Диссертация («Второе путешествие» Петра I в Западную Европу (1716–1717 гг.)), страница 18

Г. Долгорукий 249 . Королева с царицей обнялись и прошли в зал, где имелибеседу, длившуюся около часа, далее они встали и попрощались. На этом визитокончился. При контрвизите царицы к королеве 2 августа 1716 года двевенценосные особы так же поговорили, и на этом прием был окончен.Интересным будет замечание датского исследователя Ханса Баггера, чтопридворные дамы «насмехались» над тем, как выглядела российская царица.Захаров В. Н.

Западноевропейские купцы в России: Эпоха Петра I. М, 1996. С. 141.Майкова Т. С. Указ. соч. С. 447.247РГАДА. Ф.53. Оп.1 Д. 19. Л. 8.248Щербачев Ю. Н. Указ. соч. С. 11–12.249Там же. С.11.24524686Екатерина показалась им «грубоватой матушкой-крестьянкой» 250. Это говорит отом, что Петр I никогда и не стремился содержать шикарный двор, как это делалФредерик IV. Что касается самого Петра I, то и о его внешности сохранились невполне лестные отзывы. Один из очевидцев описывает его, как палача или унтерофицера. Автор говорит, что Петр I высок ростом, одет в платье грязно-синегосукна с медными пуговицами, с огромным охотничьим ножом, но на вид совсемне свирепый 251.Клаус Зейден, датский аптекарь, очевидец пребывания Петра I в Дании,оставил свои воспоминания о российском царе.

Он описывает, как в численескольких горожан ему удалось проскользнуть в дом купца Розенфельдта, чтобыпосмотреть, как царь ужинает. Петр I действительно вел себя при этом с большим«изяществом», ибо всякий раз, как намазывал себе маслом хлеб, он начистооблизывал нож 252 . Разумеется, с точки зрения классического этикета подобноепоглощение пищи вызывает сомнение. Однако, для европейского общества, все,что ни делал российский царь, было в диковину, и казалось «изяществом».Датский наблюдатель описывает увиденное им следующим образом: «Вдоме моих родителей было несколько человек из его свиты, которых угощалитаким же образом.

Когда прибыли галеры, вся команда вышла на берег; все улицыи дома были до того наполнены людьми, что не было возможности двигаться;через несколько часов во всем городе нельзя было достать ни куска хлеба, нисыра, ни масла, ни яиц, ни пива, ни каких-либо спиртных напитков»253. «К ночицарьсосвитоювернулисьнагалеры;по данномусигналуивсеостальные люди возвратились на суда. Рано утром мы увидели на берегунесколько тысяч походных котелков; под ними быль огонь, для которого солдатыворовали все, что могло гореть; затем они собрали всю крапиву и болиголов иБаггер Х. Датско-русские отношения в XVIII веке // Дания и Россия 500 лет. М.,1996. С.65.Там же.

С. 65.252Зейден К. Петр Великий в Дании. (Извлечения из "Воспоминаний Клауса Зейдена, датскогоаптекаря…") // Исторический вестник. СПб., 1882. Т. 10. № 10. С. 220.253Там же.25025187другую зелень, какую можно было достать, нарубили довольно мелко и положилив котелки»254.«Потом они покрошили в каждый котелок по одной соленой селедке, икогда все уварилось, похлебка была готова: они съели ее так скоро, как толькомогли, и вернулись на суда со своими котелками. Царь сейчас же повел флот подпарусами в Гульдборг, а оттуда в Копенгаген, так что в полдень уже не было ввиду ни одной галеры» 255.Во время пребывания Петра I в Дании был случай, который также хорошохарактеризует обоих монархов.

Фредерик IV на одном из банкетов резко заметилПетру I: «О, говорят, у вас тоже есть любовница», – на что Петр I, разозлившись,сказал, что его любовница ему не стоит ничего, а вот любовница Фредерика IVобходится в тысячи риксдалеров, которые можно потратить с большей пользой 256.Тем самым Петр I даже и в подобном разговоре «на отвлеченную тему» старалсяподчеркнуть,наскольковажныдлянегогосударственныефинансыигосударственные заботы. Со свойственной ему прямотой он не постеснялся приэтом «задеть» и своего собеседника, известного склонностью к праздному образужизни, напомнив и о плачевном состоянии датских финансов.Не стоит забывать о главной цели пребывания Петра I в Копенгагене, аименно о десанте в Сконе.

Летом 1716 г., казалось, обстановка вполнеблагоприятна для начала операции. Во-первых, в лагере союзников удалосьприйти к четкому плану совместных действий. Во-вторых, стояла благоприятнаяпогода для основных маневров. Однако, имела место проблема, очень«неприятная», которая мешала союзникам окончательно договориться. Речь идето ситуации, связанной с Мекленбургом.Тем не менее, постепенно в Данию стали прибывать союзнические силы.На военном совете адмиралы, командующие союзными эскадрами, выбраливерховным главнокомандующим Петра I.

