Мотрошилова Н.В. (ред.) - История философии Запад-Россия-Восток.Книга 1-2000 (Н.В. Мотрошилова - История философии Запад-Россия-Восток. В четырех книгах (2000)), страница 8

Эта маленькая житейская картинатолсе по-своему характерна для жизни античного общества.Мифология и пред-философияБросается в глаза связь древнегреческой философии с мифологией. Сказанное относится не только к милетской школе, но и к болеепоздним философским учениям, например к философии пифагорейцев, элеатов, Платона. Мифологическая форма внутренне спаяна именно с начальными этапами пред- и собственно философствования.

Мифология была первой попыткой абстрактного объяснения, ответа навопрос: почему, в силу каких причин, под влиянием чего или изчего возникло все существующее? Иными словами, в древнегреческихмифологических или полумифологических текстах постепенно32накапливались сведения объективного характера и предпринималисьпервоначальные попытки объяснения мира.

Так, Гесиод написал поэму«Теогония», что означает "происхождение богов". Хорошо известныпоэмы Гомера. В греческой литературе мощный пласт образует мифологическая поэзия, а это по существу своды опоэтизированных мифов. Мифы прежде всего содержат житейские знания и историческиесвидетельства. Но, например, в сочинениях Гесиода раскрываются мысли человека, который пытается осознать не только то, что он непосредственно наблюдает и переживает. Его, как и многих греков, волнуют весьма отвлеченные вопросы, на которые он сам не мог датьответ, но которые уже не мог не поставить. Например, вопрос: откудавозникли, как родились боги? Постановка этого вопроса уже не чисторелигиозная. Так в пределах самой мифологии появляются мысли огенезисе богов.

А они по существу перерастают в рассуждения о генезисе мира. Таким образом, в поэмах Гесиода ставится проблема рождения мира из первоначального хаоса, рождения под знаком объединения противоположностей. Обращаясь к Музам, автор поэмы спрашивает:Скажите, как родились вначале боги и земля,И реки, и беспредельное Море, бушующее волнами,И сверкающие звезды, и широкое Небо — горе,И как распределили богатство, и как разделили почести,И как впервые заняли складчатый Олимп.Об этом скажите мне, Музы, чьи жилища на ОлимпеС самого начала, и скажите, что из них возникло первым.(Теогония, 105; 110, 112)Музы отвечают: „перво-наперво возник Хаос, из Хаоса родились'широкогрудая' Гея (Земля) и 'туманный' Тартар, и Эрос ('прекраснейший среди бессмертных богов'); из Хаоса же родился Эреб (Мраки Ночь)". Далее излагается подробнейшая версия поочередного возникновения богов, а заодно и природных явлений, стихий.

Мифологическая история возникновения мира доводится до того состояния,когда возникшие боги начинают совершать те или иные поступки, "вмешиваться" в жизнь людей. Тут кончается поэма Гесиода. Но в этомпункте — где боги уже "воздействуют" на людей — начинаются поэмы Гомера.Для последующего возникновения философии существенно то, чтоуже поставлен вопрос о рождении мира, небесных тел, земных инебесных стихий. Человек бросает взгляд на мир в целом, пытаетсяпредставить себе и его рождение, и его единство.Мифология уже создала несколько типических объяснительныхконструкций. На некоторые общие структуры мифов и стало впрямуюопираться первоначальное греческое философствование.

Например, вдревних мифах, в том числе, как мы убедились, у Гесиода, есть идеяо первоначальном Хаосе, из которого возникает Земля и в какой-то33момент рождается Мировой океан. Идея о Мировом океане — коренная для мифологии. Во многих мифах, западных и восточных, тожеесть такая идейная конструкция: мир как бы рождается, появляетсяиз еще более обширной водной стихии. Водная же стихия считаетсяизначальной.

