Tretiyi_Glaz_Almaz (522848), страница 41

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 41)

– А Юрий? Он был не против, что его бывшая любовница маячит в доме? – изумился Павел.

– Продюсеру это было по барабану, – пояснил Дегтярев, – в его жизни слишком много женщин, и потом, он очень поздно возвращался с работы и не обращал внимания на гостей супруги. Когда же Юрию пришла в голову мысль о похищении Вари, то Лиза, задумавшая свою игру, посоветовала мужу привлечь к делу Свету, сказав, что Лукашина человек, на которого можно рассчитывать, а впутывать постороннего очень опасно. И Юра согласился с женой.

– Значит, Лиза искала в квартире Светланы улики, свидетельствующие против нее! – осенило Павла.

– Ну да, – кивнула я, – но нашла лишь статью Егорова, а к ней была приколота записка с адресом Кары и словом: «Архив». Лиза сообразила, что надо ехать к Карине и забрать у нее некие бумаги! Вот она и помчалась туда, но Карина в гневе выгнала нахалку. К ней уже ранее приходила Света в рыжем парике и предлагала за информацию десять тысяч долларов. Лукашина использовала один и тот же грим для похода к Зине, визиту к Елене и вдове журналиста.

– Откуда у бедной Лукашиной такая сумма? – изумился Павел.

– Но ведь Света не показывала деньги, она о них просто говорила, обещала заплатить, если найдутся архивные материалы. Света понимала, что у нее мало козырей, нужно нечто более весомое, чем гранки статьи. Пока Лиза напугана и платит вымогательнице, но вдруг она сообразит задать себе вопрос: какие карты на руках у Светы? Можно, конечно, припомнить разговор сестры и Тельмы, подслушанный Светланой, но слова к делу не пришьешь. Вот Света и пыталась раздобыть нечто весомое. А Лиза тем временем, устав от шантажистки, разрабатывает свой план, вознамерившись ухлопать двух зайцев: получить от мужа два миллиона долларов и убить Свету. Пусть только жадная вымогательница привезет в Ленинградскую область Варю, там‑то Свету и ждет конец. Вся эта история напоминает коробочку с большим количеством донышек. Подняли одно, там второе, третье… Вроде речь шла о сумасшедшем графомане, решившем отомстить Дарье Васильевой, а вон куда история зашла!

– А как вы догадались, что девочка у Килькиной? – спросил Павел.

– Просто предположила, – ответила я. – Понимаешь, когда я разговаривала с Натальей Петровной первый раз, она не впустила меня в квартиру, сославшись на больного внука. В процессе беседы Килькина сначала категорично заявила: «Я никогда не была у Лукашиной», а через минуту сказала: «Она так бедно жила, с древним телевизором». И откуда бы соседке, не заглядывавшей к Свете, знать о доисторическом агрегате? А соседка Таня обронила фразу, что Наталья Петровна вернулась к себе с пакетом из «Рая еды», очень дорогого супермаркета. И я увидела деликатесы в холодильнике у нищей Светы. Вот, кстати, еще одна ошибка Лизы: перетаскивая к Килькиной вещи, она забыла про харчи. Кстати, в квартире еще остался и плюшевый мишка Вари. Девочка потребовала игрушку, и Килькиной пришлось еще раз идти к Лукашиной. Вот так одно к одному, кирпичик к кирпичику… Наверное, я постоянно думала об этой ситуации, в голове крутились разные воспоминания, соображения…

– Менделееву во сне привиделась его элементарная таблица, – пропыхтел Дегтярев, – это я к тому, что, если безостановочно обдумывать одну и ту же тему, непременно найдешь решение.

Павел хихикнул, а я обозлилась на полковника: неужели я похожа на престарелого химика? Ей‑богу, у нас с ним нет ничего общего!

– Уж и не знаю, что еще спросить, – вздохнул Павел.

– Зачем Лиза так хотела, чтобы Светку считали живой? К чему спектакль с пиццей? Перетащили Варю к Килькиной, и все!

– Неужели ты не понял? – удивился полковник. – Если о смерти Лукашиной сообщили бы утром, Юра бы запаниковал: где дочь? Продюсер любил девочку, он бросил бы все силы на ее поиски. Светлана скончалась внезапно, такого поворота Елизавета не ожидала. Лизе нужно было время, чтобы переиграть свой план, Даша Васильева еще не втянута в дело. Госпожа Гинзбург понимала: не было бы счастья, да несчастье помогло. У нее появился шанс дать Васильевой улики, подтверждающие знакомство Мерзкого и Лукашиной. Кого ждала Света? Для кого она ходила за пиццей?

– Что‑то больно сложно и запутано, – скривился Павел.

