Трагедия в системе жанров русского классицизма

1.В 1781 году было издано первое полное собрание стихотворений А.П.Сумарокова. В первом томе собрания был помещен портрет поэта со следующим стихотворным посвящением М.М.Хераскова: «Изображается потомству Сумароков,//Парящий пламенный и нежный сей творец,//Он сам собой достиг Пермесских токов,//Ему Расин поднес и Лафонтен венец».

«Северный Расин» - в этом определении заключена и существо творчества Сумарокова: с именем его, по мнению Г.А.Гуковского, связано «утверждение в русской литературе эстетической доктрины классицизма, оформление ее в живое литературное направление».

Н.И.Новиков специально подчеркивал: «Различных родов стихотворными и прозаическим сочинениями приобрел он себе великую и бессмертную славу не только от Россиан, но и от чужестранных академий и славнейших европейских писателей».

Обычно я привожу и оценку А.С.Пушкина, к сожалению, в данном случае она не была высокой («слабое дитя чужих уроков», «холодный Сумароков»), великий поэт не простил предшественнику его полемики с Ломоносовым и резких выпадов в адрес своего любимца («Ему ли … тягаться с исполином?»).

Однако необходимо иметь в виду, что авторитет Сумарокова в среде передовой дворянской интеллигенции был чрезвычайно высок. Г.А.Гуковский называет 1730-1750-е гг. 18 века временем формирования европеизированной дворянской интеллигенции. Именно в этот период дворянская молодежь начинает заниматься вопросами культуры серьезно, уделяя им огромное внимание и даже считая делом своей жизни. Ставится задача создания своей собственной аристократической культуры, не уступающей «плебейскому» в их понимании типу культуры, который «воплощали люди петровского времени …. и который гениально воплотился в Ломоносове» (Гуковский Г.А. Русская литература 18 века. М., 1998, с.117). Во главе этого направления и встал А.П.Сумароков.

Александр Петрович Сумароков принадлежал к старинному аристократическому роду. Его отец – военный петровского времени, генерал, был очень богат (6 поместий, около 2 тыс. крепостных крестьян) дал сыну сначала превосходное домашнее воспитание и образование, а затем поместил в Сухопутный кадетский шляхетный корпус, своего рода первый дворянский гуманитарный университет. В системе его воспитания и образования существенное место занимало искусство, в том числе и литература. Первым крупным успехом педагогики Шляхетного корпуса Г.А.Гуковский называет именно Сумарокова: «Родовой аристократ, он первый взялся за литературное дело профессионально … . В его руках литература отказалась говорить от имени правительства и заговорила от лица дворянской общественности» (Гуковский, 1998, с.118). Здесь же следует искать и причины его крайне печальной судьбы. Вообще его жизнь небогата внешними событиями: сначала адъютант М.Г.Головкина, затем А.Г.Разумовского, директор Российского театра, действительный статский советник, награжденный Анненской звездой, он умер в нищете и был похоронен актерами Московского театра, которые несли его гроб на руках до самого кладбища. Сумароков вынес из корпуса практически не имеющие отношения к реальной жизни России представления о дворянине как человеке чести, культурном и добродетельном, главное назначение которого – служение Отечеству. Первые, причем «блистательные успехи на литературном поприще вскружили ему голову; он крепко уверовал в свое признание – воспитать русское дворянство – и в свою непререкаемую гениальность» (Гуковский, 1998, с.119). Но оказался преданным и своим классом, и императрицей (см. об этом подробно: Гуковский, 128-129). Сложной была и его личная жизнь. Сумароков полюбил свою крепостную, женился на ней, родственники первой жены начали против него судебный процесс, требуя лишения прав детей от второго брака. Сумароков дело выиграл, но остался совершенно без средств к существованию. «Издерганный, обнищавший, осмеянный дворянством и императрицей, Сумароков запил, опустился» (Гуковский, 1998, с. 119).

