Bushkov_A._Planeta_Prizrakov (522858), страница 36
Текст из файла (страница 36)
11. Остров волшебной кошечки. На нем высилась огромная белоснежная башня, достававшая чуть ли не до самых облаков, а вокруг стояли столь же белые дома. Когда путешественники зашли в самый большой и красивый дом, людей там не нашли – одна крошечная кошечка играла внутри. На стенах висели золотые и серебряные украшения, такие же ожерелья (каждое размером с обруч для бочки), мечи с золотыми и серебряными рукоятями. А на столе лежал жареный бык, окруженный кучей окороков и бочонками пива. Путники как следует наелись, напились, остатки хозяйственно прибрали в сумки (кошечка не препятствовала) и переночевали тут же. На рассвете самый младший из воинов, когда все уходили, решил прихватить ожерелье со стены – но безобидная кошечка превратилась в огненную молнию и вмиг его испепелила…
12. Овечий остров. На нем возвышалась огромная медная изгородь, и по одну ее сторону паслись черные овцы, а по другую – белые. Вдоль изгороди прохаживался великан, время от времени брал черную овцу, сажал к белым – и она моментально белела. Брал белую, сажал к черным – и она вмиг чернела. Ради научного эксперимента Майл Дун взял белую краску (интересно, зачем ее вообще прихватили на суденышко? – А. Б.), покрасил стену – и краска почернела. Тогда путешественники решили убраться со странного острова подобру‑поздорову…
13. Коровий остров. Сначала на нем не обнаружилось ничего интересного, разве что паслось стадо огромных свиней, у которых поросенок был больше дикого кабана. Потом двое из спутников Майл Дуна пошли побродить по острову, вышли к реке и решили промерить ее копьем, чтобы перейти вброд, – но копье, едва коснувшись воды, сгорело ярким пламенем. На том берегу стоял великан, охранявший стадо огромных быков. Он закричал, чтобы незваные нахалы не вздумали трогать его «телят» (видел, наверное, как они жарили того самого исполинского поросенка), и мореплаватели, оценив габариты великана, задираться не стали, смирнехонько убрались…
14. Мельничный остров. На нем стояла громаднейшая мельница, возле которой возился мельник‑великан. С путниками он говорил вполне доброжелательно, но они все равно там долго задерживаться не стали.
15. Остров плакальщиков. На нем толпилось множество чернокожих людей, плакавших, стенавших, скорбевших, ливших горькие слезы. Тот из путников, кто первым выскочил на берег, в мгновение ока сам почернел, как те люди, и так же принялся рыдать в три ручья. Остальные поспешили отчалить.
16. Остров стен. Он был разделен на четыре части четырьмя стенами – из золота, серебра, меди и хрусталя. В одной части обитали короли, в другой – королевы, в третьей – воины, в четвертой – девы. Скитальцы сошли на берег, и одна дева угостила их какой‑то, несомненно, волшебной пищей – по виду она походила на обычный сыр, но для каждого имела вкус его любимого блюда. Потом дева (знала, чем прельстить вымотавшихся моряков!) принесла им вкусного ликера, от которого они уснули беспробудным сном на трое суток – а проснувшись, обнаружили, что лежат на своем суденышке посреди моря, а острова и след простыл. (Комментирую: вероятнее всего, после такой еды и питья мореходы заинтересовались бы девами всерьез, и те, надо полагать, приняли меры предосторожности, подсунув снотворного…)
17. Остров стеклянного моста. На нем высилась старинная крепость с медными воротами, к которым вел стеклянный мост. Как ни пытались странники по нему пройти, мост их отбрасывал назад. А между тем из крепости то и дело выходила, чтобы набрать воды из колодца, женщина поразительной красоты. Три дня путники стучались в ворота, и три дня хозяйка их не пускала. На четвертый все же смилостивилась, пригласила внутрь, дала отдохнуть, накормила и напоила с помощью волшебного ведра: каждый, взяв его в руки, находил внутри то, что больше всего любил. Наевшись и напившись, мореходы настроились на игривый лад и стали подбивать предводителя жениться на хозяйке. Майл Дун сделал предложение по всей форме, но хозяйка сказала, что ответ даст завтра. А назавтра они, как и в прошлый раз, проснулись на своем кораблике посреди моря и никакого острова уже не увидели…
18. Птичий остров. Он прямо‑таки кишел птицами с черным и бурым оперением. Они кричали на весь белый свет и пытались клевать непрошеных гостей – так что те побыстрее отплыли.
