8 Ahmatova (Материал для сочинения по литературе), страница 4

Еще в 1937 году Ахматова пережила страшную трагедию: как сын «врага народа» был репрессирован ее единственный сын Лев Гумилев. В течение нескольких лет писала она стихи, из которых потом составилась поэма «Реквием». Существовали эти строки лишь в памяти автора и нескольких ее ближайших друзей, потому что даже записи могли бы стоить жизни ей и ее сыну.

Предисловие к поэме написано в прозе и как бы рассказывает о том, что принято называть «историей создания». Эта «история» словно связывает стихи с судьбами тысяч женщин, томившихся в «тюремных очередях», Ахматова говорит о великой национальной трагедии не только от своего имени, но и от имени ее участников – своих современников. В годину тяжелых испытаний Ахматова вновь заговорила от лица поколения, от лица своего народа.

Женская судьба, когда «муж в могиле, сын в тюрьме»… Что может быть страшнее! Кошмарным бредом могло бы показаться это «царскосельской веселой грешнице» – именно так видит себя Ахматова с высоты пережитой трагедии. Все скорби и печали, все измены и переживания меркнут перед ее горем. Она зовет смерть, потому что умереть кажется ей легче, чем жить с грузом неизвестности, страха, боли, которая ни на минуту не прекращает жечь сердце.

А смерть сегодня может ворваться в разных обличьях – «отравленным снарядом», «тифозным чадом» или «верхом шапки голубой и бледным от страха управдомом» – хорошо знакомой всем картиной ареста.

Однако поэма не только есть голос современников – она имеет как бы историческую и общечеловеческую перспективу. Историческая перспектива создается в первой главке поэмы, когда собственную судьбу героиня сравнивает с судьбой «стрелецких женок», вывших под кремлевскими башнями, оплакивая судьбы своих мужей. А общечеловеческая перспектива поэмы как бы открывается в ее последней части, которая называется «Распятие». Эпиграфом и самим лирическим сюжетом эти строки связаны с Евангельскими страницами, повествующими о казни Христа, мучительной и позорной.

В первой строфе «Распятия» Ахматова рисует страдания сына. О них самих сказать невозможно, и она выбирает страшную и емкую формулу, способную опосредованно передать весь их мучительный ужас – «небеса расплавились в огне».

Вторая строфа изображает страдания матери. И снова для их изображения не хватает слов и красок. Поэтому Ахматова изображает их, как и сыновние страдания, не прямо, а косвенно – через других:

Магдалина билась и рыдала,

Ученик любимый каменел,

А туда, где молча мать стояла,

Так взглянуть никто и не посмел.

Судороги и рыдания Магдалины, оцепенение, «окаменение» любимого ученика – высшие формы страдания, но даже они ничто в сравнении со страданиями матери, на которую даже взглянуть «никто и не посмел». Лаконично и страшно звучит в «Реквиеме» мотив извечной материнской участи – отдавать сыновей в жертву миру. Личное таким образом в поэме соединяется с общенациональным и вечным.

В эпилоге поэмы Ахматова снова обращается к тем, кто разделил с ней страшную участь, благодаря кому были написаны эти строки. В думах о них ее героиня осознает свой гражданский долг поэта и передает его в страшном и мучительном образе – «измученный рот, которым кричит стомильонный народ». И это в страшные дни «скорбей и бед народных» единственное, что осталось ей, это память и слово, которые роднят ее с великой и скорбной народной судьбой. Ведь голосом поэта говорит народ, если поэт живет одной с ним жизнью. Личная судьба Ахматовой оказалась созвучна исторической трагедии России, которую поэтесса мудро и скорбно разделила. Голос Ахматовой стал памятником страшной эпохи и голосом национальной трагедии, голосом всего русского народа, его совести, его веры, его души.