Автореферат (1136798), страница 3
Текст из файла (страница 3)
by A. Booth, A. Crouterand, N.S. Landale. – NewJersey: Lawrence Erlbaum Associates, 1997. – P. 3-46; Constant, A., Massey, D. Self-Selection, Earnings,and Out-Migration: A Longitudinal Study of Immigrants to Germany. // Journal of Population Economics. –2003. – VOL.18.
– N 4. – P. 631-653; Spierings, N. Gender Equality Attitudes among Turks in WesternEurope and Turkey: The Interrelated Impact of Migration and Parents' Attitudes. // Journal of Ethnic andMigration Studies. – 2015. – VOL. 41. – № 5. – P. 749-771.38Alba, R., Nee, V. Remaking the American mainstream: assimilation and contemporary immigration.
–Harvard: Harvard University Press, 2003; Morokvasic, M. ‘Settled in mobility’: engendering post-wallmigration in Europe. // Feminist review. – 2004. – VOL. 77. – N 1. – P. 7-25.9адаптации, успех которой должен пониматься как равенство возможностей, а нестремлении к унификации.39Последний блок теории, на который опирается данное исследование – этоинтерсекциональность.40 Ювал – Дэвис применила эту теорию к опытуевропейских женщин-мигрантов,41 А Х.
Лутц и Р. Коннелл, показали, какгендер пересекается с классом и миграционным статусом, ставя женщин имужчин – мигрантов в особое положение в «матрице неравенства».42Эмпирическаячастьработывыполненаспомощьюколичественногомногомерного анализа вторичных репрезентативных опросных данных.Расчеты производились на базе данных, сконструированной автором изматериалов второй, четвертой и пятой волны проекта «Европейское социальноеобследование» (European Social Survey), пятой и шестой волны «Всемирногоисследования ценностей» (World Values Survey) и первой волны «Арабскогобарометра» (Arab Barometer), а также страновых показателей из открытыхисточников. Методы, использованные при анализе, включают линейную илогистическую регрессии, множественную импутацию данных, а такжемногоуровневоерегрессионноемоделированиесперекрестнойклассификацией.Основные положения, выносимые на защиту1.Миграционный статус сам по себе не влияет на гендерные установки всфере оплачиваемого труда, однако мигранты-мусульмане значимо болееконсервативны других мигрантов и европейцев.39Alba, R.
Bright vs. blurred boundaries: Second-generation assimilation and exclusion in France, Germany,and the United States. // Ethnic and racial studies. – 2005. – VOL. 28. – N 1. – P. 20-49; Абашин, С.Движения из Центральной Азии в Россию: в модели нового мироустройства. // Pro et Contra. – 2014.
–Т.18. – N 1/2. – С. 73-83.40Collins, P.H., Bilge, S. Intersectionality. – John Wiley & Sons, 2016.41Yuval-Davis N. Intersectionality and feminist politics. // European Journal of Women's Studies. – 2006. –VOL. 13. – № 3. – P. 193-209.42Lutz, H. Gender in the migratory process. // Journal of ethnic and migration studies. – 2010.
– VOL. 36. –N 10. – P. 1647-1663.102.Если человек родился в мусульманской стране, он в значительно болееконсервативен в гендерных установках в сфере оплачиваемого труда, чемжители других регионов мира. Однако в случае эмиграции в Западную Европуэтот эффект практически полностью утрачивается.3.В мусульманских странах пол оказывается значительно более сильнымпредиктором гендерных установок в сфере оплачиваемого труда, чем вевропейских, где между женщинами и мужчинами почти нет разницы приответе на вопрос о приоритете при трудоустройстве.
Возраст слабо (и внекоторых странах положительно) связан с гендерным эгалитаризмом висламских обществах, в то время как в европейских странах он являетсясильнымпредикторомлиберальныхгендерныхустановоквсфереоплачиваемого труда.4.Уровеньрелигиозностиобладаетсамостоятельнымвлияниемнагендерные установки в сфере оплачиваемого труда, причем эффект посещенияхрама сильнее, чем самоидентификация как религиозного человека.5.Высшее образование значимо во всех культурных контекстах, повышаяуровень гендерного эгалитаризма в сфере оплачиваемого труда. Этот эффект ненаблюдается только для группы молодежи в арабских странах.
