Германский мастерер и его время (553387), страница 16
Текст из файла (страница 16)
дедуцировались фи-
82
лософами и потом бездумно усваивались обывателями). И, во-вторых,
против бездушного материализма, наследия уходящего XIX века. Правда, уже
неокантианский идеализм был ответом такому материализму и позитивизму -- но
ответом беспомощным, как утверждали сторонники "философии жизни". По мнению
последних, отделять дух от материальной жизни, дуалистически
противопоставлять одно и другое -- значит оказывать духу дурную услугу.
Таким образом его невозможно защищать. Напротив, дух надо привнести в саму
материальную жизнь.
У сторонников "философии жизни" понятие "жизнь" настолько всеобъемлюще
и растяжимо, что в него вмещается все: душа, дух, природа, бытие, динамика,
творчество. "Философия жизни" повторила на другом уровне то, что делали
участники движения "Буря и натиск", протестовавшие против рационализма XVIII
века. Тогда боевым лозунгом было слово "природа". Теперь ту же функцию
выполняло понятие "жизнь". Под "жизнью" понимали многообразие образов,
изобретательность, океан возможностей -- океан настолько необозримый и
зовущий к авантюрным приключениям, что исчезает сама потребность в
"потустороннем". Потому что последнее в достаточной мере присутствует и в
"посюсторонней" жизни. Жизнь -- это отплытие к далеким берегам и
одновременно нечто совсем близкое: жизненная энергия как таковая,
стремящаяся вылиться в конкретные формы. Слово "жизнь" становится лозунгом
молодежного движения, стиля модерн, неоромантизма и реформистского
направления в педагогике.
До 1900 года молодые люди из буржуазных семей хотели выглядеть старше
своих лет. "Излишняя" молодость, отсутствие солидности препятствовали
продвижению по служебной лестнице. Газеты рекламировали средства, ускорявшие
рост бороды, а очки считались символом достаточно высокого социального
статуса. Подражая отцам, молодые люди носили жесткие стоячие воротнички;
мальчиков-подростков, переживавших пору полового созревания, одевали в
тесные сюртуки и приучали ходить "степенно". Прежде считалось, что "жизнь"
отрезвляет неразумных юнцов, так сказать, обламывает им рога. Теперь ее
стали воспринимать как бурный поток, как неистовый порыв, как воплощение
самой молодости. А соответственно и молодость перестала расцениваться как
недостаток, который необходимо скрывать. Наоборот, теперь приходилось
оправдываться "старикам" -- вдруг, не дай бог, кто-нибудь заподозрит, что
они уже отжили свое, утратили способность воспринимать новое. Перед "судом
жизни" (по выражению Дильтея [1]) предстала целая культура -- кайзеровская
Германия, -- и был поставлен вопрос: жива ли еще эта жизнь?
83
Выражение "философия жизни" понимается сторонниками этого направления
как Genetivus subiectivus [2]: то есть не в смысле философствования о жизни,
а в том смысле, что сама жизнь "философствует" через посредство этой
философии. "Философия жизни" хочет быть одним из органов жизни -- органом,
расширяющим ее возможности, раскрывающим для нее новые формы и образы. И
философия эта настолько "нескромна", что желает не просто выяснять, какие
ценности значимы, но и создавать новые ценности. "Философия жизни" есть
виталистский вариант прагматизма: ее интересует не полезность того или иного
воззрения, а его творческий потенциал. С точки зрения "философии жизни"
жизнь неизмеримо богаче любой теории, поэтому для сторонников этого течения
так ненавистен биологический редукционизм: редукционисты принижают дух,
низводя его до уровня жизни, тогда как "философия жизни", наоборот,
приближая дух к жизни, возвышает его.
1 Вильгельм Дильтей (1833--1911) -- немецкий философ, один из
основоположников "философии жизни" и философской герменевтики; автор работ
"Очерки по обоснованию наук о духе" (1905), "Создание исторического мира в
науках о духе" (1910) и др.
2 Конструкция с субъектным родительным падежом (лат.).
Самыми яркими представителями "философии жизни" (до 1914 года) были
Фридрих Ницше, Вильгельм Дильтей, Анри Бергсон и Макс Шелер.
