диссертация (Современный религиозный плюрализм теоретико-социологический анализ), страница 9

Феномен «южного» христианства является типичнымпримером: образования в условиях особой специфики социальной средыразвивающихся стран новой религии (новой религиозной культуры) –33гибрида теологии и практик глобальных религий (пятидесятничества икатолицизма) и духовной терапии. Модель «южной церкви», теологическиопирающаяся на консервативные традиции времен раннего христианства, содной стороны, играет функциональную роль в процессах модернизацииразвивающихся стран, а с другой – предлагает альтернативный либеральнойзападной культуре сценарий жизни.

Раскрываемая в феномене «южного»христианства ценность принадлежности к религиозному сообществу какубежищу, предоставляющему ресурсы для выживания и улучшения жизни,показывает, что в значительной части современного мира религиознаяинституциональность остается сильной и привлекательной.

«Южная» модельхристианства является вызовом для западного христианского мира: ееглобальное распространение, глубокие культурные отличия наряду свозрастающими тенденциями распространения неконвертируемой «южной»системы мышления в страны Запада, создают условия для роста конкуренциии конфликтов как внутри христианства, так и в более широких социальныхконтекстах.7.Социальное пространство религиозности меняется: нарастаетсдвиг от понимания религии как варианта обязательства (институциональнойрелигиозности) в сторону большего акцента на потребление или выбор запределами преимущественно традиционных институтов – в направление кмножественнымформам«фуззи»религиозности,котораядиффузна,рефлексивна, изменчива и синкретична. Феномен «новой духовности»,существенно выросший в последние десятилетия, представляет собойдоминантное религиозное явление, которое «располагается» за пределамиили на границе институциональной сферы; современная индивидуальнаярелигиозность низко эмоциональна, поскольку не предполагает глубокихдуховных поисков, а скорее похожа на «смену потребительских брендов» иобладает качеством высокой мобильности, так как может передаваться повсему миру от человеку к человеку, в том числе, посредством Интернета.

Егосовременные роли глобального религиозного кибер-рынка и интерпретатора34религиозных смыслов высвечивают его два амбивалентных качества – агентарелигиозного плюрализма и проводника угроз для него.8.Теория «религиозной экономики» задает продуктивный векторанализа религиозногоплюрализмаипредоставляет методологическиэффективный инструментарий для анализа поведения религиозных акторов вусловиях разнообразия религиозных рынков. Концепции «религиознойэкономики», «религиозных ниш» и «затрат» как методологическое основаниеанализа религиозного плюрализма формируют новое понимание природымножественности плюрализмов и вариативности практик религиозныхакторов, роли культуры и социоструктурных изменений не только в ракурсевнешней по отношению к религиозной организации среды, но и внутренней,в том числе в отношении объяснения феноменов предельных «объемов»религии, устойчивости существования консервативных церквей в условияхроста разнообразия, понимания процесса самоограничения секуляризации.9.Правовые и культурные ответы на вызовы религиозного разнообразияменяются от страны к стране.

Однако религиозный рынок большинства станмира находится во власти нескольких крупных религий, в то время как многомаленьких религий заполняют различные ниши. Жизнеспособность религиии практики религиозных акторов все в большей степени зависят от рыночныхсил – комплекса факторов, регулирующих плюрализм и влияющих наформирование уникальных «религиозных экономик», центральными изкоторых являются: государственные или институциональные регулирования,культурнаяинерцияисоциоструктурныетрансформации.СШАпредставляют собой уникальный пример, демонстрирующий парадоксэволюции от свободного религиозного рынка к ограничению его развития: стечениемвременисложиласьевангелическо-католическаямонополия,которая как стимулирует развитие плюрализма в рамках своих границ, так истремится ограничить развитие разнообразия за ее пределами.10.В условиях фрагментированности и индивидуализированностисоциума ключевой ценностью и предметом потребительского спроса на35религиозных рынках становится принадлежность к сообществу (официальнодекларируемое или символичное), которое может быть или не бытьорганизационно оформлено.

В этих условиях «религиозное сообщество»выступает как агент продвижения определенной идеологии (в том числегуманистических идей сохранения окружающей среды, борьбы с бедностьюи проч.), фактор риска, гарант стабильности определенной системыценностей и предоставления «компенсаторных» услуг обществу. Поэтомуметодологически концепт «религиозное сообщество» следует раскрыватьчерез призму процесса, функций, расположения и набора отношений, а такжезатрат/цены принадлежности и вознаграждений, получаемых от фактапринадлежности.11.Европейская религиозная ситуация не может восприниматься вкачестве глобального прототипа секуляризации – это особый регион.Современнаяевропейскаямодельрелигиознойплюрализациихарактеризуется: сдвигом от понимания религии как варианта обязательствав сторону большего акцента на потребление и личный выбор, но впараметрах исторического прошлого, что задает специфические траекториирелигиозных изменений в различных европейских странах, в том числеособые условия формирования религиозных рынков.

