02 Камень слёз (947163), страница 119
Текст из файла (страница 119)
В зале повисла мёртвая тишина. Волшебник Рэнсон даже не улыбнулся, но лишь чуть приподнял брови.
— О, никакой пародии, Мать-Исповедница. Только очень серьёзные обвинения. И мы собрались здесь, чтобы во всём разобраться. Я не Исповедница, я не желаю обрекать на смерть невиновного. Прежде, чем мы завершим сегодня рассмотрение дела, все присутствующие узнают о твоей измене. Я хочу, чтобы народ знал всё о твоей жестокой тирании.
Кэлен, гордо выпрямившись, сложила руки на груди. Она сохраняла бесстрастность Исповедницы. Присутствующие подались вперёд.
— Поскольку список очень длинный, — продолжил Рэнсон, — думаю, мы начнём с наиболее серьёзного обвинения. — Он заглянул в свиток. — Измена.
— С каких это пор защита жителей Срединных Земель является изменой?
Вскочив на ноги, Рэнсон грохнул кулаком по столу.
— Защита жителей Срединных Земель?! В жизни не слышал такой гнусной лжи из уст женщины! — Он расправил балахон и сел. — Твоя «защита» сводилась к тому, чтобы ввергнуть народ Срединных Земель в пучину войн. Ты собиралась обречь тысячи людей на смерть лишь из опасения, что вместо тебя станет править кто-то другой. Причём, смею заметить, править с единодушного одобрения Совета.
— Вряд ли это одобрение единодушно, если Мать-Исповедница возражает.
— Возражает из собственных корыстных побуждений.
— И кто же будет править Срединными Землями? Кельтонцы? Ты сам?
— Спасители народов. Имперский Орден.
У Кэлен подкосились колени. Ей показалось, что на неё валится потолок. В голове зашумело. Она испугалась, что её вывернет прямо на глазах у всех присутствующих. Усилием воли Кэлен взяла себя в руки.
— Имперский Орден! Имперский Орден вырезал Эбиниссию! Уничтожил всю оппозицию, чтобы править самому!
— Ложь. Имперский Орден посвятил себя правлению во благо народа. Он просто желает положить конец твоим преступным деяниям.
— Во благо! Да они вырезали всех жителей Эбиниссии! Они насиловали женщин!
Рэнсон засмеялся:
— Ну-ну, Мать-Исповедница! Имперский Орден не убил ни одного человека. Он повернулся к незнакомому Кэлен мужчине. — Советник Торстен, разве в вашем великом городе, резиденции королевы, кто-нибудь пострадал?
Круглощёкий мужчина выглядел изумлённым:
— Я только два дня назад прибыл из прекрасной Эбиниссии и там никому не известно ни о какой резне. В толпе послышался хохот. Рэнсон ехидно улыбнулся.
— Неужели ты полагала, Мать-Исповедница, что у нас не найдётся свидетелей, способных опровергнуть твои инсинуации? Ведь это всего лишь твоя выдумка, чтобы запугать народ и втянуть его в войну.
Рэнсон щёлкнул пальцами. Появилась какая-то женщина в лохмотьях и встала возле стола. Рэнсон ласково попросил её не бояться и рассказать свою историю.
Женщина поведала, что её дети ложатся спать голодными, потому что у неё нет денег. Сказала, что вынуждена заниматься проституцией, чтобы прокормить детей.
Кэлен знала, что это ложь. В городе было достаточно милосердных людей и благотворительных обществ, которые охотно помогали тем, кто действительно нуждался в помощи.
В течение последующего часа свидетели выступали один за другим и каждый рассказывал о голоде и нужде, говорил о том, что дворец не предоставил им денег на еду и одежду, что их дети голодают. Толпа на галёрке внимательно слушала, некоторые даже всплакнули.
Кое-кого из выступавших Кэлен узнала. Она вспомнила, что госпожа Сандерхолт в своё время предлагала им работу и все они воротили нос от того, что им предлагали и, в конце концов, госпоже Сандерхолт пришлось всё делать самой.
Когда умолк последний свидетель, волшебник Рэнсон встал и обратился ко всем присутствующим:
— У Матери-Исповедницы богатая казна и она собиралась финансировать войну против тех жителей Срединных Земель, которые желают освободиться от её гнёта.
Сначала она отнимает у вас еду, у вас и ваших детей, а потом, чтобы заставить вас позабыть о голоде, придумывает врага и начинает войну. Войну — на ваши кровные деньги, украденные ею для своих богатых друзей. Пока вы голодаете, она себе ни в чём не отказывает!
Вам нужна одежда, а она покупает оружие! Ваши сыновья истекают кровью в битвах, а она пребывает в роскоши! Когда ваших близких несправедливо обвиняют в преступлениях, она пользуется своей магией, чтобы вынудить их признаться в несовершённых преступлениях, чтобы заглушить их протесты против её тирании!
Люди плакали. При последних словах Рэнсона некоторые даже зарыдали в голос. Однако, большинство яростно требовало справедливости. Кэлен начала сомневаться, что ей просто отрубят голову. Скорее эта толпа разорвёт её на части, прежде, чем она дойдёт до эшафота.
