Диссертация (Синтаксис именной группы в безартиклевом языке), страница 11

Во-вторых, можнопредъявить именные группы предположительно разного категориального статуса в однойструктурной позиции и продемонстрировать различия в их грамматических свойствах.Начнем с поиска дистрибутивных ограничений. Действительно, целый ряд контекстов врусском языке как будто благоприятствует именным группам малой структуры. Статуса DP неимеют именные группы в предикативной позиции в предложениях характеризации [Pereltsvaig2007b, Лютикова 2010]: добавление указательных местоимений превращает именную группу вDP, а предложение характеризации — в предложение идентификации:19Ср.

с итальянским примером (1.24c), где лексема категории N оказывается в вершине D, не являясь при этомартиклем.43(1.27) a. Бурмин был, в самом деле, очень милый молодой человек. [А. С. Пушкин. Повестипокойного Ивана Петровича Белкина/Метель (1830)]b. Бурмин — этот милый молодой человек.c. Потапов был тот самый инженер, который признал на следствии, подписал впротоколе, подтвердил на суде, что он лично продал немцам и притом задешево первенецсталинских пятилеток ДнепроГЭС, правда ― уже во взорванном состоянии.

[АлександрСолженицын. В круге первом, т.1, гл. 26-51 (1968) // «Новый Мир», 1990]d. Потапов был инженер / инженером.К контекстам, допускающим только NP, в русском языке относятся, по-видимому, идругие виды конструкций, в которых именная группа имеет предикатный статус (дослужилсядо генерала, забрили в солдаты, считает подлецом, вернулся с войны героем, назначилместом свидания Кистеневскую рощу и т.д.).

Конструкции эти разнородны: часть из нихвозглавляется предикатным словом, одна из семантических валентностей которого —предикатная (например, соответствует параметру в параметрической диатезе [Падучева 2009]),а часть представляет собой малые клаузы, где именная группа выступает в качестве предиката(например, депиктивы).Еще один тип контекстов, связанный исключительно с NP — это так называемыйгенитив качества, под которым понимаются аналоги латинских конструкций типа homo magnaeeloquentiae ‘человек большого красноречия’ [Бенвенист 1974], где генитивная группа обычнопредставляет из себя сочетание параметрического существительного с прилагательным (человеквысокого роста, ее удивительной красоты глаза, препарат широкого спектра действия), см.подробнее [Trugman 2005a,c; Николаева 2007; Гращенков 2004, 2016].

П. В. Гращенковотмечает целый ряд синтаксических отличий таких генитивных групп (которые он называетадъюнктивным генитивом) от посессивных и актантных генитивов: два адъюнктивныхгенитива в одной именной группе могут переставляться местами, сочиняться; адъюнктивныегенитивные зависимые занимают крайнюю правую позицию в именной группе илирасполагаются слева от вершины; они не могут релятивизоваться, т.е. быть заменены наотносительное местоимение, но могут быть экстрапонированы. В [Лютикова 2010] указывается,что такие генитивные группы не могут распространяться элементами левой периферии изаменяться на анафорические и вопросительные проформы. Очевидно, к тому жесинтаксическому классу можно отнести генитивные именные группы, обозначающие материал(дом белого камня, браслет старинного серебра, столик красного дерева).

И действительно,Х. Тругман [Trugman 2005a] оба типа генитивных адъюнктов объединяет под названием«трехчленный генитив» (3rd term genitive), используя термин из работы [Борщев, Кнорина 1990],44подразумевающий определительную генитивную конструкцию с обязательным третьимчленом.Точно так же, как группа лексического глагола, будучи вложена не в предикативные, а вименные функциональные оболочки, дает начало номинализации, группа лексическогосуществительного, которая объединяется не с именной функциональной структурой, а с легкимглаголом, образует сложный предикат.

Сложным предикатам в разноструктурных языкахпосвящено огромное количество литературы, и очевидно, что они демонстрируют едва ли нетакой же диапазон структурного варьирования, как номинализации. Тем не менее по крайнеймере некоторые сложные предикаты представляют из себя сочетание проекции NP и легкогоглагола.

Такой анализ, в частности, предлагается в [Лютикова 2010] для коллокаций ссобытийным существительным типа принять решение, иметь право и т.п (см. подробнее вразделе 1.2). Примечательно, что попытки расширить именной компонент коллокацииэлементами уровня DP разрушают сложный предикат. Таким образом, еще одна синтаксическаяпозиция, в которой обнаруживается NP, но не DP — это контекст сложного предиката20.Легко видеть, что перечисленные контексты соответствуют неаргументным функциямименной группы (в клаузе и в составе другой именной группы), причем такая именная группане является референтной.

Этот факт хорошо соотносится с тезисом Дж. Лонгобарди о связиаргументных позиций с DP-статусом именной группы. Предположительно и другиенеаргументные позиции, доступные для NP в итальянском, в русском языке связаны с именнойгруппой малой структуры; так, например, в обращениях недопустимы указательные икванторные местоимения [Лютикова 2010]21.20Другой структурный тип сложного предиката — инкорпорация неветвящейся именной вершины — представленв татарском языке (см.

