Финансовые группы, банки и тресты
9.3. Финансовые группы, банки и тресты
Рябушинские были выходцами из крестьян Калужской губернии. Уже в середине XIX в. они владели несколькими хлопчатобумажными фабриками, а затем создали довольно крупное объединение под названием «Товарищество хлопчатобумажных мануфактур». В 1902 г. они основали банкирский дом, который позже стал называться Московским банком. Этот банк возглавило объединение Рябушинских, поэтому в прессе его именовали «концерном Московского банка». Однако объединение промышленных фирм во главе с банком правильнее называть финансовой группой.
Что входило в ее состав? Дополнительно к собственно хлопчатобумажному производству Рябушинские организовали Хлопчатопромышленное товарищество, которое объединило заготовку среднеазиатского хлопка и снабжение им московских фабрик. Кстати, если в 1900 г. отечественный хлопок составлял треть потребляемого хлопчатобумажной промышленностью сырья, то в 1906 г. — половину, а в 1915 г. — 70%. На рынке среднеазиатский хлопок стоил дороже, чем американский, а, следовательно, был лучше: капиталист не будет лишь из чувства патриотизма платить дороже за отечественную продукцию.
Затем Рябушинские внедрились в льняную промышленность. Вместе с Третьяковым (из семьи основателей Третьяковской галереи) они учредили Русское акционерное общество по заготовке, обработке и торговле льном (РАЛО).
Кроме того, до войны в состав группы Рябушинских входили целлюлозные и бумажные фабрики, стекольные заводы, типография, где печаталась газета Рябушинских «Утро России». Экспедиции, организованные Рябушинскими, искали радий, изучали богатства Камчатки.
Особенно развернулась экспансия Рябушинских в годы войны. Они организовали общество «Русский Север», которое объединило целый комплекс отраслей по эксплуатации богатств Севера. Братья организовали военную фирму «Военно-промышленное товарищество», начали строить автомобильный завод в Москве, вкладывать капиталы в нефтепромыслы Кавказа и металлургию Урала.
Объединение Второва началось с основания в 1913 г. «Товарищества для внутренней и вывозной торговли мануфактурными товарами». Товарищество объединяло фирмы, которые производили до 40% «московских» ситцев (т.е. ситцев определенного качества, центром производства которых была Москва).
В 1916 г. Второв учредил Московский промышленный банк, после чего экспансия группы выходит за пределы отрасли. В состав группы включаются «Донецко-Юрьевское общество» — одна из компаний металлургии Юга, завод «Электросталь», общества «Коксобензол» и «Русскокраска», Московский вагоностроительный завод, фабрика фотопринадлежностей, цементные и снарядные заводы.
Таким образом, накопив крупные капиталы в текстильном производстве, крупнейшие предприниматели отрасли учредили банки, а через них направили инвестиции в автомобильную, химическую, электротехническую и другие отрасли тяжелой промышленности. В сущности, в это время в России начался второй этап индустриализации: капиталы, накопленные в легкой промышленности, начали использовать для развития тяжелой индустрии. И что особенно удивительно, мощность этого устремления была такова, что оно активизировалось в годы мировой войны, несмотря на войну.
Рекомендуемые материалы
Рождение многоотраслевых корпораций на базе хлопчатобумажной промышленности в России было закономерным. В первой половине XIX в. эта была единственная крупная отрасль промышленности, развивавшаяся капиталистически, без крепостных рабочих и крепостнических привилегий. Здесь накапливались не только капиталы, но и опыт буржуазного предпринимательства. После отмены крепостного права капиталисты других отраслей только учились хозяйствовать по буржуазному. Капиталов не хватало, чем и был вызван приток иностранного капитала. Здесь же и того, и другого было в избытке. Исчерпав возможности своей отрасли, лидеры хлопчатобумажной промышленности становились инициаторами дальнейшей индустриализации России.
