Автореферат (Понятие и формы обогащения в кондикционных обязательствах), страница 3

Отраженная в законе конструкция обогащения как приобретения или сбережения имущества находит полную поддержку в правовой доктрине. Лишь у некоторых авторов мы можем найти краткие высказывания о том, что формы неосновательного обогащения, указанные в действующем законодательстве, полностью не охватывают все возможные случаи обогащения, в которых для устранения возникшего имущественного дисбаланса требуется применение норм о кондикционных обязательствах⁸. При этом абсолютное большинство авторов либо вообще не пытается определить само понятие обогащения, либо делает это через указание его форм (приобретение и сбережение имущества).

В отличие от предшествующего периода юридическая концепция обогащения (необходимость приобретения имущественного права для констатации факта приобретения имущества) хотя и находит сторонников⁹, однако решительно отвергается большинством современных отечественных специалистов.

⁸ См.: Дамбаров С.Д. Основания возникновения и объекты кондикционных обязательств: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2007. С. 92; Ушивцева Д.А. Обязательства вследствие неосновательного обогащения: вопросы теории и практики. Тюмень: Слово, 2006 (СПС «КонсультантПлюс»). Следует отметить, что предлагаемое данными авторами обоснование необходимости расширения случаев обогащения не является убедительным.

⁹ Так, В.С. Ем указывает, что индивидуально-определенные вещи не могут быть объектом недолжно полученного (неосновательного обогащения), так как при их выбытии из владения собственника последний сохраняет свой правовой титул. Вследствие этого приобретатель индивидуально-определенной вещи с юридической точки зрения

не обогащается за ее счет (см.: Российское гражданское право: Учебник: В 2 т. Отв. ред. Е.А. Суханов. - 2-е изд.,

стереотип. М., 2011 г. (автор главы – В.С. Ем). С. 1146). См. аналогично: Климович А.В. Кондикционные обязательства в гражданском праве: Дис. ... канд. юрид. наук. Владивосток, 2002. С. 129–130.

Позиция представителей большинства – противников юридической концепции обогащения – неоднородна. Некоторые из них (в частности, Д.В. Новак, С.Д. Дамбаров, А.В. Слесарев) лишь не ограничивают случаи приобретения имущества получением имущественных прав¹⁰. По мнению указанных авторов, случаи приобретения имущества включают в себя как получение права собственности на вещь, так и получение вещи в беститульное владение. При этом, если Д.В. Новак ограничивает круг благ, неосновательное приобретение которых влечет возникновение кондикционных обязательств, объектами, поименованными в качестве имущества в ст. 128 Гражданского кодекса РФ (вещами и имущественными правами)¹¹, то С.Д. Дамбаров исходит из экономической трактовки понятия «имущество» и включает в его объем вообще все материальные блага, имеющие денежную оценку, в том числе работы, услуги, энергию и информацию¹².

Большинство же (в частности, Д.А. Ушивцева, В.В. Былков, Р.А. Кушхов, Т.В. Спирина, Н.Г. Соломина, Е.А. Анчишина) отвергает саму возможность возникновения у приобретателя прав на неосновательно полученное имущество¹³.

Содержание категории сбережения имущества является в современной доктрине не менее спорным, чем приобретения имущества. Некоторые авторы (в частности, Д.В. Новак, Н.Г. Соломина) относят к случаям сбережения

¹⁰ Новак Д.В. Неосновательное обогащение в гражданском праве. М. 2010. С. 217–219; Дамбаров С.Д. Указ. соч. С. 76, 116, 158–170; Слесарев А.В. Обязательства вследствие неосновательного обогащения: Дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2000. С. 146.

¹¹ Д.В. Новак прямо указывает: «Исходя из содержания ст. 128 ГК РФ под приобретением имущества в смысле ст. 1102 Кодекса следует понимать получение лицом: (1) вещей (включая деньги и ценные бумаги) либо (2)

имущественных прав…», – Новак Д.В. Указ. соч. С. 217.

¹² Дамбаров С.Д. Указ. соч. С. 157–158. В целом, указывая на затруднительность разграничения случаев неосновательного приобретения и сбережения имущества, С.Д. Дамбаров предлагает использовать следующий критерий. Если выгодоприобетатель и фактический получатель материальных благ совпадает в одном лице, то мы имеем дело с неосновательным приобретением имущества. Если нет, т. е. когда правомерный переход имущества

сопровождается формированием выгоды у лица, не являющегося его получателем, – то речь идет о сбережении.

