Отзыв официального оппонента (Экономические и социальные механизмы функционирования ресторанов (на примере китайских ресторанов в Санкт-Петербурге)), страница 2

ВаЫи.сот успешно заменяет гражданам Китая бооя1е.сош, а Байдупедия — Википедию. Граждане Китая часто предпочитают пользоваться китайскими социальными сетями (прежде всего, коммуникативный сервис ®.согп). Это касается и китайских студентов в Санкт-Петербурге: информацию о деятельности китайских ресторанов они получают по этим сетям, используя мобильные приложения. Это обстоятельство подробно рассматривает диссертант. Таким образом, автор обнаруживает и исследует противоречивую ситуацию: в полном согласии с законами диалектики успехи Китая (кухня и выдающиеся Интернет-позиции) создают проблемы, а именно осложнения в функционировании китайских общин за рубежом, препятствуя ознакомлению с языком и культурой других народов, в данном случае с языком и культурой России.

6. Важным моментом анализа Цзинь Цзюнькая является классификация китайских ресторанов. Автор выделяет сетевые, независимые и «теневые» китайские рестораны. Весьма значимым и имеющим не только социологическое, но и маркетологическое значение является вывод автора о том, что независимые и теневые (нелегальные) рестораны ориентированы главным образом на китайскую общину Санкт-Петербурга.

7. В целом можно сказать, что диссертант выявил экономические и социальные механизмы функционирования китайских ресторанов. Ключ к успешности китайских ресторанов заключен как в растущем спросе на китайскую пищу со стороны китайских граждан и граждан России, так и в коммуникативных сетях китайских студентов, включающих сети личного взаимодействия (на основании китайской культурной идентичности) и социальные сети Интернета (мобильные приложения на китайском язьпсе).

П актическая значимость п оведенного исследования заключается в возможности применения полученных результатов и рекомендаций в объяснении причин успешности китайских ресторанов в Санкт-Петербурге и понимании различий культурных практик в экономической сфере, что существенным образом расширяет перспективы для маркетинга; кроме того, изучение социального мира китайских ресторанов предоставляет ценный в познавательном отношении материал, который может быть использован в ходе чтения курсов для бакалавров и магистров на тему «Социология глобализации», «Социология пищи», «Ме>ккультурная коммуникация» и т.д. В целом знакомство с представленной к защите работой Цзинь Цзюнькая оставляет благоприятное впечатление.

Она является ярким, интересным, доставляющим интеллектуальное удовольствие научным трудом. Диссертационное исследование характеризуется логичностью, систематичностью, цельностью и последовательностью развернутого в нем научного мышления. Изложение отличает ясность и доступность. Работа написана адекватным научным языком, автор уверенно оперирует надлежащим понятийно-категориальным аппаратом. В особенности я хотел бы отметить богатый русский язык автора. Для человека, для которого русский язык не является родным, это весьма нетривиальное дело и большое достижение.

Несомненно, труд Цзинь Цзюкая показывает нам, что перед нами исследователь с большими научными перспективами, с серьезным научным будущим. Замечания по яссе тации. Диссертация при всех своих бесспорных достоинствах, обладает, на мой взгляд, рядом некоторых частных недостатков и упущений. Мое указание на них следует рассматривать как пожелание на будущее.

Во-первых, автор охватывает большой круг концепций еоциологии пищи и питания ХХ-ХХ1 веков, но, на мой взгляд, напрасно обходит вниманием подходы к рассмотрению пищи, сформированные в предшествующие эпохи. Диссертация выиграла бы, если бы были упомянуты идеи о связи пищи и духовных качеств людей, выдвинутые, в частности выдающимся арабским мыслителем Ибн-Хальдуном (1332-1406), которого можно считать одним из предтеч современной социологии, французским философом >К.

Ламетри (1709-1751), нидерландско-швейцарско-итальянским ученым Я. Молешоттом (1822-1893) и др. Во-вторых, автор вполне правомерно пишет о том, хто наряду е вестернизацией происходит и истернизация питания, связанная с распространением влияния китайской, японской, тайской, вьетнамской, ближневосточной и других восточных кухонь.

