142185 (685307), страница 3

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 3)

Схема 1. Подсистемы действия

Фундаментальный принцип организации жизненных систем состоит в том, что их структуры дифференцируются в соответствии с требованиями, предъявляемыми им внешней средой. Так, биологические функции дыхания, пищеварения, движения и восприятия информации являются основой дифференциации систем органов, каждая из которых обслуживает те или иные отношения между организмом и окружающей средой. Этот же принцип используется Парсонсом и для анализа социальных систем.

Поскольку социальная система - суть интеракции индивидов, то каждый участник является одновременно и действующим лицом (обладающим определенными целями, идеями, установками и т.д.), и объектом, на который ориентированы и другие действующие лица, и он сам [9, с.99]. Система интеракций, таким образом, в аналитическом плане обособлена от совокупности процессов действия отдельных своих участников. В то же время эти «индивиды» являются и организмами, и личностями и принадлежат к определенным культурным системам.

При такой интерпретации каждая из трех других систем действия (Культура, личность, поведенческий организм) составляет часть окружающей среды или, если можно так сказать, одну из окружающих сред социальной системы. За пределами этих систем находятся окружающие среды самой системы действия, которые располагаются выше и ниже общей иерархии факторов, контролирующих действие в мире жизни. Эти отношения изображены на представленной выше схеме 1. Общество, по Аристотелю, - это такой тип социальной системы (среди всего универсума социальных систем), который как система достигает по отношению к окружающей среде наивысшего уровня самодостаточности. Самодостаточность общества, согласно Парсонсу, является функцией от сбалансированной комбинации механизмов контроля над отношениями общества с этими пятью средами, а также от степени его собственной внутренней интеграции.

В процессе развития и приспособления к разнообразным обстоятельствам возникают формы социальной организации, обладающие все большими адаптивными возможностями, менее подверженные воздействию частных, случайных причин, вызванных либо специфическими физическими явлениями, либо индивидуальными органическими изменениями, либо личностными различиями. В более развитых обществах диапазон различий между личностями может даже расширяться, в то время как структуры общества и происходящие в нем процессы становятся все менее зависимыми от особенностей индивидов.

По Парсонсу, ядром социетального общества (societal community) как системы является структурированный нормативный порядок, посредством которого организуется коллективная жизнь населения (Схема 2).

Схема 2. Социетальное сообщество и его среды

Как порядок, он содержит ценности, дифференцированные и специфицированные (particularized) нормы и правила, причем, только соотнесенность с культурой придает им значимость и легитимность. Он задает критерии принадлежности тех или иных индивидов к обществу.

Это сообщество должно быть «носителем» культурной системы, достаточно генерализированной и интегрированной для того, чтобы легитимизировать нормативный порядок. Подобная легитимация требует наличия специальной системы символов, позволяющей обосновать идентичность и солидарность сообщества, а также верований, ритуалов и других культурных компонентов, в которых данная символическая система воплощена. При этих условиях самодостаточность общества предполагает институционализацию большого числа культурных компонентов для того, чтобы наилучшим образом соответствовать социетальным потребностям.

Общество в целом включает в себя многообразия локальных сообществ. В социологической литературе термином "локальное сообщество" стали обозначать определенные типы поселения (деревни, физически ограниченные городские районы), жизнь в которых близка к идеально-типической в отношении социальных связей между их жителями. Опираясь на материал имеющихся исследований локальных сообществ данное понятие можно было бы сузить до понятия малого города (в американских исследованиях) или деревни (в восточноевропейских). Однако понятие города (деревни) имеет, по крайней мере, при поверхностном взгляде, чересчур количественную коннотацию: некое число тысяч жителей образуют поселок, а увеличение нулей переводит поселок в разряд городов.

В результате исследования Добрякова М.С. приходит к выводу, что понятие локального сообщества отражает, прежде всего, качественные, а не количественные характеристики населенного пункта. Понятие [локального сообщества] ассоциируется у одних с "деревней", у других - с "маленьким городком", у третьих - с "крупным городом". Отсюда и различия в подходах к изучению локальных сообществ. Подчёркивается, что локальное сообщество – понятие, прежде всего, качественное.

Добрякова выделяет две группы свойств, объединяющих американские, восточно-европейские и российские исследования локальных сообществ в одну исследовательскую парадигму. Во-первых, это родственная для всех них многогранность предмета исследования, с одной стороны, и ограниченность объекта - с другой: изучают все многообразие жизни крохотного кусочка общества. Во-вторых, это схожие, пусть и не полностью идентичные, методики исследования.

Добрякова М.С. в своей работе «Исследования локальных сообществ в социологической традиции» [11, с.125] рассматривает локальное сообщество в сочетании обеих традиций, структурной и функциональной. Так, с одной стороны, или со стороны видимых элементов, сообщество - это любой сознательно организованный агрегат, облеченный политической автономией, поддерживающий существование основных социальных институтов. А с точки зрения внутреннего содержания сообщество - это процесс социального взаимодействия, порождающего интенсивные или экстенсивные отношения и практики взаимозависимости, кооперации, сотрудничества и объединения. В таком определении опущены все пространственные характеристики, оно построено вокруг процессов исключительно психологических.

