Vadim_Panov_Ruchnoy_Privod (522909), страница 22
Текст из файла (страница 22)
Будто у них обыкновенное интервью, нудные расспросы о производственных буднях.
– Нет, конечно, – улыбнулся механик. – «Наездники» на Землю прорываются не часто – слишком плотный кордон.
«Кордон? Что еще за кордон?»
– Что еще за…
«Опомнись! Ты – проверка! Ты не можешь не знать о кордоне!»
Юля сделала вид, что глотнула дым, закашлялась, а потом поинтересовалась:
– Тогда откуда столько «искр»?
– Самоубийцы, – легко объяснил Черепаныч. – Для них, собственно, Отстойник и предназначен. Сорок дней они здесь… – Голос механика неожиданно дрогнул. – Сорок дней они, значит, здесь, а потом – все. Наверх им ходу нет.
– Почему? – прошептала Юля.
– Они жить не хотят, – также тихо ответил механик. – Так зачем им Вечность?
* * *
Снова в теле!
Снова в человеческом теле! Руки, ноги, бьющееся сердце, дыхание… Как же это, оказывается, здорово – просто дышать! Моргать. Чувствовать легкий голод! Чувствовать, что пересохли губы. Ведь они есть – губы!
Но насколько же все иначе.
Привычные ощущения владения телом – и понимание новых возможностей. Он еще не воспользовался ни одной из своих запредельных способностей, но уже знал о них все. О том, что может. О том, сколько у него сил.
«Чертов супермен!»
И улыбнулся собственной шутке. Улыбнулся так, как научился, будучи «искрой», – одной только душой. Без движения губ. В этом есть что-то глубокое – улыбаться душой, и что-то безобразно мелкое. Ведь улыбка предназначена не только тебе. Ведь улыбку нужно не только почувствовать, но и увидеть. Только тогда она будет настоящей улыбкой.
«Хватит философствовать! Пора приниматься за дела!»
Да, чертовы дела… Поганые дела, которые он, по недосмотру, оставил. При воспоминании о них настроение начало было портиться, однако…
Как же хорошо вернуться!
– Как он, Ираклий? – поинтересовался здоровяк.
Второй бандит обернулся и посмотрел на лежащего Андрея.
– Валяется.
– Чем же его прихватило?
– Я смотрел вены, – бросил третий бандит, тот, что сидел сзади. – Чистые вены. Он не наркоман.
– Шота в таких делах не ошибается, – осклабился здоровяк.
Шота, который плотно сидел на героине, криво усмехнулся.
– Может, он припадочный?
– А тебе не по фигу? – Ираклию надоел бессмысленный разговор. – Припадочный, психованный – какая разница? Жить ему осталось час. А то что он без сознания, так нам же легче.
Веснин чуть-чуть, на толщину волоса, приоткрыл глаза. Он лежал на спине, а потому видел боковое окно внедорожника. Затянутое облаками небо и верхушки деревьев. За то время, пока он приходил в себя и прислушивался к разговорам похитителей, машина успела выехать из города.
«Понятно. Путешествие в один конец. Интересно, у них есть какое-то любимое место? Вряд ли. Каждый раз разное, так безопаснее. Зато стрелять в машине не будут, уже хорошо».
Никогда, несмотря на то что состояние свое Веснин нажил в лихие девяностые годы, он не переживал подобных приключений. Однако психологию уголовников Веснин знал неплохо – навидался и представлял, чего от них ожидать.
«К сожалению, подтвердились худшие опасения».
Если бы на Андрея «наехали» с целью вымогательства (молодой парень, получивший огромное наследство – лакомый кусок для бандитов), его постарались бы запугать. А эти, судя по разговорам, общаться с пленником не намерены. Они приказ выполняют.
«Ну и ладно. Раз так, значит, так…»
– Он очнулся.
– Уверен, Шота?
– Конечно, уверен! – Бандит ударил парня ногой. – Зенки приоткрыл и в окно таращится. Думал, не замечу. – Еще один удар. – Обмануть хочешь?
«Главное – выбрать правильную линию поведения!»
Веснин открыл глаза и проныл:
– Кто вы такие?
Неплохо было бы пустить слезу, но не получалось. Самоуважение не позволяло. Ладно, обойдемся дрожащим голосом и жалким видом.
– Мы твои друзья, – сообщил бандит с переднего сиденья, Ираклий то есть. – Тебе плохо стало, понимаешь? Мы тебя спасли на улице. Подняли и повезли.
