Рубинштейн (Основы общей ПСИХОЛОГИИ С. П. Рубинштейн), страница 176

стать действительно благородным, - совершить поступки, которые

наложили бы на человека эту печать благородства. Дисциплинированный

человек обычно ведет себя дисциплинированно, но как становится он

дисциплинированным? Только подчиняя свое поведение изо дня в день, из

часа в час неуклонной дисциплине.

Точно так же, чтобы овладеть высотами науки и искусства, нужны,

конечно, известные способности. Но, реализуясь в какой-нибудь

деятельности, способности не только выявляются в ней; они в ней же и

формируются, и развиваются. Между способностями человека и продуктами

его деятельности, его труда существует глубочайшая взаимосвязь и теснейшее

взаимодействие. Способности человека развиваются и отрабатываются на том,

что он делает. Практика жизни дает на каждом шагу богатейший фактический

материал, свидетельствующий о том, как на работе, в учебе и труде

развертываются и отрабатываются способности людей. <...>

Для человека не является случайным, внешним и психологически

безразличным обстоятельством его биография, своего рода история его

"жизненного пути". Недаром в биографию человека включают прежде всего,

где и чему учился, где и как работал, что он сделал, его труды. Это значит, что

в историю человека, которая должна охарактеризовать его, включают прежде

всего, что в ходе обучения он освоил из результатов предшествующего

исторического развития человечества и что сам он сделал для его

дальнейшего продвижения - как он включился в преемственную связь

исторического развития.

В тех случаях, когда, включаясь в историю человечества, отдельная

личность совершает исторические дела, т. е. дела, которые входят не только в

его личную историю, но и в историю общества, - в историю самой науки, а

не только научного образования и умственного развития данного человека, в

историю искусства, а не только эстетического воспитания и развития данной

личности и т.д., - она становится исторической личностью в собственном

смысле слова. Но свою историю имеет каждый человек, каждая человеческая

личность. Всякий человек имеет историю, поскольку он включается в историю

человечества. Можно даже сказать, что человек лишь постольку и является

личностью, поскольку он имеет свою историю. В ходе этой индивидуальной

истории бывают и свои "события" - узловые моменты и поворотные этапы

жизненного пути индивида, когда с принятием того или иного решения на

более или менее длительный период определяется жизненный путь человека.

При этом все то, что делает человек, опосредовано его отношением к

другим людям и потому насыщено общественным человеческим

содержанием. В связи с этим дела, которые делает человек, обычно

перерастают его, поскольку они являются общественными делами. Но вместе

с тем и человек перерастает свое дело, поскольку его сознание является

общественным сознанием. Оно определяется не только отношением человека

к продуктам его собственной деятельности, оно формируется отношением ко

всем областям исторически развивающейся человеческой практики,

человеческой культуры. Через посредство объективных продуктов своего

труда и творчества человек становится человеком, поскольку через

продукцию своего труда, через все то, что он делает, человек всегда

соотносится с человеком.

За каждой теорией всегда в конечном счете стоит какая-то идеология;

за каждой психологической теорией - какая-то общая концепция человека,

которая получает в ней более или менее специализированное преломление.

Так, определенная концепция человеческой личности стояла за традиционной,

сугубо созерцательной, интеллектуализированной психологией, в частности

психологией ассоциативной, которая изображала психическую жизнь как

плавное течение представлений, как протекающий целиком в одной плоскости

процесс, урегулированный сцеплением ассоциаций наподобие бесперебойно

работающей машины, в которой все части прилажены друг к другу; и точно

так же своя концепция человека как машины или, вернее, придатка к машине

лежит в основе поведенческой психологии.

Своя концепция человеческой личности стоит и за всеми построениями

нашей психологии. Это реальный живой человек из плоти и крови; ему не

чужды внутренние противоречия, у него имеются не только ощущения,

представления, мысли, но также и потребности, и влечения; в его жизни

бывают конфликты. Но сфера и реальная значимость высших ступеней

сознания у него все ширятся и укрепляются. Эти высшие уровни сознательной

жизни не надстраиваются внешним образом над низшими; они все глубже в

них проникают и перестраивают их; потребности человека все в большей мере

становятся подлинно человеческими потребностями; ничего не утрачивая в

своей природной естественности, они сами, а не только надстраивающиеся

над ними идеальные проявления человека, все в большей степени

превращаются в проявления исторической, общественной, подлинно

человеческой сущности человека.