Правда, предполагается, что в более поздние времена отогромного Мирового океана остаются только какие-то его части. Новода по-прежнему и навсегда считается первоистоком всего существующего. Кто бы ни был Фалес, для его философии мифология далапочти готовую структуру, на которую мудрец опирается, но все же,перетолковывая ее, использует не чисто мифологическим образом.И здесь самое время задаться вопросом: почему и в каком смыслефилософ уже не является создателем и потребителем мифа, хотя он,как и всякий грек, в своей повседневной жизни окружен мифологией;более того, во многом в языке, образах, способах мышления — несвободен от мифологии? Миф объясняет данное событие в природеволей божества.

Причина как бы "выводится" за пределы самой природы — перемещается в иную, занебесную область, вверяется богам.Неверно было бы преуменьшать значение такого хода мыслей и дляфилософии. Ведь "отделение" причин от вещей — процедура мысли,которая пролагает путь более абстрактному осмыслению истоков, первоначал, т.е. пролагает путь философии и науке.

Но от такого религиозного (теологического в широком смысле, т.е. сводящего причины кволе, промыслу Бога) объяснения философия обязательно должна отталкиваться, уходить. Ведь "отрываться" от богов, как бы "усыплять"их наблюдение и попечительство за отдельным человеком для мифологически ориентированного грека было поначалу просто невозможно. Об этом красноречиво повествует Гомер (Илиада, XIV; 245) устами божества, "ответственного" за сон, усыпление:Кого-нибудь другого из вечносущих боговЯ бы легко усыпил, будь это даже потоки рекиОкеана, который всем — прародитель...Но к Зевсу, Кронову сыну, я не смею приблизиться,Ни усыпить его — разве только он сам велит.Философия как раз и начала свое обращение к самой природепрежде всего с "потоков реки Океана", где все же было легче "усыпить" божества.

Для древнего мира это было делом чрезвычайно трудным. Серьезный шаг вперед, который делает она в своем процессеосвобождения от мифологии, заключается в возвращении самой природе причины того, что в ней, в природе и с нею, с природой происходит.Мифология, как уже говорилось, фактически поставила интереснейшие вопросы: из чего все рождается и во что все разрешается? Чем всесуществующее управляется? Где первооснова всего? Философия же,в определенном смысле заимствовав сами вопросы у мифологии, религии, сформулировала их в более "чистой" форме. Самое же существенное — она стала отвечать на более "чистые" вопросы с помощью2 История философии, кн. 134учения о первоначале, А первоначало мыслилось как нечто в принципе единое с природой. Основной вывод: в отличие от мифологии ирелигии сама природа, а не что-то внеприродное, у первых древнегреческих философов становится причиной всего того, что происходит вприроде и с природой.Пред-наука и любовь к мудростиПри изучении исторических свидетельств о древнегреческих мудрецах исследователи сталкиваются и с такой противоположностью: ктобыли они — "ученые" или "философы"?Оба слова не случайно взяты в кавычки: говорить о греческихмыслителях, в особенности о первых, например о Фалесе Милетском,именно как об ученых и философах можно лишь с большой натяжкой.Какие научные знания приписываются Фалесу? Как уже говорилось,ему приписывается (Цицероном и другими авторами) предсказаниесолнечного затмения (5; 106).

Но, во-первых, многие сомневаются,что Фалес действительно смог такое предсказать. Другие авторы допускают, что Фалес мог предсказать затмение, но считают это предсказание скорее не научным, а практическим. Ведь и до него некоторыелюди предсказывали затмения, наблюдая известную повторяемостьявлений, делая некоторые практические астрономические расчеты.Правда, Фалесу Милетскому приписывают (Диоген Лаэртий и др.)серьезные астрономические труды: «О солнцевороте», «О равноденствии» (1; 100). Ни одной строчки из них, однако, до нас не дошло вподлинниках.