Веснин сморщил лицо.
– Я помню, как меня замутило.
– Вот видишь, ты все помнишь. И все понимаешь.
– А куда вы меня везете?
– В больницу. Нет-нет, лежи!
Веснин попытался подняться, но Шота наступил ему на грудь. Жест, плохо вяжущийся с дружелюбным тоном Ираклия.
– Лежи, дорогой, тебе ведь плохо. А скоро будет хорошо. Совсем скоро.
– Мне кажется, вы мне врете, – горьким тоном произнес Веснин.
– Когда кажется, креститься надо, – наставительно заметил Ираклий.
– Я крещеный.
– Молодец.
– А вы?
Сидящий за рулем здоровяк хмыкнул. Ираклий и Шота обменялись удивленными взглядами.
– А тебе зачем?
– Убийство ведь грех смертный, – вздохнул Веснин. – Не боитесь брать на душу?
– Отмолим, – пообещал Ираклий. – За нас не волнуйся.
– Не впервой, да?
– Да, парень, не впервой.
Упоминание о грехе бандиту не понравилось, тон стал жестче.
– Ты лучше помолись. Раз верующий.
Веснин тяжело вздохнул. Он сообразил, что разговаривает с уголовниками чересчур уверенно, и решил продемонстрировать слабость. К счастью, похитители не обратили внимания на необычное спокойствие пленника. Да и времени у них на это не осталось: здоровяк свернул с дороги, «Юкон» немного потрясся по колдобинам проселка, после чего встал.
– Приехали.
Утруждать себя бандиты не стали, от шоссе отъехали метров на сто: до них то и дело долетали звуки проезжающих по дороге машин.
– Яма где?
– Туда идти надо. – Здоровяк показал куда. – Двадцать шагов.
– Лопаты там?
– Ага.
Веснин опустил голову:
– Отпустите меня. Пожалуйста.
– Извини, пацан, но у нас контракт. – Ираклий кивнул. – Шагай.
– Мне отец оставил сто миллионов! Я отдам половину.
– В другой раз, парень. – Бандит выразительно посмотрел на Веснина. – Иди сам, или Шота тебя ударит.
Здоровяк двинул вперед – показывать дорогу. Веснин, всхлипнув, пошел за ним, чувствуя на спине взгляды двух других уголовников. Их беспокоило только одно: чтобы не появились случайные свидетели, самого парня бандиты в расчет не принимали. На что он способен против троих?
Ни на что.
Но и рисковать они не станут, выстрелят сразу, едва дойдут до места, чтобы без разговоров и соплей. Пальнут в затылок, спихнут тело в яму и закопают. И знак подавать никакой не будут, чтобы жертва не запаниковала.
Здоровяк сделал резкий шаг вправо.
Правильно: показывает, что яма рядом.
А значит…
Веснин не позволил Ираклию выстрелить. Молниеносно развернулся, отвел направленный на себя пистолет в сторону, изогнулся и ударил бандита ногой в висок. Следующий выпад – Шота. Снизу вверх, в подбородок, тут главное – направление. Ну, и сила удара, конечно. Хруст позвонков подтвердил, что все сделано правильно. Теперь нырок в сторону, разворот и последняя атака – здоровяк. Уголовник успел выхватить пистолет, но зачем он ему? Разве что застрелиться. Поспеть за стремительно передвигающимся Весниным бандит не мог даже в теории. Пропустил удар в кадык, зашатался и полетел в яму, которую заботливо выкопал для жертвы.
«Вот и все».
Несколько секунд Веснин стоял, внимательно прислушиваясь, а затем, не уловив ни посторонних шорохов, ни чужого дыхания, вернулся и перенес в яму Шоту. Последнего бандита взял под мышки, усадил спиной к дереву и отвесил несколько пощечин.
– Слышишь меня?
Еще пара ударов.
Уголовник застонал и открыл глаза.
– А?
– Ты – Ираклий, да?
Во взгляде бандита – недоумение. И еще – злость. И еще – жажда убивать. Дай шанс броситься, зубами рвать будет. Шанс вроде есть – руки-ноги не связаны, но бросаться уголовник не спешил. Похоже, понял кое-что насчет своих шансов.
– Ты – Ираклий?
– Да. – Бандит сглотнул. – А ты кто?
– Не тот, кого вам велели взять, – спокойно ответил Веснин.
– Врешь! Лицо одно.
– Лицо одно, «искра» другая.
– Что?
