Диссертация (1100550), страница 17
Текст из файла (страница 17)
В87статье «Скульптура, живопись и музыка» звучит благодарность «Зиждителюмириад» за ниспосланные человечеству искусства: «В наш юный и дряхлый векниспослал Он могущественную музыку – стремительно обращать нас к Нему» (VI,288).Новозаветные реминисценции есть в статье «О преподавании всеобщейистории»: это упоминания о Рождестве Христове («В недрах его неприметносовершается великое событие: в ветхом мире зарождается новый! Воплощаетсянеузнанный миром Божественный Спаситель его» (VI, 277), «В священном трепете,видит, как Слово из Назарета обтекло наконец весь мир» (VI, 281)), опроповедовании Евангелия («И вечное слово, не понятое властелинами, раздается втемницах и пустынях, таинственно выжидая новых народов» (VI, 277)) и др.После успеха «Вечеров на хуторе близ Диканьки», Гоголь начал задумыватьсяо призвании писателя и ответственности за свои труды: «Я увидел, что в сочиненияхмоих смеюсь даром, напрасно, сам не зная зачем.
Если смеяться, так уже лучшесмеяться сильно и над тем, что действительно достойно осмеянья всеобщего» (VI,222). Писатель, по мнению Гоголя, должен почувствовать, что «творя творенье свое,он исполняет именно тот долг, для которого он призван на землю, для которогоименно даны ему способности и силы, и что, исполняя его, он служит в то же самоевремя так же государству своему, как бы он действительно находился вгосударственной службе» (VI, 223).Это изменение во взглядах отразилось и в его творчестве.
Исследователи(Н. Ульянов, Ф. Бельтраме) отмечали, что в это время совершался переход от«спонтанной и инстинктивной по характеру ранней прозы Гоголя в прозу осознаннорелигиозную, с отчетливо проявляющейся мессианской тенденцией» [Бельтраме2003: 169]. В повестях он обращался к темам взаимоотношений между людьми (в«Старосветских помещиках», «Повести о том, как поссорился Иван Иванович сИваном Никифоровичем»), о вере и верности Православию и Отчизне (в Тарасе88Бульбе»), о духовной жизни и внешнем благочестии («Вий» и др). А на смену борьбес видимой нечистью постепенно приходит борьба со злом невидимым.Своеобразным итогом этого периода можно считать комедию «Ревизор», вкоторой автор желал, чтобы зрители примерили происходящее на сцене к себе,задумались о своей жизни и вышли из театра духовно обновленными.
Но зрителивосприняли ее как карикатуру, фарс, соответственно, они смеялись над героями, а ненад собой. Именно поэтому премьеру «Ревизора» – имевшую, по свидетельствусовременников, колоссальный успех – писатель считал провалом [См. Воропаев2002: 6–21].«Ревизор» стал поворотной точкой творческого пути Гоголя. Как признавалсясам писатель: «В «Ревизоре» … я сам почувствовал, что уже смех мой не тот, какойбыл прежде, что уже не могу быть в сочиненьях моих тем, чем был дотоле, и чтосамая потребность развлекать себя невинными, беззаботными сценами окончиласьвместе с молодыми моими летами» (VI, 223).Новый этап эволюции связан с пребыванием писателя в Италии.
По замечаниюП.В. Михеда, «Рим был не только географическим местом пребывания, пусть и оченьприятным, но и фактом глубокого переживания и сокровенной тайны, неразгаданнойи поныне» [Михед 2003: 143]. Недаром К.В. Мочульский подчеркивает значимостьэтого периода выражением «римская эпоха» [Мочульский 2004: 73].Римские впечатления Гоголя словно сфокусировались в одном желании –познать тайну души человека.
Об этой эпохе своей жизни он писал в «Авторскойисповеди»: «…я обратил внимание на узнанье тех вечных законов, которымидвижется человек и человечество вообще <…> на этой дороге, нечувствительно,почти сам не ведая как, я пришел ко Христу, увидевши, что в Нем ключ к душечеловека…» (VI, 225–226). Этому способствовала работа над поэмой: «После«Ревизора» я почувствовал <...> потребность сочиненья полного, где было бы уже неодно то, над чем следует смеяться.
<...> на всяком шагу я был останавливаем89вопросами: зачем? к чему это? что должен сказать собою такой-то характер? чтодолжно выразить собою такое-то явление?» (VI, 223).Одной из важных причин, повлиявших на умонастроение писателя в это время,была дружба с молодым графом Виельгорским, который перед своей смертью (2июня 1839 года) подарил Гоголю Библию памятной надписью: «Другу моемуНиколаю».
Возможно, именно с этого времени Гоголь начал систематическое иглубинное изучение Библии. В римский период исследователи (в частности,К.В. Мочульский) отмечали усиление его религиозности: он постоянно читалБиблию,делалвыписки.Оглубокомразмышлениинадпрочитаннымсвидетельствуют его многочисленные пометы на полях Библии.Произведения начала 1840-х годов отличаются количеством и более сложнойорганизацией библейского текста. Гоголь постепенно пришел к мысли, чтолитература должна выполнять ту же задачу, что и произведения духовных писателей– вести душу к совершенству, просвещать ее.
