston, 2014. P. 289.571164категорию, премудрость (philosophia), которая, как представляется, в егоиерархии расположена выше, чем «обычная» мудрость.Понятие«sapientia»Иоаннвключаетвсвоесамоелюбимоеопределение премудрости (philosophia): «премудрость - это любовь кмудрости» (philosophia est amor sapientie)577.В сущности, это определение является переводом греческого словаφιλοσοϕια, «любомудрие», на латинский язык. Граница между мудростью ипремудростью в понимании Иоанна Уэльского не всегда очевидна, потомучто иногда он использует одинаковые обороты для описания этих понятий578,а подчас даже использует их как синонимы (так, например, шестая глава«Полезной беседы о жизни известных философов» называется «О пользепремудрости и об управлении человеческой жизнью» (De philosophie utilitateet regimine vite humane), однако в тексте этой главы Иоанн неоднократноиспользует термин «sapientia» и утверждает, например, что именно онапризвана устроить человеческую жизнь).

Особенно легко Иоанн ставит знакравенство между этими понятиями, когда говорит о мудрости святых иОтцов Церкви: «[...] ибо удивительна мудрость, то есть философияназванных отцов» (mira ergo sapientia sive philosophia predictorum patrum)579.Философия, по Иоанну, - это самая сложная и совершенная издоступных человеку форм знания, «наука наук, учение учений» (ars artium,disciplina disciplinarum)580, «благороднейшее знание благороднейших вещей»(nobilissima scientia nobilissimarum rerum)581. Премудрость античныхмудрецов Иоанн описывает как священное знание, стремление к которому577Определение весьма распространенное, его можно встретить и у Цицерона (Cicero.

DeOfficiis 1. 153), и у Сенеки (Seneca. Epistulae morales. 89. 7. 1), и у Исидора Севильского(Isidorus Hispalensis. Etymologiae. II. 24. 3), и у многих других авторов.578Так, премудрость он называет «познанием божественных и человеческих вещей»(divinarum humanarumque rerum cognitio) - ср. с приведенным выше определениеммудрости.579Breviloquium de sapientia. Fol. 218v.580Communiloquium. Fol. 135r.581Compendiloquium. Fol. 172r.165требовало такого же самоотречения, как служение монахов христианскомуБогу; так, например, древние философы должны были отринуть все плотское(omnes carnales delitias abdicarunt)582. Занятие философией способно избавитьдушу от печали и зла, укрепить слабый разум, исцелить больной иподготовить душу к добродетельной жизни 583 .

Кроме того, она можетисправлять нравы (eius finis est correctio morum) 584 . Поэтому настоящийфилософ (к которым Иоанн относит Фемистокла, Сократа, Сципиона,Катона, Одиссея (sic!) и многих других) должен вести себя примерно так же,как ведет себя проповедник: ему следует алкать знания и стремиться кучению, быть искренним в своих деяниях и врачевать человеческие нравы585.ВыводыТаким образом, три выделенные Иоанном Уэльским формы знаниясоотносятся следующим образом: наиболее приземленной и прагматичной изних является scientia, доступная любому человеку.

Sapientia, которая такжебыла присуща в том числе языческим мудрецам и правителям древности,требует от желающего его достичь определенных моральных усилий ивознаграждает алкающего ее пониманием того, что такое добро и зло, ипозволяет стремиться к добродетельной жизни. Philosophia же, котораяподчас сливается с sapientia, делает снискавших ее язычников почти столь жеправедными, как христиане, которые ей обладают.Однако Иоанн отказывает даже самым мудрым язычникам в праве наспасение, сохраняя при этом веру в нравственную пользу от знакомства сназидательными примерами из их жизни. Доказывая (прежде всего – самомусебе) правомерность использования exempla из жизни античных мудрецов впроповедях, Иоанн использовал к нескольким типам аргументов.

Во-первых,он ссылался на авторитет Отцов Церкви и признанных теологов, цитируя582Compendiloquium. Fol. 174v.Compendiloquium. Fol. 175r.584Compendiloquium. Fol. 177r.585Compendiloquium. Fol. 179r.583166высказывания древних философов опосредованно, из вторых рук, или простоуказывая место, в котором, например, Блаженный Августин ссылается на туже историю. Во-вторых, он утверждал (не без известного лукавства)586, что ктому времени, когда он взялся за перо, существовало уже больше количестводидактическойлитературы,черпающейназидательныепримерыисключительно из Библии, Иоанну же хотелось добавить что-то новое587.

Втретьих, следуя тезису Августина о том, что, исходя из цели деяния, можноустановить,являетсялионодобродетельным,Иоанн«доказывал»добродетельный характер поступков, описанных в приведенных им exempla,«доброй» мотивацией: например, стремлением принести пользу (utilitas) илидостичь почета (honestas)588.586К тому времени, когда Иоанн взялся за перо, цитаты и комментарии на сочиненияязыческих философов стали неотъемлемой частью картины мира и литературногонаследия, например, представителей влиятельной Шартрской школы (об этом см.Воскобойников О.С. Право на миф.

Введение в поэтику Шартрской школы. С. УКАЗАТЬ).Петр Абеляр был хорошо знаком с философией платоников (немалую часть сведений окоторой он получил из сочинений Блаженного Августина - см.: Gregory T. Abélard etPlaton // Studi medievali. № 13. 1972.

P. 539-562), его ученик Иоанн Солсберийскийпочтительно относился к Пифагору и Сенеке (об античных exempla в «Поликратике» см.:von Moos P. Geschichte als Topik. Das rhetorische Exemplum von der Antike zur Neuzeit unddie historiae im ‘Policraticus’ Johanns von Salisbury. (Ordo. Studien zur Literatur undGesellschaft des Mittelalters und der frühen Neuzeit 2). Hildesheim, 1988) и так далее.587О том, как на рубеже XII и XIII веков изменилось восприятие новизны и как этосвойство приобрело положительную окраску, см.: Smalley B.

Ecclesiastical attitudes tonovelty c. 1100-1250 // Smalley B. Studies in medieval thought and learning from Abelard toWyclif. London, 1981. P. 97–120.588Breviloquium de virtutibus // Johannes Guallensis. Summa de regimine vite humane. F. 259r.167ЗАКЛЮЧЕНИЕНастоящее исследование призвано реконструировать представлениятворцов «официальной католической мысли» второй половины XIII века освятости и вписать их в богословский и философский контекст этогопериода.Проведённый в диссертации анализ разных типов источниковцерковногопроисхожденияпозволилнюансироватькажущиесямонолитными воззрения разных представителей клира на феномен святостии выделить различные оттенки официального дискурса. При этом при всемнесходстве изученных подходов нам удалось обнаружить в них сходныечерты; их объединяет общее представление о рациональности, легальностипроцедуры определения святости и признание ценности сопровождающихканонизацию мыслительных процедур.Нам удалось констатировать, что святых, канонизированных во второйполовине XIII в., объединяет ряд общих черт, которые особенно яркопроступают в сравнении с персонажами, канонизированными в первойполовине столетия.

Эти черты относятся как к личным качествам реальныхисторических персонажей, так и к свойствам, посмертно приписанным импосле канонизации.ПапыотИннокентияIVдоБонифация VIIIявственноруководствовались политическими интересами, отбирая заслуживающихканонизации кандидатов. Канонизации удостаивались те, кто оказывалСвятому престолу поддержку в борьбе с Гогенштауфенами (КлараАссизская), искоренял ереси (Петр Мученик), участвовал в крестовыхпоходах (как Людовик IX) и боролся за независимость епископов от светскойвласти (Филипп Буржский).