Диссертация (Фронтовая повседневность российских солдат, август 1914 – февраль 1917 г), страница 10

В целом поднятые Д.Байрау проблемы нуждаются в подтверждении на более широком ирепрезентативном материале.Проблемы репрезентативности источников при анализе настроенийсолдатских масс поднимает и американский историк У. Розенберг. Авторставит вопрос о «чувствах», «эмоциях» солдат, о трудности нахождениятаких материалов, а главное – о том, насколько отраженные в письмахсвидетельства солдат были искренними в выражении их подлинныхнастроений68. Действительно, глубинные настроения встречаются крайнередко, в основном в немногих дневниках и воспоминаниях. Главнаяпроблема в том, что подобные эго-свидетельства не достаточно отражаютмнения широких солдатских масс, вообще являются плодом литературнойобработки или являются выражением свидетельств солдат в изложении67Ibid.

S. 9, 18–19, 66–74, 116, 160–161,151–179, 200, 201.Rosenberg W.G. Reading Soldiers’ Moods: Russian Military Censorship and the Configurationof Feeling in World War I // American Historical Review 119, no. 3 (June 2014): 714–740.6848интеллигентных лиц, что ставит вопрос об их достоверности. ОднакоРозенберг сомневается в возможности использовать письменные документышироких масс, как якобы не дающие объективной картины солдатскихнастроений,посколькукомандиров.Вэтиписьмарезультате,попроходилимнениюцензуруавтора,ближайшихисторикиРоссии,«оказавшиеся у себя в постсоветской суматохе эмоциональной и социальнойдислокации»,стремилисьпредставлялось”,кдобавитьтрадиционнымто,“какисследованиямэтоодействительнотом,“какэтодействительно было” 69.

В целом мнение Розенберга поддерживает и Дж.Санборн70. Подобные сомнения в научной обоснованности привлечения эгосвидетельств войны в виде солдатских писем высказываются и вотечественной историографии 71. В реальности в попытках уйти отнеприемлемых для этих историков источников массового вида, обращаются ккрайне субъективным, в сущности единичным, хотя и затрагивающимширокуюгаммубеллетризованных«настроений»сочиненияхкомбатантов,уС.даннымФедорченко,Ф.вуказанныхСтепуна,Л.Войтоловского. Решение поставленной проблемы, однако, видится не тольков широком привлечении массовых источников, прежде всего основной массысолдатских писем, но в анализе содержащихся в них ненамеренныхсвидетельств.

Именно такая попытка анализа и будет предпринята в даннойработе.Ряд проблем человеческого измерения войны, вопросы дисциплины,социальной трансформации различных групп русской армии затронуты вработах Я. Пламмера, П. Гетрелла, А. Зумпфа72. В них поднимаются вопросыТам же. С. 715, 733.См. пост Санборна от 5 июля 2014 г.

в Russian History Blog:http://russianhistoryblog.org/2014/07/article-review-william-g-rosenberg-reading-soldiersmoods-russian-military-censorship-and-the-configuration-of-feeling-in-world-war-i-americanhistorical-review-119-no/ Дата обращения: 16.9.2018.71Нарский В.И. Указ. соч. С. 501.72Плампер Я. Страх в русской армии в 1878—1917 гг.: к истории медиализации однойэмоции // Опыт мировых войн в истории Росси: сб.ст.

Челябинск, 2007. С. 453–460; GatrellPeter. Russia’s First World War A Social and Economic History. Pearson Education Limited,697049тяготвойны:страхи,ранения,болезни,инвалидность,нехваткапродовольствия и обмундирования. Причины стойкости русского солдатаперед лицом тягот войны авторы видят в применении дисциплинарных мер,вере в царя, которая была утрачена после отречения Николая II. Большинствоэтих вопросов решаются, однако, на ограниченном документальномматериале и требуют также дальнейшей разработки.Главнойпроблемойисториографии,какотечественной,такизарубежной, несмотря на широкий круг вопросов, остается фрагментарностьисследований.

Не написано ни одной обстоятельной монографии посоциальной истории солдатских масс, русской армии в годы войны,освещающей основные сферы жизни этого сложного общественногоорганизма.Требуетдальнейшейразработкивопросометодологииисследования проблемы вхождения в современность посредством военногоопыта, фронтовой повседневности. Слабым местом западной историографииявляетсянеглубокаяисточниковаябаза,вопределенномсмыслеиллюстративность наблюдений. И, наоборот, в отечественной историографииостается проблема разработки богатого архивного материала в светезаявляемых новейших подходов.Нынешний этап историографии темысоциальной истории русской армии дает возможность вплотную поставитьпроблему влияния на солдатские массы военного опыта через фронтовуюповседневность.

Решение этой проблемы введет изучение военного опыта наВосточном (Русском) фронте в круг мировой историографии этого периода,что обогатит в целом мировую историографию Великой войны, где рольРоссии выявлена весьма слабо73.2005. P. 22–25, 58, 65, 68–71, 79; Sumpf Alexander. La grande guerre oubliée. Russie, 1914–1918. P.: Perren, 2014.73Rosenberg W.G. Introduction // Россия и Первая мировая война (материалымеждународного научного коллоквиума).

