Диссертация (Структурный и контекстный анализ в интерпретации трагедий Еврипида), страница 13

Эта длинная сцена агона между Федрой и кормилицей,занимающая более ста пятидесяти стихов, заканчивается внезапным ибыстрым двойным движением речи в кульминационный момент в началевторого эписодия, где слова кормилицы провоцируют негодованиеИпполита, ярость которого, в свою очередь, вызывает отчаяние Федры.Ограничения, которые налагают на автора сценические условности –невозможность показать зрителям происходящий в доме разговор –заставляют его передавать диалог кормилицы с Ипполитом сначала черезпересказ его Федрой, что открывает Еврипиду поле для создания особогодраматического эффекта. Автор добивается впечатления синхронности трехсхожих драматических положений: в одно и то же время Ипполит реагируетна речи кормилицы, Федра на слова Ипполита и хор на реплики Федры.Эффект одновременного звучания нескольких голосов усиливается своегорода проставлением музыкально-динамических оттенков (в течение всейсцены персонажи «кричат» – ср.

βοᾶν в 571, 581, 588), и благодаря такомузвучанию tutti и forte эти сцены получают характер эмоциональнойкульминации произведения. Эмоциональная кульминация совпадает здесь с66кульминацией сюжетной. Этот момент является переломным в драме,поскольку теперь весть о страсти Федры выходит из круга сочувствующих ейженских персонажей, что окончательно утверждает героиню в ее решениипокончить с собой и приводит ее к замыслу погубить Ипполита; так чтоименно отсюда тянутся нити к событиям, составляющим две развязкитрагедии.Следующая сцена второго эписодия, в которой Федра обвиняеткормилицу и находит выход из положения, в котором оказалась, являетсядраматическим следствием кульминационных первых сцен и ведет к первойразвязке – самоубийству героини.

Далее, в начале третьего эписодия,начинается аккумуляция нового напряжения: на орхестре появляется Тесей,постепенно в течение восьмидесяти шести стихов узнающий о самоубийствежены и его мнимой причине. Точка, к которой движется эта медленноразвивающаяся сцена, вновь отмечена вызывающими крайние эмоциисловами – чтением письма Федры, приводящего героя в отчаяние и гневноеисступление:βοᾷ βοᾷ δέλτος ἄλαστα. πᾷ φύγωβάρος κακῶν; ἀπὸ γὰρ ὀλόµενος οἴχοµαι.Кричит, кричит табличка о чудовищных вещах. Куда мне убежатьОт тяжести бед? Я погиб, меня нет больше (877-878).Этот последний эмоциональный взрыв приводит к новому изменениюситуации (Тесей проклинает сына) и ко второй развязке – гибели Ипполита.Таким образом, речи связаны с оправдательными факторами двоякойсвязью.

С одной стороны, они изображены как поступки, оправдываемыенезнанием и эмоциями, которыми они всегда обусловлены. В то же время67они сами порождают незнание и эмоции, приводят к новым непроизвольнымпроступкам и, таким образом, сами становятся оправдательным фактором.Греки считали речь одной из главных характеристик, отличающихчеловека и определяющих его место в мире. В мире «Ипполита» этаважнейшая человеческая способность оказывается мощной негативнойсилой, независящей от воли людей, неизменно вызывающей ошибки ипроступки и неизбежно ведущей к трагической развязке. Впрочем, недовериек речи, сомнение в возможности передавать с помощью слов истину иосознание обманчивости речи весьма характерны для культуры и литературы5 в., в которой мы часто встречаем оппозицию «слов» и «дел», т.е.обманчивой речи и подлинной реальности.

Если верное представление ореальности невозможно получить с помощью слов, то у человека есть ещеодна способность, которая традиционно ассоциировалась с вернымпостижением реальности и противопоставлялась словам – это способность кзрительному восприятию. В «Ипполите» зрение оказывается еще однимключевым мотивом, который развивается параллельно и в постоянномсопоставлении с мотивом слов.Персонажи разделяют обычное убеждение, что зрительное восприятиеи непосредственный визуальный контакт непременно должны сообщатьистинное знание.65 Противопоставление раскрывающего истину зрения иобманчивого речевого поведения содержится, например, в диалогекормилицы и хора в начале первого эписодия.

Когда кормилица рассказываетхору о том, как Федра скрывает свою болезнь от мужа, на словахпритворяясь здоровой (κρύπτει γὰρ ἥδε πῆµα κοὔ φησιν νοσεῖν «Она скрываетнесчастье и не признается, что больна», 279), хор реагирует вопросом (280): ὁδ᾽ ἐς πρόσωπον οὐ τεκµαίρεται βλέπων; «А он не может догадаться, посмотревей в лицо?» – предполагая, что взгляд в лицо героине в отличие от словнепременно должен обнаружить истинное ее состояние. Другая сторонавизуального контакта – взгляд лгущей жены в лицо мужу – также не раз65Ср.