– Мы не оцениваем поведение Елизаветы, – напомнила я, – она вела себя странно, мы просто говорим о том, какие мысли были у нее в голове. Лиза хотела выиграть время и одновременно впутать в дело писателя и Свету. Это факт, а то, что ее поведение было глупым, не имеет значения…

– А почему Светлана просила сообщить о своей смерти Барсуковой? Насколько я понял, Тельма недолюбливала падчерицу, близких отношений у них не было? – не успокаивался журналист.

– Точного ответа уже не узнать, можно лишь предположить, что Света по непонятной причине считала, будто Тельма располагает документами из роддома, поэтому похоронит ее и выполнит просьбу, напишет на табличке: «Родная дочь Лукашиных». А на кого еще могла рассчитывать Светлана? Близких людей у нее не было.

– А Лиза? – напомнил Павел.

– Ты всерьез полагаешь, что сестра озаботилась бы ее похоронами? – хмыкнула я. – Но даже если бы это и произошло, Лиза ни за какие коврижки не сделала бы эпитафию: «Родная дочь Лукашиных», а это было для Светы самым важным.

– Они все психи, – резюмировал Павел.

– Чем дольше живу на свете, тем меньше нормальных встречаю, – крякнул Дегтярев. – Вот я и думаю: то ли сам со съехавшей крышей, то ли окружающие, того, ау.

– Ой, перестаньте, – поморщилась я, – вокруг очень много людей приятных и абсолютно адекватных. Вспомним хотя бы продавщицу из ювелирного магазина. Милая, великолепно знающая свое дело. Она рассказала мне кучу интересного, хотя понимала – я ничего не куплю. И именно эта приятная женщина, сообщив о коллекции «Все как у мамы», поселила в моей душе сомнения. Серьга, лежавшая у хлебницы, была с лимонными и коньячными брюликами, она явно из набора для взрослой женщины. На руке посетительницы пиццерии сверкал браслет с такими же камнями. Но он был с эксклюзивным бриллиантом! Подобные изделия в обычной продаже не встретишь. Я сначала растерялась, не могла сообразить: ну как это получилось, вроде браслет из комплекта, а вроде нет? И тут мне снова повезло! В магазине была покупательница, жена обеспеченного человека. Она рассказала мне про Интернет‑магазин «Кристалла», про возможность приобрести там неоправленный камень любой стоимости и размера, и в моей голове все разом сошлось. Юрий купил комплект «Все как у мамы», Лиза захотела «парное» украшение. Но Гинзбург любит пускать пыль в глаза, у него часто не было денег на чаевые официантам, но жена – витрина семьи! По украшениям Лизы будут судить о материальном положении продюсера! И Юрий воспользовался Интернет‑магазином «Кристалла». Думаю, он, как всегда, занял деньги, чтоб подчеркнуть свою крутость и богатство. У Лизы был уникальный браслет, у Светланы такого быть не могло.

– А как у Лукашиной под ковриком мог оказаться ключ? – спросил вдруг Павел. – Она же была дома, когда случился приступ.

Я пожала плечами.

– Светлана умерла, ответа не узнать. Но, знаешь, у нас перед домом растет цветок, а в кадке лежит ключ, всегда, даже когда мы находимся в коттедже. Это запасной вариант на случай потери. Иногда люди отдают запасной комплект соседям, чтобы в случае чего не ломать дверь. Но Светлана не дружила ни с Таней, ни с Леной, вот и воспользовалась старым, как мир, способом – ковриком. Другого объяснения у меня нет.

Павел притих, а потом вдруг воскликнул:

– Гениально! Читатели запрыгают от восторга! Прямо завтра сдам материал, хочу успеть в пятничный номер…

– Ты уж так не торопись, – насторожилась я.

– Журналиста кормит оперативность, – занервничал Павел, – а еще необходим яркий, броский заголовок.

– Ну‑ну, – крякнул Дегтярев, – тут я тебе не помогу, никогда не умел писать, всегда двойки по сочинениям получал.

– Третий глаз‑алмаз! – вдруг воскликнул Павел.

Я вздрогнула.

– У кого?

Журналист с укоризной посмотрел на меня.

– Это заголовок для моего материала о вашем расследовании! Очень красиво! Вы распутали это дело так, словно имели третий глаз! А помог вам брильянт из браслета! Читатели взвоют от восторга! Мистика и сокровища! Вау! Мой материал возглавит рейтинг лучших очерков. Ну все, я помчался!

С молниеносной скоростью Павел схватил диктофон и был таков.

– Он на самом деле назовет статью «Третий глаз‑алмаз»? – рассеянно спросила я у Александра Михайловича.

– Ага, – с абсолютно серьезным видом кивнул полковник, – а еще даст твое фото с большим брильянтом во лбу! Читатели придут в экстаз! Ты станешь знаменитостью. Слушай, а мне нравится!

