Диссертация (От эпистемологии власти к онтологии тела - социально-философский анализ), страница 15

Маркс, во многом претерпевший его влияние,но занявший противоположную позицию по вопросу понимания власти: полагая, что государственная власть может быть как разрушительной (если она находится в руках буржуазии), так исозидательной (если она служит интересам пролетариата и находится в руках его временного руководства), Маркс настаивал на неизбежности так называемого «переходного периода», которыйдолжен наступить после революции и продлиться до момента, когда необходимость в государствеестественным путём сойдёт на нет. Эта идея представляла собой основной камень преткновенияне только между Прудоном и Марксом, но и между всеми последующими поколениями анархистов и марксистов. Впоследствии наиболее метко её сформулировал С.

Фор в своей работе «Мировая скорбь. Опыт независимой философии»: «Социалисты-государственники видят начало злав принципе «частной собственности»; независимые социалисты (то есть анархисты – прим.М.Д. Рахманиновой) находят его в принципе власти»100.Прудон, напротив, был убеждён, что государство не может отказаться от господства и стать«лишь средством», поскольку оно само есть форма власти, а значит, оно заведомо содержит в себепотенциал бюрократии и авторитаризма.

Для Прудона единственная допустимая власть — это«власть» знания, способного формулировать легитимные законы: «Главная, решающая идея этойРеволюции, чтобы в результате не стало больше власти ни в церкви, ни в государстве, ни в земле,Фор С. Мировая скорбь. Опыт независимой философии. – СПб.: Типография издательства«Общественная польза», 1906, с.311.10056ни в деньгах. Таким образом, мы хотим сказать тем, кто ничего не видит, тем, кто ничего не понимает, о согласии интересов каждого с интересами всех, тождестве суверенитета коллективного исуверенитета индивидуального»101.Через эти наблюдения Прудон первым в истории политической мысли подошёл к проблематизации феномена бюрократии, задавая тем самым горизонт для её дальнейших критиков: например, для М.

А. Бакунина, Э. Малатесты, Ф. Кафки, В. М. Волина, М. Фуко, З. Баумана, Д. Гребераи других. Согласно П.-Ж. Прудону, даже демократическое государство не в силах избежать этойучасти: «если бы народ, в самом деле, был настолько суверенен, как это провозглашается в демократическом государстве, тогда откуда было бы взяться управляющим и управляемым? Государство идентифицировало бы себя с народом, то есть исчезло бы. Система представительской демократии на деле очень отдалена от того, чтобы обеспечивать защиту народа.

Всеобщее избирательное право — только маска, за которой скрывается всё та же деспотическая власть государства, которая основана на банках, полиции и армии»102. Несмотря на это убеждение, П.-Ж. Прудон — каки многие другие теоретики анархизма (например, М. Штирнер и М. А. Бакунин) — полагал, чтодемократия всё же лучше монархии, и представляет собой несомненный прогресс по сравнениюс ней, поскольку при этом режиме, по крайней мере, формируются новые институты, способствующие развитию гражданского самосознания и выходу в поле публичного высказывания.

В этомсмысле можно сказать, что в борьбе против власти он проводил чёткую демаркационную линиюмежду тактикой и стратегией.И всё же в ряде вопросов П.-Ж. Прудон оставался крайне непоследовательным, чем немалоразочаровывал своих единомышленников, в частности А. И.

Герцена: «Не любит романский мирсвободы, - писал он с горечью, - он любит только домогаться ее; силы на освобождение он иногданаходит, на свободу – никогда. Не печально ли видеть таких людей, как Огюст Конт, как Прудон,которые последним словом ставят: один – какую-то мандаринскую иерархию, другой – свою каторжную семью и апофеозу бесчеловечного «Pereat mundus – fiat justitia!»»103. А. И.

Герцен недо-Цит. По: Шубин А. В. Социализм. «Золотой век теории». - М.: Новое литературное обозрение,2007, с.183.102Цит. По: Guerin D. Anarchismus. Begriff und Praxis. - Frankfurt am Main: Suhrkamp Verlag, 1967,p.19.103Герцен А. И. Былое и думы В трёх томах. Том 2. – М., Л.: Государственное издательство художественной литературы, 1931, с. 183.10157умевал, как возможно, создав столь блистательное учение о власти, сохранить близорукость к таким важнейшим и, на первый взгляд, явным её аспектам, как семейная власть старшего над младшим и власть мужчины над женщиной. Впрочем, свидетель Парижской Коммуны, политическиймыслитель А. Арну так объяснял подобные противоречия: «Не следует действительно никогда забывать того, что люди, мечтающие об обществе будущего, пытающиеся заложить его основы, родились и воспитались в современном» обществе, традиции, примеры и воспитание которого пустило в нас слишком» глубокие корни для того, чтобы можно было разом отделаться от них»104.Этот взгляд представляется нам вполне справедливым и адекватным для объяснения подобныхпроблем.

