Диссертация (1100550), страница 16
Текст из файла (страница 16)
1: 46) и«пророк от Галилеи не приходит» (Ин. 7: 52).Появление на страницах книги прямых и косвенных цитат не случайно: позамечанию П.В. Михеда, они помогают расставить акценты, указать на «наиболееважные, узловые тематические мотивы, формирующие пафос книги» [Михед 1997:69]. Другой исследователь обратил внимание на особенность использованияписателем библейского слова «Выбранных местах...»: «Гоголь воспринимаетевангельские цитаты как текст, который органично вплетается им в ткань статьи,углубляя и расширяя ее смыслы» [Айзикова 2007: 125].Гоголь неоднократно обращался к библейским притчам и событиям.Ветхозаветная притча о 400 пророках из 22 главы Третьей книги Царств раскрываетпредставление писателя о роли поэта-пророка, его богоизбранности. Пересказветхозаветной притчи он сопровождает рассуждениями о молодых писателях. Свойтезис о неумении молодых писателей «вынашивать в голове мысли» Гогольподтверждает текстом ветхозаветной притчи.
Также в книге появляется пророческоеначало, которое пиатель связывает с Россией: «…пророчествует только одна Россия»,потому что «сильнее других слышит Божью руку на всем, что не сбывается в ней»(VI, 41).82Парафразу других притч – о потерянной овце и драхме (Лк. 15: 7, 10, 23–24) –можно увидеть в главе «О лиризме наших поэтов». Восхищаясь А.С. Пушкиным,который всю жизнь призывал «милость к падшим» и умел ценить милосердиедругого, Гоголь восклицает – почти евангельскими словами: «Только на небесахумеют поступать так. Там только радуются обращению грешника еще более, чемсамому праведнику, и все сонмы невидимых сил участвуют в небесном пиршествеБога» (VI, 51). Н.М. Карамзин и его творчество осмысляются через евангельскуюпритчу о талантах (Мф.
25: 14–30). Гоголь сравнивает писателя с мудрым рабом,который приумножил данное от Бога: «Он весь исполнил долг, ничего не зарыл вземлю и на данные ему пять талантов истинно принес другие пять» (VI, 56).Парафраза слов Спасителя «да не смущается сердце ваше; веруйте в Бога и вМеня веруйте» (Ин. 14: 1) стала лейтмотивом статьи «Просвещение». Обращаясь кВ.А. Жуковскому, Гоголь неоднократно повторяет: «Веруй, да не смущается твоесердце! <…> Не смущайся же и твердо гляди вперед <…> Друг, не смущайсяничем!» (VI, 72–74).
Второй смысловой центр данной статьи – авторскоеразмышление о католической Церкви. Писатель использует библейский эпизод опосещении Спасителем дома Лазаря (Лк. 10: 38–42), метко сравнивая ВосточнуюЦерковь с Марией, Западную – с Марфой.Библейский контекст помогает установить скрытые смыслы гоголевских слов,увидеть реминисценции, образы и смысловые параллели. В главе «О помощибедным» евангельский рассказ об исцеление сухорукого расширяет пониманиестатьи.
Гоголь говорит: «Большею частию случается так, что помощь, точно какая-тожидкость, несомая в руке, вся расхлещется по дороге, прежде чем донесется, инуждающемуся приходится посмотреть только на одну сухую руку, в которой нетничего» (VI, 25). Если сравнить с евангельским эпизодом исцеления сухорукогочеловека, станет понятно, что человек, который не помогает нуждающемуся, самнуждается в исцелении, как имеющий «сухую руку».83Два других евангельских образа – «слепых вождей» (Мф.
15: 14) и «козлов», ,которые на Страшном суде будут отделены от овец и поставлены «ошуюю» (полевую руку) (Мф. 25: 33) – встречаются в другом гоголевском тексте: «...только однизадние чтецы, привыкшие держаться за хвосты журнальных вождей, еще кое-чтоперечитывают, не замечая в простодушии, что козлы, их предводившие, давно ужеостановились в раздумье, не зная сами, куда повести заблудшие стада свои» (VI, 28).Реминисценция из Книги пророка Даниила о пире Валтасара (Дан.
5: 1–31)становится примером, как должен писать поэт: «Нужно, чтобы твои стихи стали такв глазах всех, как начертанные на воздухе буквы, явившиеся на пиру Валтасара, откоторых все пришло в ужас еще прежде, чем могло проникнуть самый их смысл»(VI, 66).Рассмотренный в «Выбранных местах из переписки с друзьями» библейскийтекст, не претендует на исчерпывающее описание, а только подтверждаютмасштабностьиглубинуеговоплощенияГоголем.Изучениеэтогомалоисследованного библейского пласта открывает перед исследователями широкиеперспективы более глубокого понимания его творческого наследия.84ГЛАВА 5ЭВОЛЮЦИЯ БИБЛЕЙСКОГО ТЕКСТА В ТВОРЧЕСТВЕ Н.В.
