Генетическая и мотивационная характеристика лексико-семантического поля «безумие» в русском языке (1100584), страница 5
Текст из файла (страница 5)
Этотпериод религиозно «индифферентен»: в литературном языке нетновообразований, в которых отражаются те или иные религиозные верования(языческие или христианские). Другая отличительная черта этого периода –появление указания на ум, разум, рассудок в связи с обозначениемсумасшествия.Диалекты, в отличие от языка XVIII в.
и современного литературногоязыка, отличаются большим разнообразием семантических переходов. Очевидна преемственность мотивационной структуры по отношению к праславянскому этапу. Продуктивны модели ‘сдвинуться в сторону, с (правильного) места’ (ср. ото'йти от 'памяти, от'стать от у'ма, 'спятиться с у'ма,рех'нуться, 'тронуться), ‘терять путь, сбиваться с пути’ (блуд), ‘кружить(ся), крутить(ся)’ (кружёный, ма'лавить, круго'вой, кру'жалый,о'бельный, обёл), ‘мешать, смешивать’ ('мешаный, бала'мутный), ‘сломать14ся’ (яросл.
поло'маться ‘сойти с ума’, по'рушиться), ‘лишиться (ума)’(отобра'ло ум, те'рять смысл), ‘истратить (ум)’ (глуз'ды отжи'вать, выжи'вать ум), ‘нехватка’ (недо'вольный), ‘избыток ума’ (до'умствовался добе'зумия, умо'ваться), ‘не свой ум, рассудок, возраст’ (донск. превзой'ти в'детский 'разум, карел. не в ладах (быть)), ‘отравиться’ (смол. багун), ‘мерцание света’ ('паморки на'пали, 'паморок 'водит).Актуальны представления о сумасшествии как результате вредоносного воздействия: ‘ударить’ (глу'зды от'шибло, пёхнутый, встрёпанный, стрёхголовы, 'стукнутый), ‘одержимость’ ('бесная), ‘овладеть’ + ‘ломать, искривлять’ (корёжит кого-то), ‘отнимать ум’ (отобра'ло ум), ‘мучить, беспокоить’ (диал. потре’вожить и потре’вожиться, производные гнезда*truti ‘мучить, беспокоить’, *trъvoga ‘беспокойство, мучение’), ‘вредить, наводить порчу’ (скажёный, 'каженец), ‘обманывать’ (диал.
луд, лу'ду пус'кать,), ‘шутить, осмеивать, уязвлять (словом)’ (диал. глу'миный). Сумасшествие связывается с дырявостью (урал. ошу'теть), пустотой (поло'ум,опрос'теть), глупостью (диал. заглу'пять ‘сходить с ума’, сду'реть, дурако'ватый). В некоторых именованиях сумасшедшего отражено его специфическое поведение: ‘странный, вызывающий удивление’ (диал.
чу'дышко),‘буйный, дикий’ (ди'кой, дико'вать, 'шальной).Есть примеры объединения моделей. Первичное значение лексемы может «перекрываться» другим, появившимся в гнезде позднее (диал. за'глохнуть ‘потерять рассудок’: ‘оглохнуть’, ‘сломаться’). С представлением онечисти и одновременно об утрате «своего» места как причине сумасшествиясвязано нижегор., калуж. о'межный ‘шальной, бешеный’, производное отомеж ‘среди, между’, ср. также пенз. о'межной ‘нечистый дух, живущий наполевой меже’, омежная трава олон. ‘цикута ядовитая’.Несколько моделей лексически зафиксировано в диалектах впервые:‘оборотень, букв. порченый’ (волог., новг. опрокидень), ‘трястись’ > (‘падучая’) (диал. тря'сучий, тря'суха).
В семантическое поле «Безумие» вхо-дятлексемы, означавшие на предыдущих этапах неразумие, глупость: ср. новыйсемантический переход ‘плохой, слабый, немощный (ум)’ → ‘потеря рассудка’ (диал. схудо'умиться, худо'умной, худо'умой). Близкой к нему является модель ‘слабый, плохой’ → ‘сумасшедший’ (бла'гой). Наконец, некоторые диалектные слова отражают представление о сумасшествии как волеБожьей (диал. боже'вольный, боже'волиться), прилагательное боже'гневныйотражает представление о сумасшествии как наказании, Божьем гневе.Таким образом, в русских диалектах представлено большинствомоделей (31) этого поля, за исключением непродуктивных заимствованныхмоделей, что свидетельствует о стабильности народных представлений осумасшествии.
Отличительной чертой диалектной лексики является живостьее внутренней формы, сохранение многими словами первичной мотивации,утраченной в русском литературном языке. В этом фрагменте поля«уживаются» наслоения разных культурных срезов, бóльшая часть моделей15связана с языческими верованиями (представления о родстве, модели,отсылающиекшаманскиепрактики,антропоморфные образы).Христианские представления о безумии как следствии греха / заблужденияпочти не отражаются в диалектной картине мира.