Ницше отождествлял "жизнь" с творческим потенциалом и именно в этом
смысле называл ее "волей к власти". Присущая жизни воля выражается в том,
что жизнь желает быть собой, желает сама себя формировать. Роль сознания по
отношению к этому принципу самоформирования всего живого амбивалентна.
Сознание может действовать в процессе саморазвития как тормозящий или,
наоборот, усиливающий фактор. Оно может порождать страхи, угрызения совести,
разочарование -- и бывает, что жизнетворный порыв разбивается, столкнувшись
с сознанием. Но сознание может поставить себя и на службу жизни,
конституируя такие ценности, которые побуждают ее к свободной игре, к
совершенствованию, к сублимации. Однако в любом случае, как бы ни
действовало сознание, оно остается органом жизни, и потому судьба, которую
сознание приуготовляет жизни, одновременно является судьбой, которую
приуготовляет себе сама жизнь. Случается, что жизнь сама возвышает себя --
по-
84
средством сознания; случается, что она сама себя разрушает -- тоже
посредством сознания. Как именно -- в том или в другом направлении -- будет
действовать сознание, зависит не от какого-то стихийного жизненного
процесса, а от осознанной воли, которая есть свобода сознания по отношению к
жизни. Ницшеанская "философия жизни" срывает с "жизни" смирительную рубашку,
которую в конце XIX века напялили на нее детерминисты, и возвращает
изначально присущую ей свободу. Речь идет о свободе художника по отношению к
своему творению. "Я хочу быть поэтом -- творцом собственной жизни", --
говорил Ницше; как повлияло это высказывание на трактовку понятия истины, мы
все знаем. Из учения Ницше следует, что истины в объективном смысле не
существует. Истина -- просто такая иллюзия, которая оказывается полезной для
жизни. В этом и заключается прагматизм Ницше -- прагматизм, который, в
отличие от американского, связан с дионисийским пониманием жизни. У Ницше
вызывала отвращение дарвиновская концепция "приспособления" и "отбора" как
закона жизненного развития. Он видел в этих понятиях проекции
утилитаристской морали. По его мнению, только по-мещански мыслящий обыватель
мог полагать, будто и в природе приспособленчество вознаграждается успешной
карьерой. Ницше видел в "природе" играющее дитя Гераклита. Природа лепит все
новые образы и сама их ломает, это неиссякаемый творческий процесс, в
котором торжествуют властный витализм, а не приспособляемость. В том, что
удалось выжить, нет никакого торжества. Жизнь торжествует только в своей
избыточности, когда она щедро расточает себя, когда раскрывает, "изживает"
себя полностью.
Ницшеанская "философия жизни" деятельна и буквально одержима
искусством. Это учение о "воли к власти" поначалу имело не столько
политическое, сколько эстетическое значение. Оно вновь вернуло искусству
достоинство и уверенность в себе, которые были утрачены в эпоху неумеренного
возвеличивания науки, требовавшей, чтобы искусство подражало
действительности. Теперь те, кто присоединился к Ницше, могли сказать: если
искусство и действительность не совпадают друг с другом, тем хуже для
действительности!
85
Все значительные художественные течения начала века -- символизм,
модерн, экспрессионизм -- вдохновлялись идеями Ницше. Эстетическая
разновидность "воли к власти" проявлялась по-разному. В Вене, городе Фрейда,
где к бессознательному привыкли относиться с почтением, "нервность"
считалась вернейшим признаком витальности. "Только когда эмоциональное
полностью освободится от каких бы то ни было оков и человек, особенно
художник, будет всецело полагаться на свои эмоции, без оглядки на разум и
первичные чувственные ощущения [1], -- только тогда в искусство вновь
вернется утраченная радость..." (Герман Бар [2], 1891). Экспрессионисты
стремились к "возрождению общества путем объединения всех художественных
средств и сил" (Хуго Балль). В возможность "возрождения" государства и
общества благодаря духу суверенного искусства верили также члены кружка
Георге [3] и символисты. Франц Верфель [4] пророчествовал о грядущей в
скором времени "коронации сердца". То был великий час грез о всемогуществе
искусства и его творцов. Дух "философии жизни" вновь освободил все искусства
от служения принципу реальности. И художники опять обратились к видениям как
способу протеста против действительности, веря, что действительность эта
непременно изменится. "Видения, протест, изменение" -- таков был триединый
идол, которому поклонялись экспрессионисты.