В целом,образование обладает более сильным эффектом в исламских, чем в европейскихобществах.6.Европейские, и еще в большей степени мусульманские страны,значительно различаются по уровню поддержки гендерного равноправия.Межстрановые различия по гендерным установкам в обеих выборках выше,чем внутристрановые.Научная новизна1.Показано, что «мигрант» является слабой аналитической категорией, неимеющей самостоятельной значимости при анализе детерминант гендерныхустановок в сфере оплачиваемого труда.112.Статистически доказано, что утверждение «Когда работы мало, у мужчиндолжно быть преимущество при трудоустройстве» связано с другимивопросами, касающимися гендерного эгалитаризма в сфере оплачиваемоготруда, и может служить прокси-переменной для исследования гендерногоэгалитаризма в этой области.3.С помощью интерактивных эффектов, в том числе межуровневых,разделено влияние миграционного статуса и ряда других переменных, вчастности, пола, мусульманского вероисповедания, уровня религиозности ипроисхождения из преимущественно исламской страны.4.Показано, что межстрановые различия, особенно между странамиАрабского Востока, оказывают большее влияние на гендерные установки всфереоплачиваемоготруда,чеминдивидуальныехарактеристикиреспондентов, в том числе их миграционный статус и вероисповедание.5.Предложен статистический метод, а именно многоуровневая регрессия сперекрестнойклассификацией,позволяющийодновременноучитыватьособенности отправляющего и принимающего обществ, индивидуальныехарактеристики респондентов и особенности стран их происхождения длявыявления гендерных установок мигрантов в сфере оплачиваемого труда.6.С помощью рандомизации углов наклона регрессионных линий для странпроисхождения и проживания показано, что эффекты пола, возраста иобразования на гендерные установки в сфере оплачиваемого труда отличаютсяот страны к стране.Теоретическая и практическая значимость работыВ диссертационной работе представлен новый подход к изучению гендерныхустановок мигрантов в разных культурных контекстах, что может бытьиспользовано в дальнейших исследованиях миграции.
С практической точкизрения эти результаты могут представлять значительный интерес, посколькукак в России, так и во всем мире существует сильный дискурс о ценностнойстагнации исламских народов. Однако, как показывают данные, этот12консерватизм в отношении положения женщин в обществе преодолим спомощью образования. Кроме того, важно отметить ключевую роль гендерныхустановок, доминирующихв принимающем обществе, поскольку ониопределяют установки мигрантов в большей степени, чем их индивидуальныехарактеристики, такие как возраст, вероисповедание и религиозность. Впоследние двадцать лет этот вопрос стал активно обсуждаться в российскомобществе. Большинство мигрантов в Россию исповедуют ислам, и вопросинтеграции женщин, принадлежащих к этой религиозной группе, в ближайшеевремя встанет весьма остро.
Представляется, что изучение европейского опытавзаимодействия с мигрантами-мусульманами непосредственно связано сроссийской ситуацией. Введение этих данных в дискурс отечественнойсоциологии может быть полезно для понимания российской ситуации, а впотенциале и для сравнительного анализа (после появления соответствующихданных). Разработка этой проблемы на российском материале может бытьначата уже в ближайшее время, поскольку, например, в шестой волне проекта«Всемирное исследование ценностей» уже представлены все государстваЗакавказья и некоторые страны Средней Азии, откуда в Россию идутзначительные миграционные потоки.Апробация результатовОсновные положения диссертации были опубликованы в одиннадцатипечатных работах автора, в том числе в четырех из списка ВАК.Результаты диссертационной работы были представлены в виде докладовна аспирантских семинарах Европейского университета в Санкт-Петербурге(апрель 2011, сентябрь 2011, октябрь 2012), а также на регулярных семинарахЛабораториисравнительныхисследовательскогосоциальныхуниверситета«ВысшаяисследованийшколаНациональногоэкономики»(Санкт-Петербург, февраль 2012, ноябрь 2012, февраль 2013).
Предварительныерезультаты докладывались на IV Всероссийском социологическом конгрессеРоссийского общества социологов «Социология и общество: глобальные13вызовы и региональное развитие» (Уфа, октябрь 2012), круглом столе АНРеспублики Татарстан «Ислам в условиях глобализации: российский и мировойконтексты» (Казань, октябрь 2012), VII конференции памяти Юрия Левады(Москва, апрель 2013), третьем международном рабочем семинаре ЛССИ(Санкт-Петербург, апрель 2013).
В 2013 году результаты исследований по ESSдокладывались на нескольких международных конференциях, таких какконференциягендерногоинститутаЛондонскойшколыэкономики«International Conference on Gender and Migration» (Стамбул, Турция, май 2013),ежегодная конференция факультета политических наук и социологии ЕУ СПБ«Большие ПНиСии» (Санкт-Петербург, июнь 2013), конференция «EuropeanSocial Survey» (Дублин, Ирландия, июнь 2013), европейский конгресссоциологов (Турин, Италия, август, 2013).
Методологические аспектыстатистического анализа обсуждались на семинаре Religious Nationalism asConcept and Practice (Санкт-Петербург, октябрь 2013), XV Апрельскойконференции НИУ ВШЭ (Москва, апрель 2014), The SGEM Conference on socialsciencesandartsмеждународных(Албена,лабораторийБолгария,август,«Наука2014),будущего»,IконференцииорганизованнойМинистерством образования и науки (Санкт – Петербург, сентябрь 2014),методологическом семинаре ЛССИ – EBES (Анталия, Турция, апрель 2015) ирегиональной конференции WAPOR (Всемирная ассоциация исследователейобщественного мнения) (Москва, сентябрь 2016), а также на семинаре ThePolitical Economy of Contemporary Arab Societies (Бейрут, Ливан, август 2016).Структура и объем работыДиссертация включает в себя введение, две главы, заключение, списокиспользованных терминов, список рисунков и таблиц, приложение и списоклитературы, состоящий из 399 источников.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
