Арбитражный процесс (1185471), страница 117
Текст из файла (страница 117)
Вашингтонская конвенция 1965 г. - Конвенция о разрешении инвестиционных споров между государствами и иностранными лицами вступила в силу 14 октября 1966 г. По данным на сентябрь 2002 г., участниками этой Конвенции являлись 132 государства. Подписана Россией 16 июня 1992 г., однако до настоящего времени не ратифицирована <*>. В соответствии с Вашингтонской конвенцией в Вашингтоне учрежден центр по разрешению инвестиционных споров (International Center for Settlement of Investment Disputes - ISCID).
--------------------------------
<*> См.: Брунцева Е.А. Указ. соч. С. 48 - 49.
Вашингтонская конвенция:
- применяется при наличии арбитражного соглашения для рассмотрения споров, возникающих между государством, государственным образованием или государственным органом и инвестором (физическим или юридическим лицом) из другого государства;
- исключает обращение за разрешением споров в национальные (государственные) суды сторон спора и ссылки на государственный иммунитет;
- регулирует вопросы формирования состава арбитража и порядка рассмотрения им спора; процедуру "аннулирования" решения Генеральным секретарем ISCID по итогам рассмотрения ходатайства проигравшей стороны; придание арбитражному решению юридической силы решения государственного суда.
Глава XXVIII. ТРЕТЕЙСКОЕ СОГЛАШЕНИЕ <*>
--------------------------------
<*> Брунцева Е.А. Международный коммерческий арбитраж. Учебное пособие для высших юридических учебных заведений. СПб.: Издательский дом "Сентябрь", 2001; Лебедев С.Н. Международный торговый арбитраж. М., 1965; Лебедев С.Н. Международный коммерческий арбитраж: компетенция арбитров и соглашение сторон. М.: ТПП СССР. 1988; Лунц Л.А., Марышева Н.И. Курс международного частного права. Т. 3. Международный гражданский процесс. М., 1976. С. 217 - 219; Карабельников Б.Р. Признание и приведение в исполнение иностранных арбитражных решений: Научно-практический комментарий к Нью-Йоркской конвенции 1958 года. М.: ЗАО "Юстицинформ", 2001; Минаков А.И. Арбитражное соглашение и практика рассмотрения внешнеэкономических споров. М., 1985. С. 77 - 85; Поздняков В.С. Международный коммерческий арбитраж в Российской Федерации. Закон. Регламент. Комментарии. М., 1996. С. 18; Попов М.А. Теоретические и практические проблемы российской модели регулирования деятельности третейских судов. Автореф. канд. дис. юрид. наук. СПб., 2002; Светланов А.Г. Международный гражданский процесс: современные тенденции. М.: ТОН - Остожье, 2002; Хлестова И.О. Арбитраж во внешнеэкономических отношениях стран - членов СЭВ. М., 1980. С. 7 - 17. Fouchard, Gaillard, Goldman. On International Commercial Arbitration. Kluwer Law Publishing. 1999; Holtzmann, Howard M. A guide to the UNCITRAL Model Law on International Commercial Arbitration: legislative history and commentary. Kluwer Law and Taxation Publishers - Deventer, the Netherlands. 1989, 1994.
§ 1. Правовая природа, понятие и способы заключения
соглашения о передаче спора
на рассмотрение третейского суда
1. Понятие и правовая природа третейского суда
Конституирующим признаком третейского суда всегда являлся и преимущественно, продолжает считаться <*> договор сторон о передаче спора на рассмотрение "частного (негосударственного) суда" (третейское соглашение).
--------------------------------
<*> Некоторые зарубежные авторы указывают в своих работах на особенности заключения соглашения о передаче в третейский суд инвестиционных споров (между инвестором и принимающим инвестиции государством). При этом обращается внимание на то, что договорная природа третейского суда "прямо" не затрагивается тем, что согласие государства может быть выражено в двустороннем или многостороннем договоре о взаимном поощрении и защите капиталовложений или даже в специальной конвенции о разрешении инвестиционных споров. См.: Fouchard, Gaillard, Goldman. Op. cit. Para. 44. P. 29 - 31.