См.: Там же. С. 85.

¹³ Ушивцева Д.А. Указ. соч.; Былков В.В. Проблемы правоотношений, возникающих вследствие неосновательного обогащения: Дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2004. С. 62–64; Кушхов Р.А. Соотношение требований из неосновательного обогащения с другими гражданско-правовыми требованиями о возврате имущества: теория и практика: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006. С. 123–132; Спирина Т.В. Обязательства из неосновательного

обогащения: Дис. ... канд. юрид. наук. Самара, 2005. С. 74–79; Соломина Н.Г. Универсальность кондикционного

обязательства в российском гражданском праве: Дис. ... д-ра юрид. наук. M., 2009. С. 65; Анчишина Е.А. Обязательства вследствие неосновательного обогащения: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Ижевск, 2010. С. 20.

неосновательное получение работ, услуг, улучшений вещи, а также освобождение от имущественной обязанности. В.С. Ем, В.В. Былков и Д.Г. Лавров¹⁴ квалифицируют улучшение вещи в качестве приобретения имущества. С.Д. Дамбаров относит к сбережению лишь освобождение от юридической обязанности, тогда как А.В. Климович квалифицирует данный случай в качестве приобретения имущества¹⁵.

Для описания случаев сбережения (прежде всего, случаев пользования чужим имуществом или услугами) современные авторы, как правило, используют определения, содержащиеся в работах авторитетных авторов предшествующего периода, и подобные им определения. Таким образом, речь ведется о ситуациях сохранения (неизрасходования) средств тогда, когда они должны были быть израсходованными. При этом, как правило, остаются в тени такие вопросы, как: что считается долженствованием израсходовать средства; вследствие чего конкретно средства лица считаются сохраненными.

В случаях сбережения современные авторы, как правило, признают денежные средства сохраненными в размере рыночной стоимости пользования соответствующим имуществом или соответствующих услуг¹⁶.

Используя приведенные и подобные им определения категории сбережения, современные авторы не в полной мере учитывают то обстоятельство, что категория сбережения, существовавшая в предшествующие периоды развития кондикционных обязательств, нетождественна ее современному пониманию. Ранее мы обращали внимание на начало эволюции данной категории в предшествующие периоды. Современный период можно охарактеризовать как завершение этой эволюции.

¹⁴ Российское гражданское право: Учебник: В 2 т. Отв. ред. Е.А. Суханов. С. 1141; В.В. Былков относит случаи неосновательного получения работ к случаям приобретения вещи, из чего мы делаем вывод, что и создание неотделимых улучшений вещи, увеличивающих ее стоимость, квалифицируются им аналогично (см.: Былков В.В. Указ. соч. С. 119, 123); Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть вторая (постатейный)

/ Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. С. 1004, - приводится по: Новак Д.В. Указ. соч. С. 221.

¹⁵ Климович А.В. Указ. соч. С. 129.

¹⁶ См., например: Соломина Н.Г. Указ. соч. С. 76, 249; Климович А.В. Указ. соч. C. 143; Ушивцева Д.А. Указ. соч.; Гранат М.А. Указ. соч. С. 136.

17

Во-первых, Гражданский кодекс РФ 1995 г. закрепил концептуальное изменение в регулировании данного вопроса. Согласно ст. 1105 лицо, неосновательно временно пользовавшееся чужим имуществом без намерения его приобрести либо чужими услугами, должно возместить потерпевшему то, что оно сберегло вследствие такого пользования, по цене, существовавшей во время, когда закончилось пользование, и в том месте, где оно происходило. Из уточнения о цене, существовавшей во время, когда закончилось пользование, и в том месте, где оно происходило, следует, что законодатель имеет в виду не сэкономленные в результате пользования средства, которые конкретный пользователь должен был потратить, если бы пользование не состоялось, а денежные средства, определяющие цену самого такого пользования.

Данное изменение позиции законодателя хотя и неявно, но было воспринято значительной группой современных отечественных авторов, которые указывают, что сбережение имущества возникает, в частности, в результате невыплаты другому лицу положенного вознаграждения за пользование чужими услугами или имуществом¹⁷.

Как указывалось ранее, согласно предшествующей конструкции сбережения факт необходимости израсходовать средства в отсутствие события обогащения являлся обязательным условием для последующей констатации факта сбережения (сбереженными являлись средства, не потраченные конкретным лицом в результате события обогащения – пользования имуществом или услугой). При современном понимании случаев сбережения данное условие отсутствует: получению имущественной выгоды от другого лица без эквивалентного возмещения необязательно предшествует необходимость ее получения.