Особое положение сложилось в нефтяной промышленности. Тогда она была новой отраслью, появилась пока еще в немногих странах, и нефтяные монополии рождались сразу в форме международных трестов, которые делили между собой нефтяные рынки. Три таких монополии действовали в нефтяной промышленности России: англо-голландский трест «Ройял Датч Шелл», «Товарищество Нобель» и «Русская генеральная нефтяная корпорация».
Нефть добывали кустарным способом в районе Баку издавна, и нефтепродукты использовались только для освещения. Появление двигателей внутреннего сгорания послужило толчком к развитию добычи и переработки нефти. В 70 — годах XIX в. начинают бурить скважины местные капиталисты, среди которых выделялся Манташев, а в конце этого десятилетия родилась первая монополия «Товарищество братьев Нобель».
В 1837 г. разорившийся шведский промышленник Нобель бежал в Россию, спасаясь от кредиторов. Здесь он поправил свои дела, наладив производство мин и взрывчатых веществ. Позже с одним из сыновей он вернулся домой, в Швецию. Именно этот сын, Альфред Нобель, учредил Нобелевские премии. Два его брата остались в России, продолжив дело отца.
Они-то, оценив значение и перспективы нового вида топлива, основали в 1879 г. «Товарищество Нобель».
Добывать нефть тогда в этом районе было нетрудно, потребители нефти находились далеко, а перевозить ее традиционным способом, в бочках, было сложно и дорого. Нобели первые в России стали перевозить нефтепродукты в наливных судах, железнодорожных цистернах, прокладывать трубопроводы, что и обеспечило им преимущества перед конкурентами.
В 80-х гг. в нефтяную промышленность России вторгается парижский банкирский дом Ротшильдов, которые учредили здесь мощную фирму, ориентированную на экспорт нефти в другие страны. Огромный капитал и международные связи Ротшильдов делали их серьезными конкурентами Нобелей. Третьим конкурентом стало объединение капиталистов во главе с Манташевым.
Положение резко меняется в 1912 г.: трест «Ройял Датч Шелл» купил у Ротшильдов все их нефтепромыслы. Точнее, фирма Ротшильдов влилась в состав треста, причем Ротшильды получили 20% акций «Ройял Датч Шелл». Теперь трест стал англо-голландско-французским. Очевидно, Ротшильды почувствовали, что не смогут одержать победу над трестом в конкурентной борьбе на мировых рынках.
В этом же 1912 г. Русско-Азиатский и Международный коммерческий банки учредили в Лондоне общество «Русская генеральная нефтяная корпорация». Уже то обстоятельство, что российские банки основали корпорацию не в Петербурге или Москве, а в Лондоне, свидетельствовало о международном значении этого объединения. Это был холдинг, которому были переданы скупленные банками контрольные пакеты местных нефтяных компаний, главной из которых была компания Манташева.
«Русская генеральная нефтяная корпорация» — не единственный пример учреждения банками российской монополии в Лондоне. В 1913 г. слились в трест три крупнейших в стране табачных компании — «Дукат», «Шапошников» и «Асмолов». Их слияние произошло по инициативе и под руководством Русско-Азиатского банка. Этот банк основал в Лондоне «Русскую табачную компанию» из нескольких русских и иностранных банков для скупки паев русских табачных предприятий, которая фактически стала табачным трестом, 70% акций объединения принадлежало русским банкам, а председателем правления «Русской табачной компании» стал бывший министр торговли и промышленности В.И. Тимирязев.
Табачный трест объявил ультиматум оптовым торговцам табаком: если они не прекратят операции с неприсоединившимися табачными предприятиями, расположенными преимущественно на юге страны, трест откажется от их услуг. После этого аутсайдеры были вынуждены постепенно присоединяться к тресту. В 1917 г. трест производил в России 70% табачной продукции.