1 "Первичные чувственные ощущения" составляли первооснову
художественного образа в импрессионизме.
2 Герман Бар (1863--1934) -- австрийский писатель и драматург; защищал
принципы импрессионизма и -- позже -- экспрессионизма; первым ввел в оборот
термин "модернизм", назвав сборник своих статей "К критике модернизма"
(1890).
3 Стефан Георге (1868--1933) -- немецкий поэт-символист; в 90-е гг.
возглавил кружок литераторов, в 1899 г. основал журнал "Блеттер фюр ди
кунст".
4 Франц Верфель (1890--1945) -- австрийский писатель, поэт и драматург,
представитель экспрессионизма.
Если в ницшеанском варианте "философии жизни" центральное место
занимала идея максимально интенсивного самовыражения, "изживания"
(собственной сущности), то в философии Дильтея главенствующую роль играло
понятие "переживания" (определенных жизненных состояний). Дильтея не
заботила биология; он хотел через "историю духа" узнать, что такое
"целостный человек", -- но находил лишь отдельные произведения и формы,
множество разных точек зрения, в своей совокупности как раз и составлявших
духовную жизнь во всем ее богатстве. "Жизнь" в представлении Дильтея --
универсум книг, собрание ярких высказываний, каждое из которых обладает
определенным смыслом, но которые не могут быть подведены под какое-то единое
всеохватывающее определение. Жизнь духа порождает изобилие образов, но может
принять видимость усеянного че-
86
репами поля, если мы не научимся вновь пробуждать к жизни дух,
застывший в твердых формах, в объективно существующих творениях культуры.
Такое "пробуждение" происходит благодаря пониманию. Понимание есть способ,
посредством которого дух "переживает" объективацию другого, постороннего по
отношению к нему духа и вновь "растапливает" (verflussigt) этот другой дух.
Понятие "растапливать" принадлежит Дильтею -- именно у Дильтея его
заимствовал Хайдеггер и употребил равнозначное по смыслу выражение, когда,
как мы уже упоминали, писал о "размораживании" (Flussigmachung) накопленных
в схоластике интеллектуальных богатств и о возможности их использования в
борьбе за христианско-католический жизненный идеал. Понимание вновь
возвращает нам уже прошедшую жизнь. Понимание есть воспроизведение. Сама
возможность воспроизводящего переживания представляет собой торжество над
скоротечностью времени. Однако произведения, которые всегда возникают в
конкретном времени, не могут объективно, однозначным образом фиксировать
влитое в них содержание. С другой стороны, каждый акт понимания тоже
привязан к какому-то моменту времени; мы всегда охвачены потоком времени,
который безудержно стремится вперед, постоянно вынося на свою поверхность
что-то новое, уникальное: непрерывную череду сменяющих друг друга точек
зрения, перспектив, видений, мировоззрений. "Где найти средства, чтобы
спастись от грозящей нам идеологической анархии?" -- спрашивал Дильтей. Этот
чуткий ученый, живший в эпоху грюндерства [1], боялся наступления анархии. И
именно потому ему хотелось верить, что жизнь духа в конце концов сама
организует себя в соответствии с неким тайным порядком, -- он не мог точно
сказать, как именно это произойдет, но в любом случае хотел бы быть
садовником в этом новом саду человечности. Слово "жизнь" в устах Дильтея
внушает доверие и не заключает в себе ничего демонического, как было у
Ницше. "Жизнь есть тот основополагающий факт, который должен служить
исходным пунктом философии. Она -- то, что мы постигаем изнутри; то, за
пределы чего невозможно выйти. Жизнь нельзя поставить перед судом разума".
1 Грюндерство (от нем. Grunder, "основатель, учредитель") --
"учредительная горячка", массовая лихорадочная организация промышленных,
строительных и торговых акционерных обществ, банков и т. д. В Германии
грюндерство особенно расцвело в связи с получением пятимиллиардной
контрибуции от Франции после окончания Франко-прусской войны 1870--1871 гг.
87
Ницше хотел сделать из своей жизни философию, Дильтей хочет вновь