БЕЛОРСКИЕ_ХРОНИКИ (947213), страница 43

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 43)

Я разочарованно вгрызлась в яблоко. Теперь еще Висельта какого-то искать. Но если он придворный маг или ушлый глава тайной службы, то раскусит меня за пять минут.

Лайен, осмелев, подсел ближе и начал домогаться моего колена, трудолюбиво щупая его под столом. Я отодвигала ногу, покуда могла, а потом поднесла бокал к свече, полюбовалась рубиновым сиянием и подмигнула благоверному.

– Милый, как ты себя чувствуешь? Живот не побаливает? Голова не кружится?

Красавчик выронил пустой бокал, посерел и затрясся.

– Что случилось, солнышко? – промурлыкала я, ехидно наблюдая, как Лайен одной рукой хватается за желудок, а второй за край стола. – Неужели тебе попалась тухлая устрица?

Муж опрометью вылетел из трапезной – опустошать запасы рвотного и, на всякий случай, слабительного.

– Надо же, какой впечатлительный, – пробормотала я, допивая вино. Роль злобной королевы нравилась мне все больше, с таким-то благодарным зрителем. Велеть, что ли, слугам отнести в мою спальню парочку блюд для Дара и вон ту вазочку с конфетами? В последний момент я передумала и сама сгребла все в охапку. А то мало ли какие порошочки в них по дороге накрошатся!

Я так вошла в образ, что возле спальни остановилась и, повысив голос, надменно потребовала у пустого коридора открыть мне дверь. Откуда-то тотчас вышмыгнул услужливый мальчишка, исполнил приказ и, удостоившись милостивого кивка, сгинул.

– Гхыр знает что, – с чувством сказала я, ставя добычу на стол.

Брат еще не вернулся, пришлось самой возиться с пульсаром. То он у меня овальный получился и тут же лопнул, то почему-то зеленый, и комната стала похожа на заплесневелое урочище с угрюмым вурдалаком. Но если «архимаг» попросит у слуги свечу, это будет вообще полный имрюк. Пульсар, будто испугавшись, побледнел до светло-салатового, и я решила на этом остановиться. Может, я в таком свете моложе выгляжу! Дар заставил себя ждать еще час.

– Меня тут не уважают, – скорбно сообщил он с порога. – Обращаются, как к слабоумному, на расспросы не отвечают или обзываются, и постоянно заставляют работать!

– Неужели получилось?

– Вот еще, – возмущенно опровергла баба. – Я бросил котел и смылся, как только кухарка ушла спать. Но сам факт такого вопиющего угнетения моей свободолюбивой личности…

– Ты что-нибудь узнала, личность? – перебила я.

– Ага… Ой, конфетки!

– Сначала «ага», а потом «ой». – Я выхватила вазочку из-под загребущих ручищ и спрятала за спиной. Дар со вздохом подобрал упавшую на стол конфетку и сунул за щеку.

– Оффозиция фуф дефтвительно ефть, – прочавкал он.

– Ну?!

– И возглавляет ее призрак. – Дар рассеянно, даже не осознавая, что ему не нравится, щелкнул пальцами, подправляя пульсар.

– Это как?

– Я сам толком не понял, слуги байки травили, а я подслушал. Шаккарского короля Терилла не убивала, он сам от старости помер, а она воспользовалась суматохой и захватила трон. – Брат протянул ладонь. Я машинально выдала ему еще одну конфету. – Король очень расстроился и восстал из могилы, чтобы собрать войско и свергнуть самозванку. Как тебе история, а?

– Бред какой-то, – честно сказала я. – Если душа не стала призраком в момент смерти, вернуться с того света она неспособна. Даже некромант может призвать ее только на пару минут.

– Нашла кому рассказывать, – поморщился Дар, раскусывая прятавшийся в начинке орешек. – Зато прикинь, какая картинка: войско повстанцев с воплями мчится на приступ дворца, а впереди, на белом коне, победоносно развевает кистями гроб!

– А гроб там откуда взялся?

Брат, воспользовавшись моей растерянностью, завладел вазочкой и стал придирчиво в ней копаться.

– Из королевской усыпальницы. Доблестная оппозиция, проявляя чудеса ловкости, находчивости и стойкости духа, похитила его у Териллы и сделала своим идейным лидером. Без гроба-то король никуда, призраки жестко привязаны к месту.

– Это тебе тоже слуги рассказали?

– Нет, сие плод работы моего могучего ума. Но, – Дар зловеще понизил голос, – прошел слух, что королевского гроба в нише действительно нет! А кому он еще нужен, кроме оппозиции?