19. Остров отшельника. На нем обнаружился отшельник, сообщивший путникам на их родном языке, что он и сам из Ирландии. Отправившись искать уединения, он бросил в море пригоршню прихваченной с собой родной землицы, и Бог в доброте своей превратил ее в остров, который каждый год увеличивался на фут. У гостеприимного старца путники провели трое суток, а потом поплыли дальше.
20. Остров волшебного фонтана. На нем обитал еще один отшельник – в келье из чистого золота. Земля там была белая и мягкая, как пух, а в келье бил волшебный фонтан. По средам и пятницам он давал воду, по воскресеньям и дням памяти мучеников – молоко, а по праздникам памяти апостолов, Пресвятой Девы Марии, Иоанна Крестителя и на святки – эль и вино.
21. Остров великанов. Там стояла исполинская кузница, в которой со всем усердием работали великаны, так что лязг и гром разносились далеко вокруг. На всякий случай побыстрее проплыли мимо, едва увидев, как один великан вынес остужать в море огромную полосу раскаленного железа.
22. Прозрачное море. Много дней плавая по необозримым водным пространствам, путешественники оказались в море, где вода была настолько прозрачной, что походила на чистейшее зеленое стекло. Прекрасно можно было рассмотреть дно и каждую песчинку на ней. Там не было ни чудовищ, ни рыб – только камешки и песок. Море оказалось настолько протяженным, что путешественники плыли по нему целый день, любуясь подводным царством.
23. Подводный остров. Потом путники оказались в каком‑то странном море, «тонком, как пелена тумана», которое, казалось, могло не выдержать веса суденышка. В глубине виднелась крепость, окруженная живописной равниной. На ветвях дерева сидело жуткое чудовище и то и дело хватало коров из стада, которое охранял вооруженный воин. В этом странном море видели еще множество «ужасов и чудес».
24. Остров пророчества. Там на берег выбежала толпа людей «странного вида» и вела себя еще более странно и кричала: «А вот и они!», а потом принялась спорить, куда путники делись. Автор «Странствий» объясняет это так: «Это весьма походило на то, как если бы кто‑то некогда поведал жителям острова пророчество о том, что однажды к ним явятся чужеземцы и изгонят их с родного острова, и бедные островитяне решили, что теперь оно исполнилось». (Самый невнятный эпизод. – А.Б.)
25. Остров водяной струи. Над ним, словно арка, стояла струя воды – била из одного конца и падала на другой. Когда путники (по наитию, надо полагать) погрузили в эту воду свои копья, на них волшебным образом нанизалось столько лососей, что все они даже не вошли в лодку.
27. Остров на пьедестале. Он и в самом деле словно бы стоял на пьедестале, поднимавшемся из моря. У основания пьедестала была дверь, запертая на замок. Путники пытались ее открыть, но не смогли, и пришлось уплыть.
28. Остров женщин. На нем возвышался прекрасный дворец, окруженный крепостной стеной. Оттуда вышла девушка и сообщила, что королева приглашает путников в гости. Их пригласили к столу, и напротив каждого уселась прелестная девушка, а напротив Майл Дуна – сама королева (естественно, самая прекрасная здесь). Неудивительно, что все морские скитальцы мгновенно «воспылали страстью» к незнакомкам. Те встретили их чувства с пониманием – и в конце вечера парами разошлись по комнатам с роскошными ложами. Когда наутро странники собирались отплывать, королева их не отпустила и предложила остаться у нее навсегда, сказав, что в этом случае они навечно останутся молодыми и сильными. Они и остались на три зимних месяца – но потом королева случайно проговорилась: на острове прошло вроде бы только три месяца, а на земле – целых три года. Вот уж услышав про это, бравые воины решили бежать, но очень долго не могли уговорить своего предводителя Майл Дуна, который никак не хотел расставаться с прекрасной королевой и твердил, что лучшего места они в жизни не найдут. Но, в конце концов, узнав, что все до единого его друзья собираются тайком уплыть, с ним или без него, Майл Дун к ним все же присоединился. Не успели они отплыть далеко, как королева прибежала на берег с веревкой в руке и бросила ее на корабль. Конец веревки намертво прилип к руке Майл Дуна, и королева притянула суденышко назад. Им пришлось остаться еще на три месяца (точнее, три земных года), а когда они вновь попытались бежать, кончилось точно так же. И еще раз. При четвертой попытке к бегству веревка уже приклеилась к руке другого воина, тогда кто‑то из товарищей, недолго думая, руку отрубил вместе с волшебной веревкой – и таким путем им наконец удалось вырваться…
29. Остров красных ягод. На нем росли деревья, усыпанные красными ягодами, дающими опьяняющий сок. Бравые ирландцы, как настоящие мужчины, не могли пройти мимо этакой благодати – наполнили соком все бочки, какие нашлись на борту, и поплыли дальше (надо полагать, с песнями).