Для подавляющей частижителей Европы традиционные церкви обеспечивают функцию «полезных»социальных институтов и продолжают оставаться важнейшим маркеромидентичности и лояльности государству, что сохранит их устойчивость.Усложнение повседневных контекстов взаимодействия между группами страдиционными религиозными идентичностями и сформированными подвлиянием процессов массовой иммиграции будут усиливать конфронтациюмежду ними и способствовать нарастанию тенденций деприватизациирелигии, что обеспечит поддержку публичной значимости традиционныхрелигиозных институтов, в том числе со стороны политических элит.12.Осуществлено переосмысление концепта «секуляризация»: во-первых, такие традиционные параметры секуляризации как структурная36дифференциация, снижение уровней религиозной активности, утратаконтроля традиционных религиозных институтов над индивидуальнымиформамиверы,практикамииморальнымипринципамилюдейнесвидетельствуют о закате религии как таковой; во-вторых, наряду с тем, чтоэффекты структурной дифференциации нелинейны (как в Европе и США),они все более связаны с текущим социальным контекстом (как вразвивающихся и постсоциалистических странах); в-третьих, диспозиции поотношению к религии на индивидуальном и социетальном уровняхстановятся все более разнообразными.

Поэтому в качестве валидногоиндикаторасовременнойиндивидуальнойисекуляризациисоциетальнойпредложенкомпартментализации,параметрпроявляющийстепень мировоззренческой, практической на повседневном уровне иинституциональной изолированности от религии, что позволяет доказать, чтонесмотря на явные индикаторы жизненной силы религии, рост ее публичнойзначимости, секуляризация является частью текущего цикла развитиябольшинства стран мира и характеризует одну из траекторий современногорелигиозного плюрализма.13.МногоконфессиональностьРоссии иреформыконцапрошлогостолетия способствовали формированию противоречивых процессов врелигиозной сфере. Сформировался плюралистичный религиозный рынок –наряду с ростом количества традиционных организаций в поле конкуренциивошли новые для российской культуры конфессии и образования;значительно вырос уровень религиозной самоидентификации россиян,прежде всего ориентированной на православие.

Однако на рубеже вековдинамика религиозности достигла точки насыщения; число активнопрактикующихправославныхверующихконтрастируетсдругимирелигиозными группами и остается незначительным; общественное сознаниеостается светским и россияне не готовы рассматривать религиознуютрадицию как консолидирующую общество идею. На этом фоне религия,прежде всего православие, играет заметную роль в российской политике, а37также в национальном возрождении и формировании идентичности. Этосоотношение политического и социального в манифестации значимой роли иместа религии в российском обществе, тем не менее, не отрицает того, чтодаже, если публичное пространство отчасти ресакрализировано, российскоеобщество остается секулярным, наследие атеизма и секуляризма прошлогосохраняет свое влияние на мировоззрение и повседневный социальный мирроссиян.

Дальнейшая консолидация религиозных и политических элит каксредства легитимации власти, будет усиливать обратный сакрализации иконсолидации эффект – большую индивидуализацию религиозности, а такжеприводить к культурным противоречиям и конфликтам, протестнымреакциям в ответ на стремление ограничить религиозный плюрализм.14.Предложенметодологическийинструментарийизмерениястепени жизнеспособности религии, учитывающий критическое смещениеего индикаторов, в том числе прочности религиозных организаций, наиндивидуальныйпроявляющийсяуровень.вФеноменразнообразии,«нового»синкретизмеиндивидуализма,и«перекрытиях»индивидуальной «принадлежности», позволил переосмыслить концепт«религиозность», исключив из него параметр «членства», который приобрелстатус «зомби-категории» (У.

Бек) в настоящее время и сохраняетвостребованность в контексте обсуждения проблем разнообразия, но непоказателей жизнеспособности религии.38ГЛАВА I.СОВРЕМЕННЫЙРЕЛИГИОЗНЫЙПЛЮРАЛИЗМ:КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ РАМКИ И ПРЕДМЕТНОЕ ПОЛЕ АНАЛИЗАТермин «религиозный плюрализм» часто используется в качествекрылатой фразы, обозначающей богатство современных религиозныхпроявлений. Он стал генерализирующим, сводящим вместе довольно разныеи гетерогенные феномены.