Диссертация (Стереотипные сценарии межличностной интернет-коммуникации (на материале украинского языка)), страница 5

Особую группу в числе таких высказываний составляют те, произносякоторые говорящий «имеет в виду и прямое значение высказываемого им предложения и, кроме этого, нечто большее» [Серль 1986 в: 195–196]. Такие речевые акты Дж. Серль называет «косвенными». В подобных речевых актах говорящий реально сообщает адресату больше, чем было сказано. Понимание ихиллокутивной силы возможно, по Дж. Серлю, благодаря общим фоновым знаниям, как языковым, так и неязыковым, а также общим способностям разумного рассуждения, подразумеваемым говорящим у адресата [Серль 1986 в: 197].То есть отчасти Дж.

Серль принимает концепцию П. Грайса о принципе кооперации, хотя и отвергает существование постулатов, входящих в него [Серль1986 в: 197; Грайс 1985: 217−237]1.Хотя теория речевых актов предлагает удобную модель анализа отдельногорепликового шага (того, что сказано одним говорящим), она не описывает более пространные формы коммуникации, т.е. не моделирует систему, состоящуюиз последовательности репликовых шагов (того, что говорится разными говорящими, диалога).

Более широкую структуру описывает теория речевых сценариев, к созданию которой подтолкнула возникшая в ходе работы над созданиемискусственного интеллекта теория фреймов. Основоположником теории фреймов является М. Л. Минский, разрабатывавший ее для объяснения «силы и быстродействия» человеческого интеллекта [Минский 1979]. Исходным посыломдля данной теории служит тот факт, что человек, столкнувшись с новой ситуацией, обращается к хранящейся в его памяти структуре данных (образу, «фрейму») и видоизменяет его таким образом, чтобы «подогнать» его под новую си-1Подробнее о принципе кооперации и постулатах речь пойдет в следующем разделе.22туацию.

Таким образом, во фрейме заключен образ стереотипной ситуации,представление о ее возможных причинах и последствиях. Фреймы организуются в сложные иерархические системы. Сами системы фреймов объединяются«сетью» поиска информации. Если детали одного фрейма совершенно не соответствуют ситуации, то происходит выбор другого, более подходящего ситуации фрейма.Когда отыскать в памяти пригодный для данной ситуации фрейм не удается,происходит возникновение нового.

Как полагает М. Минский, новый фрейм(система фреймов) возникает из двух и более старых с последующим редактированием. Однако новые фреймы не строятся по заранее известному сценарию,неудовлетворенные требования осознаются человеком в процессе видоизменения несогласующихся элементов. Существует целый класс фреймов, т.

н.«фреймы-паразиты», назначение которых состоит в том, чтобы, присоединяяськ имеющемуся фрейму, видоизменять его. Более того, к одному фрейму могутприкрепляться несколько фреймов-паразитов, не противоречащих друг другу.Модель, предложенная М. Минским, помогает понять, как работает распознавание ситуаций, в том числе и речевых. Однако она сосредотачивается нестолько на общении, сколько на более общих процессах познания, что привелок появлению новой теории, применяющей представление о фреймах и составляющих их шагах и понимающей язык как сознательную, мотивированную деятельность.

Ее автором мы будем считать В. И. Шляхова [Шляхов 2010 а; Шляхов 2010 б], хотя подобные попытки имели место неоднократно и у других исследователей, не предлагавших, впрочем, цельной теории. Также к созданиютеории В. И. Шляхова подтолкнула теория множественности кодов У. Эко[Шляхов 2010 а: 28]. «Говорящий «зашифровывает», вербализует мысль с помощью нескольких кодов. Слушатель в свою очередь должен идентифицировать код и знать правила его интерпретации. Например, слушающему нужнопонимать фонетический, синтаксический, семантический и контекстуальныйуровни устного послания. Для нас важен семантико-контекстуальный аспект23сценарности речевого взаимодействия, поскольку когнитивные действия говорящих направлены на выяснение не только смысла сказанных слов, но и на определение зависимости этих смыслов от конкретной паралингвистической обстановки».