Рэнсон поднял руки.
— Как представитель Имперского Ордена, повелеваю, чтобы народ получил то, в чём нуждается. Повелеваю выдавать каждой семье ежемесячно по золотому на еду и одежду для детей. Под властью Имперского Ордена никто не будет голодать.
По залу пронеслись восторженные крики. Овации не смолкали минут пять. Рэнсон сел и, сцепив пальцы, слушал. Всё это время он не сводил глаз с Кэлен, а она неотрывно смотрела на него.
Кэлен прекрасно понимала, что ничто не даётся даром. Она знала, что кажущаяся доброта может обернуться неимоверной жестокостью. Она подсчитала, что подобные выплаты опустошат казну самое большее через полгода. И что потом?
Когда деньги иссякнут, а народ отвыкнет работать и перестанет возделывать землю? Вот тогда-то, несомненно, наступит голод.
Наконец, смолкли последние выкрики. Рэнсон наклонился вперёд.
— Невозможно подсчитать, сколько народу недоедало, умерло от голода или погибло на войне по твоему приказу, Мать-Исповедница. Итак, совершенно очевидно, что ты виновна в измене интересам народа Срединных Земель. Не вижу смысла в представлении дальнейших доказательств, поскольку на это уйдут недели.
— Советники дружно выразили согласие. Рэнсон хлопнул ладонью по столу. Значит, по первому пункту — измена — Мать-Исповедница признана виновной.
Народ снова разразился одобрительными воплями. Кэлен стояла всё так же прямо, на лице её застыла бесстрастная маска Исповедницы. Рэнсон зачитывал список таких преступлений, о которых, ей казалось, едва ли можно даже и говорить серьёзно.
Очередные свидетели рассказывали о таких ужасах, которые, ей казалось, способны вызвать лишь смех у любого здравомыслящего человека. Но вот только никто не смеялся.
Люди, которых она никогда прежде не видела, выступали, как очевидцы того, что Исповедницы совершали втайне от всех. Рот Кэлен наполнился желчью, когда она услышала, что народ действительно о ней думает. Свидетели повторяли пустые сплетни и досужие вымыслы о кошмарных деяниях Исповедниц вообще и Матери-Исповедницы в частности.
Всю свою жизнь она, как и другие Исповедницы, жертвовала всем ради этих людей, а они, оказывается, верили подобным ужасам. Когда один из свидетелей сообщил, что для поддержания своих магических способностей Исповедницы регулярно питаются человечиной, Кэлен подумала, что уж это-то наверняка вызовет смех.
Но присутствующие только ахнули да вытаращили глаза. Кэлен закусила щеку, чтобы не расплакаться. Слёзы навернулись на глаза не потому, что её обвиняли в подобных глупостях, а потому, что народ действительно в это поверил.
В конце концов, Кэлен и вовсе перестала слушать. Рэнсон выдвигал очередное обвинение, выступали очередные свидетели, советники признавали её виновной в очередном преступлении, а Кэлен думала о Ричарде. Она вспоминала каждое мгновение, проведённое с ним, каждую его улыбку, каждое его прикосновение, каждый поцелуй.
— Тебя это, кажется, забавляет?! — рявкнул Рэнсон.
Кэлен очнулась и поняла, что улыбается.
— Что?
Возле стола стояла женщина и рыдала в платок. Кэлен взглянула на неё, потом на Рэнсона.
— Прошу прощения, я, кажется, пропустила её номер.
Толпа гневно всколыхнулась. Рэнсон откинулся в кресле, с отвращением покачав головой.
— Виновна в применении магии Исповедниц к детям.
— Что?! Да ты спятил! К детям?!
Рэнсон протянул руку к женщине, которая завыла в голос.
— Она только что засвидетельствовала, что у неё пропал ребёнок и у других женщин дети тоже пропали. И что общеизвестно, что детей похищали для того, чтобы Исповедницы могли применить к ним свою магию. Будучи волшебником, я могу подтвердить истинность этого заявления.
Толпа взвыла от ярости. Кэлен поглядела на него.
— У меня голова разболелась. Почему бы тебе её просто не отрубить?
— Неуютно тебе, Мать-Исповедница? Неуютно тебе от того, что у этих людей появился шанс воочию увидеть своего угнетателя? Услышать о твоих преступлениях?
Чтобы не расплакаться, Кэлен надела бесстрастную маску Исповедницы.
— Я сожалею лишь об одном: что посвятила всю свою жизнь народу Срединных Земель. Знай я, что они окажутся столь неблагодарными и после всего, что я для них сделала, поверят всей этой грязи, то была бы более эгоистична и отдала бы их на милость настоящему тирану.
Рэнсон сурово поглядел на неё сверху вниз.
— Всю жизнь ты работала на благо Владетеля. — Толпа снова ахнула. — Вот, кому ты служишь. Вот, на кого ты работаешь. Ты отдаёшь души этих людей своему истинному хозяину — Владетелю Подземного мира.