Мировоззрение Сумарокова действительно противоречиво. Например, в 1766 году Вольное экономическое общество объявило конкурс на лучшее сочинение о собственности крестьян; тема предполагала обсуждение вопроса о крепостном праве. Сумароков прислал в общество гневное возражение против самой постановки вопроса; он заявлял, что «само собой разумеется, для крестьян лучше быть свободными, так же, например, как канарейке, забавляющей хозяина, лучше быть на воле, а не в клетке, или собаке, стерегущей дом, лучше быть не на цепи: однако, одна улетит, а другая будет грызть людей – свобода крестьянская не токмо обществу вредна, но и пагубна, а почему пагубна, того и толковать не надлежит» (Гуковский, 1998, с.121). Известно, что Сумароков резко выступал и против Пугачева.

Но Сумароков не мог быть удовлетворен теми формами зависимости, которые имели место в России. Он говорил о крепостном праве, а не рабстве и мечтал о государстве, в котором «Со крестьян там кожи не сдирают, // Деревень на карты там не ставят, // За морем людьми не торгуют …».

В вопросах государственного строительства во многом разделял точку зрения Монтескье, который в своем сочинении «О духе законов» (1748 г.) выделял три вида государства:

1) республика (управляется народом, принцип управления – добродетели граждан);

2) монархия (управляется государем, власть которого ограничена законами, для него обязательными; принцип управления - честь, опора ее – аристократия);

3) деспотия (управляется неограниченным государем, повинующимся только своим прихотям; принцип управления – страх).

Сумароков был приверженцем монархического типа государства, что же касается современной ему России, то усматривал в ней признаки деспотии.

Авторитетом в философских вопросах был для Сумароков Дж. Локк. Сумароков написал статью «О разумении человеческом по мнению Локка» (1759). В ней вслед за Локком отрицал так называемые «врожденные понятия». При этом находился уже на сенсуалистической точке зрения: «Все то, что мы не понимаем, въясняется в разум чувствами. Рассуждения, кроме данных ему чувствами, никаких оснований не имеют»; «Разум ничему нас не научит, чувства то делают, все движения от них»; «Разум ничего не делает, лишь только сохраняет то, чем чувства его обогащают».

Наконец, в вопросах религии Сумароков был деистом. Отрицал ее мистический ореол, вносил рационалистические основания, например, подобно Вольтеру, использовал довод о разумности творения мира.

2. См. лекцию о классицизме, раздел «Эстетические основы классицизма».

3. А.П.Сумароков начал свою литературную деятельность как последователь М.В.Ломоносова: «… возьми гремящу лиру, // И с пышным Пиндаром взлетай до небеси //Иль с Ломоносовым глас громкий вознеси:// Он наших стран Мальгерб. //Он Пиндару подобен». Однако спустя некоторое время от ломоносовской техники письма полностью отказался, причем в довольно резких выражениях: «Слово – громкая ода к чести автора служить не может; да сие же изъяснение значит галиматию, а не великолепие» (Цит. по: Гуковский, 1998, с.120).

Лейтмотивом в его высказываниях об искусстве станет требование «естественности». На место ломоносовской повышенности тона он поставит непринужденность, на место торжественности – простоту. Сумароков стремился создать иллюзию необработанного, неподготовленного высказывания поэта. Тщательно стирал видимые границы между искусством и реальностью. Слово для Сумарокова – это как бы научный термин, имеющий точный и вполне конкретный смысл; оно прикреплено к строго определенному понятию. Никакое расширение первоначального смысла или изменение его нежелательно. Поэтому употребление тропов сведено у Сумарокова до минимума. Этот же принцип научной, неукрашенной речи проведен им и в синтаксисе. Выстраивание словесных зданий ему чуждо. Он стремится создать фразу возможно короткую, непринужденную; избегает фигур, избегает симметрии в расположении элементов фразы и т.д.

