Попытки определения мистики

            Вопрос 1. Попытки определения мистики.

            Нередко европейские исследователи проводили различие между философией и мистикой. Если философия оценивалась как универ­сальное, всеохватное сознание, то мистика зачастую воспринима­лась как сугубо индивидуальное, хотя и распространенное пережи­вание. Подчеркивалось, что философия, в отличие от мистики, располагает огромным интеллектуальным потенциалом, менталь­ной изощренностью. Мистика же вообще не апеллирует к разу­му, поскольку имеет дело с явлениями чувственного мира. Оговоримся, что такое противопоставление философии и мистики не всегда было свойственно европейской культуре. Сре­дневековье было временем возрождения античной мистики, что, несомненно, сказывалось и на оценке данного феномена. Религиозные мыслители России XIX и начала XX в. признава­ли за мистикой высокий духовный статус. В рассуждениях пра­вославных философов мистика — отнюдь не свод наивных иллю­зий, слепых верований, помутнений души. Для них это древняя и глубокая духовная традиция. Русские философы без труда различали в культуре разных эпох просветление разума и чудо, веру и знание, прагматизм и роман­тику, рассудочность и интуицию, упорядоченность духа и экстаз, аскетизм и чувственность... Несмотря на бурное развитие знания, многие люди до сих пор верят в существование иных миров. Истово собирают све­дения о гуманоидах и супербогах из космических цивилизаций. Слово «мистический» часто употребляется в смысле, тождест­венном по существу со словом «религиозный». Между тем между мистикой и религией существует различие, которое в культурологическом смысле можно считать принципиальным...Столетие только начинается. Философы все еще говорят о процессе секуляризации, который невозможно остановить... Едва ли не все крупные ученые предшествующего века, кроме русских философов, были убеждены, что наука вытеснит религию. Основные идеи автора кажутся подчас пророческими, по крайней мере, значительно опережающими время. Джеймс еще ничего не знал о двух мистических волнах, которые захлестнут мир в грядущем столетии. Раскрывая психологические предпо­сылки религии, Джеймс упоминал психоанализ. Однако это уче­ние к тому времени еще не выявило свой богатейший потенци­ал. Автор описывает огромный материк подсознательного. Но Джеймс еще был далек от того, чтобы вооружиться психоанали­тическим методом. Он высказал догадку, что подсознательное, поскольку оно не проникает в сознание, предстает перед инди­видом как нечто, извне олицетворенное... Это были, вообще говоря, только подходы к психоанализу. И все же Джеймс ясно сформулировал гипотезу, согласно которой разумное сознание — лишь одна из форм освоения мира. Несомненно, существуют и другие способы мироощуще­ния. Они отделены от интеллекта тонкой перегородкой. Сегодня мы называем эти иные «готовые и определенные формы духов­ной жизни» измененными типами сознания, т.е. мистикой. Без них, по мнению Джеймса, представление о мире не может быть законченным. Более того, как показал Джеймс, нельзя непогре­шимо судить о других реальностях бытия только с позиций разума. Итак, дистанция между Джеймсом и современным уровнем знания — почти столетие. Но было бы неосмотрительно, зная о новых исследовательских подходах и открытиях, полагать, будто он интересен только историкам философии. Парадокс, но за эти десятилетия никто из ученых не представил более основательной феноменологии мистики. Затрагивая интимные стороны челове­ческого духовного опыта, Джеймс ведет нас по лабиринтам духа.