holodnaa krove (947237), страница 36
Текст из файла (страница 36)
Теперь монолитовец мог легко переломать Кальтеру оба колена, а уже потом без труда добраться и до его горла. Но майор не стал дожидаться, когда захрустят его раздробленные суставы, а извернулся и пнул врага точно по кровоточащему срезу на обрубке кисти. Коварный и болезненный удар по искалеченной руке на миг шокировал сектанта и заставил его разжать хватку. Но кинувшегося было прочь Кальтера подвели отбитые (а возможно, и сломанные) ребра. Едва не задохнувшись от вспыхнувшей в боку боли, майор споткнулся и не сумел отскочить достаточно далеко. Чем «броненосец» не преминул воспользоваться и вновь схватил его за щиколотку.
Опоздав всего на мгновение, интрудер принялся рваться, словно угодившая в капкан лисица, и лишь эти судорожные рывки мешали сектанту как следует стиснуть пальцы и сломать жертве лодыжку. Однако, усердствуя в собственном освобождении, Кальтер, наверное, сам в итоге сломал бы себе ногу, если бы не дерзнул пойти на крайние меры. Выхватив из «разгрузки» гранату, он выдернул чеку, а потом швырнул свое единственное спасение на дно ямы – прямо под ноги ходячему мини‑танку. Отвесные края его ловушки позволяли надеяться, что основная сила взрыва и осколки уйдут в потолок. Что при этом случится со зданием, Кальтера не волновало. За неимением иной стратегии боя с превосходящим по силе противником майор без колебаний воспользовался той, что напрашивалась сама собой.
Монолитовец не проворонил катившуюся к нему гранату и даже попытался изловить ее свободной рукой. Вот только враг в горячке запамятовал, что сделать это при отсутствии на руке пальцев попросту невозможно. Поэтому сектанту пришлось волей‑неволей отпустить жертву и спешно искать под ногами взрывоопасный презент в надежде успеть нащупать его и отбросить подальше. Черт с ним, с беглецом, когда внезапно возникла другая проблема, решение которой не терпело ни малейшего отлагательства…
Несмотря на ранение, «броненосец» действовал весьма расторопно. Единственное, чего не предугадал сектант, это то, что Ведомство никогда не экипировало «мизантропов» стандартным общевойсковым снаряжением. Кальтер и его коллеги пользовались только тем оружием и спецсредствами, которые лаборатория Ведомства подгоняла индивидуально под каждого из них. К примеру, «ВМК» майора представляла собой усовершенствованную австрийскую винтовку «АУГ», переделанную почти до неузнаваемости, спаренную с многофункциональной подствольной ракетницей и сбалансированную, так сказать, исключительно под руку майора. Та же история и с гранатами. Они предоставлялись Кальтеру в комплекте со специальными взрывателями, замедлитель которых горел вдвое быстрее обычного. Выработанные на тренировках навыки позволяли майору бросать гранаты по цели так, что они взрывались либо на подлете к ней, либо сразу при попадании в нее. Это не давало противникам «мизантропа» ни секунды на то, чтобы спрятаться или, того хуже, метнуть брошенную в них гранату обратно.
Весьма вероятно, что, упади в яму обычная «РГД‑5», монолитовец успел бы подобрать ее и вышвырнуть в окно. Но коварная граната Кальтера взорвалась тогда, когда пальцы сектанта только‑только сомкнулись на ее корпусе. Произошедший в тесной яме взрыв оказался для стоящего в ней «броненосца» намного страшнее, чем подорвись он на гранате в обычных полевых условиях. По вине этого обстоятельства он фактически наступил на мину направленного действия, чья ударная волна и осколки были сконцентрированы в плотный восходящий поток. И если экзоскелет еще мог уберечь «броненосца» от обычного взрыва ручной гранаты, то при вышеупомянутом стечении неблагоприятных факторов пользы от бронекостюма было уже немного.
Конечно, Кальтеру не удалось выбросить таким образом врага из ямы, будто пробку из бутылки, – слишком тяжелым было обмундирование сектанта. Зато эта неподъемная тяжесть превратила монолитовца в затычку для жерла маленького рукотворного вулкана, в живой щит, который принял на себя большую часть взрывной силы и осколочного смерча. Выжить после такой встряски «броненосец», естественно, не мог. Его растерзанное тело так и осталось торчать в яме, словно какой‑то маньяк‑живодер сначала усердно кромсал его топором, а потом решил зарыть труп в землю, но по неизвестной причине так и не успел избавиться от улики.
