43525 (588349), страница 10

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 10)

Акцептабелъностъ, как важный критерий текстуальности, ориентирован на адресата и связан с процессом восприятия текста.

Существует около 100 формул выявления читабельности текста и трудности его восприятия (Богословская 2001: 27). Они различаются авторством и своими критериями. Формулу сложности для всех языков разработал Ю. Тул-дава. Он выбрал 2 часто встречающихся в формулах компонента сложности: R = Т • lgj, где сложность определяется средней длиной в слогах и средней длиной предложений в словах. Я. А. Микк наиболее релевантным считает такие критерии сложности, как процент незнакомых слов, процент иностранных слов, средняя длина слова в печатных знаках, процент слов из 10 букв и более, процент слов из 12 букв и более (Там же).

Р. Андерсон и А. Девидсон к признакам сложности относят словарные трудности, сложность предложений, интерес и читательские способности. Скучная форма изложения также влияет на понимаемость текста читателем (Anderson 1988: 25-50).

A. А. Залевская относит к важному критерию читабельности и понимания текста процент знакомых / незнакомых слов. По ее мнению, слово помимо своей синтагматической роли в процессе восприятия текста выполняет когнитивную функцию, оно является тем ключом, который позволяет осуществить вход в систему знаний и активировать те его структуры, которые необходимы для декодирования соответствующего фрагмента текста (Залевская 1988: 95). Таким образом, от того, насколько успешно будет распознано слово, зависит то, на- сколько будут активированы и задействованы соответствующие когнитивные структуры, которые способствуют усвоению знания. Естественно, чем больше незнакомых слов встретится реципиенту в тексте, тем меньше знаний будет за- действовано в процессе восприятия, тем менее успешным и более напряжен- ным будет этот процесс.

B. В. Красных, отталкиваясь от теории пресуппозиций, считает, что коммуникативные неудачи могут случаться каждый раз, если в коммуникации отсутствуют пересечения когнитивных баз (макропресуппозиция), коллективного когнитивного пространства (социумная пресуппозиция) или индивидуального когнитивного пространства (микропресуппозиция) участников общения. Мак- ропресуппозиция возможна только в случае общения коммуникантов, обладающих одной когнитивной базой, или в случае, когда коммуникант-иностранец знаком с когнитивной базой того национально-лингво-культурного сообщества, на языке которого ведется общение. Социумная пресуппозиция имеет место при общении людей, входящих в один социум; при этом принадлежность коммуникантов к одному национально-лингво-культурному сообществу и наличие единой для них когнитивной базы не являются обязательными. Микропресуппозиция возникает всегда, в любой ситуации общения и не зависит от наличия / отсутствия общей для коммуникантов когнитивной базы или их коллективных когнитивных пространств (подробно о пресуппозициях см.: Красных 2003: 101-110).

Научный текст, в том числе и научно-публицистический, уже заранее подразумевает под собой непростое для понимания целое. В нем могут встретиться различные специальные термины, потенциальные лакуны понимания, в результате которых читатель может не разобрать целые участки текста или даже сам текст целиком. Это так называемые «смысловые скважины» (термин Н. И. Жинкина), представляющие собой речевые эллипсы, возникающие в самом процессе порождения текста в результате ошибочного мнения автора, что нечто известно, само собой разумеется (Богословская 2001: 42). Автор ориентируется на своего адресата, считая, что ему известна та или иная пресуппозиция. Лакуны могут появляться и на поверхностной структуре текста, особенно когда нет подходящих языковых средств для выражения содержания.

Поскольку научно-публицистический текст предназначен для читателей-специалистов в той или иной области знания, то он естественным образом изобилует сложной терминологией, например в физике: the Doppler effect, electric fields, atomic velocity, photons, atomic resonance, HVCs, kinetic energy, the Magellanic Stream, lj50 of the sun's, the nitrogen content of complex C; Gamma-Ausbruchs, XMPGs, dodekaedrisches Poincare-Raum, die Ursuppe и т.д. Используя данные термины, автор такого текста всегда рассчитывает на то, что его поймут, поскольку он адресует свою работу коллегам-ученым. Для более лучшего представления материала в медиа-тексте используются различные иллюстрации, картинки, графики.

