Отзыв официального оппонента (авт. Юхнова В. С.) (Библейские темы в русской поэзии XVIII – первой половины XIX века)

Отзывофициального оппонента о диссертации Коровина Владимира Леонидовича«Библейские темы в русской поэзии XVIII - первой половины XIX века» насоискание ученой степени доктора филологических наук по специальности10.01.01- русская литератураДиссертационное исследование В.Л. Коровина поражает масштабностьюпоставленной научной проблемы и характером ее реализации. Круг авторов,произведения которых привлечены к анализу, чрезвычайно обширен: это ите, кого принято называть классиками русской литературы (М.В. Ломоносов,Г.Р.

Державин, Н.М. Карамзин, А.С. Пушкин, М.Ю. Лермонтов и др.), нотакже и те, имена которых известны в основном узким специалистам(Н.П. Николев, Е.Л. Милькеев и др.). Кроме того, в поле зренияВ,Л. Коровина оказался ряд сочинений зарубежных авторов: поэмы Вольтера«На разрушение Лиссабона», А. Галлера «О происхождении зла», Дж.Милтона «Потерянный рай», Ж.-Ж. Руссо «Ефраимский левит». Всепроизведения, составившие основу исследования, представляют собой«поэтические интерпретации определенных текстов и историй СвященногоПисания Ветхого и Нового Заветов» (дис, с.

4), принадлежащие светскимавторам, которые берут на себя роль толкователей Библии. Это позволило непросто сузить круг исследуемого материала, но и обозначить большой пластпроизведений русской литературы, которые занимают пограничное (междусветской и духовной словесностью) положение, а потому оказывались напериферии литературоведческих исследований: либо мало привлекаливнимание ученых, либо не изучались вовсе.Диссертация В.Л. Коровина отличается несомненной научной новиной.Многие главы в ней основаны на изучении архивных источников, апроизведения, которые в них рассматриваются, существуют только врукописи. Так, в ходе работы была подготовлена к печати «потаенная поэма»Ф.Н.

Глинки «Видение Макария Великого», обнаружены ипрокомментированы заметки М.А. Дмитриева на полях поэмы Ф.Н. Глинки«Таинственная капля» и т.д. Все эти материалы содержатся в приложениях, апотому стали доступны другим исследователям. И думается, что даннаядиссертация активизирует научный интерес к стихотворениям и поэмам набиблейские темы, как это произошло, например, с творчеством С.С.

Боброва,когда после выхода в свет монографии В.Л. Коровина о жизни ихудожественном наследии поэта появился ряд статей, диссертаций, в1которых изучаются различные аспекты его творчества, уточняютсяпредставления о его влиянии на литературный процесс.В.Л. Коровин включает в работу разделы, в которых показано, как этоновое знание может быть использовано в реальной практикелитературоведческого исследования: таково, например. Приложение к 8главе диссертации, посвященной поэме С.С. Боброва «Древняя ночьвселенной, или Странствующий слепец».

«Бобровский» контекст позволилпо-новому воспринять автобиографические строфы в начале 8-й главы«Онегина», структурно и тематически перекликающиеся со вступлением кпоэме. Это Приложение показывает, насколько значим с практической точкизрения введенный в научный оборот материал.Важные и ценные наблюдения содержатся и в тех главах, в которьгхВ.Л. Коровин обращается к произведениям, имеющим давнюю традициюнаучного изучения. Он находит новые подходы, уточняет спорные,дискуссионные вопросы.

Так происходит при анализе стихотворенияМ.В. Ломоносова «Ода, выбранная из Иова», «первого в новой русскойпоэзии свободного переложения из Библии» (автореферат, с. 9), котороестоит у истоков той литературы, которая стала объектом исследования вданной диссертации. В.Л. Коровин уточняет датировку, выявляет возможныелитературные источники произведения (как в современной Ломоносовуевропейской литературе, так и в российской поэзии), особо останавливаетсяна вопросе о том, какие толкования Книги Иова мог учитывать Ломоносов,создавая свое переложение.

Одновременно он аргументирует свою позициюпо вопросу о религиозных убеждениях ученого, обращается к егоразмышлениям о «возможности примирения наз^ного понимания с верой»(дис, с. 63). Особую ценность в «ломоносовской» части работы, на мойвзгляд, имеют анализ места стихотворения в составе «Од духовных»,наблюдение о том, что «речь Бога у Ломоносова построена по принципушестоднева» (дис, с. 98), трактовка образов «бегемота» и «левиафана». Этинаблюдения потом не раз будут развиты при обращении к творчеству другихавторов, по-своему перелагающих эти сюжеты и образы.Так же происходит и в главе, посвященной «библейскому»стихотворению Г.Р.

Державина «Гимн лироэпический на прогнаниефранцузов из Отечества». В.Л. Коровин обращается именно к этомупроизведению позднего Державина, так как отмечает «полное отсутствиеспециальных работ» (дис, с. 169) о нем, а также тот факт, что с 1894 года«этот «Гимн» никто полностью не перепечатывал» (дис, с. 169). Таким2образом, В.Л. Коровин осуществляет первое специальное исследованиепроизведения.