– Извини, братишка, но такими байками только детишек по ночам пугать, – стряхнула оцепенение я. – Если у повстанцев нет чего-нибудь посущественнее, плохи их дела.

– Главное, что они вообще есть. – Брат оценивающе пошевелил пальцами над вазочкой и цапнул посыпанный вафельной крошкой шарик. – А как твой зайчик?

– Скачет по уборной, – мстительно сообщила я. – Представляешь, он меня убить хотел!

– Неудивительно. Все хотят. У-у, слышала бы ты, что о тебе слуги говорят! Честное слово, я сам захотел стать народным избавителем. Одним махом и от злыдни-королевы, и от зануды-сестры, а?

– Тебе шуточки, – вспылила я, – а я как по лезвию хожу! Лучше бы я с той крыши упала…

– Не хнычь, сестренка. – Брат покровительственно похлопал меня по плечу, оставив на роскошном наряде отпечатки перемазанных шоколадом пальцев. – Завтра, как только откроют ворота, я пойду в город и найду нам толкового мага.

– А если не найдешь?

– Ринка, ты пифия или баньши? – рассердился Дар. – Лучше бы напророчила чего полезного. Вроде: «…вижу… ВИЖУ!.. дорога… лужа… дохлая кошка… третий поворот от кузницы, желтый дом с двумя трубами, условный стук: три длинных, два коротких, пароль „принимаете ли вы в починку мельничные жернова?“, отзыв „король умер, да здравствует его призрак!“.

Брат так красочно изобразил дешевый спиритический сеанс с таращащейся в шар гадалкой (убрать его – и можно подумать, будто она сидит в уборной), что я помимо воли расхохоталась.

– Может, мне еще картишки раскинуть, блондин маг или брюнет?

– Тоже не помешает. – Дар надкусил очередную конфетку, но, обнаружив внутри мармелад, скривился и положил обратно. – Ну сходи в транс, тебе что, сложно? Будет хоть какая подсказка.

– «Сходи»! – фыркнула я. – Как в лавку за селедкой посылаешь. Если б это так просто было… я ж понятия не имею, что там увижу! Если у вас с магом все гладко пройдет, то велика вероятность, что зацепить этот момент не удастся. Напорюсь опять на какой-нибудь узел: ураган, восстание, чью-то смерть…

– Ну и что это за пифия, которая боится прорицать?!

– Гхыровая. Я и не скрываю, – вздохнула я. – Давай-ка спать ложиться, а то у меня голова все сильнее раскалывается.

– Надеюсь, ты больше не пила с Лайеном на брудершафт? – встревожился брат.

– Нет, просто пила. – Шаккарское вино, как истинный патриот, королеву тоже не любило. – Отвернись, я переоденусь.

– Зачем? – Дар удобно развалился на стуле, зажав вазочку между коленями. – Я ж теперь тоже женщина. Давай, начинай. Медленно и чувственно.

Подушка, впечатавшаяся юному развратнику в нос, живо охладила его пыл. Особенно когда он от неожиданности выронил вазочку. Спрятавшись за дверцей шкафа, я на ощупь распутала шнуровки платья и корсета, сбросила туфли и с облегчением натянула просторную ночную сорочку.

Дар за это время успел собрать конфеты и забраться под одеяло прямо в одежде.

– Ты хоть башмаки снял?

– И чулки тоже! Вон они у тебя в изголовье лежат. Эй, эй, ну зачем сразу на пол? Он же запачкается!

«Пуховая лужайка» у Териллы была большая, между нами поместились бы еще три человека, а подушек хватало на десятерых. Братец несколько минут придуривался, предлагая зазвать в нашу теплую компанию Лайена и много чего с ним сделать, но потом как-то резко угомонился и заснул. Почти сразу же погас пульсар, который я вообще-то собиралась оставить до утра. Создавать новый я не стала и пытаться.

В темноте – вот подлость! – спать мне расхотелось, хотя голова продолжала болеть. По двору мерно вышагивала стража, изредка перебрасываясь словом-другим. В высоченные, начинающиеся от пола окна заглядывала непривычно большая луна с розоватым ореолом. Комнату, без того чуждую и неуютную, исполосовали тени. Но если задернуть шторы, будет еще хуже: сплошная мгла и прерывистое, зловещее шуршание. Так я по крайней мере видела бледную ночную бабочку, то ползающую по потолку, то срывающуюся в корявый полет.