30. Орлиный остров. Там обнаружилась маленькая церковь, где жил очередной старец‑отшельник – последний из пятидесяти монахов, которые здесь когда‑то обосновались, уплыв из Ирландии. Еще там было странное озеро, в котором купались гигантские орлы, когда становились дряхлыми – и к ним возвращалась молодость. Один из спутников Майл Дуна (остальные испугались) сам в этом озере выкупался – и до самой смерти не знал никаких хворей, да и выглядел молодо до последнего дня жизни…
31. Остров смеющихся. На нем путники увидели большую толпу людей, которые беспрестанно хохотали и резвились, как малые дети. Из предосторожности решили не высаживаться все вместе, а по жребию послать одного на разведку. Едва он ступил на берег, как сам принялся веселиться и хохотать, не мог остановиться, а возвращаться на судно не хотел. Пришлось там его и оставить.
32. Остров огненного вала. Он был со всех сторон окружен стеной огня, как крепостным валом. Только в одном месте оказалось отверстие, сквозь которое удалось разглядеть обитателей острова, мужчин и женщин, которые все были красивы, увешаны драгоценными украшениями, а в руках держали золотые сосуды. С острова доносилась дивная музыка, и путники слушали ее долго, затаив дыхание…
33. Остров старого монаха. На нем жил старый отшельник, который в свое время, будучи поваром в монастыре, тайком продавал еду на сторону. Скопив немало денег, он погрузил свое богатство в лодку и поплыл искать счастья – но встретил ангела, который велел ему выбросить в море все неправедно нажитое и вести жизнь святого отшельника, если хочет спасти душу от адского пламени. Тот послушался – и много лет усердно молился. Он запретил Майл Дуну убивать убийцу своего отца, велел простить грех – потому что и Бог простил Майл Дуна и его спутников за все грехи, которых за ними накопилось немало.
34. Соколиный остров. Он был необитаемым, на нем паслись быки и бараны. Видя, что стадо бесхозное, странники быстренько прирезали одного барана и зажарили на костре. Тут они увидели сокола, совершенно такого, как те, что водятся в Ирландии, и решили не спускать с него глаз. Заметив, в какую сторону он полетел, они поплыли туда…
Гребли весь день, и к вечеру достигли ирландских берегов. Едва пристав к берегу, выяснили, что оказались как раз рядом с тем домом, где обитал злодей, убивший отца Майл Дуна. Майл Дун, помня данное отшельнику обещание, по‑христиански простил негодяя, и они уселись пировать. А потом путешественники «поведали всей Ирландии обо всем, что с ними было, об удивительных чудесах, которые им довелось узреть на суше и на море, и о бедах, кои им пришлось претерпеть в пути».
Если кто‑то решил, что ничего необъяснимого тут нет, спешу раскрыть нехитрый секрет. Я убрал из повествования остров под номером двадцать шесть – Остров Серебряной Колонны. Самое интересное место «Сказания о Майл Дуне»…
Вскоре после того, как суденышко отплыло с Острова Водяной Струи, путешественники увидели квадратную серебряную колонну, поднимавшуюся, казалось, с самого морского дна. Под колонной не было ни камня, ни клочка земли, она росла прямо из моря, а ее вершина терялась в небе. Каждая из сторон колонны была такой ширины, что пришлось сделать два гребка веслами, чтобы миновать ее от края до края. А с вершины колонны в море спускалась огромная серебряная сеть, сквозь ячейки которой свободно проплыло суденышко. Один из спутников Майл Дуна, Дуиран по прозвищу Рифмоплет, зацепил багром кусок сети с твердым намерением оторвать. Майл Дун был против, резонно утверждая, что эта колонна – «творение рук поистине всемогущего человека», но Рифмоплет все же оторвал кусок.
«И тогда они услышали голос, раздававшийся с самого верха той колонны, твердый, громкий и сильный. Однако они не знали языка, на котором он говорил, и так и не поняли ни единого слова».
И – все. Они благополучно уплыли оттуда, и Дуиран Рифмоплет увез с собой обрывок серебряной сети, которую потом положил на алтарь церкви в городе Армаге, «чтобы люди верили в справедливость его рассказов». «Сказание» педантично уточняет, что этот обрывок старательно взвесили, и оказалось, что там две с половиной унции серебра (примерно семьдесят граммов).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
