Диссертация (1148096), страница 39
Текст из файла (страница 39)
Давыдов. Вроде Давыдов на меня подал. И я ответные иски на всех вотэтих подал. Потому что любят говорить.И: А ты с ними лично общался?А: Даже не хочется, потому что я этих людей знать–не знаю, и они, говорят, что к жителямподходят, разговаривают, почему ко мне никто не подходил, я не понимаю? Ну, то есть,собрание, кто хочется выйти, сказать. Я еще раз говорю, по-моему, это все такое, так смешноэто все. Это все примеры для всех, для многих выборов, может быть, что все сначала обещают,обещают, а потом ничего.
То есть, я уверен, что набережную можно большую строить, но этовсе настолько смешно, что как бы говорить даже смешно.И: Как думаешь, будут за них голосовать вообще-то?А: За них? Я надеюсь, что за меня будут все голосовать.И: Ну, у тебя поддержка такая!А: Я хочу посмотреть на их глаза, когда все проголосуют. Ну, больше половины. Я говорить сними даже вообще, нет желания. О чем с ними говорить? Они мне все равно ничего не докажут.Я знаю здесь все абсолютно, каждую крупиночку и каждую ямочку. А они выходят на сцену иговорят: здесь приезжаю, за последний месяц я уже тут каждый день приезжаю. И что? И какиепроблемы? Глобальные проблемы канала, чтобы решетку сделать? Да это не глобальныепроблемы.
Глобальные проблемы – это, ну, для меня щас, чтобы дети, вот, маленькие гуляет,нечем, реально нечем заняться. А есть, просто на такие маленькие, мне кажется… Ну, не199кажется, а когда занимаемся здесь в зале в спортивном, зимой на три месяца выделяют, яговорил, по три часа. Один раз в неделю по три часа. Приходят маленькие вообще, италантливые люди приходят. Иногда думаешь вообще: вот, сейчас пройдет какое-то время, а яупущу уже их, они будут там, уйдут в другие команды. А мне хочется занять ся ими, не знаю,мне это интересно очень. Так что так. Жалею, что в армию пошел.
Так все пропустил, надобыло раньше начинать. Я надеюсь, что сейчас все это быстренько пройдет, этот месяц сейчасбудет тянуться очень долго.И: А ты что-то делаешь этот месяц?А: Да, ну пока, пока я просто всем говорю. Обещать ничо не буду, я буду говорить, чем хочузаняться. Обещать ничего не буду. Что обещать, если… Я сейчас наобещаю, а вдруг там правдаденьги не выделяются, и никто не будет этим заниматься ничем?И: А если деньги выделяются, что ты будешь делать?А: Не знаю, что-нибудь заполню.
Сейчас начинаю входить в эту структуру, у меня мама –бывшийработникЗАКСобрания.Ивюридическихделахбудет,надеюсь,меняконсультировать. Больше не в политику хочется, больше хочется здесь открыть что-то здесь,чтобы здесь плотненько все было, чтобы все ходили. Не ходили просто так, а, вот, «я сегодняподтянулся», «я сегодня пробежался только тут». И такие, такие. Не знаю, ну, большую доскупочета там сделать, как раньше было.И: В общем, возродить старую Канонерку и сделать так, чтобы все заняты чем-то были.А: Да, да, да! Не то, что чем-то. Люди и так чем-то заняты.
Люди, вон, гуляют. Или ходят вмагазины до дома.И: По Бродвею.А: Да, да. Где-то на подъезде даже было написано «Бродвей». Это уже лет, наверное, двадцатьназад кто-то написал, так и есть…(Женщина подходит): Извините, это какой дом? Двенадцать корпус два…А: А какой вам нужен?Женщина: Одиннадцатый, там курьерская служба.А: Одиннадцатый дом – это кирпичное белое здание, общежитие. Сюда, по диагонали. Можетесюда выйти, налево повернуть, даже через этот парк пройти и там будет серое здание.Женщина: И там же восьмой и десятый, все вместе, да?А: Да, восьмой, девятый, десятый.Женщина: Хорошо, спасибо вам большое!А: Не за что. Всего доброго.И: Хорошо, Алексей, спасибо большое за интервью.А: Не за что. Звоните, если что-то я еще не рассказал.200И: А мама ваша здесь?А: Мама в Москву уехала, к подруге на День Рождения.
Мама оставила нас, она не живет наКанонерке. Ну, она прописана здесь и, бывает, приезжает к нам. Но она сейчас замуж занововышла и оставила нам. У нас семья маленькая, своя, и что они нам мешать будут, мы им тожемешать будем. Они живут на Дачном, тоже недалеко. Им нормально, нам хорошо, недалеко.Так что вот. Стараемся, будем стараться.И: А ты член партии?А: Я нет, я просто от партии.И: Самовыдвиженец?А: Нет, я от партии, по рекомендации от партии иду просто.
Я присутствовал на всякихпленумах. Мама – член партии, я – нет. Поэтому еще буду думать по этому поводу.<…>А: Мне Юра сказал… что вот этот Пивоваров. Юра нашел в интернете, Баринов, вчера, что унего там фотографии с Майдана.1: С Майдана? Нет уж, нам фашистов тут совершенно не нужно.<…>Алексей дал телефон своего друга с Двинской улицыА: Да, он может тоже много рассказать, как мы тут конфликтовали. Сейчас как-то все сошло нанет.И: То есть, вы с детства друг друга знаете?А: Да, да.А: <…> Мне кажется, что если в городе крикнешь «помогите!», никто не поможет. А туткрикнешь – все сбегутся.
Надеюсь, раньше так было. Был такой случай. Мы играем в футбол,человек двадцать играет в футбол вот на этой поляне. Тогда тоже здесь она была. Прибегаетмой друг, запыханный, кричит, что городские на Канонерском острове. Все, все бросают мяч наполе, все бегом к тоннелю.И: Бить городских?А: Ну, не бить, я не видел, чтобы били даже, а в основном все убегали просто. По тоннелю всепочапали, только пятки видно…И: Это они вас испугались так?А: Конечно! Там такая толпа бежит! Кто-то хотел хоть краем глаза увидеть, что такоеКанонерский остров, и кому-то не удавалось.
Так что вот. <…> Но «Канонерка не резиновая»..
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
