Диссертация («Дневник моих встреч» Ю.П. Анненкова - проблема жанрового синтеза), страница 10

С. 365.Там же.115Там же. С. 370.11451Ранее было упомянуто, что А. Г. Мугурдумова в своей статье116выдвигает предположение, что анненковский «Дневник» с точки зрения жанраможно было бы отнести к литературным портретам. В этом решенииисследовательницаопираетсянаклассификациюмемуарныхжанров,предложенных Т. М.

Колядич, однако в виду ограниченного формата самойработы более подробно этот эпизод освещен не был.В монографии «Воспоминания писателей: проблемы поэтики жанра» Т.М. Колядич117 не только исследует жанровые формы и их многообразие, но ивыявляет историю ихстановления. Представленияосамом понятии«литературного портрета» изменились с течением времени: «Писатели XIXвека рассматривали его как данную в форме мемуарного очерка характеристикуконкретного человека. Поэтому они и называли свои воспоминания осовременниках то статьями, то очерками, не предлагая для них никакогоспециального термина»118. В русской литературе XX в. к жанру мемуарныхпортретов обращались довольно часто, что стало причиной возникновенияцелого ряда «модификаций» этой формы.Особое внимание уделяется тому, насколько значимым стал вклад М.Горького в развитие литературного портрета: «Ряд открытых им принциповстал своеобразной нормой для последующих мемуаристов, определив основныеособенности поэтики жанра119».

Важным наблюдением в этом отношениистановится прием, за счет которого Горький превращал ряд разрозненных«портретных набросков» в галерею «завершенных портретов», - объединяющаявсе портреты идея120. Т. М. Колядич также указывает на следующиесоставляющие «портретов», созданных М.

Горьким: 1) сочетание в однойработе двух точек зрения на изображаемого «героя» — авторской и«устоявшейся»; 2) диалог как основное художественное средство для116Мугурдумова А.Г. Юрий Анненков "Дневник моих встреч": Цикл трагедий // Русское зарубежье – духовныйи культурный феномен. Материалы Международной научной конференции. Часть II. М., 2003. С.119–123.117Колядич Т.М. Воспоминания писателей: проблемы поэтики жанра: Монография. М.: Мегатрон, 1995.278 с.118Там же.

С.76.119Там же. С.77.120Там же.52«раскрытия психологического, нравственного облика121» воспроизводимыхобразов; 3) «героем» такого портрета мог оказаться любой человек (внезависимости от его статуса и рода деятельности), заинтересовавший автора; 4)ощутимое влияние позиции автора литературного портрета на формированиеотношения к изображаемому герою и событиям: «<…> авторский планпортретов Горького необычайно широк: собственно описание порождаетсистему авторских ассоциаций и представлений и завершается своеобразнымкомментарием по поводу конкретных фактов, времени, эпохи. <…> Важнойособенностью литературных портретов Горького является активная роль авторав повествовании. Несмотря на то, что личность портретируемого всегданаходится на первом месте и сюжет определяется движением его биографии,автор при этом не становится лицом пассивным, лишь записывающим то, чтоему довелось услышать.

Он всегда остается активным участником беседы,имеющим свою позицию и защищающим ее122». Созданная Горьким модельсоздания литературных портретов встречается у многих авторов123.Однако «Дневник» Анненкова не соответствует описанной вышежанровой структуре: повествование выстроено как огромное коллажноеполотно, в рамках которого читатель сталкивается с большим числом точекзрения, автор-повествователь довольно дистанцирован, в «Дневнике» наряду сдиалогом задействована масса художественных приемов для создания«объемного литературного изображения» выбранных Анненковым фигур.«Дневник» представляет собой более сложную структуру, и жанровая природаэтой книги воспоминаний вряд ли может быть охарактеризована каклитературные портреты.В связи с тем, что «Дневник» Ю.

Анненкова все же соотносят с жанромдневника, как это делает А. Г. Мугурдумова124, требуется более детально121Там же. С.78.Там же. С.79-90.123Там же.124Мугурдумова А.Г. Юрий Анненков «Дневник моих встреч»: Цикл трагедий // Русское зарубежье –духовный и культурный феномен. Материалы Международной научной конференции. Часть II. М., 2003.

С.120.12253изучить существующие концепции, рассматривающие именно этот тип текста.Точки зрения о природе дневника, о его статусе в кругу текстов-воспоминанийне просто различаются, они порой противоречат друг другу. Добавим, чтоопределенные литературоведческие теории допускают определение жанровойприроды книги Ю. Анненкова именно как дневника.В этом отношении ценным исследованием является работа Е. В.Глуховой125, представившей иной взгляд на современное состояние изучениядневникового типа текста.