Это развитие сознательности человека, ее рост и укоренение ее в нем

совершаются в процессе реальной деятельности человека. Сознательность

человека неразрывно связана с действительностью, а действенность - с

сознательностью. Лишь благодаря тому, что человек, движимый своими

потребностями и интересами, объективно предметно порождает все новые и

все более совершенные продукты своего труда, в которых он себя

объективирует, у него формируются и развиваются все новые области, все

высшие уровни сознания. Через продукты своего труда и своего творчества,

которые всегда являются продуктами общественного труда и общественного

творчества, поскольку сам человек является общественным существом,

развивается сознательная личность, ширится и крепится ее сознательная

жизнь. Это в свернутом виде также цельная психологическая концепция. За

ней, как ее реальный прототип, вырисовывается облик человека-творца,

который, изменяя природу и перестраивая общество, изменяет свою

собственную природу, который в своей общественной практике, порождая

новые общественные отношения и в коллективном труде создавая новую

культуру, выковывает новый, подлинно человеческий облик человека.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

ИСТОРИЧЕСКИЙ

КОНТЕКСТ И

СОВРЕМЕННОЕ ЗВУЧАНИЕ

ФУНДАМЕНТАЛЬНОГО

ТРУДА С. Л.

РУБИНШТЕЙНА

Автор этой книги - Сергей Леонидович Рубинштейн, один из

крупнейших психологов и философов, - родился 6(18) июня 1889г. в Одессе,

умер 11 января 1960г. в Москве. Высшее образование получил в 1909- 1913

гг. в Германии - в университетах Берлина, Марбурга и Фрейбурга, где изучал

философию, логику, психологию, социологию, математику, естествознание. В

Марбурге блестяще защитил докторскую диссертацию по философии "К

проблеме метода"', посвященную главным образом критическому анализу

философской системы Гегеля и, прежде всего, ее рационализма. Вернувшись в

Одессу, Рубинштейн становится доцентом Одесского университета, а после

смерти известного русского психолога Н. Н. Ланге с 1922 г. возглавляет

кафедру психологии и философии.

Сразу же после революции С. Л. Рубинштейн принимает активное

участие в перестройке системы высшей школы на Украине. Трудности

преобразования высшей школы в Одессе, неприятие одесскими психологами

философских идей, которые в 20-е гг. он начал разрабатывать в своих курсах,

вынуждают С. Л. Рубинштейна отойти от преподавательской деятельности и

принять пост директора Одесской научной библиотеки. В целом 20-е гг. в

биографии Рубинштейна - это период интенсивных научных поисков,

становления его как философа и методолога науки, создания основ

философско-психологической концепции. Освоение работ, написанных в эти

годы С. Л. Рубинштейном, только начинается. В 1979 г., а затем в 1986 г. были

переизданы его первые статьи, увидевшие свет в начале 20-х гг.2, однако

большая часть его философско-психологического наследия так и не

опубликована, хотя и представляет уникальный образец творческого синтеза

гносеологии, онтологии и методологии науки. В своих рукописях 1916- 1923

гг. Рубинштейн намечает и все более четко разрабатывает как бы "третий"

путь в философии - третий по отношению и к материализму, и к идеализму.

Но в 30-50-е гг. он мог называть его только диалектическим материализмом

или материалистической диалектикой.

В статье "Принцип творческой самодеятельности (к философским

основам современной педагогики)" Рубинштейн раскрывает суть

деятельностного подхода и начинает разрабатывать его философский,

педагогический и психологический аспекты. Сущность этого подхода сам

автор прежде всего усматривает в том, что "субъект в своих деяниях, в актах

своей творческой самодеятельности не только обнаруживается и проявляется;

' Rubinstein S. Eine Studie zum Problem der Methode. Marburg, 1914.

