Диссертация (1137571), страница 6
Текст из файла (страница 6)
Речь здесь не идет о дуализме в привычном понимании,т.к.«…впределеневозможноразличитьдетерриториализациюиретерриториализацию – они связаны друг с другом как изнанка и лицеваясторона одного и того же процесса»70. Именно с этой операцией разделениядвух режимов множественности – интенсивной и экстенсивной (виртуальнойи актуальной) связана мысль об избытке: виртуальное мыслится какбесконечный ресурс в силу того, что к нему неприложима мера.
Избыток –это неоформленная «плазмагма», которая, «будучи неустранимым фоном исредой, … своей бесформенностью заполняет все открывающиеся просветы,выступая неисчерпаемым источником и ресурсом всех потенциальныхвозможностей и виртуальных форм»71. Поэтому такие концепты, какстановление, жизнь, событие72, в онтологии избытка относятся, скорее, к«нечеловеческому» онтологическому региону73. Итак, в рамках онтологииизбытка мы встречаемся с [1] полным отказом от телеологии: актуализация 68«Утечка» = детерриториализация, т.
е. «движение, благодаря которому “некто” оставляет территорию»(Делёз Ж., Гваттари Ф. Тысяча плато: Капитализм и шизофрения. Екатеринбург; М., 2010. С. 862).69Вивейруш де Кастру Э. Каннибальские метафизики. Рубежи постструктурной антропологии. М., 2017. С.80.70Делёз Ж., Гваттари Ф. Анти-Эдип: Капитализм и шизофрения. Екатеринбург, 2008. С.
407.71Кузнецов В. Ю. Концептуальная гибкость как способ постижения ускользающего единства мира // ВестникРУДН. Серия: ФИЛОСОФИЯ. 2017. Т. 21. № 2. С. 218. «Плазмагма» – произведенная В. Кузнецовымконтаминация: плазма (Б. Латур) + магма (К. Касториадис).72Эти концепты, как отмечает П. Осборн, для Делёза относятся к одному онтологическинедифференцированному процессу (Осборн П. Философия после теории. Трансдисциплинарность и новое //Логос. 2017.
Т. 27. №. 3. С. 213).73Woodward A. Nonhuman Life // Deleuze and the Non/Human. Palgrave Macmillan, 2015. P. 34-39.21 мыслится как становление без цели; [2] представлением о фундаментальнонеопределенномбытии74;(само)различающегося;сосуществованиястановления[3][4]виртуальногоотличаетпониманиемлюбогопостулированиемиделёзианскуюактуального.«картину»сущегокаконтологическогоОписаннаямираотмодельзамкнутыхметафизических вселенных стабильности, с которыми мы встречаемся,например, в философии Лейбница или Спинозы, чья «Этика» повествует обуниверсуме, в котором не происходит ничего нового75.
Тогда как во всех трехпредставленных выше онтологических типах – «нехватки», «различия»,«избытка» – мы сталкиваемся с нестабильностью и безосновностью76.***Появление нестабильных онтологий, на мой взгляд, связано с важнойтенденцией в становлении континентальной философии ХХ века –движением по направлению к окончательному отказу от деления мира начувственный и интеллигибельный, или феноменальный и ноуменальный.Начало этой операции, которую можно назвать «детрансцендированием»77,было положено еще в XIX веке, а именно – в философии Гегеля: «…“Феноменология духа” – это как раз та великая книга, которая провозглашаетисчезновение двух миров; отныне существует один-единственный мир.Формула Гегеля такова: за занавесом ничего не увидишь.
С философскойточки зрения это означает, что феномен – это уже не явление, за которымрасполагается некая сущность; феномен – это явленность, отсылающая кусловиям своей явленности. Существует один-единственный мир. В этот-томомент философия разрывает последние узы, привязывающие ее к 74Неопределенное относится именно к области виртуального (Делёз Ж. Лекции о Лейбнице. 1980, 1986/87.М., 2015. С. 50).75Это связано с наличием в этой вселенной деятеля, который является «причиной своей абсолютнойнеизменности на всем протяжении времени (и даже до времени)» (Эко У. Роль читателя.
Исследования посемиотике текста. СПб., 2007. С. 60).76Marсhart O. The Absence at the Heart of Presence: Radical Democracy and the ‘Ontology of Lack’ // RadicalDemocracy between Abundance and Lack. Manchester, 2005. P. 27.77Иначе говоря – ниспровержением платонизма, сопряженного с произвольным допущением иллюзиираскритикованных Ницше «задних миров» (Гаспарян Д. Э.
Введение в неклассическую философию. М.,2011. С. 72).22 теологии»78. Именно система Гегеля, в глазах которого мир становится какплатформой,такипродуктомстремленияабсолютногодухакзавершенности, к конечному тождеству, даёт толчок к возникновениюонтологии нехватки, ведь как раз толкованию «Феноменологии духа» былпосвящен семинар, который Александр Кожев вел в Высшей практическойшколе в Париже с 1933 по 1939 гг79. Проект Кожева был направлен напроизводство своего рода антропологической теории негативности, нехваткии желания.