Больше ничего не происходило, но паника продолжала нарастать. Наконец я не вытерпела и потормошила громко сопящую бабу за плечо.

– Дар!

– Ммм…– басом простонал брат, натягивая одеяло на голову. Я ущипнула его за оголившуюся пятку.

– Просыпайся, тут творится что-то неладное!

– Что? – Голос Дара разом окреп, из-под приспущенного одеяла любопытно заблестели глаза. Вот паршивец, в Школу его не добудиться, а чуть какая шкода – мигом ушки на макушке!

– Не знаю, но чем скорей мы отсюда уберемся, тем лучше.

– Предлагаешь выйти в коридор? Или сразу в окно прыгнем?

Я прислушалась к своим ощущениям и помотала головой:

– Давай лучше в шкаф спрячемся.

– Если у тебя очередной приступ лунатизма…– Дар все-таки встал и на цыпочках подкрался к окну. Глянул вниз, потом, на всякий случай, вверх. – Никого нет.

– Тшшш! Иди сюда!

Зарывшись в платья, как две раскормленные моли, мы тщательно прикрыли дверцы.

– Хо-хо! – злодейски сказал брат и двумя тычками пальца впустил в шкаф пару лунных лучиков.

– А магический «глазок» поставить сложно? Дверь-то зачем портить было?

– Во-первых, заклятие пробоя одномоментное, а гляделка – длящееся, другой маг может его засечь. Во-вторых, снаружи слишком темно, чтобы заметить дырки. А в-третьих, не мое – не жалко!

Лучики исчезли: Дар приступил к наблюдению. Я завистливо поерзала, примерилась к дверце, но побоялась сломать палец. Смущенно проворчала:

– Провертел бы и мне, что ли.

– А вот четыре дыры уже могут вызвать подозрение, – нравоучительно изрек брат, не отрываясь от глазков. – Это все-таки шкаф, а не сыр.

– И почему я не придушила тебя в колыбели? – Я демонстративно, оборвав пару вешалок, отодвинулась к стенке и сотворила гляделку. Внутренний голос вроде не возражал. По крайней мере, страшнее мне не стало.

– О да! – надрывно поддакнул Дар. – Я до сих пор помню перекошенное злобой лицо, склоняющееся ко мне, невинному беззащитному младенцу. Кажется, тебя спугнул папа. Но эта жуткая рожа до сих пор иногда снится мне в кошмарах…

На нас осыпалось еще несколько нарядов. По брату я не попала, но он сам врезался головой в стенку, излишне ретиво рванувшись в сторону. Еще раз воспитательно ткнув кулаком в мягкий ворох, я приникла к отвоеванным дыркам. Сдвоенно тюкнуло: Дар, презрев опасность, надолбил новых.

Бабочка настойчиво царапала стекло, пытаясь прорваться к луне. Кто-то на цыпочках, но без остановки прошел по коридору со свечой, любопытно сунувшей лучик под дверь. Видно, слуга просто не хотел тревожить покой королевы – в интересах покоя собственного.

– Гляди, – хихикнул Дар, – там как будто кто-то лежит.

– Угу. – Скомканное одеяло «повторяло» контуры человеческой фигуры. Тень от стоящей торчком подушки вполне могла сойти за волосы, служанкин чулок, немного не долетевший до края постели, – за свесившуюся руку. – Ой… ты ничего не чувствуешь?

Дар по моему примеру приложился к дырке носом.

– Гарью пахнет, – озадаченно подтвердил он. – Может, в замке пожар?

– Уж больно тихо для пожара…– К тому же шкаф продолжал казаться мне самым надежным убежищем. – Дар! Это не гарь! Это дым «оракула»!

– Той травяной вонючки, которую ты вечно жгла? Точно, а я-то думаю, чего он мне таким знакомым кажется! Значит, кто-то в замке пророчит? Пытается узнать, как, ха-ха, тебя свергнуть?

– Это еще и легкое снотворное, – сдавленно пробормотала я, вспомнив шаги в коридоре. Значит, на ходу поджег пучок от свечи и уронил возле двери, в расчете, что в щель натянет дыму. А если застукают – можно оправдаться, что нечаянно, себе нес…

– Нас хотят усыпить?! – сообразил Дар, шарахаясь от дыры и затыкая нос первым попавшимся платьем.

– Нет. То есть «оракул» помогает заснуть или войти в транс, но только если ты сам этого хочешь. Им от бессонницы лечат… и от излишне чуткого сна.

Характеристики

Список файлов книги