Drevniy_катастрофа (947262), страница 20

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 20)

- Здравствуй, Дашенька, ты сегодня, как всегда, очаровательна. Как там Данилка поживает? — Данилевский первым заметил стоящую в дверях молодую женщину.

Спасибо, ты, как всегда, внимательней родного мужа, — улыбнулась Даша. Она подошла к Александру сзади и обняла его руками за шею, за­рывшись губами в волосы на затылке. — Данилка уже в садике, так папу и не дождался, — Даша принялась шутливо душить мужа, — дорогой, я рев­ную тебя к работе. Когда ты вернешься к жене?

Сдаюсь, сдаюсь, — поднял руки вверх Александр, — я люблю толь­ко тебя! - он чмокнул ее в щеку, - вот закончим твою смену и вместе вер­немся.

Ты уже сутки не спишь, и собрался проработать еще двенадцать ча­сов? - Даша нахмурилась. — Ты когда последний раз ел? Забыл про свою язву? Хочешь, чтобы я с ума сошла от беспокойства? - накинулась она на мужа. — Сейчас же отправляйся домой!

Да она же не в курсе последних новостей! - осторожно подал голос Данилевский. - Саша, расскажи ей, все равно к концу смены Совет выло­жит в сеть отчет.

А что произошло? - встревоженно поинтересовалась Даша. - Что-то не так с анабиозом?

Нет-нет, с анабиозом все как обычно, Совет специально задержал новости, чтобы дать нам возможность без лишних осложнений погрузить Внешних, - Александр встал и, усадив жену на стул, принялся мерить ша­гами кабинет. - Шесть часов назад дежурная смена радиогруппы приняла слабые сигналы. Передача идет с МКС! И они разговаривают с кем-то, на­ходящимся на Земле! Мы не одни выжили в этой катастрофе! После девя­ти лет одиночества мы услышали голоса других людей!

_ Но это же замечательно! - обрадовалась Даша. - Но почему Совет тягивает с объявлением таких новостей? Это же прекрасно! Мы сможем 32 ь что стало с планетой, связаться с кем-то еще! У3 1 Ну... не совсем, - Александр кивнул на Данилевского, - вон госпо-ин физик пусть объяснит, это его вотчина.

Под вопросительным взглядом Даши Данилевский мгновенно сму­тился и тут же принялся вытирать об халат стекла очков, подслеповато моргая.

- Нельзя... то есть, конечно, можно... но мы не можем... — физик окон­чательно запутался и запнулся на полуслове.

Страдальчески вздохнув, он нацепил очки и сосредоточился:

- Дело в том, Дашенька, что наших возможностей едва хватает на не­уверенный прием радиосигналов. Радиокомплекс на поверхности захвачен насекомыми и частично поврежден, большая удача уже то, что мы способны их слышать. По нашему мнению, это стало возможным благодаря восстанов-пению озонового слоя, что позволило наладиться конвекции в атмосфере, вследствие чего за последние два года выпало большое количество осадков. Они вымывают атмосферный пылевой слой, в том числе и радиоактивные частицы, что привело, с одной стороны, к увеличению уровня зараженности земной поверхности, с другой — к уменьшению ионизации атмосферы. Те­перь радиосигналу практически ничего не препятствует, поэтому мы и мо­жем его принимать, — физик остановился и перевел дух, словно молодой преподаватель, только что закончивший читать свою первую лекцию.

Но от дальнейших мучений его спас Александр:

- Понимаешь, дорогая, Совет опасается, что жители начнут немед­ленно требовать наладить двухстороннюю связь с МКС, а отобрать радио­комплекс у насекомых мы сейчас не можем. Из-за этого может начаться не­здоровый ажиотаж и ненужные волнения, а так будет объявлено, что после следующего планового пробуждения Внешняя группа выйдет на поверх­ность и займется радиокомплексом. Таким образом, Совет собирается вы­играть дополнительное время, выяснить настроение служащих, получше подготовиться к сражению за РЛС.

Даша понимающе кивнула:

- Что ж, с позиции Совета это логично. Но я не понимаю, почему в ог­ромном бункере, рассчитанном чуть ли не на семьдесят тысяч человек, ока­зался всего один комплект радиокомплекса?

Александр облокотился о стену кабинета и сложил руки на груди: - Никто ведь всерьез не верил в возможность ядерной катастрофы Поэтому и комплекс был один, и техники на весь бункер всего-то три вез­дехода, которые мы потеряли в день трагедии при эвакуации людей с по­верхности, — неистребимый темперамент возмутился столь неподвижной позе, и глава аналитиков вновь отправился в обход кабинета. — У нас ведь на биофермах никогда не было, к примеру, ни одной коровы, зато мы ус­пешно выращиваем устриц, экзотические водоросли и еще с десяток мор­ских существ, блюда из которых до катастрофы стоили бы половину моей зарплаты.

