Автореферат (Диалектная лексика как средство отражения культуры региона (на материале среднебаварского диалекта верхней Баварии)), страница 6

Ономастические реалии, как правило, не являются предметомописания толковых словарей. А имена, отражающие культурную спецификуузкого региона, за редким исключением, не попадают и в «национальные»лингвострановедческие словари, в т.ч. [Муравлёва, 2011]. Для таких случаевединицей для сопоставления, позволяющей установить объём дополнительногознания в экспериментальных данных, являлись описания сетевых энциклопедийоткрытого доступа. Ввиду отсутствия словарных статей-образцов нами былиприняты определённые допущения и в определении структуры актуальногозначения лексем, в частности, при разграничении семем и коннотативныхкомпонентов семантики прецедентных имён.

Во многом опираясь на подходавторов словаря [РКП, 2004], доказавших роль имён (названий сказок, сказочныхартефактов, имён сказочных героев) как концентраторов культурной информации,мы исследовали более широкий круг лексики и включили в исследование  17топонимы, названия реальных артефактов культуры и прецедентные имена,имеющие прямую связь с Верхней Баварией.Являясь частью национальной немецкой лингвокультуры, топонимы иназвания артефактов способны «накапливать» в своих значениях компоненты,выходящие за рамки общенационального знания.

Это было подтвержденопримерами отождествления географического названия Nockherberg (холма вМюнхене) с конкретным верхнебаварским праздником, сопровождаемымконкретными традициями, а также примерами употребления названия знаменитоймюнхенской пивоварни Hofbräuhaus в значении лучший пивной ресторан (вдругих местах Германии) и мюнхенской Колонны св.

Марии Mariensäule взначении любая подобная ей колонна. Такие явления подтверждаютнеобходимость более пристального внимания к топонимам и названиямартефактов и их тщательного изучения в аспекте региональной лингвокультуры.Особое внимание в Главе 3 мы уделяем верхнебаварским прецедентнымименам, считая, что в значении их инвариантов восприятия не может бытьсоставляющих, не обусловленных спецификой региональной культуры.Прецедентность всегда означает востребованность в речи, а такуювостребованность может обеспечить лишь наличие важного для обществаконцепта культуры, имеющего прямую связь с именем.

В именах «героев», такимобразом, актуальные ценности общества отражаются наиболее отчётливо.Региональные герои нередко не соответствуют общепринятым представлениям онациональных идеалах, и именно поэтому проникновение их имён в общийнемецкий язык расценивается нами как своего рода манифестация, указывающаяна необходимость осознания культурного многообразия в пределах государства иучёта специфики региональных традиций. Данный этап нашего исследованияпоказал необходимость в более тщательной разработке понятия немецкаянациональная когнитивная база и представления её в виде лишь общей зоныпересечения региональных когнитивных баз, ядерными элементами которыхявляются не только и не столько имена, пришедшие из литературного языка черезсистему государственого образования, но и герои, воплощающие представления одобре и зле в различных диалектных лингвокультурах.Исследуемые прецедентные имена представляют несколько групп: теонимы(Patrona Bavariae, Herrgott); литературные герои и другие вымышленныеперсонажи (Brandner Kaspar, Boanlkramer, Blasius der Spaziergänger, Aloisius,Monaco Franze, Wurzelsepp); реальные исторические личности (Bruder Barnabas,Girgl Jennerwein, Schichtl, Vogeljakob); современные деятели искусства –музыканты, актёры, комики (Polt, Roider Jackl, Biermösl-Blosn, Kraudn Sepp).Наибольшая многозначность, как и предполагалось, была выявлена в инвариантахвосприятия имён героев литературных произведений.

При отборе лексики дляанализа мы ориентировались на тематические направления, выбранные изхроники Авентинуса [Aventinus], что обусловило исходную связь определёныхимён общим смыслом. Однако, в ходе исследования были выявлены гораздоболее обширные семантические пересечения, в том числе, с компонентамизначений нарицательной лексики, рассмотренной в Главе 2:  181) Бóльшая часть рассмотренных имён (Brandner Kaspar, Boanlkramer,Blasius der Spaziergänger, Polt, Bruder Barnabas, Schichtl, Roider Jackl, BiermöslBlosn, Kraudn Sepp) имеет отношение к провокационному юмору и смеху. Этиимена очень часто появляются, как в письменных текстах, так и в данныхэксперимента, в сочетании с лексемой Gaudi. Количество баварских героев,черпающих из юмора Gaudi свою жизненную силу, а также регулярноецитирование принадлежащих им юмористических сентенций, даже в серьёзныхконтекстах, доказывают высокую коммуникативную значимость данногообщенемецкого концепта в региональной культуре.2) Открытием стала и семантическая связь, не входившая в заданныетематические ориентиры, объединяющая прецедентные имена Brandner Kaspar,Boanlkramer и Jennerwein, и указывающая на существование в регионе особогоисторически обусловленного отношения к браконьерам.