Но следовало бы говорить об этих процессах в более широком контексте, имея в виду и рост влияния кухонь народов, которые нельзя отнести ни к западным, ни к восточным. В частности, следует помнить о всемирной экспансии мексиканской кухни, которая во многом опирается на кулинарные традиции доколумбовых цивилизаций. В-третьих, в диееертационном иооледовании, на мои ввгл д, оетаетеп не вполне проясненным вопрос, который в его рамках с необходимостью возникает: почему китайская кухня столь притягательна для самих китайцев, а также для многих некитайцев? Автор тяготеет к концепции социального конструирования и концепции габитуса П.

Бурдье, которые, с моей точки зрения, в данном случае едва ли способны удовлетворительно ответить на него. Рискну предположить, что социальный конструктивизм или генетический структурализм в данной эпистемологической ситуации могут привести нас, возможно, в парадигмальный туман тавтологий. Более высоким объяснительным потенциалом, как мне представляется, обладает то направление, которое диссертант называет материалистической социологией. С моей точки зрения, объективное богатство вкусов, которые предлагает китайская кухня, и стоящий за ним высокий уровень объективного соответствия ее блюд потребностям организма человека являются основной причиной огромного интереса к ней со стороны потребителей не только из Китая, но и со всего мира.

Мощь и влияние китайской кухни следовало бы, на мой взгляд, объяснить объективными обстоятельствами ее формирования: 1) огромной территорией страны с преимущественно теплым и мягким климатом, 2) в высшей степени высокодифференцированной природной средой, которая создавала условия для культивирования самых различных видов растений, занятий различными типами животноводства и использования живой природы разнообразных водоемов, 3) колоссальной численностью населения и 4) очень давней историей классово-сословного неравенства, что обусловило, по крайней мере, трехтысячелетние традиции транссубстанциации значительной доли и массы прибавочного продукта китайского общества в систему роскошных блюд для привилегированных групп населения (императора и его двора, землевладельческой знати, шэньши, позже — буржуазии и т.д.).

Эти блюда в нашу эпоху в силу прогресса производительных сил стали доступными широким слоям населения в Китае и за его границами. Существенным подспорьем в объяснении успехов китайской кухни среди некитайцев мог бы послужить и мир-системный анализ И, Валлерстайна. К числу самых популярных кухонь на планете относятся 1о японская, китайская и американская кухни. С точки зрения И. Валлерстайна, США являются после 1945 г. гегемоном мир-системы. В 1980-х гг. он полагал, что следующим гегемоном станет Япония, а позже эту перспективу стал связывать с Китаем, Авторитет и влиятельность страны является одним из факторов интереса и к ее кухне.

Положение США как самой богатой и развитой страны мира, быстрый подъем Японии в 1970-80-е гг., превращение Китайской Народной Республики после 2000 г. во вторую сверхдержаву мира, на мой взгляд, внесли свою лепту в популярность соответствующих национальных кухонь. Высокий статус страны в мировом сообществе способствует высокому статусу и ее кухни. Сознание человека в данном случае действует по принципу, который можно сформулировать так: «Экономико-технологическая и военно-политическая мощь не могут не обладать превосходным, изысканным вкусом».

Эту ситуацию выдающийся итальянский социолог В. Парето, вероятно, объяснил бы, вероятно, действием осадков «инстинкта комбинаций». Но, безусловно, высокий статус страны является только одним из факторов, способствующих популярности ее кухни. В-иатнартых, автор приводит ~тпассифиаацию ресторанов тс. 86-888 выделяя сетевые, независимые и теневые. Здесь совершена логическая ошибка, поскольку смешаны разные основания деления. Следовало бы вначале выделить легальные (сертифицированные) и теневые или нелегальные (несертифицированные) рестораны, а уже потом — первые подразделить на сетевые и независимые.

В-пятых, в своем очень интересном и важном эмпирическом исследовании автор, среди прочего, использует метод глубинного интервью. Но им было проведено только шесть глубинных интервью, что, пожалуй, недостаточно для его цели. Было бы более адекватным проведение в данном случае 20-30 глубинных интервью, В-шестых, в тексте изредка встречаются описки.