Ее точка зрения основывается на том, что прирассмотрении произведений-дневников нельзя не учитывать особенностиразвитияэтогожанра.Исследовательницаделаетобзордостиженийсовременного литературоведения, указывая, что в настоящее время единогокомплексного подхода к анализу дневникового нарратива нет, стратегииисследователейразнятсяидневникможетрассматриватьсякак«художественный текст, как первичная реальность творческого процесса, какисторический документ, как фактографическая проза или прототекст поотношению к художественному тексту»126. В статье также предпринимаетсяпопытка различить разные типы дневников.

Классической формой этого типатекста, по мнению Е. В. Глуховой, является «система хронологическиупорядоченных записей, отражающий частную жизнь автора и общественныесобытия127»,важнымикатегориямикоторойявляютсяинтимностьиавтобиографизм в повествовании. При этом различаются дневники интимные илитературные. В качестве примера исследовательница указывает, как Д.

С.Мережковский и З. Гиппиус обозначили сборники своих критических работ как«Дневники»128. Эта идея соотносима с историей создания «Дневника моихвстреч» Ю. Анненкова, когда двухтомная книга была создана на основенапечатанных художником мемуарных очерков. При этом Глухова указывает,125Глухова Е.В.

Об эволюции дневникового жанра // Поэтика русской литературы конца XIX – начала XX в.Динамика жанра. Общие проблемы. Проза. – М.: ИМЛИ РАН, 2009. С.786-806.126Там же. С.787.127Там же.128Там же.54что «Дневники писателя» Ф. М. Достоевского так же являются сборникомстатей, публиковавшихся на протяжении нескольких лет в периодике: «<…>таким образом, речь идет о цикле статей, организованных тематически общимпринципом нового жанра — литературного дневника129».А. Зализняк и В. А.

Белова, как было указано ранее, обращают вниманиена конститутивные признаки классической формы дневника, рассматривая егокак цельную и фиксированную литературную структуру; Глухова жепринимает во внимание особенности развития этого жанра на рубеже XIX и XXвв. и выход этого типа текста за пределы интимного личного пространстваавтора. Так, «дневниковая форма становится равноправным участникомлитературного процесса <…>. Определенная деструктуризация классическойформы дневника связана с нарушением жанрового канона, в данном случае –интимности, как одной из доминирующих характеристик»130. В этот периоддневниковые тексты перестают быть фактом личной жизни автора, онисоздаются с ориентацией на внешнего читателя.

Таким образом, серьезнуютрансформацию претерпевают и включаемые в дневник воспоминания: онизаписываются, редактируются, сортируются, что тем самым исключаеткомпонент неподдельной искренности автора в выражаемых мыслях ичувствах.Особенно ценным для настоящей работы является представленная Е.

В.Глуховой классификация изменений, происходящих в рамках жанровогоканона дневника. Они определены как осцилляции – «внутрижанровыеколебания»131 – и выделены четыре формы осцилляции дневникового жанра:1. «Моноидейный» дневник, представляющий собой новую вариациюклассического дневника и сфокусированный на одной какой-либо идее илисобытии, как, например, некоторые дневники З. Гиппиус и дневниковые записи129Там же.

С.801.Там же. С.788.131Там же. С.790.13055А. Блока. В этом отношении, как указано в статье, этот тип дневникаприближен к рассказу или повести.2. Дневниковый текст, в состав которого «инкорпорированы инородныевключения»132: фрагменты «чужого слова», художественных произведений,наброски к будущим работам, письма, свидетельства других лиц, фотографии ирисунки. В качестве примера приводятся дневники Корнея Чуковского, отчасти— Михаила Пришвина.3. «Крайним полюсом осциллирования дневниковой прозы», по мнениюисследовательницы, является воспроизведение структуры дневника в иномповествовательном каноне. В качестве примера в статье указываютсядневниковые записи М.

Цветаевой, опубликованные позже как отдельныерассказы. Еще одним подобным произведением автор статьи считает работу Л.Д. Зиновьевой-Аннибал «Тридцать три урода», в которому повествовательнаяструктура представлена в виде дневника главной героини133. Таким образом, впроизведенияхСеребряноговекавсечащенаблюдаетсяявление«синкретизации жанров — заметки, дневника, афоризма и воспоминания — вединое целое»134. При этом изменения в жанре дневника происходит на всеуровнях,таккакнарушаетсянетолькоинтимностьформы,ноихронологический принцип повествования.4.