Harry_Potter___The_Deathly_Hallows (522854), страница 70
Текст из файла (страница 70)
Многие сидели словно остолбенев. Но пока Гарри пробирался вдоль стены, пробегая взглядом гриффиндорский стол в поисках Рона и Гермионы, из-за стола Хаффльпаффа поднялся Эрни Макмиллан и выкрикнул:
— А если мы хотим остаться и пойти в бой?
Раздались редкие аплодисменты.
— Если вы совершеннолетние, можете остаться, — сказала профессор Макгонагалл.
— А как же наши вещи? — подала голос какая-то девочка из-за стола Когтеврана. — Наши сундуки, наши совы?
— У нас нет времени собирать вещи, — ответила профессор Макгонагалл. — Сейчас самое главное — благополучно вывести вас отсюда.
— Где профессор Снейп? — крикнула другая девочка из-за стола Слизерина.
— Профессор, как обычно говорят в таких случаях, смылся, — произнесла профессор Макгонагалл, и её слова были встречены громкими одобрительными восклицаниями гриффиндорцев, хаффльпаффцев и когтевранцев.
Гарри двинулся дальше по залу вдоль Гриффиндорского стола, продолжая искать Рона с Гермионой. Он шёл, и лица поворачивались в его сторону, и там, где он проходил, сразу начинались перешёптывания.
— Мы уже установили защиту вокруг замка, — продолжала профессор Макгонагалл, — но едва ли она продержится долго, если её не закрепить. Следовательно, я должна вас попросить: выходите быстро и без паники, и делайте то, что вам скажут ваши…
Но её последние слова никто не расслышал: в зале, отдаваясь эхом, зазвучал другой голос, высокий, холодный и отчётливый. Невозможно было понять, откуда он доносился — казалось, его издают сами стены. Как чудовище, которым он некогда управлял, он, может быть, дремал где-то, затаившись, много веков.
— Я знаю, что вы готовитесь к сражению. — Кто-то из учеников вскрикнул, некоторые вцепились друг в друга, в ужасе озираясь в поиске источника звука. — Ваши усилия бесполезны. Вы не можете со мной воевать. Я не хочу убивать вас. Я питаю глубочайшее уважение к преподавателям Хогвартса. Я не хочу проливать магическую кровь.
Теперь в зале стояла тишина — такая тишина, которая давит на барабанные перепонки, которая кажется слишком огромной, чтобы стены могли вместить её.
— Отдайте мне Гарри Поттера, — произнёс голос Вольдеморта, — и никто не пострадает. Отдайте мне Гарри Поттера, и я не причиню вреда школе. Отдайте мне Гарри Поттера, и вы будете вознаграждены. У вас есть время до полуночи.
Зал снова окутала тишина. Все повернули головы, все взгляды устремились на Гарри — казалось, теперь он вечно будет стоять в свете тысяч невидимых лучей. Потом из-за слизеринского стола поднялась какая-то фигура — он узнал Пэнси Паркинсон. Она подняла дрожащую руку и взвизгнула:
— Да он же здесь! Поттер здесь! Хватайте его кто-нибудь!
Прежде чем он успел что-то сказать, всё пришло в движение. Гриффиндорцы, которые были впереди него, поднялись на ноги и теперь стояли, повернувшись лицом не к Гарри, а к слизеринцам. Потом встали хаффльпаффцы и, почти одновременно с ними, когтевранцы — все как один были обращены спинами к Гарри, все как один смотрели на Пэнси, и он, потрясённый и охваченный благоговейным страхом, видел, как всюду появляются палочки, которые люди вытаскивали из-под плащей и из рукавов.
— Благодарю вас, мисс Паркинсон, — сдавленным голосом проговорила профессор Макгонагалл. — Вы первая покинете зал с мистером Филчем. И следом весь факультет, будьте любезны.
С другого конца зала донёсся шум отодвигаемых скамеек, а потом было слышно, как слизеринцы выстраиваются и уходят.
— Когтевран, вы следующие! — скомандовала профессор Макгонагалл.
Четыре стола понемногу пустели. Стол Слизерина был совсем пуст, но кое-кто из когтевранцев постарше остался сидеть, в то время как их товарищи тянулись к выходу; ещё больше осталось хаффльпаффцев, и половина Гриффиндора сидела на своих местах, так что профессору Макгонагалл пришлось спуститься с преподавательского помоста и силой выгонять из зала несовершеннолетних.
— Нет, Криви, ни в коем случае! Уходите! И вы тоже, Пикс!
Гарри поспешил к Уизли, которые сидели все вместе за гриффиндорским столом.
— Где Рон и Гермиона?
— Разве ты их не…? — начал мистер Уизли, явно встревоженный.