Однако, как считает И. В. Богословская, ошибкой многих исследователей, изучающих «читабельность» текста, является то, что они обращали внимание только на материальную, сторону его восприятия, а ведь оно здесь не заканчивается, а продолжается на более глубинном уровне.

Одним из условий адекватного понимания текста является возникновение в сознании адресата целостного образа главного предмета описания, что достигается через целостность его основных составляющих. Такая целостность зависит от степени раскрытия системы отношений, связывающих главный предмет описания с другими предметами, представленными в тексте. Отсутствие целостности (когерентности), внутренней связи приводит к непониманию даже в том случае, когда имеется внешняя формальная связь (когезия). Таким образом, внутренняя связь является основным средством, которое позволяет воспринимать текст как целостное образование (Богословская 2001: 38).

Основываясь на мнении И. В. Богословской, мы считаем возможными случаи сбоя ориентации в семантическом пространстве текста по ряду причин:

• трудность идентификации подтем и субподтем по ходу восприятия текста;

• немотивированное введение новой подтемы, не позволяющее соотнести ее с другими элементами семантического пространства;

• нарушение оптимального соотношения эксплицитной и имплицитной информации в тексте.

Автор предлагает ряд средств, служащих для предотвращения подобных сбоев, указывая на то, что повтор (лексический и семантический) является средством связи отдельных предложений, а также средством обозначения подтемы или субподтемы.

Подходящим в данных случаях темарематическим членением является прогрессия с линейной тематизацией, т. к. не возникает никаких скважин, и реципиенту не надо прилагать никаких усилий для понимания - новая информация (новая рема) будет опираться на старую информацию. Прогрессия же с постоянной темой будет затруднять понимание (Там же: 43-47).

Критерий информативности представляет собой свойство текста содержать в себе сведения (известные / неизвестные, ожиданные / неожиданные) об окружающем мире, которые могут быть восприняты адресатом. По мнению И. Р. Гальперина, информативность - это «предметно-смысловое содержание текста, дискурса как объекта восприятия, хранения и переработки в тех или иных целях, получающее отражение в различных видах информации (Гальперин 1981).

Для любого текста массовой коммуникации информативность играет большую роль. М. Р. Желтухина считает, что информативность остается базовым пластом масс-медиального дискурса и характеризует первичный речевой акт по иллокутивной силе, где информирование выступает ведущей интенцией. Иначе говоря, масс-медиа информируют, чтобы развлекать, воздействовать и с другими целями, но не наоборот, развлекают, оказывают влияние, чтобы информировать (Желтухина 2003: 164).

Автор рассматривает коммуникативные модели масс-медиальных текстов по видам коммуникативной информативности. Кодовая информативность заключается в сообщении о некотором положении дел и принимается всеми в связи с наличием общих знаний о мире: кодовых, инференциальных и интеракционных.

Инференциальная информативность позволяет не только передать сообщение, но и сделать интенции автора понятными для адресата путем выражения дополнительной по отношению к пропозициональному содержанию информации, например эмоции. Интеракционная информативность состоит не в передаче и выводе информации, а в демонстрации смыслов, в результате которой формы поведения (действие, отсутствие действия, речь, молчание и др.) обретают ситуативный смысл, становятся информативными и интерпретируются на основании прошлого опыта и социокультурных конвенций.

Критерий дифференциации текстовой информации (Гальперин 1981) позволяет различать разновидности информативности в масс-медиальном дискурсе: содержательно-концептуальную, содержательно-фактуальную и содержательно-подтекстовую.

Содержательно-концептуальная информативность отражает идею медиа-текста опосредованно, в образной, содержательно-фактуальной информации или тезисно. Содержательно-фактуальная информативность представляет факты, явления, действия, события, их участников, время и место действия. Содержательно-подтекстовая информативность выводится из контекста, передает скрытые смыслы.

К критериям информативности относят небанальность, содержательную новизну, релевантность и адекватность в подаче информации (Н. А. Клюев; цит. по: Желтухина 2003: 177).

Научно-публицистические тексты в полной мере отвечают данным критериям. В них, как правило, обсуждается новая, актуальная, познавательная информация, для сообщения которой используются определенные вербальные и невербальные средства. Авторы поднимают проблемы, по которым можно определить, какими научными разработками занимаются современные ученые.