Это была своеобразная попытка «хайдеггеризации Гегеля»80. ИдеиГегеля важны для Кожева потому, что именно он ввел фундаментальную дляпоследнегокатегориюнегативностиитемпоральностинегативности.хайдеггерианскойDasein)Нопосредствомассимиляцииидеиконечности(внутреннейКожевсоздаетэкзистенциальную,антропологическую версию гегелевской диалектики, поле применениякоторой исключает природу. Эта версия гегелевской философии приобретаетогромную популярность во Франции 1930-1960-х гг., в связи с чемнегативность возвышается до статуса инструмента освобождения, ведьдиалектика рабства и господства, истолкованная в качестве борьбы запризнание, заводит «локомотив» истории, которая является историейпоэтапной человеческой эмансипации.
Тем самым Кожев, несколькоотстраняясьотхайдеггерианскойсозерцательностиирадикализуягегельянскую идею историчности, понимает отрицание как поистинеконструктивный акт. Тем не менее кожевианское прочтение диалектики, врамках которого господин и раб неразрывно связаны друг с другом благодаряотрицающейисторическимборьбезапризнание,антагонизмом,являющейсясопряженосфундаментальнымнесколькоискаженным 78Делёз Ж. Лекции о Лейбнице. М., 2015. С. 122.Кожев А.
Введение в чтение Гегеля. Лекции по Феноменологии духа, читавшиеся с 1933 по 1939 г. вВысшей практической школе. СПб., 2003. 792 с. Слушателями этого семинара, ставшего, несомненно, однимиз самых важных философских событий XX века, были Батай, Арон, Лакан, Кено, Ипполит, Бретон, МерлоПонти и другие (даже Ханна Арендт время от времени посещала занятия Кожева).80Marсhart O. The Absence at the Heart of Presence: Radical Democracy and the ‘Ontology of Lack’ // RadicalDemocracy between Abundance and Lack. Manchester, 2005. P. 19. 7923 пониманием хайдеггерианской идеи конечности. В «Бытии и времени»81немецкий философ постулирует внутреннюю темпоральность Dasein,основанную на его конечности, тем самым определяя Dasein как бытие-ксмерти. В то же время конечность нельзя путать с концом жизни, т.
к. смертьникогда не может быть достигнута как таковая – мы можем лишь наблюдатьчужую смерть, но не свою собственную. Тогда как в соответствии сконцепцией Кожева господин – тот, кто готов принять свою конечность ирискнуть жизнью в борьбе за признание, тем самым вынуждая рабараспознать в нем господина. Но это признание является вынужденным.Полное же признание достижимо лишь в финальном синтезе, иначе говоря –в конце истории, идея которого занимает важное место в философии Кожева,но не вполне согласуется с упомянутой недостижимостью смерти уХайдеггера. Это подтолкнуло последователей Кожева к радикализации егомодели.
Одной из значительных попыток в данном направлении сталасартрианская. Она была наиболее полно представлена в главном трудефилософа, озаглавленном вполне в духе «дуалистической онтологии»Кожева, – «Бытие и ничто»82. Развивая идею о неразрешимом характеренегативности, Сартр переработал традиционный онтологический вопрос о«бытии-как-бытии» в теорию «бытия-как-нехватки»83. Философ разделилреальность на два полюса – бытие-для-себя (сознание) и бытие-в-себе(природа), наделив первый статусом «агента негативности», а второй – опятьже в согласии с учением Кожева – позитивности, тождества.
Конститутивнымэлементом человеческого измерения бытия становится отрицание, чтопозволяет говорить о «гуманизации ничто»84. В силу того, что сознаниевсегда является сознанием чего-то, оно обречено на незавершенность, т. к.неизбежно сохраняет необходимость во внешнем объекте. Таким образом, в«самом сердце» субъекта – нехватка самотождественности. Более того, с этим 81Хайдеггер М. Бытие и время. М., 2011. 460 с.Сартр Ж.-П. Бытие и ничто. М., 2009. 928 с.83Marchart O.
The Absence at the Heart of Presence: Radical Democracy and the ‘Ontology of Lack’ // RadicalDemocracy between Abundance and Lack. Manchester, 2005. P. 20. 84Декомб В. Современная французская философия. М., 2000. С. 15.8224 бесполезно бороться, т. к. воображаемая будущая целостность недостижима.Основание бытия не может быть обретено. Для Сартра, как и Кожева,негативность и нехватка являются продуктивными, а не нигилистическимикатегориями. Концепцию другого важного последователя Кожева – ЖакаЛакана – можно охарактеризовать (разумеется, предельно обобщенно) каксвоеобразный сплав из фрейдизма, кожевианской диалектики и сартрианскойидеи «нехватки бытия».
Необходимо также упомянуть имя Жоржа Батая,который, на мой взгляд, занимает весьма необычное место в онтологиинехватки85, о чем будет подробнее сказано ниже.С 1960-х гг. восхищение гегельянской диалектикой сменяется еесуровой критикой.
В прежде восхваляемой системе обнаруживаетсянеожиданное измерение: если раньше в идеях Гегеля видели путь кпостепенному освобождению, то теперь динамическая триада тезиса,антитезиса и синтеза обвиняется в своего рода апологии насилия, ведьдиалектическое движение устранения противоречия в синтезе может бытьпрочитано и как растворение чужого в своем, иначе говоря – потенциальнаяколонизация.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
