Диссертация (1101253), страница 7
Текст из файла (страница 7)
Pilgrimage in Medieval Asia Minor// DOP. Vol. 56, 2002. P. 136).74Ibid., p. 413A.7235Григорий Декаполит, движимый все тем же стремлением к уединению,решается и вовсе на эксцентричный шаг – удалиться на территорию,принадлежащую врагам, славянам: «Однажды святой пожелал отправиться содним из учеников в горы, находившиеся в славянских областях, надеясьобрести там желаемое уединение»75. Однако, воплощение этого желанияоказывается невозможным. Едва двинувшись в путь, святой возвращаетсяобратно в Солунь, так как предвидит, что вскоре земля, куда он направлялся,окажется захвачена кровопролитной войной.Вышеприведенные примеры, на наш взгляд, хорошо демонстрируютамбивалентность образа пустынного, дикого места.
С одной стороны, оноопасно и неприятно для человека. На первый взгляд, кажется, что лучшевсего его можно охарактеризовать как topos terribilis, описанный ТомасомПратшем76. Это труднодоступная местность, горы, поросшие колючимкустарником, дремучий лес, изобилующий опасностями в виде дикихживотных и демонов. Однако, эти же качества являются искомыми ижеланными для святых. Чем ужаснее место, где пролегает их путь или гдеони решили остановиться, тем больше возможностей у них остаться водиночестве, а также упражняться в аскетизме. В XII в. Леонтий изСтрумицыпрямо говорит опреимуществах,предоставляемыхвсемобитателям труднодоступности местности:…ведь тот самый добрый наставник жил не в ней [столице], но решил обосноватьсяв пустынных и непроходимых горах <...>. Вот поэтому он и поселился в одномскалистом ущелье, расположенном в устье морского залива справа при входе внего.
Название это место имело соответствующее - Аухенолакк. Путь в ущелье былдо крайней степени сложен, ведь все оно было покрыто густым лесом, и этообеспечивало насельникам немалое спокойствие77.75Vita Gregorii Decapolitae, p. 61.Pratsch, s. 146.77Vita Leontii, cap. 11: 2-11.7636Кроме того, скорее положительные коннотации приобретает такоесуровое место, когда оно становится убежищем для святых, вынужденныхбежать от преследования.
Особенно актуально это было в эпохуиконоборчества. Петр Атройский распускает братию своего монастыря ипредлагает, разделившись на группы по два-три человека, удалиться впустыню78, а агиограф Евстратия просто констатирует, что с возобновлениемиконоборчества обитатели монастырей покинули их и отправились внеобитаемые места79. По сути, в такой ситуации это значит просто спрятатьсяот представителей власти. И в более позднее время значение пустыни какубежища сохраняется. В житии Кирилла Филеота описывается, как во времянабега вражеских племен все поспешили укрыться в крепостях, однакоКирилл не захотел присоединиться к большинству, а отправился один впустыннейшее место на болоте, чтобы пережить набег там80.И, в конце концов, необходимо отметить, что помимо перечисленныхпримеров, где пустыня положительна или амбивалентна, есть фрагменты,когда этот образ представлен исключительно отрицательно. В таком случаетрактовка образа обуславливается сюжетом: святой оказывается в пустынномместе против своей воли.
Очень интересный подобный пример представляетжитие св. Власия. В ходе своих странствий он попадает в руки пиратов,которые, отчаявшись получить от него хоть что-то, бросают святого насъедение диким зверям в пустыне где-то на границе Болгарских владений.Описание местности, вопреки множеству других примеров, не предполагаетничего положительного в приключившейся ситуации.
Представленныйпейзаж передает ужас героя, спасти которого может только чудо. Власийначинает истово молиться, и ему является ангел, чтобы указать дорогу ивывести к людям:Когда злосчастные не нашли у него [святого] ничего из того, на что рассчитывали, онисловно обезумели, поскольку не смогли добиться своей цели, и удалились, бросив его впустынном месте. Злодеи оставили святого на съедение диким зверям, которым и сами78Vita Petri Atroensis, cap.13: 8-13.Vita Eustratii, p. 374.80Vita Cyrilli Phileotae, cap.
22: 1-8.7937были подобны <...>. Вот так неожиданно он избежал гибели от рук убийц, спасенныйБожьим попечением, и оказался совершенно лишен какого-либо человеческогоприсутствия. Видя повсюду только суровую и непроходимую пустыню (ведь он былвысоко в горах) и обрывистые скалы, один вид которых уже наводил ужас, [святой] не могникуда двинуться...81Интересный штрих к такому пониманию образа пустыни можнодобавить, проанализировав метафору, использованную в житии Григентия,когда святой обращается к соученикам: «Итак, поскольку мы молоды,давайте не ходить в темные, непроходимые горы греха и не поддаватьсяпорабощению нечистыми и порочными нравами»82.
В данном случае образнепроходимой горной местности ассоциирован с грехом, в котором можнопотеряться, и очевидным образом также несет отрицательное значение.1.1.2. ГорыВ предыдущем разделе мы рассмотрели описания гор как частькомбинированного образа труднодоступного места, но горный ландшафтпоявляется на страницах житий так часто и в таком большом объеме, чтозаслуживает еще некоторого дополнительного внимания.В мифопоэтической, фольклорной традициях принято трактовать горыкак воплощение вертикали, связывающей земной мир с небесным,божественным83.