Ситуативностъ в научно-публицистическом тексте касается факторов, которые делают текст релевантным для определенной коммуникативной цели. Как считает Г. Я. Солганик, «публицистическое произведение не только жизнеподобно - это часть нашей жизни. Оно непосредственно включается в социальную действительность, участвует в ней. Это политика, идеология, социология, среда обитания, власть, наука, общественное мнение - все, что можно назвать социальной жизнью. Это те социальные сферы, в которых действует субъект. Задача автора заключается в соотнесении реальностей с социальными интересами и целями. И совокупная картина мира, создаваемая практически всеми публицистами, это, прежде всего, социальная (социально-политическая, социально-идеологическая, социально-научная и т.д.) картина. Ее основной вопрос — жизнь индивида в обществе» (Солганик 2005).

Интертекстуальность является неотъемлемым свойством любого текста. По мнению Е. В. Михайловой, интертекстуальность - это многомерная связь отдельного текста с другими текстами по линиям содержания, жанрово-стилистических особенностей, структуры, формально-знакового выражения (Михайлова 1999:64).

Ю. Кристева предлагает рассматривать текст как историко-культурную парадигму, «транссемиотический универсум», вбирающий в себя все смысловые системы и культурные коды как в синхронном, так и в диахронном аспектах. В этом смысле всякий текст - интертекст, а предтекстом каждого отдельного произведения является не только совокупность всех предшествующих текстов, но и сумма лежащих в их основе общих кодов и смысловых систем. Между вновь создаваемым текстом и предшествующим «чужим» существует общее интертекстуальное пространство, которое вбирает в себя весь культурно-исторический опыт личности. Интертекстуальность, по Кристевой, предстает как теория безграничного, бесконечного текста, интертекстуального в каждом своем фрагменте (цит. по: Чернявская 2000: 14).

Об интертекстуальности М. М. Бахтин пишет следующее: «Ничьих слов нет», и «практически любой текст можно рассматривать как "двухголосый", т.к. «нечто созданное всегда создается из чего-то данного». Таким образом, у любого текста имеется не один, а два (и более) авторов (Бахтин 1997: 238).

Интертекстуальность возникает вследствие обращения автора повествования к определенной группе текстов, именуемых прецедентными текстами. Само понятие «прецедентный текст» трактуется по-разному. С точки зрения классического понимания прецедентный текст есть «крупное явление данной культуры, которое известно большинству ее носителей..., аппелирование к которому часто осуществляется в речи носителей, который является понятным, легко дешифруется адресатом речи» (Караулов 1999: 155). Некоторые авторы считают несущественным признаком прецедентного текста «известность абсолютному большинству носителей языка» и понимают под прецедентными текстами - «тексты, имеющие историческую, культурную, страноведческую значимость в дискурсе языковой личности» и обладающие дейктичным характером, т. е. способные указывать на некоторую ситуацию (в которой они возникли впервые) и оживлять накопленный опыт по отдельным деталям (Костомаров 2003:73-76).

К способам маркирования чужого прецедентного текста относят:

• графический (цитаты, выделяемые на письме кавычками), композиционный (эпиграф, абзацное выделение);

• стилистический (сочетание различных стилей: просторечные слова и выражения, публицистические реминисценции, метафоры);

• грамматический (введение прямой, косвенной, несобственно-прямой речи).

Мы не относим к явлению интертекстуальности связь текста только с прецедентными текстами, имеющими «историческую, культурную и страноведческую значимость». Вслед за В. Е. Чернявской, мы определяем интертекстуальность как открытость одной текстовой (смысловой) структуры по отношению к другой, где всякий текст - интертекст, предтекстом которого является совокупность всех предшествующих текстов, а также сумма лежащих в их основе общих кодов и смысловых систем (Чернявская 2000: 13).

В таком смысле интертекстуальность можно рассматривать как катего- рию «разгерметизации» и открытости текста (eine Kategorie der Dezentrierung und der Offenheit), ибо благодаря ей текст способен вступать в отношения «жи- вого подобия» (bewegliche Identitat) с другими текстами (Stierle; цит. по: Чер- нявская 2000: 13).

Таким образом, интертекстуальными особенностями научно-публицистического текста в Интернете как средстве глобальной информации являются его многочисленные связи с другими текстами, в первую очередь с научными, публицистическими, прецедентными текстами. Наиболее часто используемыми способами маркирования данной связи являются:

Характеристики

Список файлов ВКР