ГОГОЛЯ§1. Библейский текст в свете этико-религиозных воззрений Н.В. ГоголяТворческаяэволюцияГоголянеимеетобщегопредставлениявлитературоведении. Одни исследователи воспринимают его как православногописателя, чьи идейные убеждения не менялись на протяжении жизни, другие – какхудожника, изменившего своему гению и в последние годы «ударившегося» врелигию. И.А. Есаулов, сравнивая комментарии к девятитомному собраниюсочинений Гоголя [Гоголь 1994] и вступительную статью с комментариями какадемическому изданию [Гоголь 2001], отмечает, что «создается такое впечатление,что речь идет не об одном и том же, а о разных авторах – настолько по-разномуинтерпретируется гоголевское творчество» [Есаулов 2003: 21].
Однако, по словамС.А. Гончарова, «проблема заключается не в том, чтобы примирить раннего ипозднего Гоголя и связать две точки пути прямой линией христианскоговосхождения. Гораздо важнее попытаться исследовать само движение на уровнеизменений его поэтической системы, соотносимой с религиозно-мистическимиинтенциями различного порядка, многоликой религиозно-учительной культурой»[Гончаров 1997: 4].ИзучениебиблейскоготекставпроизведенияхГоголяподтверждаетпредположение о том, что эволюция мировоззрения писателя, конечно же, имеламесто, но была не такой кардинальной, как представлялось многим литературоведам,особенно в советские годы. Можно проследить динамику количественногонарастания библейского текста на протяжении творческого пути – от «Страшноймести» к «Выбранным местам из переписки с друзьями» – и его качественногоуглубления: от реминисценций в ранних произведениях к аллюзиям и цитатам в85зрелом творчестве, а также более непосредственной, открытой связи с текстомСвященного Писания.Целесообразно выделить четыре этапа:– Первый этап [1828–1832] – произведения, написанные в годы учебы вНежинской гимнизии, а также цикл «Вечера на хуторе близ Диканьки».
В нихвстречаются единичные обращения к Библии. Исключением служит повесть«Страшная месть», где в финале изображается картина Божьего суда.– Второй этап [1833–1836] – время написания петербургских повестей и цикла«Миргород», которые не имеют явных отсылок к Священному Писанию, но вместе стем в этих произведениях можно найти смысловые переклички с Библией. Онипомогают увидеть новые аспекты затронутых в повестях тем: веры в Бога,отношения к ближним.– Третий этап [1837–1842] – работа над первым томом поэмы «Мертвые души»характеризуется усилением интереса Гоголя к Библии. Произведения начала 1840-хгодов («Шинель», первый том «Мертвых душ», а так же новые редакции «Портрета»и «Тараса Бульбы») отличаются увеличением количества библейского текста и егоболее сложной организацией.– Четвертый этап [1843–1852] охватывает последний период жизни итворчества Гоголя.
В произведениях этих лет – во втором томе «Мертвых душ» и«Выбранных местах из переписки с друзьями» – библейский текст раскрывается вмногочисленных смысловых параллелях, прямых и скрытых цитатах, аллюзиях, вобращении к библейским образам и сюжетам. Одновременно с работой над вторымтомом поэмы писатель создает новые жанры: нравственно-дидактические трактаты(«Правило жития в мире», «О тех душевных недостатках наших, которые производятв нас смущение и мешают нам пребывать в спокойном состоянии»), составляетмолитвы, делает выписки из творений святых отцов и богослужебных книг, работаетнад «Размышлениями над Божественной Литургией».86Рассмотрим эти этапы.Ранняя проза характеризуется единичными случаями обращения к Библии.
Этоцитата из Евангелия в предисловии к циклу «Вечера на хуторе близ Диканьки» («Немечите бисер перед свиньями» (I, 85), естественность ее включения подчеркиваетсясравнением с пословицей: «...проворчал про себя чуть ли еще не поговорку»), образветхозаветной лествицы из «Майской ночи», изображение Страшного суда в«Страшной мести», «Ночи перед Рождеством» и т.п.Годы спустя Гоголь так охарактеризовал этот период своего творчества:«Чтобы развлекать себя самого, я придумывал себе все смешное, что только могвыдумать <...> вовсе не заботясь о том, зачем это, для чего и кому от этого выйдеткакая польза.
Молодость, во время которой не приходят на ум никакие вопросы,подталкивала» (VI, 223). В этот период библейские реминисценции не несли какойто особо весомой роли (за исключением повести «Страшная месть»). Оптинскийстарец Варсонофий видел истоки религиозности последних лет жизни писателя в егоранней прозе: «В душе Гоголя <...> всегда жила неудовлетворенность жизнью,хотелось ему лучшей жизни, а найти ее он не мог. «Бедному сыну пустыни снилсясон...» – Так начинается одна из статей Гоголя («Жизнь» – Е.Г.), и сам он, и всечеловечество представлялось ему в образе этого бедного сына пустыни. Этосостояние человечества изображено и в Псалтири, там народ Божий, алча и жаждая,блуждал в пустыне, ища Града обительного, и не находил. Так и все мы алчем ижаждем этого Града обительного, и ищем его, и блуждаем в пустыне» [Беседысхиархимандрита...
1991: 50 ].Библейский текст встречается в статьях писателя, вошедших в 1835 году в«Арабески»; первоначальные замыслы этих статей датируются 1829–1831 годами (V,638–660). В статье «Мысли о географии», впервые напечатанной в 1831 году, Гогольвосхищается «великими делами Творца» (VI, 268): «Вот земля, на которой живем мы,вот тот прекрасный мир, подаренный нам непостижимым его Зодчим!» (VI, 264).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