При общепризнанной квалификации основанного на третейском соглашении "добровольного" третейского суда как имеющего договорную природу дискуссия о правовой природе такого договора ведется на протяжении двух последних веков.
В отечественной доктрине традиционно анализируются три представленные в зарубежной доктрине XIX - XX вв. основные теории правовой природы третейского суда:
1) договорная;
2) процессуальная;
3) смешанная.
Одни сторонники "договорной" ("концессуальной") теории рассматривают третейский суд как обычное гражданско-правовое отношение. Соглашение о передаче спора в третейский суд является, по их мнению, обычным гражданско-правовым договором, порождающим для сторон гражданско-правовые обязательства, в том числе обязательство подчиниться вынесенному третейским судом решению, ибо стороны считаются заранее отказавшимися от своего права и признающими право другой стороны в споре, если таковым будет решение третейского суда. Другие сторонники этой теории объявляют третейских судей "мандатариями" сторон, действующими по их поручению, а вынесенное решение - заключенным по поручению сторон договором. В случае неисполнения такого договора в государственный суд может быть предъявлен обычный иск.
Другое объяснение правовой природы третейского суда дают приверженцы процессуальной теории, трактующей третейский суд как особую форму государственного правосудия, все элементы и стадии третейского разбирательства, включая и соглашение о передаче спора в третейский суд, - как предмет процессуального права, а вынесенное решение - как тождественное решению государственного суда. По мнению процессуалистов, деятельность третейских судей тождественна деятельности судей государственных судов.
Основное практическое значение договорной теории состоит в решении всех вопросов организации и деятельности третейского суда на базе гражданского права. Процессуальная теория, наоборот, ведет к применению по всем вопросам, касающимся третейского суда, процессуального права.
О неспособности как договорной, так и процессуальной теории правовой природы третейского суда дать их стройную аргументацию писали в своих работах современные отечественные ученые С.Н. Лебедев, Л.А. Лунц, Н.И. Марышева, А.И. Минаков, И.О. Хлестова <*>.
--------------------------------
<*> См.: Лебедев С.Н. Международный торговый арбитраж. М., 1965. С. 22 - 34; Лунц Л.А., Марышева Н.И. Курс международного частного права. Т. 3. Международный гражданский процесс. М., 1976. С. 217 - 219; Минаков A.И. Арбитражное соглашение и практика рассмотрения внешнеэкономических споров. М., 1985. С. 77 - 85; Хлестова И.О. Арбитраж во внешнеэкономических отношениях стран - членов СЭВ. М., 1980. С. 7 - 17.
В качестве основного порока договорной теории называется нетождественность третейских судей "мандатариям" сторон, поскольку, хотя решение и выносится ими с согласия сторон, при этом не выполняется, как это имело бы место в случае договора поручения, воля поручителя относительно содержания решения третейского суда. Неубедительными признаются и доводы "процессуалистов", квалифицирующих третейское соглашение как имеющее исключительно процессуальный характер и обращающих внимание на ассимиляцию решений третейского и государственного судов.
Отечественные ученые в области международного частного права практически единодушно признают теорию "смешанной" правовой природы (sui generis), квалифицирующую третейский суд как сочетающий материально-правовые и процессуально-правовые элементы. Оформление этой теории связывают с именем швейцарского профессора Дж. Саиссэ-Холла и его докладом на 44-й сессии Института международного права в апреле 1952 г. <*>.
--------------------------------
<*> См.: Лебедев С.Н. Международный торговый арбитраж. С. 82.