То есть коммуниканты находят для себя каждый раз ответы на вопросы о 1) социальной роли (статусе) собеседника; 2) намерении говорящего(имплицитном значении высказывания); 3) вербальных средствах осуществления высказывания; 4) основной стратегии говорящего (противостояния или сотрудничества); 5) тактиках собеседника; 6) наличии коммуникативных неудач;6) изменении эмоционально-мыслительного состояния коммуникантов послеосуществления высказывания.

Таким образом, в центре внимания теории сценариев находится вопрос, почему то, что хочет сказать говорящий, ему уже известно и становится понятно собеседнику [Шляхов 2010 а: 28–29].В. И. Шляхов предлагает следующее определение сценария: «Это некиекластеры, соединения речевых действий, то есть структуры, вбирающие в себянесколько речевых действий, связанных между собой отношениями зависимости и подчинения.

Эти структуры, поскольку они существуют в коммуникативном пространстве, имеют начало и конец, определенную последовательностьречевых ходов, их наполняет лексико-грамматический материал, другими словами, сценарий больше и сложнее одиночного речевого действия» [Шляхов2010 а: 75].В. И. Шляхов признает существование двойной структуры сценария – эксплицитной и имплицитной. Имплицитная структура сценариев не поддаетсяпрямому наблюдению, это «довербальное существование мысли». Однако еесуществование необходимо для объяснения чрезвычайно быстрой ориентацииговорящих в дискурсном пространстве, предвосхищения речевых поступковсобеседника, прогнозирования ближайшего и отдаленного будущего сценарныхсобытий.

Существование имплицитной структуры сценариев В. И. Шляхов связывает с понятием глубинной структуры Н. Хомского [Шляхов 2010 а: 29].24Сценарии общения оформлены некоторыми границами, а значит – говорящим известны маркеры их начала и конца. Для маркировки границ необходимоиметь представление о целях говорящих. «Речевые цепочки пресекаются в томместе, где достигается или не достигается взаимопонимание меду собеседниками» [Шляхов 2010 а: 30]. Для достижения определенной цели говорящий избирает некоторые стратегии – общий план речевого поведения в рамках сценария,который позволяет прогнозировать будущие коммуникативные события и выбирать наиболее эффективный способ использовать свой коммуникативныйопыт, а в рамках каждой стратегии находятся способы решения конкретныхпошаговых задач общения – это коммуникативные тактики. В реальном общении именно тактики связаны с достижением ближайших целей общения [Шляхов 2010 а: 30-31].В.

И. Шляхов выделяет три основные стратегии: кооперации, доминирования и сопротивления доминированию. Какую из них выбрать для реализациикоммуникативных целей, решают сами говорящие. Например, стратегию доминирования (персуазивности) реализуют, навязывая собеседнику свое видениеситуации: говорящий ссылается на авторитетное мнение, подавляет любые возражения, выражает недоверие к мнению собеседника, проявляет агрессию.Стратегия сотрудничества (кооперации) реализуется, если говорящий убеждаетсобеседника, опираясь на факты, показывая преимущества и недостатки различных точек зрения, ищет компромисс.

Стратегию сопротивления доминированию говорящий реализует том случае, если его не устраивает позиция собеседника, приходится отстаивать свои интересы. Стратегии могут сменять другдруга в зависимости от меняющихся параметров дискурса [Шляхов 2010 а: 31–32].Особо следует остановиться на проблеме социально-личностного содержания сценариев. В.