Компьютер на столе мелодично пропел короткий сигнал, и Александр бросился к нему, словно голодный хищник на добычу. Аналитик ткнул ху­дым пальцем в консоль, и принтер тихонько загудел, выплевывая из себя ли­сты распечаток. Александр, не дожидаясь окончания печати, принялся вы­хватывать их из бумагоприемника и буквально поедать глазами. Взгляд его тускнел с каждым прочитанным листом все сильнее. Наконец Александр за­кончил и протянул бумаги Данилевскому. Физик посмотрел на медика:

— Есть изменения?

Александр печально покачал головой:

— Ничего кардинального. Мы, как всегда, почистили им кровь и вос­становили ткани, а наша очередная разработка, как обычно, не дала резуль­тата. Нам снова не удалось повлиять на процесс разрушения ДНК и клеток костного мозга, — он опустил взгляд и с грустью добавил: — У нас остает­ся все меньше и меньше времени, — медик вздохнул, немного помолчал и поднял глаза на физика:

— Как думаешь, когда вы будете готовы? Данилевский задумчиво потер подбородок:

— Полагаю, месяца через четыре. Во-первых, на поверхности будет се­редина лета и плюсовая температура, а значит, не будет и снега, что облег­чит охоту летающим мышам. Во-вторых, в теплой среде газ более летуч, чем в холодной, что увеличит скорость диффузии в воздухе. Ну и, в-треть­их, образца насекомого у нас нет, так что все расчеты сугубо теоретические, нельзя гарантировать восприимчивость этих мутантов к стандартным средствам, даже многократно усиленным, — ученый задумался и принялся корректировать цифры на экране компьютера. — Но кислотостойкость ска­фандров мы повысим существенно, молодец Рязанцев, светлая голова...

- Вы что, собрались тараканов травить? - недовепчы^

недоверчиво протянула

Даша.

- Совершенно непредсказуемые шансы на успех - •«,«„, л.

^ СЛ> -заявил физик —

однако мы вполне можем их выкурить из РЛС на какое-то время И если данные Внешних верны, то как только тараканы окажутся на открытой ме стности, за них примутся летучие мыши. Если все пойдет согласно плану эту операцию можно будет повторять до полного очищения радиокомплек са, - Данилевский забарабанил пальцами по консоли компьютера запус кая какую-то сложную специализированную программу. На дисплее за­мелькали синусоиды диаграмм, формулы и таблицы. Не отрываясь от работы, он добавил:

- Еще на всякий случай мы изготовили несколько огнеметов. По от­дельной просьбе командира Внешней группы.

На этот раз пейзаж, лежащий вокруг, разительно отличался от при­вычной картины. Затянутое серыми облаками пасмурное небо низко нави­сало над головой, мелкими каплями густо шел дождь, изогнутый косой сте­ной давлением сильного ветра, под колесами слюняво чавкала жирная бурая грязь. Приборы показывали уровень заражения местности более де­сяти тысяч рентген в час, огоньки шкалы индикатора защиты скафандра вплотную подошли к отметкам красной зоны критической угрозы. Да, при­ятный летний дождичек, подумал Тринадцатый, ласковый и теплый. Я бы даже сказал, очень теплый. Прямо-таки горяченький. Счетчик Гейгера сей­час удивляется сам себе, вряд ли он когда-нибудь догадывался, что спосо­бен показывать такие цифры.

Майор сидел рядом с Четвертым в бронированной кабине ползущего сквозь двадцатисантиметровый слой жижи бульдозера и внимательно раз­глядывал тянущийся по обе стороны горизонт. В прошлый выход зрение не обмануло его, у самой линии встречи земли и неба ровная покрытая грязью пустыня действительно переходила во что-то другое. Наверное, это следы пожарища когда-то возвышавшегося здесь величественного леса, хотя точ­но определить не представлялось возможным, слишком велико расстоя­ние. Если этот нежный, словно мякоть кокоса, радиоактивно-кислотный Дождь все же закончится, надо будет попробовать выйти из кабины и вос­пользоваться биноклем. Тринадцатый посмотрел в монитор камеры задне­со обзора. Трясущийся позади бульдозера прицеп с емкостью, наполненной предположительно ядовитым для тараканов газом, наполовину закрывал плетущуюся в арьергарде Коробочку. Весь личный состав Внешней группы и два приданных для проведения профилактики РЛС техника находились внутри десантного отделения бронетранспортера, и Коробочка тускло мер­цала в рассеянном солнечном свете мокрой от дождя броней цвета хаки Экипаж БТР приноравливался к новому поворотному устройству башни и бронетранспортер вертел стволом пулемета, словно вентилятор пропел­лером. Если так пойдет дальше, то Коробочка взлетит. Майор улыбнулся и принялся еще раз прогонять в памяти инструкции по применению газа Процесс был не сложным и полностью автоматизированным, все операции должны будут выполняться двумя электроманипуляторами, по идее, если не произойдет ничего непредвиденного, люди покинут машины лишь по­сле того, как с тараканами будет покончено.