Согласно теории sui generis третейский суд базируется на гражданско-правовом договоре, который влечет процессуальные последствия. Основное практическое значение этой теории понимается как состоящее в том, что вопросы, касающиеся правоспособности и дееспособности сторон, заключающих соглашение о передаче спора в третейский суд, о форме и действительности такого соглашения, квалифицируются как материально-правовые, решаемые на общих основаниях коллизионного права с отсылкой в случае необходимости к применимому иностранному материальному праву. Правила третейского разбирательства, вынесения и исполнения решений третейского суда определяются с применением норм процессуального права страны, где имеет место третейское разбирательство.
Теория третейского суда как института sui generis, сформулированная применительно к третейским судам для разрешения споров, вытекающих из внешнеторгового оборота и иных видов внешнеэкономической деятельности, в начале 90-х гг. получила в нашей стране применение и к отношениям, возникающим в связи с организацией и деятельностью третейских судов для разрешения гражданско-правовых споров экономического характера, возникающих между российскими организациями и гражданами-предпринимателями.
"Автономная" теория правовой природы третейского суда появилась сравнительно недавно. Характеризуя позицию ее авторов, А.И. Минаков в 1985 г. писал <*>, что они отрицают и договорную, и процессуальную, и смешанную теории. По их мнению, третейский суд - оригинальная система, свободная как от договорных, так и от процессуальных элементов. Это - институт, юридическая природа которого и совершенствование регулирующего его законодательства отражают практические потребности торговли и зависят лишь от прагматических экспериментов некоего "сообщества" деловых людей. По свидетельству А.И. Минакова, сторонники этой теории высказывались за "денационализацию" третейского суда (арбитража) в пользу неограниченной автономии воли сторон в выборе правовых и процессуальных норм <**>.
--------------------------------
<*> Монография А.И. Минакова "Арбитражное соглашение и практика рассмотрения внешнеэкономических споров" на протяжении многих лет являлась, по-видимому, единственным в нашей стране монографическим изданием, основывавшимся на зарубежных публикациях о содержании "автономной теории" правовой природы третейского суда. См.: Минаков А.И. Указ. соч. С. 84 - 85.
<**> См.: Там же.
Исходя из приведенной информации об "автономной" теории, в предыдущем издании настоящего учебника автором данной главы высказано предположение о возможности признания "автономной" теории как имеющей право на самостоятельное существование в научных целях наряду с признанием теории sui generis <*>. Не отказываясь от возможности и такой трактовки "автономности", следует признать, что она должна быть дополнена информацией о современных взглядах зарубежных ученых.
--------------------------------
<*> См.: Арбитражный процесс: Учебник / Под ред. В.В. Яркова. М., 1998. С. 407 - 408.
По свидетельству авторитетных иностранных авторов, в настоящее время общеприняты положения, согласно которым процедура третейского разбирательства не обязательно определяется (1) с применением того же права, которое является применимым к существу спора, или (2) с безусловным применением (процессуального) права "места третейского разбирательства". Единственными нормами, подлежащими приоритетному применению при определении правил третейского разбирательства, признаются императивные нормы процессуального права того государства, в котором рассматриваются заявления об отмене или об исполнении решения третейского суда <*>.
--------------------------------
<*> См.: Fouchard, Gaillard, Goldman. Op. cit. Para. 1172. P. 633.
Важным выводом из приведенного положения является допустимость применения по соглашению сторон либо по усмотрению третейских судей различных правил третейского разбирательства, которые могут иметь "разную национальность", в том числе представлять собой комбинацию принятых в разных правовых системах процедур. При этом под "процессуальными правилами" понимаются нормы национальных законов о третейском суде (арбитраже).
Еще более важное практическое значение имеет изменение подхода все большего числа европейских стран (Франции, Германии, Англии и др.) к определению государств, судам которых подведомственно рассмотрение заявлений об отмене решения третейского суда. Примененное в третейском разбирательстве процессуальное право перестает использоваться в качестве критерия определения национальности решения третейского суда. Критерием для определения подведомственности таких заявлений становится исключительно "место третейского разбирательства".