Есть только переложения. Но существование подобныхастрономических трудов у Фалеса вполне вероятно. (К тому времениполу практические, полунаучные сведения астрономического характера были уже довольно обширны.) В них, например, могла идти речь оприменении астрономических знаний к морскому делу. Вполне возможно, что Фалес написал некую «Морскую астрологию», обобщивопыт мореплавателя и купца, который он накопил, путешествуя наВосток, в частности в Египет.Известно, что первые греческие мудрецы ездили за знаниями вЕгипет. Не вызывает сомнения восточное происхождение греческогосвода астрономических знаний. Историки, доксографы (Плутарх, Иосиф Флавий, Ямвлих), более поздние исследователи документальноподтвердили это (11; 108).

Но что нового внесли греки в эти знания,в особенности астрономические? Ведь и финикийцы, и египтяне ужедостаточно широко применяли имеющийся у них свод астрономическихзнаний и к мореплаванию, и к земледелию, и к другим областям человеческой практики. Вполне возможно, что Фалес, путешествуя, попали в Финикию (есть даже предположения, что Фалес был финикийцемпо происхождению, хотя большинство исследователей все-таки сходятся на том, что он был милетец).

Из финикийской и египетскойастрономии в те столетия уже было известно, как ориентироваться в35море по звездам. Научившись всему этому у финикийцев, греки существенно упростили и усовершенствовали ориентирование движения кораблей по звездам. Сосредоточение мысли Фалеса на теме моря извезд исследователи не без оснований возводят именно к практикемореплавания, где знания или имели практический, эмпирический характер, или приобретали вид преднаучных фантазий.В связи с астрономией накапливались и иные знания, появилисьновые проблемы и темы. Например, уже у финикийцев, египтян игреков произошло изменение календаря. Раньше был в ходу лунныйкалендарь, но постепенно наметился переход от лунного года, от лунного цикла на солнечный цикл, на так называемый солнечный год.Как раз в эпоху Фалеса Греция вместе с другими ближайшими к нейрегионами цивилизации перешла уже и к близкому современному делению года на месяцы, дни, т.е.

перешла к солнечному календарю. Ичасто накопление такого рода знаний связывается с именем Фалеса.Вот свидетельство Апулея: „Фалес Милетский, несомненно самый выдающийся из тех знаменитых семи мудрецов (он ведь и геометрии угреков первый открыватель, и природы точнейший испытатель, и светил опытнейший наблюдатель), малыми линиями открыл величайшиевещи: круговороты времен года, ветров дуновения, звезд движения...громов дивные громыхания; планет (sidera) извилистые пути, Солнцагодичные повороты... а также [объяснил] нарождающейся Луны прибывание, стареющей — убывание, затмевающейся — преграды.

Малотого, уже на склоне старческих лет он придумал божественный расчет[« пропорцию, ratio], относящийся к Солнцу, [вычислив] сколько разсвоей величиной [= диаметром] Солнце меряет ту окружность, которую пробегает..." (19; 112-113).

Это свидетельство, скорее всего, приписывает легендарному Фалесу свод знаний, накопленный в ту отдаленную эпоху разными людьми.Вполне возможно, однако, что в астрономических сочинениях Фалеса уже по-новому обсуждался вопрос о светилах и планетах. Ондавно занимал греков, да и не только их. Модель космоса формировалась постепенно, но ко времени Фалеса, очевидно, Космос уже былразделен на семь кругов. В эпоху Фалеса в астрономических знанияхфигурировали те планеты, которые впоследствии получили названияЛуны, Солнца, Меркурия, Венеры, Марса, Юпитера и Сатурна.

Астрономические сведения практического плана и толка уже соединялись с более абстрактными рассуждениями о планетах. Например,обсуждался вопрос, какой формы планеты. Казалось бы, понаблюдавза Солнцем или за Луной, можно было легко ответить на этот вопрос:раз видится диск, значит, мы видим заполненную чем-то телеснымокружность. Следовательно, можно предположить, что планеты имеют форму шара. Аналогичными могли быть представления о Земле:рассуждая о шарообразной форме других, видимых глазу планет, оправданно заключить, что и Земля имеет форму шара.