В таком аспекте образ гор проанализирован в статье С.Смольчич-Макульевич84. Автор описывает символическое значение горныхвершин в христианской сакральной топографии и отмечает, что длявизантийской культуры горы – это реминисценция важнейших событийбиблейской истории. Это место, населенное анахоретами, доминирует надостальным пространством и предлагает верующим точку, где происходиттрансцендентальный контакт между реальностью и высшим миром.81Vita Vlasii, p. 661.Vita Gregentii, p. 198.83Мифы народов мира. Энциклопедия. Т 1.
Москва, 1980. С. 311-314.84Smolčić-Maculjević S. The Holy Mountain in Byzantine Visual Culture of Medieval Balkans - Sinai Athos - Treskavac /Heilige Landschaften - Heilige Berge. Achter Internationaler Barocksommerkurs derStiftung Bibliothek Werner Oechslin, Einsiedeln 2007. Zürich, 2014. S. 242-261.8238В агиографической литературе также можно проследить отражениетакого восприятия. Изредка о высокой горе пишут, что она касается небес85,что подъем на вершину символизирует путь к Богу86, однако нампредставляется, что в таких случаях агиографы лишь следуют риторическойформе.
Гораздо более активно они транслируют идею о том, что самоеважное в горных районах – это их удаленность от людей, а вовсе не близостьк Богу. Горы - один из вариантов места, куда можно укрыться от мира, в этомсмысле они тождественны горизонтально расположенной пустыне.Кроме того, при наблюдении за тем, как агиографы описываютперемещения своих героев по гористой местности, обращает на себявнимание тот факт, что очень часто наименования вершин и ущелийиспользуются как обозначение территориально-административных единиц.Очевидно, это было наиболее удобным способом ориентации в подобнойместности, и мы ясно видим, что он вполне адекватно отобразился вагиографии при описании многочисленных небольших путешествий впределах одного или нескольких соседних горных массивов. Особенно этохарактерно для нескольких житий периода иконоборчества, описывающихисповедников и защитников иконопочитания, обосновавшихся в районеВифинского Олимпа.
В данном случае можно утверждать, что авторыстремились изобразить реальную местность, а не какие-то абстрактные горы.Это жития Петра Атройского, Иоанникия, Евстратия. В первом из них дажепредставлено нечто вроде системы обозначения того или иного места, вродесовременных адресов, где сначала указывается основной и самый крупныйориентир, далее следует более мелкий и так до конечного пункта, например,пещеры:Поскольку святому сильно досаждали больные, он, опечалившись, снялся с места иотправился в горы Вифинской епархии. Добравшись до местности в предгорье Олимпа,называемой Деле и располагавшейся близ Прусы, он уединился в одной из пещер,которыми изобиловал этот труднопроходимый район (Ἐπὶ πολὺ δὲ ὀχλούμενος ὁ ὅσιος ὑπὸ8586Vita Stephani, p.
102; Vita Gregentii, p. 402.Эпизод из жития Лазаря Галесиота, см. с. 69.39τῶν ἀσθενῶν καὶ θλιβόμενος, ἀναστὰς ἔρχεται πρὸς τὰ ὄρη τῆς Βιθυνῶν ἐπαρχίας καὶ πρὸς αὐτὴντοῦ Ὀλύμπου τὴν ὑπώρειαν πλησίον Προύσης ἀνελθὼν ἀντρώδη καὶ λίαν δύσβατον πέλουσαν,Δέλη καλουμένην, ἐν ἑνὶ τῶν αὐτῆς ἡσυχάζει σπηλαίων).87Через несколько дней он отправился к Красивой Горе, что находится в Лидии, и нашел тамсвоих рассеявшихся братьев. Собрав их, он привел [монахов] в свой монастырь поназванию Валентиа, находившийся на расстоянии примерно двух мильных знаков (Οὐ μετὰπολλὰς δὲ ἡμέρας πρὸς τὸ Καλὸν Ὄρος τὸ κατὰ Λυδίαν ἀπαίρει καὶ τοὺς ἐκεῖσε διεσπαρμένουςἀδελφοὺς αὐτοῦ καταλαμβάνει, κἀκείνους συναγαγὼν ἐν τῇ ὡς ἀπὸ σημείων δύο οὔσῃ μονῇαὐτοῦ Βαλεντία καλουμένῃ ἀποφέρει...)88Усиление этой тенденции можно отметить в текстах, созданныхпозднее, когда нам сообщают не только факт того, что герой отправился нату или иную конкретную гору, но и в подробностях описывают, как именноон по ней передвигался.
Автор жития Григентия представляет оченьинтересное путешествие святого по горе Соракте в окрестностях Рима(подробнее см. с. 114).Еще один замечательный подобный фрагмент содержится в житииГермана из Козиницы XI-XII вв., центральный сюжет которого составляетпутешествие святого в поисках горы, где ему было указано построить храм.Более подробно особенности самого движения героя мы рассмотрим в главе4, но здесь отметим, что важной составляющей развития сюжета являетсяпоследовательность получения географических инструкций, куда именно емунадо пойти.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