В области ритмики он также стремится создать для русского стиха более широкие возможности. Он дал образцы использования всех возможных метрических схем, писал трехсложными метрами с произвольной анакрузой, создавал самые различные строфические сочетания стихов того или иного размера; пробовал составлять строфы из стихов различных метров (песни) и, наконец, сложные логаэдические строфы (песни); ввел вольный ямб (разностопный) с рифмами и без рифм в высокие жанры; он осмелился писать чисто тоническими стихами вольного ритма (ритмизованная проза, псалмы) (см. об этом подробно: Гуковский Г.А. Русская поэзия. Л., 1927)

Наряду с величественными жанрами одой и трагедией, он выдвигал и другие жанры – интимно-лирические, салонные и комические (песни, эклоги, комические поэмы).

Однако наибольших успехов добился в жанре высокой трагедии. Об организации им театральных представлений см. в учебнике Гуковского (с.131-133).

Всего им написано 9 трагедий. Ю.В.Стенник делит их на три группы в зависимости от тех изменений, которые претерпевала драматургическая система автора:

1) «Хорев» (1747), «Гамлет» (1748), «Синав и Трувор» (1751) – ранний этап становления жанра трагедии на русской почве;

2) «Артистона» (1750), «Семира» (1751), «Димиза» (в более поздней редакции «Ярополк и Димиза») (1758) – трагедии данного периода отличаются известной усложненностью действия и отражают поиски Сумароковым наиболее эффективных средств в выполнении театром его воспитательных функций. Кристаллизация жанра на русской почве;

3) «Вышеслав» (1768), «Димитрий Самозванец» (1770), «Мстислав» (1774).

Драматургия Сумарокова, с одной стороны, имеет много общих черт со французской трагедией:

1) пятиактное построение; при этом 1-е действие включает экспозицию и завязку; 2-е действие – обострение конфликта; 3-е действие – кульминацию; 4-е действие – подведение итогов, наметившуюся развязку; 5-е действие – развязку;

2) строгое соблюдение правила трех единств; единства времени (выбирается такой момент сюжета, когда все развитие действия укладывалось в условные одни сутки, а на деле еще меньше); места (при одной и той же декорации), действия (интрига не осложняется побочными эпизодами);

3) в центре внимания – героические личности из полулегендарных, отдаленных времен исторического прошлого;

4) в репликах героев преобладают четкие фразы – формулы, афористически построенные;

5) все трагедии созданы приближенным к александрийскому стиху – шестистопным ямбом.

С другой стороны, имеются и существенные различия. В своих пьесах Сумароков

1) постепенно освобождается от системы наперсничества;

2) сокращает действующих лиц до минимума;

3) в его пьесах отмечена и чрезвычайная слабость интриги, порождающая инертность в развитии действия, иногда вплоть до отсутствия развязки.

Причину отличий, например, Ю.В.Стенник видит в ином понимании Сумароковым, по сравнению с представителями французского классицизма, сущности драматургического конфликта. Начиная с «Синава и Трувора» коллизия долга и чести, основная у великих французских классиков (Корнеля, Расина и др.), отходит у русского драматурга на второй план. Ключевой в пьесах становится проблема долга монарха. Обычно в центре трагедии Сумарокова стоит образ облеченного властью монарха, от воли и действий которого зависит судьба подданных. Чаще всего подданные – двое влюбленных. В зависимости от того, в какой мере осознание властителем своего монаршего долга отвечает интересам подданных и намечаются различные варианты развития драматического действия. Постепенно трагедии превращаются в драматические иллюстрации либо идеального правителя («Вышеслав»), либо монарха-тирана («Дмитрий Самозванец») (Стенник Ю.В. Жанр трагедии в русской литературе. Л., 1982, с. 32-35).