обсуждение в главе 7).21Можно заметить, что тезис Лонгобарди и обобщения на русском материале не идентичны, но представляютсобой разные импликации.(i)a. Аргументные позиции  DP([Longobardi 1994])b. (Некоторые) неаргументные позиция  NP(русские обобщения)(ia) предсказывает невозможность NP в аргументной позиции, в то время как (ib) — невозможность DP в ряденеаргументных позиций. Как мы увидим далее, в русском языке именные группы малой структуры, по-видимому,все же могут заполнять аргументные позиции, то есть обобщение Лонгобарди для безартиклевых языков являетсяслишком сильным.Интересно, что еще одна гипотеза Лонгобарди находит неожиданное подтверждение на русском материале.Лонгобарди предполагает, что (ii) является универсальным принципом, т.е.

что не заполненная фонологическивыраженным материалом проекция D по умолчанию связана с экзистенциальной семантикой.(ii)[D e ] = default existential interpretation [Longobardi 1994: (65)]45Большой класс контекстов в русском языке связан с количественной группой (NumP,или, в традициях формальной славистики, QP), которая, как и NP, может быть вложена воболочку DP, а может выступать самостоятельно.

Некоторые синтаксические вершиныизбирательны в отношении QP: так, А. Перельцвайг [Pereltsvaig 2006a] указывает накумулятивный префикс на-, аргументом которого может выступать QP, но не DP:(1.28) a. Джеймс Бонд накопировал [QP двадцать [NP чертежей]].b. Джеймс Бонд накопировал [QP дофига [NP чертежей]].c. Джеймс Бонд накопировал [QP  [NP чертежей]].d. *Джеймс Бонд накопировал [DP эти [NP чертежи]] / [DP эти [QP двадцать [NP чертежей]]].QP, но не DP возможна в целом ряде предложных конструкций с семантикой количества(принял на пять больных больше, стоял через два человека от меня, назначили по троевожатых в каждый отряд и т.п., см.

[Мельчук 1980, Микаэлян 2013, Mikaelian 2013]).Дополнения предлогов в этих конструкциях нереферентны (ср. *принял на Машу и Валюбольше) и не могут содержать указательных элементов в функции определителей (ср. *каждыйребенок получил по эти две конфеты)22.Итак, в безартиклевом русском языке существуют контексты, избирательные вотношенииструктурногостатусаименнойгруппы,чтозаставляетпредположитьВ русском языке имеется по меньшей мере один класс случаев, когда для определенной (неэкзистенциальной)интерпретации именная группа должна иметь заполненный слот D.

Это так называемые анафорические эпитеты(anaphoric epithets) — референциальные выражения, референция которых анафорически зависит от другогоэлемента: I asked Johni for help but the bastardi refused ‘Я попросил Джона помочь, но этот мерзавец отказался.’[Jackendoff 1972]. В артиклевых языках такие эпитеты представляют собой именные группы с определеннымартиклем; предполагается, что определенный артикль является прономинальным элементом, коиндексированным сантецедентом [Elbourne 2005]. В безартиклевом русском языке, как кажется, анафорические эпитеты также должнысодержать указательное местоимение, чтобы исключить экзистенциальную (не-анафорическую) интерпретациюименной группы:(iii)Я убежден, что господин Бургмейер подкупил моего лакеяi, потому что этот дуракi / дурак???i, j почти зашиворот меня всякий раз хватает, чтоб я принимал его скорее; тут даже эти господа не могут без денег ступить![А.

Ф. Писемский. Ваал (1873)]22Эти конструкции примечательны еще и тем, что в них для одушевленных существительных используется форма«неодушевленного аккузатива» или «одушевленного номинатива» (ср. увидел двух человек /???два человека, но надва человека / *двух человек больше). Подробное обсуждение этой проблематики см. в разделе 7.3. Здесь мы лишьукажем на нетривиальную связь между одушевленностью и статусом DP: как в конструкции типа метит вгенералы, так и в данном случае использование формально неодушевленной формы аккузатива, синкретичной сноминативом, а не генитивом, характерно для именных групп малой структуры, но не DP.46категориальное разнообразие именных конструкций.

Обратимся теперь к второму типудистрибутивных аргументов — к свидетельствам различного грамматического поведенияименных групп разной структуры в одной позиции.Вопреки тезису Лонгобарди, в русском языке именные группы, меньшие, чем DP,возможны как минимум в двух аргументных позициях — подлежащего и прямого дополнения[Pereltsvaig2006a].Особеннопоказательносопоставлениевпозицииподлежащегоконтролирующих и не контролирующих предикативное согласование количественных групп,которые Перельцвайг ассоциирует, соответственно, с DP и QP (1.29a-b). Основанием для такойассоциации может послужить тот факт, что в присутствие элементов левой периферии(например, указательных местоимений) слева от числительного предикативное согласованиестановится обязательным (1.29c).