Диссертация (1098132), страница 101
Текст из файла (страница 101)
Ритуал CTH 391.2, рассмотренный в связи спримером (189), выступает довольно явным случаем, когда глоссовыемаркеры были вновь введены эрудитами, ответственными за создание новогоритуала. Среднехеттский пример в (186) формально несовместим сосценариемустнойдиктовки,посколькустилистическинеуместноеиспользование хетт. sakuwa вместо шумер. IGI.HI.A является чистоорфографическимфеноменом.Однакоможнопредположить,чтонесоответствие между некоторыми устными вариантами хеттского иожиданиями писцов вторично расширило сферу употребления глоссовогоклина на копируемые письменные тексты.С поправкой на это расширение, разницу между употреблениемGlossenkeil в аккадских и хеттских текстах можно определить следующимобразом.
Большинство иностранных слов, помеченных в аккадских текстах,несут сообщение: “Я не знаю, как это писать”, в то время как большинство458Проблема происхождения глоссовых клиньев в переведенных литературных текстах все еще полнанеясностей. Если принять, что авторы творческих адаптаций были носителями лувийского языка, которыежили за пределами Хаттусы и ценились за их знание ближневосточной литературной традиции, нонеобязательно за их элегантный хеттский стиль, то можно предполагать, что результат их деятельноститакже был подвергнут редактированию, подобно устным текстам. Тем не менее до появленияпросопографических свидетельств, подтверждающих данную гипотезу, она остается умозрительной.488иностранных слов, помеченных в хеттских текстах, предполагают другоесообщение: “Он не знает, как это сказать/написать”.5.4.4 Прагматика чередования кодовЕсли выводы предыдущего раздела верны, то следует отделятьсдержанные пуристические наклонности хеттского писцов от болеебеспорядочных речевых привычек авторов текстов.
Имея в виду, что разницав оценке касалась лексической интерференции с лувийским, логичнозадаться вопросом о причине этих различных подходов. В отсутствиерелевантных свидетельств письменных источников остается отталкиваться отздравого смысла и типологических параллелей из более известных культур.Нет причин считать, что писцы XIII в.
до н. э. осуждали использованиелувийских иностранных слов, поскольку они имели крайне слабоепредставление о лувийском языке как о лингвистической системе.ИмперскийпериодвХаттусехарактеризовалсяраспространениемлувийского языка в письменной сфере. Именно в этот период цари Хаттусысанкционировали создание нескольких монументальных надписей налувийском языке с использованием анатолийских иероглифов.
Случай снадписью NİŞANTAŞ, который рассматривался в связи с примером (155),особенно примечателен, поскольку тот же самый текст был, вероятно,записан и хеттской клинописью. Короткие надписи на хеттских печатяхобычно не позволяют произвести прямую языковую идентификацию, однапечать Кунци-Тешуба, правителя Каркемиша, сделанная до или сразу послепадения Хеттской империи, содержит лувийские слова в фонетическойзаписи [Hawkins 2000, II: 575].Ван ден Хаут [van den Hout 2006: 235] предположил, что решениеписать на лувийском языке на монументах должно рассматриваться какдемонстрация солидарности с массами со стороны хеттских элит, что было489стратегией, необходимой для их выживания.
Хотя эта мотивация остаетсядискуссионной (см. 4.9 и обсуждение проблемы «солидарности» в концеданного раздела), все же мы имеем дело, очевидно, с распространениемлувийского языка в рамках определенной функциональной сферы. Неясно,почему авторы клинописных табличек (часть из которых должны были бытьносителями лувийского языка) могли бы имплицитно противодействоватьэтой установке, рассматривая лувийский язык как нечто несовместимое сформальным письменным дискурсом. Гораздо легче предположить, чтописцы, помечавшие лувийские слова в хеттских контекстах, исходили изнеуместности смешения двух языковых кодов.
Проведенные в школе годыдолжны были способствовать развитию у них языкового чутья и желаниячетко разграничить употребление хеттского и лувийского словарей.ПравомерностьписьменнойданнойкультурыгипотезыХаттусыподтверждаетсяимперскогопериода.принципомИспользованиелувийских заимствований и гостевых слов, характерное для хеттскойразговорной речи в Хаттусе, контрастировало с ситуационным чередованиемкодов в письменном дискурсе. Идея ситуационного чередования кодов можетбыть проиллюстрирована изречением, приписываемым Карлу V, королюИспании и императору Священной Римской империи: “Я говорю поитальянски с моими возлюбленными, по-французски — с моими друзьями,по-испански — с Богом, а по-немецки — со своей лошадью”459. Еслипредложенная интерпретация является верной, то хаттусские писцы XIII в.руководствовались следующим распределением: “При письме на глине иметаллических табличках используем хеттский язык, а при письме накамне — лувийский”.Следовательно,проблемафункцииглоссовогоклинавцеломрелевантна для обсуждения отношения писцов к гостевым словам, но не дляобщего вопроса о статусе лувийского языка в хеттском обществе.459Обсуждение применимости концепта ситуационного переключения кодов к письменным текстам см.