Сначала обращается к его предыстории - одам «Слава» и«Идолопоклонство», которые воспринимает как «актуальные политическиевысказывания» (дис, 180), раскрывает содержащиеся в них политическиенамеки (в частности, говорит о предвидении Державиным историческогофинала Наполеона), выявляет прямые идейные переклички с проектомДержавина «Мечты о хозяйственном устройстве военных сил Российскойимперии». А затем осуществляет комплексный анализ «Гимналироэпического»: раскрывает его смысл, выявляет диалогические,полемические контексты, рассматривается строфическую форму, жанровуюспецифику, систему мотивов, особо акцентируя мотив старческого угасанияталанта, предлагает оригинальную и глубокую интерпретацию строфы опередаче лиры.

Р1нтересен опыт описания композиции «Гимна» по строфам такой прием имеет большой методический потенциал, так как его можноиспользовать в учебном процессе при изучении стихотворных произведенийбольших форм.Уже эти два примера показывают, что В.Л. Коровин в своей диссертацииопределяет новые подходы к изучению историко-литературного процессавторой половины XVIII - первой половины XIX вв. Важно, что, сохраняя вданном исследовании единство методологических принципов, при анализетворчества конкретного автора В.Л. Коровин избирает те пути анализа,которые диктует литературный материал: где-то подробно комментируетисторико-литературные реалии, где-то глубоко освещает историческийконтекст, в некоторых случаях воссоздает обстоятельства, подтолкнувшиеавтора к работе над произведением или переводом, или очерчивает кругвозможных источников текста.

Но всегда в основе его наблюдений и выводовлежит глубокое проникновение в текст, изучение его структуры, стремлениепонять логику авторской мысли. Так создается достаточно полная картинаразнообразных способов взаимодействия с Библией как источником сюжетови образов, разные пути осмысления и художественного воплощениясобственного религиозного опыта. В результате такого подхода при анализепроизведения проступает личность автора, его создавшего.

Само жехудожественное сочинение воспринимается как выражение глубоко личноговзгляда автора на мироустройство, на положение человека в нем, напроблему добра и зла. А если принять во внимание, что часто речь идет описателях малоизвестных и забытых, то диссертация В.Л. Коровина3существенно углубляет имеющиеся представления об их творчестве, обумонастроениях эпохи в целом.Из всего сказанного выше следует, что настоящая диссертация являетсяпервой попыткой системного и целостного изучения стихотворныхсочинений на сюжеты и темы библейских книг, специфики их бытования врусской литературе ХУШ-первой половины XIX веков.Исследование такого рода давно назрело.

Без учета этого пласта русскойлитературы представление об историко-литературном процессе было явнонеполным, а некоторые моменты (прежде всего имеющие характертворческого диалога, полемики) в нем просто не считывались нисовременными читателями, ни современными исследователями. Между темименно этот контекст, актуальный для читателя ХУ111-Х1Х вв., позволяетвыявить совершенно новые, неожиданные смыслы в текстах, которые сталихрестоматийными. Так происходит, например, с поэмой Пушкина «Медныйвсадник».

В.Л. Коровин воссоздает литературный фон, сопутствующий ей, те сочинения, авторы которых обращаются к теме потопа. Это истихотворения М.В. Ломоносова и С.С. Боброва, и две сохранившиеся песнииз поэмы А.Н. Муравьева «Потоп». Этот фон важен сам по себе, безапелляции к пушкинской поэме, так как в этих произведениях отразилосьпонимание данного библейского сюжета в русской культурной традиции. Аоно, как следует из наблюдений В.Л. Коровина, обладало своей спецификой:русские поэты обращались лишь к двум частям рассказа о потопе в КнигеБытия - его изображению и окончанию.

В.Л. Коровин объясняет этот фактпрежде всего реально-историческими причинами (частые петербургскиенаводнения) и прослеживает, как в русской поэзии потоп становитсямощным эсхатологическим символом, позволяющим преподать важныевероучительные уроки. Только после этого В.Л. Коровин обращается к двумпроизведениям: поэме С. Геспера «Потоп» и стихотворению Е.В. Херасковой«Потоп. По расположению г. Геспера» - и доказывает, что они являютсяпрямыми литературными источниками пушкинского «Медного всадника».Этот вывод делается как на основе выявления тематических, сюжетных иобразных перекличек, так и на обращении к кругу чтения Пушкина (поэмаС.

Геснера в переводе А.С. Шишкова была в его библиотеке, а остихотворении Е.В. Херасковой поэт мог знать через свидетельстваИ.И. Дмитриева). Прочтение пушкинской поэмы в этом литературномконтексте приводит к совершенно новому пониманию образа Евгения какмечтателя, фантазии которого представляют собой «идиллии в духе Геснера,4из которой изъята религиозная составляющая» (дис, с 350). Прочтениюнеожиданному, разрушающему привычные истолкования, но убедительномуи вписывающемуся в пушкинское отношение к своей эпохе и русскойистории.Также, на первый взгляд, парадоксально звучит тезис о том, чтолермонтовская поэма «Демон», в последних редакциях представляющаясобой «мистерию о прении небесных и адских сил за душу человека»,«оказывается в ряду религиозных поэм» (дис, с.