Впрочем, прорвавшаяся сквозь «затычку» восходящая ударная волна тоже обладала достаточно сокрушительной силой. Взрыв разворотил потолок и перебил пополам одну из его несущих балок. Стряхивая с себя дощатый настил, тяжелый обломок балки сорвался с опоры и прочертил в воздухе дугу, один в один повторяющую траекторию удара крикетного молотка. Под стать этому «молотку» отыскался и мяч. Его роль довелось исполнить Кальтеру, едва освободившемуся от вражеской хватки…
Намереваясь как можно скорее убраться подальше от ямы, майор, превозмогая боль в ребрах, вскочил с пола. Но как только интрудер очутился на ногах, тут его и настигла очередная неприятность. Удар падающей балки сначала вскользь прошелся ему по спине, а напоследок зацепил затылок, саданув по нему с такой силой, что Кальтеру даже почудилось, будто у него лопнули шейные позвонки.
Больше он ничего не почувствовал. Взорвавшаяся у него в голове ослепительная вспышка полностью отключила сознание майора от реальности. Он еще успел совершить по инерции несколько шагов, пока не уперся в подоконник на западной стене и не перевалился через него, выпав из бытовки на улицу. После чего так и остался лежать под окном конторы, подобно тем мертвым сектантам, которых Кальтер только что прикончил одного за другим.
А Зона взирала на бесчувственного горе‑победителя и посмеивалась над ним проблесками полуденного солнца в разрывах несущихся по небу серых туч. Зона знала, что в этом бою победил вовсе не Кальтер, а она – полноправная повелительница судеб всех, кто топчет ее гниющую мертвую землю. И в этом плане майор не являлся исключением из общего правила. Он пришел в Зону судить, не ведая, что судья здесь может быть только один. Равно как и закон, согласно которому выносятся местные приговоры: невиновных в Зоне нет, и для каждого из незваных гостей у нее найдется свое персональное наказание…
Глава 11
Где только не приходилось спать Кальтеру во время командировок за двадцать лет службы: и в продуваемых ветрами степях, и в снегах высокогорий, и в жарких, как печка, песках пустынь, и в душных малярийных болотах, и даже болтаясь в альпинистском гамаке, прибитом прямо к отвесному горному склону. Но в каком бы отвратительном или экзотическом месте порой ни просыпался интрудер, всегда и везде он чувствовал одно и то же: лежащую под рукой заряженную винтовку. Кальтер не помнил случая, чтобы когда‑нибудь при пробуждении на вражеской территории он не обнаружил рядом с собой свою неизменную «ВМК».
И вот сегодня, придя в сознание, майор решил по привычке нащупать под боком оружие и в кои‑то веки не нашел его! Сей вопиющий факт был равносилен грому средь ясного неба и встряхнул «мизантропа» не хуже инъекции адреналина. Майор попытался вскочить, но тело прострелила такая боль, словно оно было прибито к земле несколькими железными костылями. А точнее, двумя. Первый из них пронзил Кальтеру правый бок, а второй – голову. Интрудер даже непроизвольно провел ладонью по лбу, не сомневаясь, что обнаружит торчащую из него костыльную шляпку. Но нет, лоб был чистый, без ссадин и шишек, однако на затылке что‑то подобное определенно имелось. Интрудер вспомнил ошарашивший его удар и мерзкое ощущение лопающихся позвонков. Хотя насчет последних майор явно ошибался. Будь у него сломана шея, вряд ли он смог бы пошевелить рукой и почувствовал какую‑либо боль.
Однако помимо нее Кальтер чувствовал и еще кое‑что. И это «кое‑что» нарушало и без того нестройный ход мыслей оклемавшегося майора. В спину ему впивались острые камни, но под головой находилась мягкая подушка. Или, может, не подушка, но все равно что‑то удобное и куда более приятное для ушибленного затылка, нежели булыжники, на которых покоилось тело. Кальтер абсолютно не помнил, что происходило с ним после удара по темечку, но вряд ли у него хватило бы сил подстелить себе что‑нибудь под голову, прежде чем лишиться сознания. И если пропажа винтовки стала теперь очевидна, то история с подушкой не поддавалась пока логическому объяснению.
Над Зоной сгущались сумерки. Кальтер уже научился различать здесь их утреннюю и вечернюю разновидности, поэтому сразу определил, что на дворе – поздний вечер. Плохи дела… По замыслу майора, в это время он уже должен быть возле форпоста «Монолита» на Военных Складах. А сейчас неподалеку от интрудера виднелись все те же вагоны, возле которых он схватился с тремя сектантами… Это сколько же, выходит, он провалялся в полной отключке?
