Лекции по истории Древней Греции (551904), страница 10

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 10)

Афиняне были очень испуганы. Дело в том, что Фракия была для них очень важна: оттуда они получали драгоценные металлы, а главное, строевой лес для боевых кораблей. Поэтому во Фракию срочно было послано большое войско во главе с Клеоном, которого считали теперь прекрасным полководцем. В 422 г. войска сразились. Исход нетрудно было угадать. Афиняне были разбиты. Клеон погиб. К счастью афинян Брасид, который сражался в первых рядах, был смертельно ранен и скончался вскоре после боя.

Таким образом, оба воюющих государства разом потеряли своих вождей - Клеона и Брасида, которые более всего заинтересованы были в войне. Разом подняла голову партия мира. Во главе ее в Афинах стал Никий. В 421 г. ему удалось заключить мир, названный Никиевым. Спарта и Афины возвращались к довоенному положению.

Аристофан в появившейся в то время пьесе рисует символическую картину: исполинский демон раздора в огромной ступе решил истолочь всю Элладу. Он хватает один пест - это Клеон, - но он ломается; он хватает второй пест - это Брасид, - но и он ломается. И Эллада спасена.

Лекция 9

Пелопоннесская война (окончание):

Сицилийская экспедиция и Декелейская война - (421 - 404 гг. до н.э.)

Никиев мир не устраивал агрессивные круги Афин. Его поддерживали крестьяне и ремесленники. Многие политики стремились к войне, но первое место несомненно принадлежало Алкивиаду, сыну Клиния.

Алкивиад был необыкновенный человек. Судьба щедро осыпала его всеми дарами, о которых только могут мечтать люди: он был красив, как бог, богат, знатен, одарен всевозможными талантами. В то же время в нем было что-то страшное. Он поражал всех странными, подчас жестокими выходками, открыто смеялся над демократией и мечтал о тирании. Но афиняне все ему прощали и носились с ним, как с балованным ребенком. Алкивиад одно время был слушателем Сократа, но не перенял ни его простого образа жизни, ни высокого учения о добродетели. Алкивиад был представителем золотой молодежи, ходил в золоте и пурпуре вел самый изнеженный образ жизни. Его же отношение к добродетели показывает следующий случай.

Во главе афинской эскадры Алкивиад предпринял поход против маленького о.Мелоса, державшего во время войны нейтралитет. Жители Мелоса сказали, что не сдадутся афинянам, но совершенно не виноваты перед ними. Алкивиад отвечал, что по законам природы сильный повелевает, а слабый должен подчиняться. Мелосцы не сдались. Тогда афиняне взяли остров и изысканный и образованный Алкивиад поступил с ними так, как хотел невежественный Клеон поступить с лесбосцами: мужчины были перебиты, женщины и дети проданы в рабство. Но афиняне ничего не замечали и продолжали боготворить Алкивиада.

Алкивиад знал, что главный его талант - это дар полководца. Только удачные войны могли ему открыть путь к тирании. Вот почему он стал убеждать народ воевать со, Спартой. Но война вроде Архидамовой его не устраивала. Он предложил народу смелый план - Афины захватывают все западное Средиземноморье. Ключом к нему считался о-в Сицилия - богатый, могущественный, житница всего Средиземного моря. Этот-то остров и предложил захватить Алкивиад. А затем, говорил он, Афины завладеют Северной Африкой, а тогда Спарта в их руках.

На афинян нашло словно повальное безумие. Юноши на гимнастических играх, старцы, даже школьники на уроках только и делали, что чертили карту Запада. Только философ Сократ и математик Метон не верили в успех предприятия. Не верил в него и Никий. Тщетно убеждал он народное собрание. Решено было воевать.

Голосуя за Сицилийскую экспедицию, афиняне шли ва-банк. Дело в том, что они посылали почти весь свой наличный флот{Афиняне послали 134 триеры, а потом еще 73; общее число участников было более 26 тысяч.} и вкладывали почти все свои средства. Вот почему афиняне и радовались и волновались перед отъездом флота (это было весной 415 г.). И вот в одну ночь случилась беда.

По всему городу на перекрестках стояли так называваемые гермы, т.е. каменные столбы с изображением Гермеса. Этот бог считался покровителем странников и путников. И вот все эти изваяния были изуродованы. Афиняне были напуганы кощунством. Они страшились гнева богов и во всем происшедшем увидали заговор против демократии, имеющий целью погубить участников Сицилийской экспедиции.