Галёрка завопила от ужаса. По залу разнеслись гневные выкрики и требования возмездия. Потрясая кулаками, толпа подалась вперёд, но стража сдержала натиск.
Рэнсон поднял руку, призывая к тишине и спокойствию.
Кэлен окинула взглядом зал.
— Я отдаю вас в руки Имперского Ордена! — громко сказала она. — Я больше не стану вас спасать. Вы будете наказаны за то, что столь бездумно и столь охотно поверили этой лжи. Наказаны тем, к чему приведут вас ваши эгоистичные желания. Вы будете сожалеть о тех страданиях, на которые сами добровольно обрекли себя. Я счастлива, что к тому времени буду уже мертва и у меня не возникнет искушения помочь вам. И сожалею лишь о каждой пролитой мною слезе, вызванной вашими невзгодами. И к Владетелю вас всех!
Кэлен глянула на перекосившегося Рэнсона:
— Заканчивай! Руби мне голову! Меня тошнит от этой пародии на правосудие! Ты победил вместе со своим Имперским Орденом! Убей меня, чтобы я избавилась наконец от этой жизни и ушла в мир духов, где мне не придётся страдать от того, что я помогаю кому бы то ни было.
Я сознаюсь во всём. Казни меня. Я признаю себя виновной во всём. — Кэлен посмотрела на лежащее у её ног тело. — Кроме убийства этой кельтонской свиньи. Сейчас я сожалею, что не я убила его, но, увы, не могу претендовать на чужие лавры.
Рэнсон изогнул бровь.
— Лжива до конца, Мать-Исповедница? Не можешь сознаться даже в этом убийстве?
Появилась леди Ордит и, гордо задрав носик, засвидетельствовала, что слышала, как предыдущей ночью Кэлен угрожала принцу Фирену. Советники также дружно подтвердили, что слышали собственными ушами, как Кэлен грозилась перерезать принцу глотку.
— Это и есть твоё доказательство? — поинтересовалась Кэлен.
Рэнсон взмахнул рукой:
— Приведите свидетельницу. Видишь ли, Мать-Исповедница, нам известна истина. Одна из твоих бывших подруг хотела утаить её от нас, так что, нам пришлось прибегнуть к крайним мерам убеждения...
В зал ввели трясущуюся госпожу Сандерхолт. Хрупкую женщину с двух сторон поддерживали стражники. Лицо её было пепельным, вокруг красных воспалённых глаз залегли тёмные круги. Свойственная ей жизнерадостность исчезла.
Госпожа Сандерхолт чуть покачивалась и, казалось, она вряд ли устоит на ногах без поддержки. Руки она держала вытянутыми, словно боясь к чему-нибудь прикоснуться. Ей выдернули клещами все ногти. Кэлен свело скулы.
Невилл Рэнсон сурово глянул на женщину.
— Расскажите, что вам известно об убийстве.
Госпожа Сандерхолт не мигая смотрела на него, закусив губу. Глаза её наполнились слезами. Было совершенно очевидно, что говорить она не хочет.
— Говори! — стукнул кулаком по столу Рэнсон. — Или мы признаем тебя виновной в пособничестве!
— Госпожа Сандерхолт, — мягко позвала Кэлен.
Женщина перевела взгляд на Исповедницу.
— Госпожа Сандерхолт, я знаю правду и вы знаете правду. И это главное. Они всё равно доведут до конца задуманное, с вашей помощью или без оной. Я не хочу, чтобы вы из-за меня страдали. Пожалуйста, скажите им то, что они хотят услышать.
По щекам женщины потекли слёзы.
— Но...
Кален выпрямилась.
— Госпожа Сандерхолт, как Мать-Исповедница я приказываю вам свидетельствовать против меня.
Госпожа Сандерхолт изобразила подобие улыбки и обратилась к Совету:
— Я видела, как Мать-Исповедница проскользнула за спиной принца Фирена. Не успел он оглянуться, как она перерезала ему горло.
Рэнсон довольно улыбнулся и кивнул:
— Спасибо, госпожа Сандерхолт. И вы, будучи её подругой, всё же сочли необходимым прийти сюда и выступить свидетелем, потому что желали, чтобы Совет и весь народ узнал правду, не так ли?
Слёзы ещё сильнее потекли по лицу женщины.
— Да. Хоть я и люблю её, но должна была рассказать народу о её преступлении.
Когда госпожу Сандерхолт вывели из зала, Совет признал Кэлен виновной. Рэнсон встал и поднял руку, призывая к тишине.
— Мать-Исповедница признана виновной по всем пунктам! — Раздались крики одобрения и требования немедленной казни. — Мать-Исповедница будет обезглавлена. Но, не сегодня.
Он сердито отмел рукой вопли протеста. Шум стих.
— Она совершила преступления против народа. Поэтому народ должен узнать, что справедливость восторжествовала. Люди должны получить возможность присутствовать на казни. Казнь состоится через несколько дней, когда каждый, пострадавший от руки преступницы, сможет присутствовать при исполнении приговора.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