– Не важно, – махнул рукой Веснин. – Ты жить хочешь, Ираклий?
– Ты не оставишь, – буркнул бандит.
– Почему? – удивился Сергей. – Веревка в машине есть?
– Да.
– Свяжу тебя и оставлю. Мне брать лишний грех на душу ни к чему, Ираклий. Я ведь не ты, кровью не кормлюсь. – И мягко добавил: – Только на вопросы мои ответь.
– А парни?
– Им не повезло. А твоя жизнь в твоих руках.
Некоторое время бандит напряженно обдумывал предложение. Хотя чего тут обдумывать? Жить хочется. Хочется так, что слезы из глаз. Оставалось решить, можно ли доверять страшному пацану? И что он будет делать, услышав отказ? Просто убьет? Или начнет задавать вопросы по-другому? Ираклий хорошо знал, как можно расспрашивать несговорчивых клиентов, и чувствовал, что паренек не дрогнет. Двоих ведь убил и не поморщился.
– Спрашивай.
– На кого работаешь, Ираклий?
– Зачем тебе?
– Я, знаешь ли, не совсем хорошо понял, почему меня похитили. Нужно встретиться с твоим начальником и поговорить. Уверен, мы найдем общий язык. – Сергей помолчал. – Кто велел меня похитить, Ираклий?
Тишина.
– Ты что, Зоя Космодемьянская, что ли, а? Я ведь тебя спрашиваю, чтобы время сэкономить. Будешь молчать, отрежу тебе палец, отвезу друзьям и пробью по картотеке. Узнать, на кого ты шестеришь, так же легко, как высморкаться. Так что давай, Ираклий, пожалей себя, я ведь тебе не только палец отрежу, если ты меня разозлишь.
Ираклий знал, как правильно обещают . Не угрожают, нет, именно обещают. Как говорят, когда твердо уверены в том, что сделают. Паренек говорил правильно. Он отрежет.
– Кто велел меня похитить?
– Давид Грыгадзе.
– Никогда не слышал. – Веснин покачал головой. – Я что, ему денег должен?
– За тебя заплатили.
– Кто?
– Не знаю.
– Логично… – Сергей почесал в затылке. – Где мне искать Давида?
– Обычно он допоздна сидит в «Кахетинской лозе».
– Очень хорошо.
Сергей поднялся на ноги и направил на бандита пистолет.
– Ты обещал!
– Я не стал тебя мучить, как ты того заслуживаешь, – пожал плечами Веснин. – Так что ты в выигрыше.
Глава 4
– Черепаныч! Здесь никого нет!
– Ты налажал с координатами! – добавил Герман.
– Я не ошибся!
– Здесь никого нет! – повторил Ясень.
– Где «наездник»?
– Ищите, вашу …! – рявкнул в ответ механик.
Гаркнул так, что Виктор вздрогнул. «Как он смеет?!» Хотел возмутиться, напомнить об уважении, но прикусил язык: Карбид молчит, да и обстановка, как ни крути, к проявлению субординации не располагает. «Потом поговорим, Черепаныч».
– Где искать?
– Где стоите!
Но переулок пуст!
Парочка, что только что свернула с Пречистенки. Смеющиеся тинейджеры. Выбирающийся из черного «БМВ» мужчина в сером костюме. Говорит по мобильному телефону. И они с Карбидом, всклокоченные, разгоряченные, примчавшиеся брать преступника и оказавшиеся у разбитого корыта. В руках «глушилки», на головах гарнитуры связи, в глазах – боевое напряжение, а вокруг – никого.
– Где «наездник»?
– В …! Ищите!
Сколько времени потеряно? Не меньше двух минут, а то и больше. Сначала «искра» жертвы пыталась уйти наверх – не получилось. Обрушилась, отвергнутая небом, которое вдруг стало бетонным, и едва не распалась, они все едва не распадаются, узнав, что неполноценные. Понимание катастрофы привело к панике, «искра» завертелась, завыла, тут ее и захватил Ручной Привод. Бросил в Отстойник и поднял тревогу. Как скоро Черепаныч оказался у пульта управления? Допустим, сразу. Да, наверное, сразу, когда они с Карбидом прибежали в лифт, координаты уже сидели в компьютере. Переход прошел почти мгновенно… Да, пожалуй, две с половиной минуты на все про все.
Герман, сбросивший свою обычную невозмутимость, еще раз оглядел переулок и жестко поинтересовался:
– Черепаныч, «искра» не могла дать ложный след?
– Нет.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