Стали искать виновников (их называли гермокопидами - по-гречески - разрушителями герм). Подозрения пали на Алкивиада, который, как говорят, не верил в богов и издевался над богослужением. История эта темная и никто до сих пор ничего не выяснил. Однако невероятным кажется, что такой расчетливый политик, как Алкивиад, мог сам сорвать экспедицию, к которой так страстно стремился. Ибо все происшедшее вовсе не напоминало проказы подвыпивших гуляк - ведь гермы в одну ночь были изуродованы во всех Афинах. Действительно, настоящий заговор!

Алкивиад немедленно потребовал суда. Но народ объявил, что не намерен откладывать поход. Пусть стратег едет в Сицилию под подозрением, грозящим смертью! Когда он вернется, то предстанет перед судом. Это было, несомненно, роковой ошибкой. Второй ошибкой афинян было то, что они не назначили Алкивиада единственным полководцем, но разделили командование между тремя человеками: Ламахом, Алкивиадом и Никием, причем последний считал все предприятия опасным безумием, и послали его насильно против воли.

Уже с самого начала между стратегами обнаружились расхождения. Начались споры. Прекратились они самым неожиданным образом: к флоту приблизился государственный корабль "Саламиния", употреблявшийся для особо важных поручений, и посланный потребовал, чтобы Алкивиад явился в Афины по обвинению в кощунстве. Алкивиад безропотно повиновался, но по дороге исчез. Заочно его приговорили к смерти. Услыхав об этом Алкивиад, говорят, воскликнул: "Я покажу афинянам, что я жив!"

Войну в Сицилии вел теперь один Никий (Ламах пал в битве). Дело шло довольно вяло и неудивительно: Никий то и дело посылал в Афины жалостные письма с просьбой разрешить ему вернуться. Но как пошло бы далее дело неизвестно, ибо нежданно на помощь сицилийцам явился большой спартанский отряд под началом Гилиппа. Увидев его, Никий окончательно пал духом и снова попросил афинян отозвать его. Вместо этого они прислали подкрепление с Демосфеном.

Надо сказать, что для спартанцев это был необычный поступок. Они никогда не пускались в дальние экспедиции, тем более не переплывали море. Причиной такого рискованного предприятия был Алкивиад. Он бежал в Спарту и совершенно очаровал народ своим умом и красноречием. Он объяснил им всю важность Сицилии и "убедил их и чуть ли не заставил отправить в Сицилию отряд во главе с Гилиппом" (Плутарх). Но еще более покорил он спартанцев своим образом жизни: этот изнеженный щеголь, казалось, переродился. "Чисто спартанскими привычками и замашками он окончательно пленил народ, который, видя, как коротко он острижен, как купается в холодной воде, ест ячменные лепешки и черную похлебку, просто не мог поверить, что этот человек держал когда-то в доме повара, ходил к торговцу благовоньями или хоть пальцем касался милетского плаща"{Очень дорогая одежда, которую в Афинах носили только богатейшие щеголи.} (Плутарх).

После недолгой войны афиняне в Сицилии были разбич ты на суше и на море (413 г.). Вся огромная армия и флот! были истреблены. Никий и Демосфен попали в плен и были казнены.

Так окончилась Сицилийская экспедиция. Трудно переоценить значение этого поражения: афиняне потеряли цвет молодежи, свой знаменитейший флот, все свои наличные деньги. Развеялась и слава о их непобедимости.

Но это еще не все. Алкивиад убедил спартанцев захватить маленький городок Декелею. Отсюда и весь последний период войны (413 - 404 гг. до н.э.) называется Декелейским. Этот небольшой поселок был, однако, ключом к Аттике - в нем скрещивались все торговые пути. Афины оказались в блокаде. Этого мало. Алкивиад, который стал чем-то вроде министра иностранных дел в Спарте объехал все города афинских союзников, убеждая их отпасть от Афин. Его слова были искрой, упавшей на вязанку хвороста. Все обиды и унижения последних лет породили у союзников жестокую ненависть к Афинам. Убедившись в их беспомощности, малоазийские греки отложились.

Наконец, в войну вмешался персидский царь. Он с величайшим вниманием следил за войной, в которой победители персов - греки уничтожали друг друга. В его интересах было максимальное ослабление всех эллинов, но главного врага он видел в Афинах. Ведь именно Афины сплотили вокруг себя все эллинские города, некогда принадлежащие персам. Прежде всего царь хотел вернуть их. Вот я почему он предложил свою дружбу Спарте. Он открыл лаконцам неограниченный кредит. На деньги царя спартанцы построили флот.

С помощью флота спартанцы захватили Абидос, Кизик и Византий и отрезали афинян от Причерноморья, откуда Афины получали хлеб. К блокаде с суши присоединилась блокада с моря.