Командир, я — Коробочка. Вижу медведя, двигается параллельным курсом, удаление семьсот метров. Прием, — зашипел в наушнике эфир ближней связи.

Принимаю тебя, — Тринадцатый попытался разглядеть зверя в бо­ковую амбразуру кабины. Серая туша действительно скользила вдали, гра­циозно выбрасывая вперед лапы, словно бежать ему приходилось не по глубокой жиже, а по асфальту. — Попугай его немного. Дай предупреди­тельную очередь.

Коробочка чуть повела башней и плюнула огнем. Жижа перед бегу­щим зверем грязными фонтанами взлетела в воздух. Зверюга немедленно дала деру подобру-поздорову. Эфир зазвучал довольным голосом команди­ра Коробочки:

— Похоже, это был наш старый знакомый. Узнал нас. Тринадцатый вспомнил, как на глазах заживала рана на теле летучей

мыши, кровавые клочья, летящие из туши получившего очередь из крупно­калиберного пулемета медведя, и снова поразился живучести новых обита­телей планеты. М-да, природа не терпит пустоты. Человек веками стара­тельно истреблял ее творения в угоду собственному благополучию, в погоне за наживой стирая с лица земли сотни и тысячи живых видов, за­грязняя воду, отравляя воздух, пожирая недра, вырубая леса. Он никогда не считался с теми, кто был слабее и не задумывался над тем, что обречен­ные им на гибель существа тоже имели свое право на жизнь. Не останавли­flCb ни перед какими жертвами, человек не переставал усеивать костьми абых подножие своего трона, гордо именуя себя венцом творения эволю-Za пока, вконец не ослепленный своим глупым тщеславием, не перешел ""роковую черту, за которой уже нет возврата. И эволюция сделала выво-*У И приняла меры. Венец творения был пинком сброшен со своего трона ^низвергнут глубоко под землю, за его место уже борются новые, молодые " сильные, лучше приспособленные, среди которых уже нет места для вче-"аШнего чванливого царя природы. Загнанным в норы, подобно крысам, остаткам человечества теперь предстоит заново доказать свое право носить венец повелителя или незаметно исчезнуть с лица планеты, которую они попытались убить столь изощренно и почти успешно. И на этот раз прави­ла игры будут намного жестче.

Майор заново воспроизвел в памяти подробности сегодняшнего утра. Выход из анабиоза сопровождался множеством сюрпризов. Сначала новый молодой врач, обслуживающий анабиозную камеру Четвертого, сразу по­сле открытия капсулы поприветствовал обалдевшего от неожиданности Андрея словами:

- Добрый день, папа! — чем сразу же превратил обычную унылую ат­мосферу анабиозного отсека в смех, шутки и дружеские подначки.

Затем главврач объявил о предстоящем выходе на поверхность и под­готовленном для этого новом снаряжении, что было воспринято Внешни­ми сродни празднику, ибо утомительное однообразие медицинских проце­дур сводило людей с ума. И в завершение сотрудников Внешней группы в зале встреч ожидали члены Совета, первым делом обрисовавшие людям положение дел в мире, составленное по данным радиоперехватов за четыре месяца.