И. Шляхов отмечает, что не существует принятой структурытех социоличностных параметров, которые влияют на понимание и общение, аполный перечень всех известных параметров создаст слишком громоздкую мо25дель, мало пригодную для использования. Для выделения только релевантныхпараметров В. И. Шляхов предлагает обратиться к учению о коммуникативныхуспехах и неудачах. «Если при анализе сценариев основным вопросом, на который нужно отвечать лингвисту, будет вопрос, какие социоличностные параметры сценария повлияли на удачный или неудачный исход общения, то в ответахна него обнаружатся основные личностные характеристики, психологическиесостояния речевых партнеров, их интеллектуальный уровень и другие переменные, обусловливающие сбои, ошибки, неудачи и взаимопонимание» [Шляхов2010 а: 36–37]. Среди основных причин коммуникативных неудач стоит назватьразличия в убеждениях, верованиях, уровне информированности и эмоциональное состояние коммуникантов [Шляхов 2010 а: 39–48].Для классификации сценариев речевого взаимодействия В.

И. Шляхов прибегает к теории перформативов. Он полагает, что «если есть слова, в данномслучае глаголы, способные называть речевые действия, хотя и существительные могут обладать подобным свойством, то коммуникативные события, составляющие сценарии, можно описать с помощью цепочек перформативов»[Шляхов 2010 а: 68]. Более того, исследователь так продолжает эту мысль: «Если есть перформативы для обозначения речевых действий, как правило, единичных, то, возможно, существуют целые классы слов, которые подходят дляназвания сценариев» [Шляхов 2010 а: 75].Классификацию сценариев В. И.

Шляхов предлагает строить при помощикритериев, разработанных Дж. Серлем для классификации речевых актов. Издвенадцати возможных критериев В. И. Шляхов выбирает пять [Шляхов 2010 а:82–89; Серль 1986 б: 172–176]:•цель данного акта. «Определяя иллокутивные цели, реализуемые всценариях, прежде всего следует иметь в виду, в каком типе общения участвуют собеседники, ведут они унисонный разговор или противостоят друг другу,меняются ли эти цели в ходе реализации задуманных тактик или нет» [Шляхов2010 а: 83].

Понять это можно только, если анализировать сценарий, получив26ший словесное воплощение. Из одного лишь названия сценария нельзя сделатьвывод о его течении.•направление приспособления между словами и миром, соотношениевысказывания и реальности. Реальностью, с которой соотносятся слова, можетбыть материальный вещный мир, коммуникация, сам язык, социальное окружение и поведение человека. Направление приспособления может идти двумя путями: стремление уподобить реальный мир словам или стремление выразитьсловами некое положение реальности.•психологическое состояние. Названия сценариев, как правило, отра-жают общее психическое состояние инициатора общения, редко – собеседника,как минимум это будет представление о положительной или отрицательной«заряженности» сценариев.•энергичность, сила, с которой подается иллокутивная цель. Сценарииможно расположить на шкале по мере нарастания иллокутивной силы.•статус или положение говорящего и слушающего в той мере, в какойэто связано с иллокутивной силой высказывания.

Равенство или доминирование являются значимыми модификаторами поведения речевых партнеров.Особое внимание В. И. Шляхов уделяет соотношению сценариев и непрямой коммуникации. «Сценарии – это открытые структуры, где изначально предусмотрены разные варианты завершения» [Шляхов 2010 а: 91]. «Если бы словажестко детерминировали наше поведение, тогда ни о какой свободе слова исвободе вообще не могло быть и речи. И слушающий, и говорящий заняты выстраиванием смысла в процессе общения, а затем уже проблемой реагированияна слова собеседника.

Адекватность понимания достигается тогда, когда то, чтоимеет в виду говорящий, иллокутивная сила высказывания, ясно осознаетсяслушателем» [Шляхов 2010 а: 91].«Если значение лексико-грамматической структуры в контексте общения ивне его не различаются, то через эту структуру реализуется прямое речевоедействие. Или, другими словами, если высказывание, вынесенное за скобки27общения, то есть рассматриваемое как предложение, не теряет свой смысл, тоэто предложение обслуживает прямой речевой акт» [Шляхов 2010 а: 92]. «Еслипредложение меняет свой «первичный» смысл в коммуникативной среде, топеред нами косвенное высказывание» [там же]. По аналогии с речевыми актамиможно говорить о прямых и косвенных сценариях.