Теперь все преимущества, которые в начале войны были на стороне афинян, перешли к спартанцам. У них, а не у афинян, был мощный флот и богатая казна. В самом деле, афиняне потеряли множество боевых кораблей в Сицилии. Вся казна была истрачена на злополучную экспедицию. Пополнить ее они не могли: раньше деньги им плавили союзники и афиняне получали доходы с торговли. Сейчас союзники отпали, оливы и виноградники - главная статья их дохода - были вырублены. Да и вообще, о какой торговле могла идти речь, когда Аттика блокирована была с моря и с суши?

Вот тут-то афиняне вспомнили об Алкивиаде и горько пожалели, что изгнали его. Издалека Алкивиад представлялся перед ними в обольстительном свете. Им казалось, кто для него нет ничего невозможного. Все несчастья их начались с изгнания Алкивиада. Афиняне видели свое спасение в одном - заключить дружбу с Персией и получить от нее золото. Они были убеждены, что сделать это может один только Алкивиад. Они внимательно следили за его судьбой и надеялись.

Между тем в жизни Алкивиада произошли важные перемены. Влиятельнейшие члены герусии и цари возненавидели Ловкого авантюриста. Причина была та, что и под темным плащом, как некогда под пурпурным одеянием, он оставался прежним Алкивиадом, необузданно жаждущим власти. Народ уже стал слушать Алкивиада больше, чем старейшин. Он становился опасен. Старейшины рассудили, что уже все получили от Алкивиада, и отдали тайный приказ умертвить его. Однако Алкими ад скрылся.

Бежал он к малоазийскому сатрапу Тиссаферну. "От природы свирепый и в ненависти к грекам не знавший себе равных среди персов, он до такой степени поддался на обходительность Алкивиада, что даже превзошел его в ответных любезностях. Самый прекрасный из своих садов,... убранный истинно по-царски, он велел впредь именовать Алкивиадовым" (Плутарх). С Алкивиадом произошла новая перемена: он превратился в роскошного персидского вельможу и невозможно было поверить, что он недавно » черную похлебку и ходил в грубом плаще "Стремительностью своих превращений он оставлял позади даже хамелеона... В Спарте он не выходил из гимнасия (т.е.занимался спортом - Т.Б.), был непритязателен и угрюм, в Ионии - беспечен, сластолюбив, изнежен, во Фракии беспробудно пьянствовал, в Фессалии не слезал с коня, при дворе сатрапа Тиссаферна в роскоши, спеси и пышности не уступал самим персам" (Плутарх).

Сделавшись советником Тиссаферна, Алкивиад убеждал его не помогать более Спарте и щадить Афины. Делал он так не из любви к родине: он прекрасно понимал, что если победят Афины, он спокойно будет жить где-нибудь в стороне, но победи Спарта, лаконцы не успокоятся, пока не погубят его.

Но дружба его с сатрапом не продлилась долго. Между ними произошла ссора. Алкивиад вошел в сношения с командованием афинского флота, стоявшего тогда у о.Самоса. Моряки призвали Алкивиада, встретили его с восторгом и провозгласили стратегом. Во главе флота Алкивиад двинулся против спартанцев. Прежде всего он решил прорвать морскую блокаду Афин.

Став стратегом, бывший изгнанник действительно совершил чудеса. Один за другим он захватил Абидос (411 г.), Кизик (410 г.) и Византий (409 г.). Черное море снова было в руках афинян. Блокада была прорвана. Только тогда, в блеске побед, решился Алкивиад вернуться в Афины (408 г.).

Одни говорят, что он возвращался на роскошном корабле с пурпурным парусом, который, как веселый гуляка, влетел в гавань Афин; другие передают, что он был смиренен и робок, как провинившийся школьник. Но Алкивиад зря опасался: его встретили, как божество. Им бредили, перед ним преклонялись. Его назвали стратегом автократором, т.е. неограниченным диктатором. Казалось наконец-то Алкивиад приблизился к достижению своей цели - к тирании, о которой он так давно мечтал. Но он не сделал никакой попытки к перевороту. Почему? Он прекрасно понимал, что в данный момент ему не на кого опереться: афинский народ переменчив и капризен. Вот если он завершит войну, тогда с помощью армии он мог надеяться на успех. Итак, Алкивиад спешил к войску. И афиняне торопили его.

Теперь после взятия Византии оставалось избавить Афины от блокады с суши, выбив спартанцев из Декелей. Но решено было прежде всего сделать другое: вернуть союзные города. С этим наказом Алкивиад выплыл в море. Афинянее ждали от стратега чудес и считали, что для него нет ничего невозможного. Между тем казна была пуста. У Алкивиаада не было денег даже на то, чтобы платить жалование морякам. А спартанцы платили своим гребцам персидским золотом.

Характеристики

Список файлов лекций