Одной из наиболее значимых трагедий в творчестве А.П.Сумарокова является трагедия «Димитрий Самозванец» (1770). В ней отражены подлинные исторические события, хотя и значительно дополненные домыслами автора. Так, например, по мнению В.А.Бочарова, соответствуют фактам истории в тексте трагедии: 1)религиозно-философские споры об истинной православной вере и лжесвятости Папы (Димитрий и Пармен, Димитрий и Ксения), биография патриарха Игнатия (грек по происхождению, живший одно время в Риме, сочувствующий Папе, впоследствии униат), свидетельства об ослаблении власти Папы в Европе (Англия при Генрихе VIII – полукатолическая, полупротестантская страна; борьба против католического господства в Голландии; заключение Аугсбургского мира в Германии – «чья страна, того и вера» и др.); ряд исторических реалий, до известной степени ориентирующих действие трагедии в историческом времени и пространстве: имена исторических лиц (Иван Грозный, Борис Годунов, Папа Климент VIII, Василий Шуйский, Ксения Годунова, патриарх Игнатий и др.), дается краткая их характеристика, в целом не расходящаяся с той оценкой, которую им давали историки («грозен, но справедлив» - об Иване IV, «тиран», «злонравный» - О Борисе Годунове, «лукавый царедворец» о Василии Шуйском и т.д.); названия стран («отрасль Константина» - Византия, Польша, Литва), городов (Москва, Углич – причем образ Москвы необычно для трагедии конкретен – «стены городские и башни», «верхи златые храмов», «села близкие и рощи», «чистые луга»); 3) в основном верно воспроизводится последовательность событий, приведших к падению Лжедмитрия I (кратко излагается его биография, названы причины возмущения народа – попытка введения католичества, бесчинства поляков); приговор к казни Шуйского и его отмена. Менее историчен Дмитрий в оценке его характера. Не соответствуют истории факт самоубийства самозванца (в действительности убит дворянином Валуевым), а также в тексте трагедии Ксения – дочь Шуйского, в действительности – она дочь Годунова.

На этом основании В.А.Бочаров сделал вывод о том, что в трагедии предложено «относительно полное соответствие историческим данным», а Г.Н.Моисеева даже считала трагедию одним из первых прорывов элементов историзма в драматургии XVIII века, прорывом, который приведет к подлинному историзму Пушкина (см. об этом: Бочаров В.А. Русская историческая драматургия XVII – XVIII вв. М., 1990).

События относительно недавней для Сумарокова русской смуты привлекли драматурга возможностью постановки серьезных и злободневных политических проблем: проблема престолонаследия, зависимости власти монарха от воли подданных, веры и т.д. Но самая важная из них – это проблема долга и обязанностей монарха перед подданными и государством. Теоретически допускается присутствие на престоле человека не царского происхождения, если только в своих делах и поступках такой царь исходит из пользы обществу.

Пармен:

Когда владети нет достоинства его,

Во случае таком порода ничего.

Пускай Отрепьев он, но и среди обмана,

Коль он достойный царь, достоин царска сана.

Одновременно обращает на себя внимание уже отмеченная иллюстративность утверждения идеалов автора. Им используется система доказательств от противного – Дмитрий – тиран неисправим. Основная его страсть – злодейство («злодейская душа спокойна быть не может», «нет сил и не могу себя превозмогать», «я тем себя увеселяю, что россам ссылку, казнь и смерть определяю», «я к ужасу привык, злодейством разъярен, наполнен варварством и кровью обагрен», «в крови бы плавал я и светских и церковных»»; « ах если бы со мной погибла вся вселенна»).

Огромное общественное значение трагедии, по мнению Г.А.Гуковского, заключалось в том, что она «давала суровый урок российским монархам; он говорил им и дворянской аудитории, что власть царя вовсе не безгранична; он угрожал царю свержением за деспотическое правление; он указывал народу на его право устранять негодного монарха; он заявлял, что царь – это слуга народа, обязанный править во имя народа и согласно законам добродетели и чести» (Гуковский, 1998, с.138).

Безусловно, трагедия Сумарокова отмечена и рядом важных художественных завоеваний: мастерством диалогов, психологизмом монологов (особенно Ксении), точностью, а в ряде случаев и афористичностью реплик.