Картина была печальна. Цивилизация погибла, от человечества оста­лись лишь жалкие крохи, из последних сил сражающиеся за существова­ние. Обмен ударами продолжался три дня, пока не погибли последние из дерущихся. Территории, на которых еще недавно находились ядерные дер­жавы, сейчас представляли собой перепаханные ядерными ударами радио­активные пустыни. Синергизм термоядерных взрывов вызвал мощные сдвиги тектонических плит, и большинство островов погрузилось в океан. Говорили, что одно неглубокое подземное убежище на каком-то из япон­ских островов не разрушилось при погружении Японии в океан, и люди оказались на глубине в полкилометра под водой в медленно затапливаю­щемся бункере. Первые полгода они боролись за жизнь, потом в эфире бы­ли слышны лишь их обезумевшие голоса, надрывно кричащие что-то бес­связное. Еще через три месяца связь с ними прекратилась. Неглубокие убе­жища, шахты и метрополитены крупных городов не выжили в огне ядерного кошмара и погибли либо сразу, либо в течение первого месяца от разгерметизации и заражения. Старые и хорошо известные разведкам сра­жавшихся стран надежные укрытия были разбиты прицельными ударами друг друга, ни одно правительство не уцелело, стратегические объекты противника уничтожались в первую очередь. Через месяц после того, как прогремел последний взрыв, миллионы тонн радиоактивной пыли полно­стью окутали планету, и наступила ядерная зимняя ночь, накрывшая пла­нету на восемь долгих лет. Температура на поверхности земли резко упала в среднем на пятьдесят градусов, и привычная биосфера планеты погибла. На территории Африки не разорвалось ни одной ракеты, но принесенное ветрами заражение и резкое похолодание мгновенно уничтожило всю рас­тительность и животный мир, обрекая людей на гибель от эпидемий, голо­да и холода, и целый континент превратился в кладбище. Зыбучие пески и ураганные ветра безраздельно властвовали над огромным континентом, стирая с его лица память о неразумной цивилизации. Лишь одно подзем­ное убежище на территории Южноафриканской республики продолжало функционировать.

Многочисленные убежища, выстроенные в основаниях горных цепей Анд и Кордильер, избежавшие прямых попаданий, но не имевших абсо­лютной герметичности, медленно погибли от заражения и атак мутировав­ших насекомых, разносящих эпидемии жутких болезней. Множество ук­рытий не выжило после того, как иссякли запасы энергии. На огромных материках обеих Америк спустя девять лет после великой катастрофы жизнь сохранилась лишь в трех убежищах на территории бывших США, Аргентины и Бразилии. В Европе в результате сдвигов в земной коре под­земные воды ушли из области Альп, и обитатели убежищ были вынужде­ны выходить на поверхность в поисках воды, что привело их к медленной гибели от радиации и заражения. Единственным местом, где еще остались люди, была Швейцария. Высеченная в скалах колоссальная сеть подзем­ных тоннелей, обеспеченная всеми необходимыми запасами и охватываю­щая почти всю страну, приняла в себя почти четыре миллиона граждан. На­дежды на многовековой нейтралитет не оправдались. Сразу несколько ядерных держав нанесли мощные удары по стране, многочисленные банки которой хранили деньги заклятых противников, стремясь ввергнуть врага в финансовый голод. Глобальная разветвленная сеть подземных тоннелей, призванная сохранить жизнь людям, на деле превратилась в огромную зара­женную резервацию. Слишком большая площадь убежища и наличие мно­гочисленных выходов на поверхность не позволяли ни надежно контроли­ровать герметичность, ни сохранить полностью замкнутый цикл очистки и регенерации воздуха. В результате в подземной Швейцарии в первые же ме­сяцы начали вспыхивать очаги болезней, и тысячи расплодившихся насеко­мых разносили эпидемии все глубже. Система воздухоснабжения перено­сила заражение с поверхности, усиленное внутренними пандемиями, и подземную страну захлестнули зловонные щупальца неминуемой гибели. Где-то в самом сердце туннелей, возле атомного реактора, небольшая куч­ка ученых и медиков еще боролась за выживание, неумолимо проигрывая битву со смертью.

На территории России на связь выходили два подземных укрытия, одно из которых, судя по всему, являлось «Подземстроем-1», и военный бункер где-то на Урале, но оба убежища начали испытывать все возрастаю­щие перебои с энергией, в одном из них вспыхнул пожар, и связь с ними, в конце концов, пропала. Военный бункер просуществовал какое-то время, но после проведения очередной вылазки на поверхность погиб от вспых­нувшей эпидемии чумы. Вот уже три года территория России считалась мертвой. В Азии к настоящему времени уцелели только два китайских убе­жища в Гималаях, но в связи с высоким перенаселением сейчас там буше­вал голод. Катастрофическая нехватка продовольствия послужила причи­ной гибели единственного уцелевшего бункера на территории Индии, связь с которым прервалась почти год назад. На землях исторически хо­лодных стран в разгар ядерной зимы температура опустилась ниже отмет­ки в минус семьдесят градусов, и все живое погибло.

Характеристики

Список файлов книги