Религиозно «нейтральная»зона обозначений сумасшествия связана с семантикой восприятия, движения,удара.В современном литературном языке новых мотивационных моделейисконной лексики не появляется. Сохраняются слова предыдущих этапов,внутренняя форма которых ясна: за'быться, обес'памятеть (‘забыть’ →‘потерять рассудок’), бла'женный, ю'родивый, бесно'ватый, одер'жимый иодер'жимость (‘владеть, обладать (о бесах)’ → ‘лишать рассудка’), бе'зумие,бе'зумный, бе'зумствовать (‘без ума’ → ‘сумасшедший’), устар.умоисступ'ление (‘выйти наружу’ → ‘лишиться рассудка’), умали'шенный,ли'шиться (у'ма, 'разума, рас'судка), те'рять (ум, 'разум, рас'судок) (‘потеряума’ → ‘сумасшествие’).
Указанные мотивационные модели в современномлитературном языке неактуальны. Меняется лексическое наполнениенекоторых мотивационных моделей в связи с появлением новых реалий вмире: например, образ поломки детализируется новыми механизмами(шарики за ролики заехали). Некоторые лексемы сохраняют архаичныепредставления о сумасшествии, которые, впрочем, в большинстве случаев неосознаются носителями языка: например, этимология выражения с приветомразг.
‘сумасшедший’ скрывает представления о порче, сглазе, наговоре (ср.'каженец).Наиболее продуктивны модели ‘сдвинуться в сторону’ (со'йти с у'ма,сума'сшествие, разг. сдвинутый, 'спятить, своро'тить с у'ма) и ‘ударить’(разг. приба'бахнутый, 'чокнутый, 'вышибить ум, 'тукнутый). Кроме них,новообразованиями представлены также модели ‘сбиваться с пути’ (сума'сбродить), ‘темнеть, затемняться (об уме, рассудке)’ (пому'титься у'мом,'разумом, за'тмение у'ма, в у'ме).На этом этапе исследуемое поле пополняется новыми семантическимимоделями за счет заимствованной лексики: ‘ненормальный’ (разг.ненор'мальный – в противоположность слову нормальный разг.
‘психическиздоровый, в себе’), ‘с дефектом’ → ‘сумасшедший’ (дефек'тивный),‘психически больной’ → ‘сумасшедший’ (шизо'френик, псих). Представление о сумасшествии как о болезни вообще является отличительной чертойэтого этапа (ср. душевноболь'ной, психически боль'ной).
Этот семантическийпереход представлен и в других индоевропейских языках, причем уже вдревности (ср. лат. insānus ‘сумасшедший’, букв. ‘нездоровый’, ит. pazzo –эвфемизм, от лат. patiēns мед. ‘больной, пациент’), однако для славянскойкартины мира в целом не свойствен. Сопоставление с упоминавшейсяработой Фуко показывает, что те же изменения происходят во Франции:начиная с XIX в. безумие рассматривается как болезнь, средством лечениякоторой признается изоляция.16Освоение заимствований выявляет наиболее актуальные модели. Например, калька 'тронутый ‘сумасшедший’, отражающая семантическийпереход французского языка ‘коснуться, тронуть’ → ‘лишить рассудка’,переосмысляется по модели ‘сдвинутый’ → ‘сумасшедший’.
По этой жемодели развивают семантику сумасшествия некоторые заимствования, вязыке-источнике такого значения не имевшие (ср. мозги набе'крень,'сбрендить).Современный сленг отличается заметным сужением спектра мотивационных моделей по сравнению с русским литературным языком, не говоряуже о диалектах. Чрезвычайно активна мотивационная модель ‘сдвинуться’→ ‘сойти с ума’ ('двинуться, за'двинутый, спол'зать, сдвиг по 'фазе,'крыша, 'ширма 'съехала и т. п.). Продуктивна модель ‘ударить’ → ‘лишитьрассудка’ (приба'бахнутый, у'битый, трав'мированный). Семантическоеполе «Безумие» пополняется производными от медицинских терминов(шиз, псих и их дериваты), в семантике которых на первый план выходитэкспрессивная оценка, при этом производные образуются пословообразовательной модели, «закрепленной» за моделью физическоговоздействия, хотя семантика этих производных данным моделям несоответствует (шиза'нутый ‘со странностями, ненормальный’, подобное словам 'чокнутый, при'шибленный ‘сумасшедший’ < ‘ударенный’).
Некоторыеобозначения сумасшествия связаны с образом поломки (сленг. 'флягасвис'тит, чан течёт, 'шифер 'съехал ‘кто-л. сошел с ума, ведет себя подобносумасшедшему’, 'клинить сленг. ‘о временном помрачении рассудка у когол.’.С другой стороны, работает механизм «оживления» экспрессивной лексики: актуальные модели наполняются лексикой новых гнезд, возобновляются архаичные модели: например, в сленге, как и в диалектах, есть выражениясо значением сумасшествия, связанные с образом чего-то неподходящего вголове: с гу'сями шутл. или неодобр. ‘о человеке со странностями’, с тара'канами в голо'ве ‘о человеке со странностями’, шур'шало шутл.-ирон.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