Тут Дегтярев не выдержал и начал давиться хохотом. Я мрачно смотрела на приятеля, потом неожиданно представила свой снимок и тоже принялась смеяться.

Эпилог

Смерть Светланы Лукашиной была признана естественной. Наталью Петровну Килькину, которая пыталась вывезти из Москвы деньги и Варю, не арестовали, ей оформили подписку о невыезде. Обвинить жадную учительницу в похищении ребенка нельзя – Килькина действовала с согласия матери, а девочка знала, что она поедет с ней на дачу в Ленинградскую область. В случае Натальи Петровны речь может идти лишь о мошенничестве, но Юрий Гинзбург не стал писать никаких заявлений. Кстати, продюсера тоже сложно обвинить в преступлении, он не обращался в милицию, всего лишь хотел надуть банкиров, и претензии к нему должны были бы предъявить они, но финансистам не нужны скандалы, поэтому все спустили на тормозах, о выкупе в два миллиона долларов газеты сообщали вскользь, и никто из писак, даже вездесущая «Желтуха», не упоминал названия банка. У нас свободная пресса, которую всегда можно купить.

Зато про любовную интригу не сообщил только ленивый. Детство Светланы и Эли Лукашиных расписали в ярких красках, перемешали правду с ложью, выволокли на свет смерть Жанны и Златы, обмусолили роман Мерзкого и жены продюсера. И чем борзее журналисты строчили перьями, тем больше люди жалели Лизу. Ей даже посвятили одну телепрограмму на центральном канале, и зрители в студии чуть не передрались: одни считали Елизавету алчной, холодной, расчетливой убийцей, другие – жертвой обстоятельств, женщиной, лишенной детства.

Меня звали в студию, но я отказалась сидеть под софитами и обсуждать поведение Лизы. Я имею собственное мнение о произошедшем: жена продюсера решила обмануть мужа, получить два миллиона долларов, убить сестру‑шантажистку… Все это не может вызвать у нормального человека сочувствия. Слава богу, хоть Варвара не принимала участия в общем безумии, Юрий спрятал девочку, увез из Москвы, пресса до нее не добралась. Сейчас Лиза находится в следственном изоляторе, ей придется ответить за смерть Владимира Мерзкого. Юрий, как ни в чем не бывало, занимается телеконкурсом. Вот уж с кого все как с гуся вода. Скандал не повредил Гинзбургу, наоборот, рейтинг его передачи подскочил до небес, лучшей рекламы шоу, чем крупный скандал, не придумать, всем захотелось посмотреть на «того самого мужика, который придумал похитить своего ребенка». Во время трансляции концертов камеры демонстрируют лицо Юрия, безмятежно сидящего в партере, чаще, чем поющих и танцующих кандидатов в звезды.

В конце августа зарядили дожди, и я заскучала. В четверг днем мне позвонила Лена Костюк и спросила:

– Ну как там Саша?

– Замечательно, – ответила я, – у нас все хорошо!

– Слава богу, – обрадовалась Лена, – я скоро буду.

– Ты в Москве? – оживилась я.

– Уже въехала в Ложкино, – пояснила подруга, – рулю в такси по поселку.

– Амара! – заорала я, повесив трубку.

– Да, хозяйка! – выглянул из кухни парень.

– Ставь чайник, тащи еду, к нам гости, – засуетилась я и в ту же секунду услышала звяканье домофона.

После того как мы с Ленкой расцеловались, я привела ее в гостиную и крикнула:

– Амара! Где же чай?

– Тащу, хозяйка, – донеслось из кухни, и тут из своей спальни появилась Саша.

– Сдаю тебе будущую звезду эстрады в целости и сохранности, – засмеялась я.

Костюк вздернула брови.

– Это кто?

– Саша Мироненко, – растерялась я. – Неужели не узнала? Ты же прислала ее ко мне, попросила за ней присмотреть.

– Прости, пожалуйста, – протянула Лена, – но это не Мироненко.

– А кто? – ахнула я.

– Не знаю, – пробормотала Костюк.

– Меня зовут Тамара, – тихо ответила девушка, – я из агентства «Подруга».

В гостиной стало очень тихо.

– Тамара? – наконец‑то ожила я. – Что‑то не понимаю… Вы временная домработница? Тут какая‑то путаница! У нас служит Амара!

Девица опустила глазки долу.

– Ну… нам нельзя спорить с хозяевами. Я пару раз пыталась заняться работой, но вы мне не разрешили, говорили, что сами справляетесь, велели ездить в город, деньги давали, поселили в шикарной комнате… Вот я и подумала… ну… ну…

– Ясно, что ты подумала, – обозлилась я: до меня медленно стала доходить суть дела, – решила спокойно отдохнуть, когда еще такая возможность представится! Деньги платят и ничего не требуют!

Характеристики

Список файлов книги