Неудивительно, что большинство современных авторов в принципе не рассматривает вопрос о влиянии субъективной оценки неосновательного получателя работ и услуг (а также его индивидуальных планов, предшествующих

¹⁷ Российское гражданское право: Учебник: В 2 т. Отв. ред. Е.А. Суханов. С. 1146; Климович А.В. Указ. соч. С. 131–132; Былков В.В. Указ. соч. С. 46–47; Кушхов Р.А. Указ. соч. С. 60–74; Соломина Н.Г. Указ. соч. С. 67–68, 76.

18

событию обогащения) на кондикционное обязательство¹⁸. Отдельные авторы, в частности С.Д. Дамбаров, Д.В. Новак и Д.А. Соболев, все же предлагают учитывать субъективную оценку работ и услуг их получателем¹⁹. Однако и они не придают планам получателя, предшествующим событию обогащения, определяющего значения.

Ставшее традиционным описание случаев сбережения имущества как ситуации, когда сохраняются те ценности, которые должны были быть истрачены, больше не является адекватным описываемому явлению. При нынешнем понимании случаев сбережения факт необходимости для получателя работы, услуги или пользования вещи получить указанные ценности (израсходовать свои средства на их получение), равно как и предшествующее получению намерение их получить, не является необходимым условием возникновения обязанности компенсировать их стоимость. Таким образом, имеются основания говорить об утрате рассматриваемой категорией сбережения своей догматической ценности.

Завершая анализ категории обогащения в современном отечественном праве, следует отметить, что ни суды, ни господствующее мнение специалистов не признают факт предоставления неосновательно обогатившимся эквивалентного возмещения в связи с событием неосновательного приобретения или сбережения имущества безусловным основанием для констатации отсутствия факта обогащения. Подобное значение также не придается и иным расходам, понесенным неосновательно обогатившимся. Тем не менее, некоторые авторы (в частности, Д.В. Новак) предлагают связывать возникновение кондикционного обязательства с получением ответчиком действительного обогащения как положительного изменения в его совокупном имуществе. Подобный подход находит отражение и в отдельных судебных актах Высшего Арбитражного Суда РФ.

¹⁸ См. об этом подробнее: Гербутов В.С. Навязанное обогащение. К учению об обогащении по российскому праву

// Вестник гражданского права. 2011. Т. 11. № 2.

¹⁹ См.: Новак Д.В. Указ. соч. С. 227–228; Дамбаров С.Д. Указ. соч. С. 168–169; Соболев Д.А. Субъективная оценка как возражение против кондикционного требования // Актуальные проблемы гражданского права: Сборник статей. Вып. 12 / Под ред. О.Ю. Шилохвоста. М., 2008. С. 285.

Глава 2. Критика современного учения об обогащении включает 4 параграфа.

В первом параграфе «Категория обогащения» критически рассматривается предложение считать элементом основания возникновения кондикционного обязательства (и его предметом) действительное обогащение ответчика.

Наличие или отсутствие положительного изменения в совокупном имуществе обогатившегося, связанного с получением определенного имущественного блага и выбытием определенного эквивалента, для целей кондикционных обязательств по общему правилу не должно приниматься во внимание при установлении факта обогащения.

Из идей (принципов), лежащих в основе кондикционных обязательств, не вытекает необходимость компенсации потерпевшему действительного обогащения ответчика. В случае кондикции из предоставления возврату подлежит предмет предоставления. В случае кондикции из посягательства – выгоды, полученные вопреки содержанию права потерпевшего. Таким образом, именно переход конкретной ценности или блага от потерпевшего к обогатившемуся (а не абстрактное увеличение в имуществе последнего) является ключевым моментом, позволяющим ставить вопрос об обязанности ее возврата последним. Кроме того, вопрос о возникновении кондикционного обязательства должен связываться с таким событием обогащения, чьи характеристики позволяют потерпевшему (истцу) его определенную и сравнительно легкую идентификацию. Лицу, чье имущество было использовано или потреблено обогатившимся, как правило, не известны ни отношения обогатившегося с третьими лицами, имевшие место в связи с фактом использования или потребления, ни то, каким образом отразилось состоявшееся пользование или потребление на его совокупном имуществе. В связи с этим данные обстоятельства не должны входить в основание кондикционного требования потерпевшего.