Англия послала 22 лайнера подТам же. С. 221.Там же. С.220–221.256Баггер Х. Датско-русские отношения в XVIII веке… С. 65.25425588предводительством адмирала Норриса, чтобы начать посадку, а также дляпомощи в блокировке шведского флота в Карлскроне257.5 августа флот вышел в море, сопровождая четыреста торговых судов.Дошел до острова Борнхольм и вскоре вернулся обратно, поскольку шведскиекорабли укрылись в своих гаванях 258 . Десятидневная морская демонстрация воглаве с русским царем-флотоводцем произвела впечатление. Несмотря назначимость данного действа во главе с Петром I, далее данная кампания непродвинулась.

Почему?Вскоре начались разногласия между Россией и участниками кампании.Петр I стал настаивать на том, чтобы произвести десант немедленно, покапозволяет погода. Более того, Петр I считал, что нужно немедленно осуществитьпереброску основных сил из Северной Германии в Сконию. Отправку русскойармии из Мекленбурга взяла на себя Дания.ФредерикIVначалпостепенноеперемещениерусскихсилизМекленбурга.

Передвижение основных полков закончилась лишь к 15 сентября.Однако три важнейших полка оставались в Мекленбурге259. НеугомонныйПетр I во время «решения судьбы» десанта дважды на судах-шнявах подходилблизко к шведским берегам, изучая обстановку. Благодаря разведывательнойоперации Петр I смог узнать, что шведы сосредоточили более 20 тысяч войск260.Однако из-за задержки переброски русских войск операция могла начаться тольков октябре, что было крайне нецелесообразным. Если бы операция затянулась дооктября, то встает закономерный вопрос, где зимовать русскому, да и не толькорусскому солдату?Не стоит забывать, что пока союзники договаривались о десанте –продолжить его или перенести, – Карл XII действовал.

За то небольшое время(около 6 недель), что велись переговоры, шведский король смог мобилизовать всесвои войска, укрепить оборону Сконе. Английский исследователь повествует, чтоМайкова Т. С. Указ. соч. С. 452.Корх А. С. Петр I. Северная война 1700–1721. М., 1990. С. 88–89.259РГАДА.

Ф.53. Оп.1 Д. 22. Л. 2–3.260Молчанов Н. Н. Указ. соч. С. 332.25725889удалось собрать «20000 человек, чтобы встретиться с 53000, но каждый из этой20000 был готов пролить до последней капли своей крови для своего короля истраны»261.Датский король тем временем уверял, что откладывать десант в Сконенельзя. Он предполагал, что города в Сконе – Ландскрона и Мальме – могли статьместом зимовки войск 262 . Но где зимовать, если взять эти города не удастся?Датчане в таком случае предлагали зимовать на датском берегу при Хельсингерев окопах, а людям поделать землянки. С этим категорически не были согласнырусские, так как от такой зимовки должно пропасть больше народу, чем всражении.

Петр I не решился начинать операцию, по сути, в зиму. На военномсовете состоялось обсуждение сложившейся чрезвычайной ситуации. Петр I былкатегорически против, чтобы его войско оказалось зимой на вражескойтерритории без провианта и другого снабжения. Так операция из благородногодела разгрома шведов превращалась в явную авантюру, на которую российскийцарь не пошел, поскольку не был намерен напрасно жертвовать своимисолдатами.Не стоит забывать о столь важной составляющей, как отсутствие финансовв датской казне.

Конечно же, это была не основная причина отмены десанта, ноопределенная зависимость существовала. Фредерик IV тратил колоссальныеденьги на содержание своего двора, веселье и т.д. В. Е. Возгрин говорит о том,что для «маленькой Дании» был характерны огромные затраты на содержаниедвора, который, кстати, превосходил по роскоши многие дворы Европы тоговремени263.Фредерик IV не думал о глобальных проблемах, которые последовали бы,если не удалось взять Ландскрону и Мальме.

Будучи фактически инициаторомданной кампании, он элементарно не просчитал все трудности, которые могли бывозникнуть при данном десанте зимой. Более того, фактически датская казнатакже не была готова к десанту в Сконе. К 1716 году датский флот устарел и261Bain R. Charles XII and the collapse of the Swedish empire, 1682–1719. New-York, 1895. P. 276.Munch-Petersen T. Op.cit P.49–50.263Возгрин В. Е. Русско-датский союз… С.17.26290требовал, как минимум, модернизации.

Артиллерия после девяти мирных лет(1700–1709) не была готова для десанта в Сконе 264.Если с десантом в Сконе все понятно, то поведение датского королявызываетмноговопросовивыглядитневполнелогичным.ИменноФредерик IV по своим собственным соображениям затянул десант. Основнойпричиной затягивания переброски русских войск могло быть так называемое«Мекленбургское дело» или преобладание России в Северной Германии, котороготак боялась Дания. Датская сторона, впрочем, как и английская, требовала отПетра I немедленного вывода войск из Мекленбурга.