Следует отметить, чтотема браконьерство в той или иной степени затрагивается во многих изученыхнами произведениях верхнебаварских классиков. Исследователи рассматриваютбраконьерство в альпийском регионе не просто как запрещённую охоту, а какисторически сложившуюся особую форму социального протеста, в частности,[Girtler, 2003]. Браконьерство, как универсальный концепт культуры, имеет,таким образом, специфические вербальные «входы» в верхнебаварскойлингвокультуре, – имена народных героев, оправдываемых обществом, вчастности, Jennerwein и Brandner Kaspar. Эти же имена можно рассматривать икак культурно-обусловленные входы в универсальный концепт справедливость,справедливость через браконьерство.Доказательство несовпадения механизмов формирования инвариантныхобразов прецедентных феноменов в когнитивных базах различныхлингвокультурных сообществ было получено в ходе исследования семантикиимени Brandner Kaspar/ Бранднер Каспар.

Герой истории, написанной насреднебаварском диалекте в конце XIX в., обрёл с течением времени разные«лица» в двух культурных пространствах, связанных общим диалектом: ВерхнейБаварии и Австрии. В австрийской версии – это законопослушный крестьянин,состоящий на охотничьей службе и крайне негативно относящийся ко всему, чтосвязано с браконьерством; в то время как в семантике верхнебаварскогоинварианта присутствуют семема браконьер и сопровождающие еёположительные коннотации. Исследование данного противоречия позволилоустановить его связь с трагическим противостоянием между австрийскими иверхнебаварскими охотниками и браконьерами, явившемся следствиемисторического неравенства крестьян по обе стороны границы в правах на охоту, иопределившим специфику содержания концепта браконьерство в ВерхнейБаварии.3) Это же противостояние стало одной их причин появленияспецифического верхнебаварского вербального средства апелляции к концептусмерть.

Имя Boanlkramer, впервые появившееся в рассказе про БранднераКаспара, несмотря на очевидные признаки дисфемизма, означает в региональнойкультуре остроумное, милое и доброе существо, обладающее свойствами скореедруга, чем врага. В ходе иследования, в частности в работе [Wilhelm, 2009], была  19установлена связь данного факта со спецификой профессии охотника исобытиями ХIX в. на границе с Тиролем, в которых смерть нередко становиласьнадёжным и единственным другом, избавляющим от многих неприятностей.Смерть, вызывающая улыбку и спокойное восприятие, была отмечена нами такжеи в Главе 2 в семантике лексемы Marterlspruch. Образ прецедентного имениBoanlkramer подтверждает значимость для баварцев такого представления, а остепени его значимости можно судить не только по востребованности имени вречи, проиллюстрированную многочисленными примерами, но и по расширениюсемантики имени от значения героя исходного прецедентного текста донарицательного имени смерти.4) Наряду с постоянным присутствием воспринимаемой с юмором смерти,верхнебаварская культура неотделима от религии, нередко такжевоспринимаемой с улыбкой.

Прецедентное имя Patrona Bavariae подтверждаетзначимость концепта места, защищённого Богом, рассмотренного нами в Главе2, а наличие в значении имени семем, называющих различные артефактыкультуры, является выражением региональной специфики отношения к религии,неотделимой от забот повседневной жизни. Присутствие на земле, и не гденибудь, а в пивном ресторане, ангела Алоизиуса/ Engel Aloisius, которому можнопередать «наверх» любую жалобу, также указывает на данную специфику.5) Проявление региональной культуры мы видим и в противоречивомсодержании религиозного концепта рай, связь к которому прослеживается черезгастрономические сюжетные линии историй про Бранднера Каспара/ BrandnerKaspar и Алоизиуса/ Engel Aloisius. Несмотря на несовпадение райской картины вдвух рассказах, оба имени выражают однозначный смысл: в раю должно бытьвкусно/ должно быть много пива.

Таким же смыслом обладает и «денотативная»часть имени Schichtl, палача, отправляющего людей в рай. Трактир при гильотинеШихтля, куда можно зайти и до, и после «казни», называется Himmelspforte.6) Гастрономическая составляющая в значениях имён популярныхверхнебаварских героев, является, на наш взгляд, косвенным указателем на ещёодин очень важный концепт в верхнебаварской культуре – Wirtshaus, означавшийкогда-то не просто трактир, а показатель высокого общественного статусавладельца, а также главный центр коммуникации, сопоставимый по значимости сцерковью.