4. В плане становления жанра отечественной оригинальной комедии представляют интерес и первые попытки в этом направлении А.П.Сумарокова. Им создано 12 произведений подобного плана, лучшая из них – «Рогоносец по воображению». Комедии Сумарокова не имеют полноценного объемы и правильного расположения композиции классицистических комедий Запада: так, восемь из них состоят из одного действия, четыре - из трех действий. В основном это маленькие пьески, почти сценки, почти интермедии. Сумароков лишь условно выдерживает правило трех единств; время и место у него не укладываются в норму. Скорее – это ряд более или менее связанных сцен; а их образы не что иное как устойчивые маски итальянской народной комедии. Однако несовершенство композиции в ряде случаев искупается живостью языка и неподдельным комизмом.

Что касается басен, то они являют собой подлинное новаторство А.П.Сумарокова. В жанровом отношении сближаются с притчами. Известно около 380 текстов басен. Значительная часть их представлена в полном собрании сочинений Сумарокова 1781 года. По мнению Г.А.Гуковского, главная заслуга Сумарокова заключается в том, что он удивительно метко угадал заложенные в этой форме широчайшие возможности для сатиры. Впервые в русской литературе отвлеченные общечеловеческие свойства басенных персонажей - зверей дополнены деталями, указывающими на принадлежность этих персонажей к определенной социальной среде. Тем самым иносказательность начинает составлять основу сатирического обличения.

В свою очередь в структуре его притч представлены все возможные способы и приемы сатирического обличения: притча-пародия, притча-памфлет, притча-медитация, притча-анекдот, политическая инвектива.

Среди источников притч Сумарокова 1) творчество Лафонтена (изящная непринужденность стиля, напоминающая добродушную, исполненную искристых шуток и иронии беседу автора с читателем); 2) традиции национального фольклора (так, например, Сумароков доверяет народной пословице или поговорке функцию морали: «Большая в небе птица//Похуже нежели в руках синица» («Рыбак и рыбка»); «Когда к воде придешь, Отведай прежде броду; // Ворвешься без того по самы уши в воду» ( «Паук и муха»); «Где много мамушек, там так дитя без глазу» («Единовластие»); 3) традиции демократической сатиры (элементы сатирических сказок и анекдотов).

Сумароков одновременно насыщает свои тексты просторечной фразеологией, использует и вульгаризмы.

Все басни поэта написаны гибким и подвижным разностопным (вольным) ямбом.

5.Среди художественных открытий А.П.Сумарокова и демонстрация новых возможностей жанра песни. Основные принципы сумароковской песни – простота и естественность в выражении любовного чувства. Отсюда - обращение к фольклору. Ряд песен Сумарокова представляются прямой стилизацией образцов русской народной лирики. Таковы песни «В роще девки гуляли. …», «Где ни гуляю, где ни хожу …», «Не грусти, мой свет, мне грустно и самой …». Сумароков заимствует сюжетные мотивы народной лирики, вводит в текст традиционные устные формулы, использует и отдельные композиционные приемы. Но все это не переходит границ внешней стилизации фольклорных форм.

Поражает в песнях Сумарокова богатство строфического рисунка, разнообразие систем рифмовки, тонкое варьирование синтаксических оборотов. Разнообразен и интонационно-метрический строй его песен:

Не терзай ты себя;

Не люблю я тебя;

Полно время губить;

Я не буду любить;

Не взята тобой я;

И не буду твоя.

Или:

Знаю, что стыдишься и крепишься молвить,

Что любовь пленила и тебя,

Знаю, что ты хочешь быти осторожна,

Вам также может быть полезна лекция "Лекция 10".

И боишься вверить мне себя.

Вверься, вверься, полно мысли непристойны

О любви моей к себе иметь,

И открой то словом, что твои мне взгляды,

Дали уж довольно разуметь.

Таким образом, А.П.Сумароков выступает не только теоретиком классицизма, в своем творчестве он дал практически все жанровые образцы новой эстетической системы, причем в ряде из них выступил и новатором. Благодаря ему, в России появились первые высокие трагедии, образцы комедий, басен, песен и др. жанров. Его ученики и последователи существенно обогатили и направление камерной лирики, создав основу для новых литературных направлений и стилей.

Поделитесь ссылкой:

Популярные услуги

Трагедия в системе жанров русского классицизма

Рекомендуемые материалы

Рекомендуемые лекции