Но он сразу замолк, потому что Кингсли, стоявший среди прочих на возвышении, вышел вперёд и обратился ко всем оставшимся:
— У нас осталось всего полчаса до полуночи, а значит, нужно действовать быстро. Преподаватели Хогвартса и члены Ордена Феникса согласовали план сражения. Профессора Флитвик, Стебль и Макгонагалл поведут группы бойцов на три самые высокие башни: башню Когтеврана, астрономическую и башню Гриффиндора — там у них будет хороший обзор, это отличные позиции, чтобы действовать заклинаниями. Одновременно Рем, — он указал на Люпина, — Артур, — он показал на мистера Уизли, сидящего за гриффиндорским столом, — и я выведем свои группы наружу. И кто-то должен организовать защиту входов и туннелей, ведущих в школу…
— Эта работёнка для нас, — откликнулся Фред, указав на себя и Джорджа, и Кингсли кивнул в знак одобрения.
— Прекрасно. Командиры, подойдите ко мне, и мы разделимся на отряды!
— Поттер, — проговорила профессор Макгонагалл, торопливо подходя к нему, в то время как ученики заполонили помост, проталкиваясь вперёд, получая указания, — вы, кажется, собирались что-то искать?
— Что? — переспросил Гарри. — А, ну да!
Он почти совсем забыл о хоркруксе, забыл, что сейчас начнётся битва ради того, чтобы он мог его разыскать: непонятное отсутствие Рона и Гермионы на время вытеснило у него из головы всё остальное.
— Так идите, Поттер, идите!
— Да-да — сейчас…
Ощущая на себе провожающие его взгляды, он выбежал из Большого зала назад, в холл, где всё ещё толпились ученики, покидающие школу. Он дал толпе подхватить себя и увлечь вверх по мраморной лестнице, но на площадке отделился от всех и устремился прочь по пустому коридору. Страх и паника затуманивали его мыслительный процесс. Он старался успокоиться, сосредоточиться на поисках хоркрукса, но мысли гудели в голове так же неистово и бесполезно, как осы под перевёрнутым стаканом. Казалось, без помощи Рона и Гермионы он не мог привести их в порядок. Он замедлил шаг и, пройдя коридор до половины, остановился, сел на постамент, покинутый какой-то статуей, и достал из мешочка, висевшего на шее, карту мародёра. На ней нигде не было видно имён Рона или Гермионы — хотя возможно, подумал он, что они затерялись в плотном скоплении точек, движущихся к комнате по требованию. Он убрал карту, прижал ладони к лицу и закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться.
Вольдеморт думал, что я приду в башню Когтеврана.
Да, вот оно — реальный факт, с которого нужно начинать. Вольдеморт приставил к гостиной Когтеврана Алекто Кэрроу, и объяснение этому могло быть только одно: он боится, что Гарри уже знает, что его хоркрукс связан с этим факультетом.
Но единственный предмет, который, похоже, у всех ассоциировался с Когтевран — это пропавшая диадема... а как могла диадема стать хоркруксом? Как могло получиться, что Вольдеморт, слизеринец, нашёл вещь, ускользавшую от многих поколений когтевранцев? Кто мог подсказать ему, где её искать, если эту диадему не видел никто на памяти живущих?
На памяти живущих...
Гарри быстро открыл глаза, всё ещё заслоненные руками. Он вскочил с постамента и помчался назад, туда, откуда пришёл, в погоне за своей последней надеждой. Приближаясь к мраморной лестнице, он всё яснее слышал голоса сотен людей, направляющихся к комнате по требованию. Старосты выкрикивали распоряжения, стараясь не выпускать из виду учеников своих факультетов, все шумели и толкались; Гарри видел, как Захария Смит сбивает с ног первокурсников, чтобы пробраться к началу очереди. Тут и там можно было видеть младших учеников в слезах, а старшие в отчаянии звали кто друзей, кто братьев или сестёр.
Гарри заметил внизу проплывающую через холл жемчужно-белую фигуру и крикнул во весь голос, перекрывая общий шум:
— Ник! НИК! Мне надо с тобой поговорить!
Он стал проталкиваться назад сквозь поток учеников и, наконец, добрался до подножия лестницы, где стоял, дожидаясь его, Почти Безголовый Ник, призрак башни Гриффиндора.
Гарри! Дорогой мой мальчик!
Ник сделал движение, как бы желая сжать обе руки Гарри в своих; ему показалось, будто их сунули в ледяную воду.
— Ник, ты должен мне помочь. Кто призрак башни Когтеврана??
Почти Безголовый Ник, казалось, был удивлён и слегка обижен.
— Серая Дама, разумеется; но если тебе нужны услуги призрака…
— Мне нужна именно она — ты не знаешь, где она сейчас?
— Посмотрим...
Голова Ника слегка закачалась на крахмальном воротнике, когда он начал поворачиваться то в одну, то в другую сторону, всматриваясь поверх голов теснящихся учеников.
— Вот она, Гарри, вон там — молодая женщина с длинными волосами.
Гарри посмотрел туда, куда указывал прозрачный палец Ника, и увидел призрак высокой женщины, которая, заметив, что Гарри на неё смотрит, подняла брови и удалилась, войдя прямо в глухую стену.