Традиционный способ анализа сообщества предполагает анализ различных институтов этого сообщества: экономических, управленческих, религиозных, образовательных и т.д. Однако сфера действия этих институтов лишь весьма приблизительно совпадает с основными значимыми для данной территории функциями. Так, функция социального контроля может выполняться как церковью, так и школой и т.д. Таким образом, функциональный подход к изучению сообщества представляется более адекватным, нежели институциональный. С функциональной точки зрения, сообщество представляет собой сочетание социальных единиц и систем, которые выполняют основные функции, значимые для данной территории. Таких функций Уоррен выделяет пять: (1) производство - распределение - потребление; (2) социализация; (3) социальный контроль; (4) социальное участие; (5) взаимопомощь.

Современный исследователь Морис Р. Штейн, применительно к американским общностям, выделяет три оси их дифференциации: степень урбанизации, индустриализации и бюрократизации [11, с.132]. Первое различие американских общностей, ведущее к расхождениям в их структуре и функциям, проходит по оси автономности, показывающей Степень зависимости или независимости общности при выполнении ее основных функций от единиц, не входящих в данную общность. Вторая ось показывает, в какой степени совпадают или не совпадают сферы действия общинных единиц. Третья ось отображает степень психологической идентификации индивида со своим сообществом: с одной стороны, общность может выступать основной группой для ее членов, а с другой - чувство собственной принадлежности к сообществу может быть развито достаточно слабо. Наконец, четвертая ось - так называемый "горизонтальный каркас", или структурные и функциональные связи между различными единицами общности: в одних общностях чувства, модели поведения, систематические социальные взаимосвязи могут быть прочными, в других - зыбкими.

Наряду с зарубежными учеными местные сообщества изучаются и в настоящее время в России. Российское общество за последние 90 лет пережило ряд революций (в немирной и в мирной формах). За этот период дважды произошли изменения трансформационного типа противоположной направленности: институтов экономики (объектом социальных экспериментов в обеих трансформациях явилась собственность на средства производства, которая в первом случае национализировалась, во втором подверглась капитализации); социальной дифференциации (в первом случае - ликвидация "эксплуататорских классов", во втором - формирование новых полярных слоёв); политических институтов, оказавшихся наиболее подвижными и уязвимыми; социализации (смена дважды социальных и ценностных ориентиров - от коммунизации к капитализации общественного и индивидуального сознания); института образования (обрыв преемственности отечественной системы образования, две стратегии социального открытия/закрытия доступа к образованию); института семьи (либерализация семейно-брачной морали; ослабление родственных связей); института религии (дважды по отношению к религии и религиозной культуре общества осуществлены противоположные стратегии) [15, с.124].

Эти изменения напоминали небезызвестные "шаг вперед, два шага назад", не давая обществу осуществить прорыв в "постмодернизации". Все социальные институты не только трансформировались, но и в пределах одного и того же этапа изменений постоянно реформировались. И каждый раз часы социального времени перемен спешили в центре и отставали в провинции.

В то же время имеет место конвергенция сообществ, проявляющаяся в социально-демографических процессах (падение рождаемости, переход к нуклеарной семье, либерализация семейно-брачной морали), в распространении новых форм образования, в развитии потребительского рынка, а также в репродуцировании "кошмарных черт современности" или "ложной современности" по выражению П. Штомпки [16, с.180] (люмпенизация, аномия, распространение социальных девиаций, делинквентности и др.). Единой эволюции всех обществ нет. Человеческая цивилизация развивается в разных ритмах социального времени. "Центр" и "периферия" российского общества, имея разные показатели "социального времени", разные экономический и социальный потенциал, также не могут развиваться как находящиеся на одном этапе "современности". Интерпретации социальных ситуаций, предлагаемые западными авторами, отмечает В.А. Ядов, не полностью соответствуют ситуации в России [17, с.9].

По этим критериям в главных характеристиках "большое" российское общество соединяет в себе свойства и постмодерна и модерна. Но сообщества, его составляющие, имеют разные уровни современности. При проецировании на них "паттерн-переменных" Т. Парсонса можно констатировать неотчетливость, диффузность социальной структуры провинциальных и сверхпровинциальных сообществ, сохранение коллективной морали, эмоциональность социальной жизни вместо нейтральности и т.д. [15, с.124]. Социальные действия, социальное сознание в непровинциальном и частично в полупровинциальном сообществах основываются на инструменталистских принципах, а в провинциальном и сверхпровинциальном сообществах – на понятиях, производных от "общинности". В настоящее время идет интенсивный процесс вытеснения "механической солидарности", но это еще не приближает общество к "триумфу индивидуальности".

Сотрудниками Института философии и права СО РАН в июле-августе 2000 г. на территории Турочакского района Республики Алтай [18, с.55] проведена работа, которая осуществлялась в рамках двух проектов: "Мониторинг процессов социальной модернизации в сельских локальных сообществах Республики Алтай" и "Адаптация сельских локальных сообществ к процессам социальной модернизации". В ходе экспедиции было обследовано 21 локальное сообщество из 24 имеющихся на территории района. Именно состояние натурального сектора определяет уровень зажиточности или нищеты в локальном сообществе и составляет основу экономики района.

Характеристики

Список файлов ВКР