По его мнению, назначение искусства –служить «незримой ступенью к христианству», так как современный человек «не всилах встретиться прямо со Христом» (VI, 59). В последнее десятилетие жизнисмысл своего писательского труда он видел в обращении читателя к Церкви, о чемпризнавался в «Авторской исповеди». Гоголь старался писать так, чтобы из его книгпуть ко Христу был ясен для каждого. Из-за этого стремления так долго и труднопродвигалась работа над вторым томом «Мертвых душ»: «Ты спрашиваешь, пишутсяли «Мертвые души»? И пишутся и не пишутся... Я иду вперед – идет и сочинение, яостановился – нейдет и сочинение» (XII, 428).Гоголя посещали мысли о монашестве, но попытка уйти в монастырь, помнению В.А.
Воропаева, не предполагала полный отказ от творчества, а толькоподготовку себя к особому писательскому труду. Гоголь словно раздумывает об этомв повести «Портрет» (редакции 1842 года): «Художник, создавший портретростовщика, решает уйти из мира и становится монахом. Приуготовив себя90подвижнической жизнью отшельника, он возвращается к творчеству и создаеткартину, которая поражает зрителей как бы исходящим из нее светом духовности»[Воропаев 2014: 67]. Этот эпизод вызывает ассоциацию с евангельским текстом отом, как Спаситель удалился в пустыню, прежде чем пойти проповедовать СловоБожие.Письма Гоголя первой половины 1840-х годов, наполненные просьбами оприсылкекнигпобогословию,историиЦеркви,русскимдревностям,свидетельствуют о систематическом чтении писателем книг духовного содержания.Изменение его интересов отмечает В.А. Воропаев: «С годами читательскиепристрастия Гоголя изменялись, подобно тому, как изменялся облик писателя.
Ссередины 1840-х годов в чтении Гоголя преобладают книги религиозногосодержания» [Воропаев Дело: 21]. Внутренняя жизнь отразилась на внешнем облике,что отмечали его друзья. «Гоголь постарел, – вспоминал П.В. Анненков встречу списателем в 1846 году, – но приобрел особенного рода красоту, которую нельзя иначеопределить, как назвав красотой мыслящего человека. Лицо его побледнело,осунулось; глубокая, томительная работа мысли положила на нем ясную печатьистощения и усталости, но общее выражение его показалось мне как-то светлее испокойнее прежнего.
Это было лицо философа» [Анненков 1983: 115].Произведения последнего периода – «Выбранные места из переписки сдрузьями» и сохранившиеся главы второго тома поэмы «Мертвые души» –изобилуют прямыми и косвенными цитатами, аллюзиями и реминисценциями,образамиипритчами.Ещемногообразнееимасштабнееониспользуетреминисценции из Библии, появляются новые виды, формы и приемы ихпретворения – в смысловых параллелях, скрытых и прямых цитатах, аллюзиях.В книге «Выбранные места из переписки с друзьями» библейский текст можнонайти на самых разных уровнях формы и содержания (языковом, стилистическом,семантическом, сюжетном, композиционном).
Писатель затрагивает самые разные91аспекты, обращается ко многим образам и сюжетам из Священного Писания.Библейским духом пронизан порой и стиль его произведений тех лет: если в раннейпрозе больше преобладало фольклорное – народное – начало, то в поздней ведущаяроль перешла к церковнославянской лексике.Религиозная тематика присутствует во многих произведениях писателя, но вранних она скрыта, завуалирована, в поздних же явно выходит на первый план. Пословам В.А.
Воропаева, «суть творческого развития Гоголя заключается в том, что отчисто художественных произведений, где литургическая, церковная тема была какбы в подтексте, он переходит к ней непосредственно в «Размышлениях оБожественной Литургии», в сочинениях, подобных «Правилу жития в мире»(собственно духовная проза), и в публицистике “Выбранных мест из переписки сдрузьями”» [Воропаев 2014: 42].§2. «Сквозные» библейские мотивы в творчестве Н.В.
ГоголяИзучение сквозных тем творчества Гоголя – т. е. того, что занимало писателя напротяжении всей жизни, – позволяет проследить эволюцию его взглядов.Неизменность взглядов подтверждают библейские мотивы, ставшие в произведенияхсквозными: Страшного суда, земных и небесных сокровищ, прощения и жизни вмире, поста, лествицы, бесноватого и др.Мотив Страшного суда приобрел в творчестве писателя главенствующую роль.Он проходит красной нитью через многие произведения, где-то появляясь простоточечным напоминаем о грядущем суде, а где-то обретая полноценное звучание,вплетаясь в сюжет (как, например, в «Страшной мести»), пронизывая произведенияапокалиптическим предчувствием, «предслышанием загробного величия» (VI, 11) истрахом перед предстоящим ответом, который ждет каждого человека.Что обусловило столь важное значение в жизни и творчестве писателя памяти92о грядущем Судном дне? Причины многообразны.
С раннего детства запомнилисьему впечатляющие рассказы матери о конце мира и наказании грешников, о чем онвспоминал спустя годы в письме к ней: «Я просил вас рассказать мне о Страшномсуде, и вы мне ребёнку так хорошо, так понятно, так трогательно рассказали о техблагах, которые ожидают людей за добродетельную жизнь, и так разительно, такстрашно описали вечные муки грешных, что это потрясло и разбудило во мне всючувствительность. Это заронило и произвело впоследствии во мне самые высокиемысли» (Х, 227).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