Уже Ф. Бэкон замечал, что всякий мыслитель невольно носит в себе пороки своего времени и никогда не в силах до конца освободиться от них105. Не стал исключением и П.-Ж. Прудон,чьи взгляды, несмотря на все явные теоретические недостатки, оказали заметное влияние как наИспанскую республику и русских народников, так и на Парижскую Коммуну и Интернационал.Интернационал возник 28 сентября 1864 года в Лондоне.

Его полное название - Международное товарищество рабочих (МТР). В него вошли как представители рабочих Британии и Франции,так и члены революционных организаций и социалистических течений, в том числе К. Маркс (занявший место лидера централистской фракции после выхода из неё мадзинистов106) и М. А. Бакунин. Последний твёрдо стоял на позициях антицентрализма, утверждая, что коммунизм ведёт кисключительной централизации власти и собственности в руках государства, и потому влечёт засобой только укрепление авторитаризма, а также поддержание порабощения и эксплуатации человека. По этой причине свою позицию М. А. Бакунин обозначал как приверженность коллективизму, и противопоставлял её коммунистической позиции, в которой сохраняется фигура государства107.Крайне важно, что М.

А. Бакунин - вслед за О. де Гуж - продолжил разрабатывать критикуколониальной политики как политики необоснованного господства, чреватого в дальнейшем серьёзными культурными, экономическими и политическими проблемами (и в современности мыАрну А. Народная история Парижской Коммуны. – Петроград: Книгоиздательство «Лучъ»,1918, с.216.105Бэкон Ф.

Новый органон //URL: http://lib.ru/FILOSOF/BEKON/nauka2.txt (дата обращения:09.07.17).106Мадзинисты - последователи итальянского революционера Мадзини, боровшиеся в серединеXIX века за освобождение и национальное объединение Италии.107Цит. По: Guerin D.

Anarchismus. Begriff und Praxis. - Frankfurt am Main: Suhrkamp Verlag, 1967,p.25.10458их действительно наблюдаем) 108. Из этой постановки проблемы впоследствии выросли многочисленные направления деколониальных исследований власти, речь о которых пойдёт в дальнейших главах.Основная полемика между К. Марксом и М. А. Бакуниным велась по поводу так называемогопереходного периода, выборности органов власти, революционного субъекта, диктатуры пролетариата, а также власти капитала и государства.

Центральным в этой полемике был политико-философский вопрос о том, как коррелируют власть, управление и эксплуатация: тождественны ли они,где проходит граница между ними, каково место человека в порядке управления, в порядке властии в порядке эксплуатации? Что именно является приемлемым в так называемый «переходный период»: временное управление, временная власть или временная эксплуатация?Для К. Маркса управление означало «приемлемый» уровень власти, для М. А. Бакунина единственной приемлемой формой социального управления оставалось самоуправление, а всякаявласть и всякое управление понимались как с необходимостью чреватые эксплуатацией.

Как и вполемике с П.-Ж. Прудоном, К. Маркс и утверждал, что государство должно — в первое времяпосле революции - выполнять инструментально-покровительственную роль и помогать рабочемуклассу утвердиться на своих новых позициях. М. А. Бакунин, напротив, полагал, что пока существует государство (и государственная власть), существуют и классы, а пролетариат - не принадлежит сам себе и не может в полной мере стать субъектом политической истории и политическойречи.Тем более он критиковал одобряемую К. Марксом выборную систему: люди, задействованные в организации своей общественной и трудовой жизни только через процедуру выборов, в действительности по-прежнему отчуждены от неё и не могут считаться её участниками, а потому обречены претерпевать политическое только в качестве власти.

Особенно учитывая то, насколькоони поглощены своей работой и повседневными заботами, чтобы разбираться в каких-то вещах,на первый взгляд, даже не касающихся их, и о которых они, к тому же, узнают от институций илиц, преследующих свои собственные политические интересы. Это отчуждение сохраняет подчинённое и пассивное положение пролетариата. Именно с ним в конце XX века Ж. Рансьер будетсвязывать так называемый «конец политического».Цит.

По: Guerin D. Anarchismus. Begriff und Praxis. - Frankfurt am Main: Suhrkamp Verlag, 1967,p.70-71.10859Маркс, напротив, утверждал, что рабочим не просто лучше от патерналистской заботы пролетарского государства, но и что они сами могут избираться в органы власти, не переставая при этомбыть пролетариями — что, по его мнению, лишний раз свидетельствует о выполнимости проектадиктатуры пролетариата, который М.

А. Бакунин считал утопическим, поскольку, меняя место работы с производственного на управленческое, рабочий меняет свой характер и как политическийсубъект. «Государство является, конечно, наиболее сильным из всех акционерных обществ <...>Труд, кредитованный государством, таков основной принцип авторитарного коммунизма, государственного социализма. Государство, ставшее единственным собственником, будет также единственным банкиром, капиталистом, организатором, управляющим национальным трудом и распределяющим его продукты»109, - писал Бакунин.В самом деле, эта проблема в полной мере дала о себе знать в Советском проекте, в рамкахкоторого действительно была сформирована так называемая партийная верхушка, в конечномсчёте уже не являвшаяся пролетарской ни по роду деятельности, ни по роду повседневных практик.