СПб., 1999. С. 9.50§ 2. ИсточникиВ диссертации был использован широкий круг источников. По видамониподразделяютсяназаконодательныематериалы,включаяподготовительные материалы к ним; делопроизводственную документацию;нормативныедокументы:приказы,циркуляры,инструкцииит.п.;статистические материалы; периодическую печать; документы личногопроисхождения(мемуары,дневники,переписка);публицистическиесочинения и специально-научные, близкие по тематике исследования труды.Потипупривлеченныеисточникиподразделяютсянаписьменные,изобразительные (карты, рисунки), вещественные (экземпляры материаловсолдатской одежды, обмундирования и т.п.).

Значительная часть указанныхматериалов, в основном законодательного и нормативного характера,опубликована. Однако подавляющая часть указанных источников хранится вархивных фондах России.Анализ военного опыта широких солдатских масс в ходе фронтовойповседневности требует привлеченияадекватной источниковойбазы.Основными материалами для настоящего исследования явились документыРоссийского государственного военно-исторического архива (РГВИА).Вопросы социальной истории армии в годы Первой мировой войныпредставлены в различного рода документах как делопроизводственных, такиличногопроисхождения,атакжевразличногородаотчетах,изоматериалах, циркулярах и приказах, статистических материалах.

Внормативных документах – Полевом положении об управлении войск,уставах, положениях, инструкциях различного рода управлений, ведомств,служб русской армии – представлены не только требования к деятельности,господствовавшие до начала войны, но и изменения в этом направлении вовремя войны.В отчетах министерств, управлений, штабов армейских войсковыхединиц различного уровня, комитетов и т.п.

представлены сводные51документы о количественных показателях обеспечения армии вооружением,военным снаряжением, снарядами, техникой, довольствием, статистическиематериалы о количественном, и частично о социальном составе армии,сводки потерь с указанием местности призыва, семейного статуса, характерапотерь (сдача в плен, без вести пропавшие, ранение, смерть) комбатантов.Сводные статистические материалы по различным вопросам жизни армииопубликованы в известных сборниках74.В докладах министерств, управлений и воинских штабов различногоуровняпредставленаобширная,часто обобщающаяинформацияпоконкретным вопросам социальной жизни армии: дезертирстве, сдаче в плен,санитарном состоянии войск, условиях жизни на фронте на передовой, втылу, в запасных частях и т.п.

Данные материалы часто представлены впечатном виде, но в ограниченном тираже. Большинство же из них в видемашинописныхтекстовотложилисьвсоответствующихразделахфондообразователей: штабах частей и управлений полевой русской армии,канцеляриях военного ведомства (Главныйштаб, Главное управлениеГенерального штаба, Военное министерство), а также штабах военныхокругов иканцеляриях центральных и местных органов гражданскихведомств.В приказах воинских штабов различного уровня также отложилисьматериалы по различным вопросам социальной жизни армии. В приказахсодержатся как нормативная составляющая, показывающая требованияармейского командования к решению тех или иных вопросов воинскойСм.

напр. Пути сообщения на театре войны 1914–1918 г. Часть I. Краткий отчетУправления путей сообщения при штабе Верховного Главнокомандующего. Ч.1. М., 1919;Россия в мировой войне 1914–1918 гг. (в цифрах). М., 1925; Мировая война в цифрах.Статистические материалы по войне 1914–1918 гг. Выпуск 1-й. М. 1931; Мировая война вцифрах. М.; Л., 1934; Статистический сборник за 1913–17 гг. ЦСУ, 1922. Вып. 2;Санитарная служба русской армии в войне 1914–1917 гг.: Сб. документов. Куйбышев,1942 (далее: Санитарная служба…); Труды комиссии по обследованию санитарныхпоследствий войны 1914–1920 гг. Вып. I.

М.; Пг., 1927; Маниковский А.А. Боевоеснабжение русской армии в мировую войну, изд. 2-е, в двух томах, переработанное идополненное Е.З. Барсуковым. М., 1930; Барсуков Е.З. Артиллерия русской армии (1900–1917 гг.): В 4-х томах. М., 1948–1949;Труды комиссии по исследованию ииспользованию опыта войны 1914–1918 г. Москва, 1919. Выпуск I-й. и др.7452жизни во время войны в дополнение к уставам, положениям и инструкциям,так и фактическая, где приводятся конкретные, порою редкие, свидетельстваиз социальной жизни армии. Часть из этих материалов также опубликована 75.Особенно важны для анализа поднятой темы материалы цензурныхуправлений, в которых отложились сводки отчетов цензоров по фронтам,отчеты по армиям, корпусам, отдельным почтовым пунктам с приложениемвыдержек из писем военнослужащих, главным образом солдат.

Всего завремя войны из армии было отправлено свыше 1700 млн. писем76. В целом ипо армиям, и по военным округам цензора в течение войны проверяли 2–3%проходивших через цензурные пункты писем. Такая выборка являетсядостаточно репрезентативной для выявления настроений в армии. Следуетпри этом учесть, что значительная часть писем, не прошедших проверку водном цензурном пункте (например, фронтовом), проверялась в цензурныхпунктах внутренних военных округов, вплоть до пунктов назначения писемадресатов.