ту же веру в автопсию у Фукидида, 1.22. См. Segal 1992, 438.68упоминается в драме в связи с разоблачением правды. Например, Федраудивляется, как неверные жены, обманывающие своих мужей и на словахпритворяющиеся целомудренными (τὰς σώφρονας ἐν λόγοις, 413), могутсмотреть мужьям в глаза:66αἳ πῶς ποτ᾽, ὦ δέσποινα ποντία Κύπρι,βλέπουσιν ἐς πρόσωπα τῶν ξυνευνετῶν;Как же они могут, о морская владычица Киприда,Смотреть в лицо мужьям? (415-416)Ипполит, обещающий молчать о любви к нему Федры (σῖγα δ᾽ ἕξοµενστόµα «Мы будем держать уста в молчанье», 660), в то же времянедоумевает, как кормилица и Федра смогут взглянуть в глаза Тесею:θεάσοµαι δὲ σὺν πατρὸς µολὼν ποδὶπῶς νιν προσόψῃ καὶ σὺ καὶ δέσποινα σή.Я вернусь с приходом отца и посмотрю,Как ты взглянешь на него, и ты, и твоя госпожа (661-662).Наконец, Федра принимает решение покончить с собой, поскольку вситуации, когда может быть уличена в неверности, не желает предстатьперед глазами своего мужа:οὐδ᾽ ἐς πρόσωπον Θησέως ἀφίξοµαιαἰσχροῖς ἐπ ἔργοις οὕνεκα ψυχῆς µιᾶς.66В основе этого и следующих пассажей лежит представление о том, что визуальный контакт открываетподлинное положение вещей; это представление, однако, совмещается в них еще с одной идеей – страдиционной ассоциацией уклонения от прямого визуального контакта со стыдом, о которой см.

Cairns1996b.69Я не предстану пред глазами ТесеяС постыдными делами ради одной жизни (720-721).Мотив визуального контакта неверной жены с обманутым мужем,проводимый сквозь всю трагедию, в развязке получает неожиданное ипарадоксальное звучание. Погибнув, Федра действительно избежаланеобходимости взглянуть в глаза Тесею, но не избежала взгляда самогоТесея. Встреча Тесея с мертвой Федрой происходит в начале третьегоэписодия, когда отворяются двери здания и Тесей видит тело своей жены.Однако эта встреча не открывает правды; напротив, излишняя убежденностьв доказательной силе зрения ведет Тесея к ошибке.67 То, что он видит –смерть Федры – он воспринимает как «дело», как подлинную реальность,противопоставляя ее тому, что слышит, «словам» – защите Ипполита,пытающегося доказать свою невиновность.

Тело Федры, которое Тесейвидит, заставляет его верить жене, но не сыну; как он сам говорит Ипполиту:τί ταῦτα σοῖς ἁµιλλῶµαι λόγοιςνεκροῦ παρόντος µάρτυρος σαφεστάτου;Зачем я вступаю в это состязание с твоими речами,Когда здесь присутствует труп – самый надежный свидетель (971-972).В данной ситуации, однако, слова правдивы, а зримое доказательство,на которое полагается Тесей, служит для обмана. Таким образом, развитиесобытий снимает исходное противопоставление речи и зрения – зрениеоказывается столь же обманчивым, сколь обманчивы лживые речи.Разобранный пример показывает связь зрения с незнанием, или сневерным пониманием ситуации. Кроме того, подобно речи, зрение67См.

Segal 1992, 438; Segal 1993, 150.70ассоциируется в драме и с другим оправдательный фактором, с эмоциями.68Наиболее очевидный случай такой ассоциации мы встречаем в том же началетретьего эписодия, когда Тесей видит тело Федры и затем читает ее письмо,причем в этих сценах особенно очевиден оказывается параллелизм междузрением и слышимой речью.Появляясь перед своим погруженным в траур домом, Тесей спрашиваето причине горя, и узнает о ней сначала со слов хора. Новость эта приводитгероя в отчаяние, которое передано экспрессивными конструкциями имеждометиями (οἴµοι, 799; αἰαῖ, 806; τί φῄς; 801). Однако кульминацииотчаяние это достигает тогда, когда он видит тело мертвой жены.

После егоповеления: «Отоприте замки, чтобы я увидел горькое зрелище (ὡς ἴδω πικρὰνθέαν) жены, которая погибла и меня погубила» (809-10) двери домаоткрываются, герой видит выкатываемое на эккиклеме тело Федры, и именнов этот момент его скорбь достигает крайней степени, что выражается сменойметра – переходом на особо эмоционально окрашенные дохмии.69 Речь изрение играют здесь одну и ту же роль – порождают эмоции, но при этомзрение наделено наибольшей силой эмоционального воздействия, создаваядраматический климакс.В следующей сцене, в момент, когда Тесей читает письмо Федры,параллелизм речи и зрения завершается их соединением. Письмохарактеризуют сразу оба мотива: оно предстает здесь речью,воспринимаемой глазами.