Кальтер зашарил вокруг руками и быстро нащупал справа от себя кирпичную стену, а на ней – маленький выступ, вполне пригодный для того, чтобы за него ухватиться. Однако попытка придать телу сидячее положение не увенчалась успехом. Пальцы предательски соскользнули с опоры, и едва приподнявшийся майор снова упал спиной на камни. И глухо зарычал, когда незримые и острые костыли боли тут же вонзились ему в ребра и затылок.
– Дяденька сталкер! – раздался откуда‑то неподалеку дрожащий, но обрадованный девчоночий голосок. – Вы очнулись, дяденька сталкер! А я вас и трясла, и по щекам шлепала, и водой обрызгивала – все бесполезно… Ой, погодите, не шевелитесь, сейчас я вам помогу.
Верданди!.. Как же интрудер мог про нее забыть! Ну конечно, кто бы еще, кроме Веры, мог подсунуть под голову Кальтеру свернутый плед, взятый из разгромленной конторы. Не сердобольные же мутанты, в конце концов…
Кальтер поморщился. Не сказать, что он был обрадован новой встрече с гимназисткой из будущего. Но теперь ее присутствие уже не вызвало у майора желание поскорее отделаться от Верданди, которая очутилась не в своем времени и отнюдь не в подходящем для ребенка месте. Стечение трагических обстоятельств, что легко выбило бы из колеи даже взрослого человека, не говоря о подростке…
А Вера тем временем подошла к валяющемуся на камнях интрудеру, крепко ухватила его за руку и потянула на себя, помогая встать. Наивная пигалица! Тебе ли поднимать с земли здорового дядьку‑сталкера в защитном комбинезоне и набитом боеприпасами разгрузочном жилете… Кальтер не стал вынуждать ребенка надрывать пупок и, ухватившись второй рукой за выступ на стене, безропотно поддержал инициативу своей помощницы.
Выступ оказался на поверку тем самым подоконником, через который майор перекувыркнулся, когда потолочная балка сыграла ему по голове. Кальтер так и продолжал валяться у конторской стены; к ней он и прислонился, когда Верданди подсобила ему сесть. Пока они совместными усилиями проделывали это, интрудер заодно отыскал и свою утерянную винтовку. Никуда она в действительности не пропала, а висела на ремне за спиной у Веры. Насколько ни была компактна «ВМК», все равно на спине у субтильного подростка она смотрелась чуть ли не крупнокалиберным пулеметом. Однако у Верданди даже хватило терпения подогнать под себя тугой винтовочный ремень, чтобы он не так сильно врезался в худенькие девчоночьи плечики.
Что ж, отметил про себя Кальтер, значит, девочка и впрямь вдоволь насмотрелась фильмов о сталкере Хемуле, уж коли взялась следовать одному из главных принципов жизни в Зоне: спи с автоматом, ешь с автоматом и в сортир ходи тоже с автоматом. Оружие являлось в этих краях той ношей, что никогда не оттягивала сталкерские плечи. Недаром ведь говорят опытные сталкеры, что лучше потерять три рюкзака с хабаром, чем автомат. Или то, что в Зоне нельзя бросать автомат даже тогда, когда ты тонешь… Вот только к похвальной предусмотрительности Верданди добавить бы еще чуток опыта по обращению с архаичной для нее винтовкой. Пусть даже теоретического, но и это было бы прогрессом.
– Потерпите, сейчас я принесу вам пить, – деловито проговорила девочка, усадив Кальтера к стене, после чего отлучилась на полминуты и вернулась с помятым алюминиевым ковшиком, до краев наполненным водой. У майора в «разгрузке» имелась своя фляга, но, очевидно, Вера не стала обыскивать потерявшего сознание сталкера и выяснять, чем набиты его карманы. А вот это уже не по‑сталкерски. Или о таком обыденном для Зоны явлении не рассказывалось в фильмах, или шарить по чужим карманам Верданди не позволяло ее гимназическое воспитание. Кальтер скорее предположил бы второе, пусть и знал Веру совсем недолго.
– Это – из того термоса, который вы мне днем открыли, – пояснила девочка, заметив, как майор с недоверием посматривает на принесенную воду. – Теперь он, правда, дырявый и почти вся вода из него выбежала, но на донышке еще чуть‑чуть плещется… Вы пейте, пейте, не волнуйтесь. А я пока пойду постою на углу и погляжу, не идет ли кто…
– Стой здесь! – буркнул Кальтер, хотя Верданди наверняка уже не однажды ходила на свой наблюдательный пост и хорошо изучила дорогу к нему. – И впредь чтобы без приказа – никуда! Понятно?
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