В результате действий топливных монополий, в России в последние годы перед мировой войной начался топливный голод: стало не хватать угля и нефти, и цены на них резко повысились. «Продуголь», чтобы повысить цены, ограничивал добычу угля. Цены на уголь выросли на 60%. Нефтяные монополии действовали еще успешнее. Доля России в мировой добыче нефти упала с 51% в 1901 г. до 16% в 1913 г., и теперь Россия уже не лидировала по добыче нефти. Цены на нефтепродукты на внутреннем рынке выросли в 3—4 раза. Естественно, топливный голод отражался на всех отраслях хозяйства страны.
Принято говорить о «металлическом голоде» в России этого времени как результате действий синдиката «Продамет». Однако факты этого не подтверждают. Самыми высокими темпами металлургия Юга увеличивала производство в 1911— 1913 гг., т.е. именно в период «металлического голода». В это время цены на металл не повысились, а понизились в среднем, на 20%. Следовательно, сокращение производства и рост цен на металлы не имели места.
Синдикаты создавались не только для повышения цен. Они позволяли улучшить организацию производства и сбыта, сократить затраты и понизить себестоимость. «Продамет» действительно закрыл ряд предприятий, но он закрывал технически отсталые заводы, концентрируя производство на передовых. Хозяевам закрытых заводов обеспечивалась нормальная прибыль, т.е. прибыль от продажи металлов делилась между всеми членами синдиката, включая и тех, чья продукция не продавалась. Кроме того, с созданием единого аппарата по реализации продукции тоже сокращались расходы, потому что прежде каждая фирма была вынуждена содержать свой аппарат.
Главным своеобразием банковской системы России было то, что во главе нее стоял Российский государственный банк. Он занимал первое место среди центральных эмиссионных банков мира, потому что его капитал составляли не средства частных лиц и предприятий, а казенный золотой фонд и средства государства. Это было важнейшей особенностью России, потому что главные банки других стран — Английский и Французский — были тогда акционерами. Этот банк был одним из главных инструментов государственного регулирования хозяйства. Контролируя все остальные банки страны, он мог оказывать решающее влияние на экономику.
Задачи и предмет современной психологии - лекция, которая пользуется популярностью у тех, кто читал эту лекцию.
Он был эмиссионным, причем до 1905 г. казенный золотой фонд был больше номинала кредитных билетов в обращении, т.е. бумажных денег выпускалось на меньшую сумму, чем стоил золотой запас.
Первые три места среди акционерных банков России накануне первой мировой войны занимали Русско-Азиатский, Международный коммерческий (Петербургский Международный) и Азовско-Донской. Эти акционерные банки были тесно связаны с иностранными банками. Треть капитала акционерных банков России принадлежала иностранным банкам, преимущественно французским и немецким. Однако влияние было взаимным — русские банки тоже активно вкладывали свои капиталы заграницей, так что это было скорее переплетение, чем зависимость.
Кризис 1900—1903 гг. ускорил слияние банков с промышленностью. Выручая в трудное время акционерные компании, спасая их от банкротства, банк получал часть их акций, а иногда — и весь контрольный пакет. Это, впрочем, не означало ущерба для компаний, потому что банк теперь заботился о процветании «своей» компании.
К началу первой мировой войны в зависимости от каждого банка находились промышленные компании, причем нередко фирма находилась в зависимости от двух или нескольких банков. Например, как уже говорилось, «Русская генеральная нефтяная корпорация» была основана сразу двумя крупнейшими банками.
В России образование финансовых групп чаще всего закреплялось личными униями — банковские деятели становились во главе промышленных компаний. Так, глава Русско-Азиатского банка Путилов был одновременно председателем правления Путиловского завода, возглавлял русскую генеральную нефтяную корпорацию, ряд угольных компаний, Общество военных заводов Барановского, общество «Лена — Гольдфильс», т.е. занимал 25 директорских постов.
Международный коммерческий банк был связан личными униями с 30 промышленными компаниями и 5 другими банками. В состав группы этого банка входили компании «Руссуд» («Русское судостроение»), «Коломна», «Сормово». Каждая акционерная фирма России находилась в зависимости от одного или нескольких банков.