вработе [Langslow 2002: 39–41].490Лингвистические особенности новохеттских текстов (исключая ошибкиписцов) должны исследоваться безотносительно их орфографии. Можно,однако, предположить, что наличие лувийских гостевых слов в письменнойверсии определенных хеттских текстов говорит о том, что они былипредставлены уже в его устном прототипе. Данная информация должнаприниматься в расчет при обсуждении отношения элит Хаттусы к хеттскомуи лувийскому языкам.Не следует удивляться большому числу лувийских лексическихзаимствований в новохеттском языке.
Выше было показано, что контактымежду хеттским и лувийским языками восходят к доисторическому периоду,и уже древнехеттский язык характеризуется значительным числом лувийскихзаимствований, включая и те из них, которые относятся к религиозной иполитико-административной сфере [ср. Melchert 2005: 53]. Расширениеданнойгруппывболеепозднийпериодможетпросто-напростокоррелировать с более крупным корпусом доступных текстов, записанныхсреднехеттским и новохеттским пошибами.Сложнее выявить мотивацию обильного использования лувийскихгостевыхсловвновохеттскихтекстах,отражающихдискурсвысокопоставленных лиц.
Приведенные ниже предложения взяты из текстов,приписываемых (и, вероятно, принадлежавших) трем царям Хаттусы:Мурсили II, Муваталли II и Хаттусили III. Все эти примеры характеризуютсяналичием глагольных форм с явно лувийскими окончаниями (1 ед. -ha и 3 ед.-tta). Достоверные примеры использования лувийских иностранных слов вкорпусе оригинальных древнехеттских текстов отсутствуют, и лишь 8–9среднехеттских табличек содержат подобные формы, при этом половиназаписанных на них текстов происходит из Киццувадны [van den Hout 2006:230].491(190) KUB 14.8 obv.
22–24, CTH 378.II, Lebrun 1980: 205nu=smas mahhan ABU=YA apēl [DUMU-Š]Ú piēsta n=an mahhanpēhuter n=an=kan kuēnnir ABU=YA=m[a] ·˹kap-pí˺-la-az-za-at-ta n=asINA KURMIZRI pait‘Когда мой отец отдал им своего сына, когда они увели его и тамубили, то мой отец разгневался и пошел (войной) на Египет’.(191) KUB 6.45 iii 50–53, CTH 381, Singer 1996: 22-23handan=wa dU pihassassis EN=YA nepisas LUGAL-us UN-an kanistanu=war=an ·ku-la-a-ni-it-ta nu=war=an=kan assanut nu=war=an=kanmēhunas arnut‘Истинно бог грома pihassassi-, мой господин, небесный царь,признал человека, довел его до совершенства? , обласкал его, ипривел его к (добрым) временам’.(192) KUB 1.1 i 25–27, CTH 81, Otten 1981: 6nu=mu ŠEŠ=YA ANA GAL MEŠEDIUTTIM tittanut KUR UGU=ya=mumaniyahhanni piesta nu KUR UGU-TI ¶ta-pár-ha‘(Тогда) мой брат поставил меня главой телохранителей и отдал мнев управление Верхнюю Страну.
И я правил Верхней Страной’.Приведенные выше примеры предоставляют интересные свидетельствав пользу широкого распространения хетто-лувийского двуязычия средиправящих классов империи Хаттусы. Лувийские окончания в (190–192) иподобных гостевых словах неизменно имеют те же функции, что и всобственно лувийских текстах. Не менее показательно употреблениелувийских вкраплений в новохеттских сочинениях, относящихся к культугорода Нерик [Görke 2013]. Поскольку город Нерик располагался к северу отХаттусы, он явно не относился к первоначальному лувийскому ареалу. Вданном случае приходится выбирать между гипотезой о языковом сдвиге вНерикеиболееэкономнымпредположениемокомпиляции492соответствующих текстов в канцелярии Хаттусы. Исходя из последнегосценария, можно заключить, что последние цари Хаттусы и их придворныеодинаково хорошо владели словоизменительной морфологией обоих языкови могли легко устанавливать соответствия между хеттскими и лувийскимиокончаниями.В меньшей степени известно, насколько часто носители хеттскогоязыка были способны найти точные лексические соответствия лувийскимгостевым словам в их собственном языке.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