2 Рубинштейн С. Л. Принцип творческой самодеятельности // Ученые

записки высшей школы

г. Одессы. 1922. Т. 2.

он в них созидается и определяется. Поэтому тем, что он делает, можно

определять то, что он есть; направлением его деятельности можно определять

и формировать его самого. На этом только зиждется возможность педагогики,

по крайней мере педагогики в большом стиле"'.

В этой статье Рубинштейн проанализировал такие наиболее

существенные особенности деятельности, как: 1) ее субъектность, т. е. то, что

она всегда осуществляется личностью как субъектом или субъектами

(например, учение как "совместное исследование" учителем и учениками

познаваемого объекта); 2) ее содержательность, реальность, предметность; 3)

ее творческий и развивающий личность характер. Эти характеристики

деятельности, ставшие ключевыми в данном труде, были разработаны

Рубинштейном в его уникальной философской концепции 20-х гг.,

завершенной в 50-х гг. и опубликованной после его смерти.

В 20-е гг. не только в Одессе в психологии господствовали

механистические, рефлексологические, поведенческие представления,

несовместимые с деятельностным принципом. На Украине в то время

кафедры психологии были преобразованы в кафедры рефлексологии. Этим

отчасти объясняется, почему Рубинштейн не получил поддержки со стороны

своих коллег по Одесскому университету и даже не смог опубликовать свою

большую философско-психологическую рукопись, очень кратким фрагментом

которой была упомянутая статья. Тем не менее он продолжает свои

философские и психологические исследования. В этой статье и в других своих

немногочисленных публикациях 20-х гг., когда Рубинштейн начинает

разрабатывать оригинальную концепцию субъекта и его деятельности, он не

ссылается на философию К. Маркса, так как не видит существенной идейной

близости между своими и Марксовыми философскими взглядами (такую

близость он почувствовал лишь после опубликования в 1927-1932 гг. ранних

философских рукописей Маркса).

Энциклопедическое образование, полученное в университетах

Германии, в чем-то сближало этого человека с людьми эпохи Возрождения.

Решавшиеся марбургской философской школой методологические задачи, -

прежде всего поиски синтеза наук о духе (гуманитарных) и о природе, вывели

С. Л. Рубинштейна на передовые рубежи тогдашнего научного знания,

особенно по проблемам методологии, решение которых он связывал с

философской антропологией и онтологией. Отец Рубинштейна - крупный

адвокат - был знаком с Г. В. Плехановым и во время заграничных поездок

часто бывал у него в гостях, что, по-видимому, явилось одной из причин,

побудивших юного Рубинштейна начать изучать философию К. Маркса.

Однако Рубинштейна интересует не только поставленная Марксом проблема

синтеза социальных и экономических характеристик бытия, но способ связи

всех качеств человека и его место в бытии. В 20-е гг. не только закладываются

основы мировоззрения, но и формируется научный стиль С. Л. Рубинштейна,

сочетающий смелость методологического поиска с немецки педантичной

строгостью и систематичностью в построении концепций.

В неопубликованной рукописи 20-х гг. С. Л. Рубинштейн дает

критический анализ методологических принципов философии начала века -

гуссерлианства, неокантианства, неогегельянства, связывая основные

методологические проблемы с задачей построения онтологического учения о

структуре бытия и месте в нем человека. Для раскрытия типа причинности,

ключевого для гуманитарных наук, он выдвигает фундаментальную идею

своей философско-психологической концепции - идею субъекта. Эта идея в

начале 30-х гг. оформляется в виде методологического принципа психологии

- единства сознания и деятельности. К этому принципу Рубинштейн

приходит, применив к психологии Марксово понимание деятельности, труда и

общественных отношений2.

' Рубинштейн С. Л. Принцип творческой самодеятельности // В его

книге "Избранные фило-софско-психологические труды". М., 1997. С. 438.

2 Рубинштейн С. Л. Проблемы психологии в трудах К. Маркса //