Гарри помчался за ней. Вбежав в коридор, в который она ускользнула, он сразу заметил её в самом его конце — она, всё так же плавно скользя, уносилась от него прочь.
— Эй — постойте — вернитесь!
Она снизошла до его просьбы и остановилась, паря в нескольких дюймах над полом. Гарри подумал, что она красива: длинные, до пояса, волосы, плащ до самого пола, но при этом она казалась гордой и надменной. Приблизившись, он узнал в ней привидение, с которым несколько раз встречался в коридорах, но никогда прежде не разговаривал.
— Вы Серая Дама?
Она кивнула, но ничего не ответила.
— Привидение башни Когтеврана?
— Совершенно верно.
Её тон не располагал к дальнейшей беседе.
— Пожалуйста, мне нужна помощь!Мне надо знать всё, что вы можете рассказать о пропавшей диадеме.
Её губы искривились в холодной усмешке.
— Очень жаль, — произнесла она, поворачиваясь, чтобы уйти, — но я ничем не могу вам помочь.
—СТОЙТЕ!
Он не хотел кричать, но страх и растерянность уже готовы были взять над ним верх. Она всё так же висела перед ним в воздухе. Он посмотрел на часы: без четверти двенадцать.
— Это срочно, — яростно проговорил он. — Если эта диадема в Хогвартсе, мне нужно её найти, и поскорее!
— Вы далеко не первый из учеников, кто жаждет получить эту диадему, — сказала она презрительно. — Меня преследовали многие поколения учеников…
— Да это не для того, чтобы получать хорошие отметки! — набросился на неё Гарри. — Это касается Вольдеморта — чтобы победить Вольдеморта — или вам это безразлично?
Она не могла краснеть, но её прозрачные щёки слегка потемнели, а в голосе зазвучал гнев:
— Ну разумеется, я… как вы смели подумать… ?
— Тогда помогите мне!
Её решимость понемногу таяла.
— Но… дело не в том, что… — начала она, запинаясь. — Диадема моей матери…
— Вашей матери?
Кажется, она уже пожалела, что сказала это.
— При жизни, — холодно произнесла она, — я была Хеленой Когтевран.
— Вы ее дочь? Но тогда вы должны знать, что с ней стало.
— Хотя диадема и дарует мудрость, — сказала она, явно делая усилие, чтобы сохранять самообладание, — я сомневаюсь, что она сильно увеличит ваши шансы победить волшебника, называющего себя Лордом…
— Я ведь уже сказал — я не собираюсь её надевать! — свирепо произнёс Гарри. — Сейчас некогда объяснять, но если вам дорог Хогвартс, если вы хотите, чтобы с Вольдемортом было покончено, вы должны рассказать мне всё, что знаете об этой диадеме!
Она ничего не отвечала, зависнув в воздухе и пристально глядя на него сверху вниз, и Гарри охватило отчаяние. Разумеется, если бы она что-то знала, то рассказала бы Флитвику или Дамблдору, которые, конечно, задавали ей этот вопрос. Он покачал головой и собрался было повернуться и уйти, но тут она тихо произнесла:
— Я украла диадему у своей матери.
— Вы... что вы сделали?
— Я украла диадему, — шёпотом повторила Хелена Когтевран. — Я стремилась стать умнее, значительнее, чем моя мать. Я сбежала с ней
Гарри сам не знал, как ему удалось завоевать её доверие. Он не задавал вопросов, только внимательно слушал. Дама продолжила рассказ.
— Говорили, что моя мать так и не призналась, что диадема пропала, делая вид, что по-прежнему владеет ею. Она скрывала свою потерю и моё гнусное предательство даже от остальных основателей Хогвартса. А потом мать заболела — неизлечимо. Несмотря на моё вероломство, ей безумно хотелось увидеть меня ещё раз. Она отправила на поиски одного человека, который уже давно любил меня, хоть я и отвергла его ухаживания. Она знала, что он не успокоится, пока не найдёт меня.
Гарри молча ждал. Она глубоко вздохнула и откинула голову.
— Он выследил меня в том лесу, где я скрывалась. Когда я отказалась с ним вернуться, он пришёл в ярость. Барон всегда отличался вспыльчивым нравом. В бешенстве из-за моего отказа, ревнуя к моей свободе, он меня зарезал.
— Барон... Вы имеете в виду..?
— Да, это был Кровавый барон, — ответила Серая Дама и отвела в сторону свой плащ, открыв единственную рану, темневшую на её белой груди. — Когда он понял, что натворил, его охватило раскаяние. Он взял клинок, отнявший мою жизнь, и этим же оружием убил себя. С тех пор, уже много столетий, он носит цепи в знак покаяния... и поделом ему, — с горечью добавила она.
— А что… что с диадемой?
— Она осталась там, где я её спрятала, когда услышала, как барон пробирается ко мне через чащу. Спрятала её в дупле дерева.
— В дупле дерева? — переспросил Гарри. — Какого дерева? Где это было?
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
